Недосказанное и пересказанное

Судьба может играть с людьми странные шутки. Это Брэндону, бесшабашному храбрецу, вспыльчивому и неутомимому, стоило пускаться в такие приключения – Неда бы вполне устроили родной Винтерфелл, шуршащее алыми листьями чардрево, тихие подземелья с гробницами предков. Но так вышло, что Брэндон появился на свет первым. Ему принадлежат Винтерфелл и Север, которыми он, так или иначе, вынужден править. Нед не завидует ему, ни в коем случае – власти ему не надо, он мечтал о доме и семье. Доме и семье. Он их в некотором роде получил, конечно... но это смотря с какой стороны взглянуть... И опять безжалостная ирония. Гуляке Брэндону следовало бы жениться на независимой и неукротимой девице, а Неду – на домовитой и тихой Кейтилин Талли. Но что есть, то есть... Ни одного из них не спрашивали. Ветер, кажется, режет лицо мельчайшими ледяными шипами. Волны вздымаются, чуть ли не захлёстывая палубу, и Нед с тревогой видит, как по доскам скользят пластины белёсого льда. – Мы здесь не пристанем! – кричит Аша. – Надо идти севернее! – Севернее мы застрянем! – отзывается он. – Если уже здесь лёд, то чуть дальше мы встанем намертво! – Что ты предлагаешь? – Вон там неплохой участок, я думаю, мы сумеем бросить якорь! Брэндон долго потешался, когда Нед решил оставить жене её корабль и, более того, сам стал ходить в её походы. Дразнил его бесхребетником. Нед в ответ сказал, что одного восстания Грейджоев на ближайшие лет сто было более чем достаточно, так что лучше обратить причуды Аши на пользу Северу, чем пытаться её подавить и таким образом вызывать её на бунт. Теперь все убедились в правоте Неда. За Стеной объявился новый король одичалых, и Север может ударить на неожиданно собравшиеся войска не только силами Дозора, но и с моря. А флота у Манса Налётчика нет. Им удаётся пристать. В авангарде Нед посылает отряд людей с гарпунами – здесь живут моржовые люди, они могут быть союзниками Манса. Они с Ашей идут сразу следом. Издалека леди Старк можно принять за юношу – чёрные волосы коротко острижены, в руках топор, с которым она обращается лучше многих мужчин, глаза горят азартом предстоящей битвы... Когда Нед впервые увидел свою невесту, он сам её не узнал – подумал, что, вопреки дошедшим до него вестям, у Грейджоя выжил ещё один сын. Он улыбается этим воспоминаниям. – Чего это тебя так развеселило? – Я вспоминаю, как мы с тобой впервые встретились. – Ох уж эти мне чувствительные северяне!.. Я тоже помню, не сомневайся. Знаешь, каково это, когда тебе тринадцать лет, а тебе сообщают, что ты выйдешь замуж за одного из подавивших наше восстание? – Но я, когда понял, что это ты, пообещал подарить тебе кинжал и поплавать с тобой по Ледовому заливу, и ты немного повеселела. Аша ухмыляется. Первое обещание он выполнил ещё до свадьбы – с изящным кинжалом с рукоятью в виде осьминога она не расстаётся уже много лет. Теперь, пусть и не совсем по своей воле, он выполнил и второе. – Вас, Старков, в чём-в чём, а в нечестности не упрекнёшь.

***

Возвращаясь на Север, Аша сама себе не признаётся, что очень боится того, что она там найдёт. В битве с флотом Королевской Гавани её смыло в море, и она наверняка долгое время считалась погибшей. После бесконечного плавания на обломке какого-то корабля она уже умирала от голода и жажды, когда её подобрало судно с Островов – к счастью, принадлежавшее Виктариону Грейджою, узнавшему племянницу. В войне, разгоревшейся после смерти Роберта, погибли Брэндон Старк и его четырнадцатилетний сын Крегард, погиб Теон, а тут и сама Аша пропала на много месяцев – пока она добралась до Пайка, пока выбила у отца позволение взять новый корабль... Кому сейчас отдали любимый «Чёрный ветер»? Аша думает о корабле, чтобы не думать о семье. Эддард Старк, которого она считала сначала, после провала восстания, бессердечным, потом, познакомившись ближе, просто занудным. Потом, после свадьбы, когда он стал плавать с ней, она мысленно прозвала его слабаком. Ни тем, ни другим, ни третьим он не был. Она не хочет признаваться, насколько соскучилась по его спокойным серым глазам, по его усталой улыбке, по совместным упражнениям во дворе – она терпеть их не могла, потому что на мечах он всегда её одолевал, но сейчас ей безумно хочется скрестить с ним клинки снова, пусть она через несколько секунд и окажется лежащей в грязи со Льдом у горла... Всё укрыто пушистым снегом, и Аша внезапно рада видеть земли Севера снова. Наверняка Нед женился на рыжей тихоне Кейтилин, вдове Брэндона. Наследников-мужчин нет – правда, бастардов у Брэндона хоть отбавляй, но не узаконивать же их! «Ну и пусть! Пускай он на ней женился! Вернусь на Железные Острова, меня ещё королевой изберут! – если бы Аша говорила всё это вслух, она бы уже сорвалась на истерический визг. – Только Арью и Гермунду вам не отдам – заберу с собой, и пусть только попробуют эти... эти зануды возразить!» Детей она ужасно не хотела, особенно дочерей, но это было раньше. Шестнадцатилетняя Арья и и двенадцатилетняя Гермунда занимают самый трепетный уголок её в общем-то не склонного к нежным чувствам сердца. Обе пошли в неё (ну, может, немножко в тётку Лианну, как говорит Нед) – Арья непревзойдённая лучница и безумно любит морские плавания, Гермунда обожает верховую езду, а во время путешествия в Вольные города раздобыла себе аракх и теперь постоянно с ним тренируется. Интересно, получили ли Старки хотя бы одного из воронов, отправленных из Пайка? В такую погоду птицы могли и не долететь вовсе. Первый ворон нёс письмо о том, что она выжила, второй – весть о её возвращении. Эскорт у Аши небольшой – человек двадцать. Несут штандарт Грейджоев – по той простой причине, что на Железных Островах знамён с лютоволками не было, а ждать, пока их сошьют, Аша не хотела. Из ворот Винтерфелла выезжают навстречу ей пятеро всадников. Вот Арья – высокая, совсем взрослая, а костюм у неё новый, чёрный, из старого серого, видно, выросла. «Дура, они же тебя погибшей считали!» Впереди всех, конечно же, мчится на своём любимом гнедке смеющаяся Гермунда – чёрные кудри, которые она упрямо не желает обрезать, развеваются на ветру. Сзади держатся Кейтилин, её рыжую голову и чинную осанку можно узнать издалека, и Джон, бастард Неда – против него Аша ровно ничего не имеет, но он сам стеснителен до ужаса и неловко чувствует себя рядом с мачехой едва старше него. Она упрямо не смотрит на пятого всадника, почти не отстающего от Гермунды. – Мама! Мамочка, живая! – Гермунда, осадив коня, одновременно обнимает мать, и Аша крепко обнимает её в ответ. – Мейстер Лювин позавчера твоего ворона принёс – отощал, ослаб, бедняжка, и на него поморники напали над деревней! Но мы его выходили, а вот встречу тебе подготовить не успели! – Ничего себе не успели, – улыбается Аша. К своему изумлению, она счастлива видеть живыми и здоровыми не только Неда и дочерей, не только Джона, но даже Кейтилин. – Аша, – как-то неуверенно подъезжает и спрыгивает на землю Нед. Она напрягается: вот сейчас скажет, мол, я считал тебя погибшей, прости, нам были нужны наследники... – Я уже боялся, что ты останешься на Островах, – он снимает её с лошади, и на мгновение ей кажется, что ей опять тринадцать. – Как видишь, не осталась... Ей хочется держать лицо – хотя бы перед своей свитой – и не изображать слезливую дурочку, но почему-то не выходит. Впрочем, её свита не выглядит сильно разочарованной. Нед, ходящий с ней в моря, известен как Северный Мореплаватель, и его на Островах уважают. Даже Гермунда и подъехавшая Арья в кои-то веки не морщат нос и не закатывают глаза при виде поцелуя родителей.