Поцелуй ангела

      Когда-нибудь ранний подъем обязательно войдёт в привычку, в одной из научных статей был даже заявлен срок. Двадцать один день, и по истечении времени ученые гарантируют, что организм войдёт в нужный режим. Бегло посмотрев в окно, Клэри замечает розоватые облака, окрашенные первыми лучами восходящего солнца на фоне голубого неба, кажется, что рассвет поистине волшебный. Жаль, что под рукой нет мольберта с красками — подобный пейзаж стоит изображать на бумаге, особенно его цветовую гамму, совершенно невероятное сочетание цветов. Нежно розовый, такой тёплый в сочетании с холодной голубизной. Всё же именно в противоположных вещах таится гармония. Приходится несколько раз сморгнуть, дабы выйти из ступора, не позволив мыслям принять совсем не нужный поворот.       Наспех переодевшись в спортивную форму, рыжеволосая проходится взглядом по собственному отражению. Не понятно, что юная нефилимка хочет увидеть, но упрямо продолжает смотреть, будто пытаясь понять, изменилась ли она. Дни в Институте проходили быстро, а переживания накладывали свой отпечаток в виде бессонных ночей. Впервые Фрэй была отрезана от мира, не имела возможности позвонить Люку или Саймону, в которых так нуждалась. Они были единственными близкими людьми, способными поддержать в столь тяжелое время. Все её просьбы касательно выхода из Института или телефонного звонка отклонялись директором, а аргумент был довольно прост — безопасность. Хотя Фрэй всё чаще думала, что дело в страхе. Все боялись появления Валентина, до одури боялись. Видимо, никто не был уверен в шансе на победу.       Про генетического отца ходило множество слухов, даже легенд, но слишком мало точной информации. Будто тема Круга и самого Валентина была под запретом, а может, ей просто не хотели рассказывать. Если Конклав утаивает какую-то важную информацию, то понятно, почему мама предпочитала не доверять охотниками. Зачем доверять тем, кто утаивает информацию?       Клэри пересмотрела множество документов, пытаясь хоть что-то найти про восстание Валентина или про побег Джослин, но вся информация была поверхностной. Если про Орудия Смерти девушка нашла множество книг с весьма обширной историей, то во всем остальном было глухо. Хотелось знать правду, точнее, эта была необходимость. Но кто мог её рассказать, был совершенно другой вопрос.       Собрав рыжие волосы в хвост, девушка совершает глубокий вдох, понимая, что ей предстоит встреча с Алеком. Точнее, не встреча, а изнурительная тренировка и тактильный контакт. Приходится признать, что молодой нефилим знает своё дело и доступно объясняет лучшие приемы, техники, манёвры. Ей бы стоило привыкнуть ежедневно проводить в спортзале по насколько часов, но перед каждой встречей с тренером она пытается унять бешеный ритм сердца. Она не может привыкнуть к мозолистым рукам или пронзительному взгляду, каждый раз в душе что-то переворачивается и только падение на мат отрезвляет.       Покидая спальню, Фрэй идёт привычной дорогой до зала, пытаясь собраться с силами. Но на пути встаёт обаятельный блондин с уникальным цветом глаз. Радужка ярко поблескивает, отливая золотым. Чёрная кожаная куртка в тон штанам, клинок, заправленный в ножны, военные сапоги, а на лице приветливая улыбка. — Как дела? — в интонации заметен интерес. — Куда так спешишь? — Тренировка, — Клэри улыбается в ответ, добавляя, — с Алеком. Он не любит, когда опаздывают. — Уж это я знаю, — Джейс подмигивает. — Нам по пути. Очередная миссия, нужно кое-что захватить. — Снова атака на примитивных? — охотница пытается скрыть любопытство, но желание узнать, что же происходит за пределами Института, давит на нервные окончания. — Нет, — блондин мотает головой, шагая рядом с девушкой. — На нижних. И это очень странно. — Валентин? — беспокойство заполняет каждую клеточку тела, и девушка совершенно неожиданно понимает, что хочет попасть на миссию.       Эрондейл пожимает плечами: — Может быть.       Войдя в зал, Клэри оглядывается, сталкиваясь взглядом с аквамариновыми глазами, смотрящими с раздражением. Хмурится, не понимая, отчего настроение Алека с самого утра испорчено. Переводя взгляд на Джейса, замечает его улыбку, но совершенно не помнит, что же проговорил блондин прежде, чем она успела заметить Лайтвуда. И вообще, с какой стати её волнуют причины плохого настроения тренера? Особенно, если учитывать его отношение к ней.       Фрэй чувствует на себе скользящий взгляд, а бархатный голос звучит практически рядом. Алек встал довольно близко, нарушая личное пространство, что на него совершенно не похоже. Кожу обдаёт привычной волной тепла, только вместо спокойствия зарождается буря. Не понятно откуда взявшаяся ревность заставляет взглянуть на выразительные губы, перевести взгляд на шею, на которой заметна пульсирующая венка и руна, затем на лицо. Что-то происходит, что-то, что невозможно увидеть, но можно почувствовать. Пытаясь понять суть разговора двух охотников, закусывает внутреннюю сторону щеки, от напряжения начинает покалывать кожу. Клэри будто находится меж двух огней. — На этот раз вампиры, — Джейс говорит тихо. — Следы демонической активности есть?       Вопрос Лайтвуда заставляет напрячься, даже затаить дыхание. — На сканере ничего не было, — блондин смотрит на парабатая, будто мысленно продолжая свою мысль.       Клэри давно замечает, что двое охотников понимает друг друга с полу слова, порой даже со взгляда и жеста, и удивляется подобной возможности. А рассказ про руну парабатаев ставит всё на свои места. Алек и Джейс — редкий вид нефилимов, решившихся на подобную клятву связать жизни друг друга, которую сможет разрушить только смерть одного из охотников. Переводя взгляд с одного парня на другого, она понимает, что они совершенно не похожи, но отлично дополняют друг друга, создавая баланс. Снова напрашивается вывод, что противоположные вещи составляют идеальную комбинацию.       Сквозь опущенные ресницы она невольно скользит взглядом по Лайтвуду, одетого в спортивные штаны и майку — выглядит идеально, как всегда. Руки скрещены на груди — привычная поза, показатель его сосредоточенности, своего рода абстрагирования от внешнего мира. Но нефилимка точно знает — он впитывает каждое слово друга, а после анализирует, пытаясь запомнить любую мелочь. Ещё она знает, что Алек мечтает оказаться на миссии, но вместо этого обучают её. Как парень однажды сам выразился: «Ты — моя проблема». Приходилось признать самой себе, что она балласт, но это только мотивирует на дальнейшее обучение и безумные тренировки, после которых приходилось активировать иратце.       Широкие мужские плечи с заметными мускулами и рисунками рун привлекают внимание, а до золотистой кожи хочется коснуться. Нестерпимо хочется. Рыжеволосая ругает себя за подобные мысли, но у неё есть глаза, и приходится признать, что её тренер — мечта. До одури красивый, несмотря на холодный взгляд или усмешку, от которой порой подгибаются колени.       Она встречала и раньше симпатичных парней, даже состояла в романе с «мистером совершенство», забавную кличку бывшему дал Саймон, высмеивая его правильность. Поначалу Клэри всё устраивало, но в какой-то момент она поняла, что ей скучно, что в идеальности есть свои минусы и лучше не насиловать себя ненужными отношениями. Почему-то в голову пришла безумная мысль, что с Алеком ей интересно. У охотника непростой характер и сам по себе он отличался от других своей сознательностью, уверенностью, рациональным мышлением — истинный лидер, которого хотелось слушать; хотелось идти за ним; хотелось доверять. Александр был тем, с кем хотелось быть рядом. Какое-то наваждение в виде харизматичного нефилима.       Фрэй проходит к полками с оружием, желая унять поток собственных мыслей, рассматривает предметы. Глаз падают на лук и колчан со стрелами, что висят на отдельно-отведённом месте, будто у них своё личное пространство. Она уверена, что знает, кто хозяин столь непопулярного вида оружия. В памяти возникает картинка, подобно воспоминаю: брюнет натягивает тетиву, целясь в мишень, но вместо цели стрела летит в сторону, чуть не задев другого мальчишку, только вошедшего в зал.       Девушка быстро моргает, не понимая, что произошло, но может сказать с точностью — она видела совсем юных Алека и Джейса, возможно, это была их первая встреча, судя по ярким ощущениям вины со смесью удивления. Проводя пальцем по колчану со стрелами, набирает в легкие как можно больше воздуха, пытаясь унять сердце, которое грозит выломать грудную клетку. Она пытается понять, что произошло, от подобного голова идёт кругом, ведь нет ни одного ответа на появившиеся вопросы.       Перед глазами предстаёт Алек, в руках которого всё тот же лук, взгляд сосредоточенный, плотно сжатые губы, все эмоции подавляются разумом. Выпущенные стрелы поражают все цели, точно в яблочко, ни одного промаха. На лице появляется лёгкая улыбка — признак ликования, а чувство удовлетворения захватывает сознание.       Лук — оружие, которое точно передаёт натуру охотника: такое же опасное, требующее концентрации, чистого разума и холодного расчёта; такое же стремительное, не дающее возможности предугадать, куда полетит стрела. Лайтвуд не раз говорил, что выбор оружия — ответственный шаг, ведь оно становится верным спутником, отчасти продолжением самого охотника, дающее возможность спасти собственную жизнь и убить демона. Отойдя на шаг от шкафа, она обнимает себя руками, думая, что сходит с ума. Ведь иначе подобные вещи не назовёшь. Её богатая фантазия рисует образы Лайтвуда, другого объяснения нет и быть не может.

***

      Нефилим замечает, как его парабатай смотрит на Клэри, и ему это совершенно не нравится. Его это раздражает, невероятно сильно. Зная Джейса, он уверен, что тот обязательно рискнёт позвать девушку на свидание. Лишь от осознания этого внутри что-то неприятно скручивает, заставляя сжимать руки в кулаки и сверлить девушку взглядом. Он не понимает, что на него нашло, но подойти как можно ближе становится необходимость.       Собственно, просто видеть Клэри тоже стало потребностью, причем ежедневной. Как бы охотник не пытался блокировать связь или сдерживать эмоции, даже вёл себя как редкостный засранец — их связь крепла. Рыжеволосая с энтузиазмом выполняла любое его задание, терпела удары и выносила уроки из собственных ошибок. Она была способной ученицей и талантливой нефилимкой. Впитывала информацию быстро, не требуя повторных объяснений. Всё бы хорошо, только в её присутствии Лайтвуд чувствовал себя целым. Ему всё чаще хотелось улыбаться, смотря на Клэри, которая с усердием чистила клинок, забавно морща носик. Хотелось радоваться её маленьким успехам в рукопашном бое, ведь для неё это было важно. — Алек, вампира убил охотник, — Джейс говорит тихо, отвлекая друга от мыслей. — Что? Но как? — брюнет скрещивает руки на груди, понимая, что с каждым днём становится всё хуже. — Ты уверен? — Абсолютно, — Эрондейл кивает, перемещая свой взгляд по залу. — Договорился о встрече с Рафаэлем, может, что узнаю. — Тебе не стоит идти одному, — нефилим хмурится. — Мы должны идти вместе. — У тебя тренировка, — напоминает друг, кивая на Клэри. — Иззи пойдёт со мной.       Алек переводит взгляд на девушку, замечая, как она побледнела, а в изумрудных глазах читается удивление. Ощущение её волнения, даже шока, передаётся ему, только что так поразило Фрэй, совершенно другой вопрос. — Ладно, только будьте осторожны, — проговаривает брюнет, посмотрев на парабатая. — Как всегда, — нефилим улыбается. — А ты не обижай её, — добавляет прежде, чем покинуть зал.       Снова что-то внутри неприятно скручивается, стоит только обратить внимание на интонацию друга. Кажется, Лайтвуд влип и это противное чувство, что сводит все внутренности — ревность. Он даже не уверен, что способен взять свои эмоции под контроль, с каждым разом всё сложнее ставить блок. — Ты готова? — скрестив руки на груди, он придает лицу безразличное выражение и добавляет. — Примитивная.       Клэри тут же оборачивается, плотно сжимая губы в тонкую полоску, и подходит ближе, зло щурясь: — Я не примитивная. Запомни это, Лайтвуд.       В изумрудных глазах плещется раздражение, такое знакомое, только без примеси ревности. Их эмоции слишком похожи, отчего атмосфера между ними накопляется. — Докажи, — проговаривает Александр, хватая палку, и встаёт в боевую стойку.       Фрэй действует одновременно с ним, повторяя движения, сжимает в руках временное оружие. Повинуясь эмоциям, она наносит удар, который охотник с лёгкостью отражает, нанося ответный. Злость и обида заполняют всё существо, притупляя способность разума анализировать, даже не даёт спокойно дышать. Палки с характерным звуком ударяются друг о друга, грозя сломаться из-за силы ударов. Клэри не понимает, в какой момент оказывается в сильном захвате Лайтвуда, прижатая спиной к его груди. В очередной раз, волна тепла захватывает, придавая сил, а кожа покрывается мурашками от ощущения подобной близости. — Эмоции всегда были плохими советчиками в бою, — шепчет на ухо, вдыхая девичьи аромат, наслаждаясь своими ощущением. Нефилимка кажется хрупкой, будто созданной для его рук. Быстро беря себя в руки, отталкивает от себя девушку, добавляя: — Ещё раз.       Кларисса наносит очередной удар, пытаясь анализировать, вспомнить все наставления брюнета. Легко избегает встречных ударов, а в голове рисуется непонятный манёвр, который сразу же выполняет, лишая Алека оружия, а лёгкой подсечкой заставляет упасть на мат.       Всего несколько секунд решают на чьей стороне победа, охотник ошалело смотрит на девушку, которая хватает ртом воздух. Это был его приём, Лайтвуд уверен, Клэри он подобному не учил, находя его сложным. Обычно подобным способом он побеждал Джейса, но теперь сам оказался лежать на матах в идиотском ступоре.       Чертова связь набирает обороты, другого ответа нет. Не только на брюнета она действует странно, а интуиция подсказывает, что это только начало. Замечая победную усмешку на лице девушки, скрипит зубами, совершая неожиданный манёвр. Фрэй падает на мат рядом с парнем, глубоко вздыхая. — Не честно, — шепчет обидчиво, смотря, как Алек ловко поднимается. — Не теряй бдительности, — парирует брюнет, протягивая руку, чтобы помочь подняться.       Нефилимка встречается взглядом с парнем, замечая в нем теплоту, от которой бегут мурашки. Аквамариновые глаза не обдают холодом, от этого открытия хочется улыбаться. Берётся за его руку, кажется, впервые, кожа к коже. Её холодная в контраст с его горячей, тело будто пронзает импульсом, а сердце совершает кульбит. Становится уютно, только в присутствии охотника накатывают подобные ощущения.       Они смотрят друг другу в глаза, долго, не моргая, будто боятся нарушить зрительный контакт. Руки соприкасаются, переплетаясь между собой, а сердца бьются в унисон друг другу. Алек ощущает, как ему хорошо, спокойно, разум замолкает, позволяя ощущения затопить каждую клеточку тела. — Вы закончили?       Голос Себастьяна заставляет обернуться, уничтожая момент. Лайтвуд кивает другу, замечая, как девичьи щечки покрылись румянцем. Подавляя улыбку, убирает руки за спину: — Да. Что-то случилось? — Конклав одобрил поход к магу, — заявляет парень. — К Магнусу? — Клэри удивленно проговаривает, смотря на Себастьяна. — Да, — кивает. — Но сначала нужно зайти в твой дом. Найти вещь, которая принадлежит ма… — замолкает на мгновение, — Джослин. Жду вас у выхода через час, — договаривает, быстро уходя.       Лайтвуд хмурится, замечая поведение друга, отчасти понимает, как тяжело скрывать правду. Но другого выхода у них нет. Приказ есть приказ, Конклав принимает мудрые решения. Переводя взгляд на рыжеволосую, чувствует её смятение, после страх. Кажется, что лицо в миг побелело, а в изумрудных глазах заметно беспокойство. Эта девушка — один сплошной импульс сотканный из эмоций и чувств, полная противоположность ему. — Зачем нужна мамина вещь? — задаёт вопрос, встречаясь взглядом с Алеком. — Для поискового заклинания, — отвечает, борясь с желанием обнять нефилимку. — Оно поможет?       От надежды в её голосе становится неуютно, совершенно не хочется врать или обнадеживать, но Лайтвуд понимает, как рыжеволосая нуждается в хороших словах. — Я надеюсь, — проговаривает искренне.       Фрэй улыбается так лучезарно и искренне: — Спасибо Алек, — шепчет она. — Иди переодевайся, — командный тон в мужском голосе заставляет подчиниться. — И не забудь стило.       Клэри кивает, решая послушаться охотника и не злить. Кажется, что они впервые поговорили без взаимных упрёков, точнее, просто были рядом, не пытаясь одержать верх или задеть посильнее. Может, в их не простых отношениях началось потепление? Подобные мысли заставляют улыбаться, радуя даже больше, чем её собственная победа.

***

      Охотники шли по улочкам Бруклина, скрытые руной невидимости. Алек и Себастьян цепко осматривали каждый дом, находясь в постоянной готовности принять удар. Клэри пыталась вести себя так же, но от понимая того, что совсем скоро войдёт в квартиру, где всё напоминает о мирной жизни, становится не по себе. Ей приходится прикусить нижнюю губу, причиняя себе боль. Иногда она замечала беспокойный взгляд Алека, обращённый к ней, неловкий момент, из-за которого оба отводили глаза, делая вид, что осматривают улицу.       Себастьян особенно молчалив, что совсем не похоже на парня. Его охватывает волнение только от одной мысли, что он прикоснется к той человеческой жизни, какой жили его мать и младшая сестра. Также страх за Клэри напоминал о себе, не давая дышать спокойно.       Обходя знакомый дом, рыжеволосая глубоко вздыхает: — Зайдём через пожарную лестницу.       Оба нефилима синхронно кивают, следуя за девушкой. Небольшой двухэтажный дом из красного кирпича ничем не отличается от соседних домов. Небольшая растительность на заднем дворе, пара лавочек, детская качель — когда-то давно здесь слышался детский смех и было ощущение защищенности. Но не теперь.       Клэри обнимает себя руками, подходя к пожарной лестнице, указывает пальцем на окно второго этажа: — Моя комната. — Я пойду первым, — говорит Себастьян, ловко поднимаясь в указанное место и осматривая обстановку. — Можете подниматься, — доносится спустя минуту ожидания. — Вперёд, — кивает Алек, зачем-то приподнимая девушку, тем самым помогая зацепиться за ступеньки.       Мужские руки, лёгшие на бёдра, обжигают. Клэри пытается делать вид, что не заметила, но на щеках появился румянец: — Спасибо, — бормочет себе под нос, забираясь по лестнице.       Алек старается не пялиться на попку, обтянутую в кожаные штаны. Старается не обращать внимания на то, как покалывает собственную кожу после прикосновения к Фрэй. На губах появляется улыбка, стоит заметит румянец на её щеках. Подавляя свои эмоции, он, наконец, поднимается следом.       Запах гари ударяет в нос, когда нефелмы заходят в комнату. Перед глазами красуются чёрные стены с сожёнными обоями и мебелью. Алек, переведя взгляд со стен сначала на Себастьяна, затем на Клэри, замечает бледность последней, и почему-то хмурится. — Не стоит здесь задерживаться, — говорит тихо, скорее, Себастьяну, нежели Фрэй. Парень кивает в ответ, проходя вперёд:       в глаза бросается следы драки и погрома; засохшие капли демонской крови; отпечатки ботинок совсем свежие. — Здесь кто-то был до нас. — Может, Люк? — Фрэй подаёт голос, пытаясь справиться с эмоциями. — Он должен искать маму.       Парни переглядываются, давая друг другу команду действовать осторожно, достают оружие, проходя из коридора в зал, точнее, в то, что от него осталось. Вся мебель перевёрнута, осколки битого стекла скрипят под ногами, несколько картин валяются на полу. Глаза Себастьяна падают на поваленную тумбочку, а под ней на разбитую рамку с фотографией. Наклоняется, поднимая рамку, чувствуя прилив эмоций. Стряхивает осколки с фото, смотрит на женщину с красивой улыбкой, копной рыжих волос и уверенным взглядом, а рядом с ней девочка с такими же яркими волосами, вздёрнутым носиком и озорной усмешкой. Клэри похожа на маму даже больше, чем он думал, только в памяти всплывает образ Валентина, и приходится признать, что усмешка и взгляд — яркая черта отца. — Валентин знает о Клэри, — говорил Верлак, показывая брюнету фото. — Ты был прав. Он знает. — Только искали здесь чашу, — подмечает охотник, показывает жестом на разгром. — Значит, он уверен, что Чаша у твоей матери, — обращается к Клэри, но замечает, что девушки нет рядом.       Не сговариваясь, оба охотника заходят в соседнюю комнату, оказавшуюся спальней. Бежевые обои с узорами, большая кровать в центре, несколько перевёрнутых шкафов. Кларисса стоит около кладовой, сжимая в руках шкатулку, еле сдерживая слезы. — Никогда раньше её не открывала, — проговаривает она, ставя на кровать.       Шкатулка ручной работы квадратной формы, объемной крышкой, резной отделкой, с выгравированными заглавными буквами «Д. К. М». — Что значат буквы? — задаёт вопрос Алек. — Джонатан Кристофер Моргенштерн, — отвечает Фрэй, открывая крышку. — У меня был брат. Я узнала за несколько дней до своего дня рождения, а имя отыскала в архивах института. Это всё, что я знаю.       Себастьян кладёт руку на плечо девушки, сжимая, пытаясь унять собственное волнение. Он уже и забыл, что когда-то носил это имя. Но собственная сестра освежает потемневшие воспоминания, хранившие запах матери и улыбку, похожую на его собственную. — Она заботилась о тебе, — пытается говорить уверенно.       Клэри кивает, поднимая взгляд на Алека, будто ища поддержку, и не зря, потому что от него веет заботой, передающейся во взгляде и плотно сжатых губах. Достаёт из шкатулке пару детских кроссовок, совсем маленьких; колоду карт таро с безумно красивой рубашкой, украшенной узорами; засушенную розу, запах которой ударяет в нос. — Эти карты, — охотница берет в руки колоду, рассматривая карты. — Их мама рисовала. Я помню, как она трудилась над ними. Думала, что они у Дот. — Кто такая Дот? — задаёт очередной вопрос Лайтвуд, понимая, что он один может рационально мыслить. Замечая потерянный вид друга, мелькает мысль, что не стоило ему идти. — Она гадалка, — произносит, чуть улыбаясь. — Мама с ней дружила. — Если Джослин рисовала их, то они могут подойти для заклинания, — говорит Алек. — Нам пора идти.       Верлак помогает нефилимке убрать шкатулку в сумку, бережно складывая, на что получает благодарную улыбку и тёплый взгляд изумрудных глаз.

***

      Решив побыстрее покинуть квартиру, Клэри спускается первой, и только после того, как оказывается на свежем воздухе, вспоминает, что не активировала руну. Зачем только убирала её в квартире? Может, хотелось ходить в открытую по родному дому, совсем как раньше. Чьи-то быстрые шаги прерывают её размышления, а мгновенный захват повергает в шок. Не успевая даже вскрикнуть, она чувствует, как к лицу прижимают какой-то материал, пропитанный эфиром, судя по запаху. Последнее, что видит — лицо незнакомца, а в мыслях набатом звучит одно имя: « — Алек.»       Лайтвуд не понимает, как подобное могло произойти, как их смогли провести и он потерял из виду рыжеволосую? Как? Только благодаря связи он понял, что произошло что-то не хорошее. Эмоции Клэри накатили неожиданно, обрушились, словно поток холодной воды, но поздно. Всё, что он успел увидеть, это уезжающую машину, а в голове звучало собственное имя и её голос.       Он был зол, невероятно зол и напуган, так же, как и Себастьян, проклинал всё на свете. Пытаясь анализировать, делал глубокие вдохи и сжимал руки в кулаки. Но в голове не были ни одной мысли, только призрачное ощущение того, что Клэри жива, позволило взять себя в руки. — Как мы могли это допустить? — Себастьян упирается руками в стену. — Как я мог допустить? Она моя сестра. А если это Валентин? — Это не он, — отвечает резко Алек. — Не его метод. Это не он. — Я убью его, — шепчет со злостью нефилим, погружаясь в отчаяние. — Успокойся, — Лайтвуд старается не кричать. — Мы найдём её, — а в душе появляется уверенность в собственных словах. Мозг подбрасывает собственные воспоминания, в которых парень мог найти Фрэй в любом уголке Института без особо труда, — Я найду её, — теперь он мог ощущать связь, как натянувшаяся нить. Ему было необходимо отыскать её. — Но как? — Себастьян удивленно приподнимает бровь. — Она вторая половина моей души.       Лайтвуд, впервые озвучивает констатацию факта в слух, понимая, что сейчас их связь может помочь.