***
Реджина поняла, что они вышли на улицу, потому что солнечный свет ударил по лицу. Она не могла его увидеть, но могла почувствовать. Она больше никогда не увидит небо. Вспышка гнева, которую она испытала раньше, исчезла, и теперь все что она чувствовала, это глубокое истощение. Она чувствовала себя эмоционально истощенной. Эмма помогла ей сесть в то, что, как она считала, было желтым жуком. Она выглядела спокойно, ее глаза сосредоточились на коленях, когда машина начала двигаться. Эмма время от времени смотрела на нее, ей не нужно было видеть, чтобы знать это. Она чувствовала ее взгляд на себе. Она не издала ни звука, пока Эмма не снизила скорость проезжая лежачего полицейского, и Реджину слегка подбросило на сиденье. Этого было достаточно, чтобы возникла стреляющая боль в ее ребрах и груди. Она зашипела от боли, мгновенно привлекая внимание Эммы. - Насколько сильно болит? – спросила она, и Реджина поморщилась от беспокойства в голосе Эммы. - Я могу справиться с этим, - сказала она сквозь зубы, пытаясь скрыть факт, что ей действительно больно. Ее ребра были перевязаны, а швы на ее животе пульсировали. Ее голова болела в месте ушиба, и она была уверена, что надвигается мигрень. - Как только мы приедем домой, ты примешь лекарства и пойдешь спать, - сказала Эмма, и Реджина закатила глаза, хоть и не стала протестовать, потому что она и правда хотела лечь и спать целыми днями. К тому времени, когда Эмма остановилась перед домом, Реджина практически вдавилась в сиденье. Боль в ребрах стала еще сильнее, а боль в голове стала невыносимой. Конечно, она не призналась бы, но Эмма могла это видеть. Она видела, как Реджина побледнела и едва могла сидеть ровно. Она помогла Реджине выйти из машины и войти в здание. Эмме пришлось придерживать ее одной рукой за талию, а второй за плечи. В тот момент, когда Эмма увидела лестницу, она замерла, проклиная себя.У Реджины слишком кружилась голова и слишком все болело, чтобы отчитать Эмму за ее язык. Она почувствовала, как одна рука отстранилась, но вторая все еще держала ее. - Эмма, почему мы остановились? – спросила она, но Эмма не ответила. - Папа, мы внизу в вестибюле, но дело в том, что мне нужна твоя помощь, чтобы поднять Реджину наверх. Ей очень больно, и она устала. - Я вообще-то здесь, - мрачно сказала Реджина, ее раздражало, что о ней говорили в третьем лице, но с другой стороны, она действительно устала и хотела побыстрее покончить с этим, поэтому просто продолжила слушать. Эмма ответила лишь легким сжиманием ее талии, и притянула ее еще ближе к себе. - Спасибо, - ответила она Дэвиду. – Я забыла, что здесь в этом месте нет лифтов… что немного смешно и странно. – Реджина не смогла сдержать самодовольную ухмылку. Проклятие поселило Мэри Маргарет на четвертый этаж, с бесчисленным количеством ступеней. - Убери самодовольство с лица, - сказала Эмма. Но она должна была как-то повеселиться, и Реджина перевела взгляд на Эмму, хотя и не могла ее видеть. – У твоего проклятия было извращенное чувство юмора, ты это знаешь? Это самое худшее окончание этого дня, подниматься по всем этим лестницам. - Оно не извращенное, дорогая, а творческое, - сказала Реджина, когда услышала, как Эмма кладет телефон в задний карман, а затем молодая женщина повела ее куда-то. Ее глаза были полны усталости и боли, ее ноги были ватными. В помещении раздался незнакомый стон, когда ей пришлось снова двигаться, но тут она поняла, что это исходит из ее губ. - Я знаю, - успокоила ее Эмма, а затем опустила на один из стульев, которые стояли в вестибюле. - Я прекрасно могу подняться по этой лестнице, - сказала Реджина, пытаясь звучать так, будто боль в настоящее время не врезается в ее тело, как ножи. - Тебе больно, - сказала ей Эмма, видя ее насквозь. – И ты измучена. - С моими ногами все в порядке, - ведь только грудь и ребра были зажаты между сиденьем и рулем, а ноги не пострадали, кроме небольших царапин и синяков. - Нет, но они едва могут держать тебя, - не сдавалась Эмма, и Реджина почувствовала ее присутствие напротив себя, и как та нежно поднимает ее рубашку. Она слепо ударила Эмму по руке. - Что ты, черт возьми, делаешь!? - Просто проверяю, не порвался ли какой-нибудь шов, - ответила она, снова протягивая руку и поднимая рубашку, чтобы осмотреть повязку. Реджина закрыла глаза, откидываясь на спинку стула, чувствуя, как Эмма приподнимает повязку и осматривает рану, через которую Вейл остановил внутреннее кровотечение в ее животе. Тот факт, что она даже не могла видеть состояние ее травм, пугал ее, но она доверяла Эмме, и была рада, что она их проверяет. Боль была достаточно сильной, чтобы заставить ее беспокоиться, не порвался ли один из швов. Она почувствовала, как Эмма вернула все обратно и повторила процесс с повязкой на ее голове. - С ними все отлично, но нам нужно сменить повязки, когда мы попадем внутрь, - объяснила Эмма, и глаза Реджины открылись от звука тяжелых шагов, идущих со стороны лестницы. Она напряглась, беспокоясь о присутствии кого-то еще. Вероятно, ей стоит привыкнуть к этому. - Как она? – спросил Дэвид, и Реджина почувствовала, как расслабляется, услышав знакомый тон голоса Дэвида. - Она вообще-то здесь. И ты можешь спросить у нее, - ответила Реджина за Эмму. Ее тон был враждебным и злым, но они оба могли видеть, что внутри у нее все сжалось. Ей было стыдно за то, что ее видели такой. Ей было стыдно за помощь и тот факт, что она больше не могла видеть, кто входит в комнату. - Ее величество в ее обычном настроении, - подхватила Эмма, и Реджина рассерженно повернулась на ее голос. Ее глаза не были сосредоточены, но это не означало, что она не пыталась послать Эмме взгляд. - Прекрасно, - заключил Дэвид, и Реджина повернулась в сторону его голоса. Ее раздраженное выражение исчезло, когда она посмотрела мимо него, как будто его там не было. Она не могла видеть его, и его сердце сжалось от боли за женщину, которая стала его союзником. - Нет, дорогой, это можно сказать про тебя, - возразила Реджина. - Ладно, хватит. Пойдем наверх, - вставила Эмма, потому что, честно говоря, они могли так подшучивать целый день. Дэвид двинулся, чтобы поднять ее, но Реджина оттолкнула его, когда почувствовала его прикосновение на себе. - Может быть у меня сейчас нет моего зрения или силы, но у меня все еще есть достоинство. Помогите мне встать. Упряма, как всегда. Эмма и Дэвид помогли Реджине подняться, держа ее с двух сторон. Реджина была более измотана, чем предполагала, потому что, как только она поднялась, она упала на их руки. Не зависимо от того сколько силы у нее было, Эмма чувствовала, что ее количество уменьшается с каждым шагом. Ей стало трудно дышать, и она побледнела от боли и напряжения. Они прошли почти половину пути, когда Реджина остановилась. Она слишком сильно наклонилась в сторону Эммы, и они чуть не упали, но Дэвид успел их подхватить. - Эй, эй, - тихо сказала Эмма, мягко опускаясь с ней на пол с помощью Дэвида. Эмма держала ее, не упуская тот момент, когда тело Реджины опустилось на нее от усталости. Она мысленно проклинала себя за то, насколько слабой она, вероятно, сейчас выглядела в глазах Эммы и Дэвида. Вот почему она настояла, чтобы подняться по лестнице, даже не смотря на сильную боль в ребрах. Эмма наклонилась к уху Реджины, и она вздрогнула, когда почувствовала теплое дыхание, ее губы были в паре сантиметров от нее. - Я знаю, что ты делаешь, - сказала ей Эмма, и Реджина попыталась сесть, но другая женщина только усилила хватку. С раздражением и, возможно, даже с изнурением от этой пытки она снова опустилась на Эмму. – Я знаю, что ты стараешься быть сильной, но сейчас это означает признать, что тебе нужна помощь. Ты устала, Реджина. Тебе больно. И никто не думает, что ты слабая, если позволишь Дэвиду пронести тебя оставшуюся часть лестницы. - Реджина, пожалуйста… - прошептал Дэвид после минуты молчания, он стоял на коленях перед двумя женщинами. Невидящий взгляд Реджины был опущен вниз, и она, казалось, мысленно воевала с собой о том, что делать дальше. – Ты едва можешь дышать. Снова наступила тишина, и на этот раз Эмма кивнула Дэвиду, нельзя терять ни минуты, потому что, если они дадут Реджине управлять ситуацией, они, вероятно, будут сидеть здесь часами. Он поднял ее на руки с пола. Они думали, что она будет возражать и сопротивляться, но она промолчала, и это было полной противоположностью тому, что Дэвид и Эмма ожидали. Поэтому Дэвид поднял ее в лофт, и Эмма пристально наблюдала за ними. - Ну вот и пришли, - сказала Эмма больше из-за Реджины, когда они, наконец, добрались до четвертого этажа, и тогда Дэвид почувствовал, как Реджина вся напряглась в его руках. Снежка и Генри были внутри, и он знал, что она хотела, чтобы они были последними людьми, которые увидят ее такой. Поэтому он осторожно поставил ее на ноги с помощью Эммы. - Спасибо, - прошептала она настолько тихо, что они едва ее услышали, но тем не менее решили не отвечать, и только Эмма в ответ сжала ее руку, но затем отпустила, чтобы открыть дверь. Они знали, что сейчас она была не готова получить какой-либо ответ на свою молчаливую благодарность. В этот момент ее гордость была полностью побеждена. - Мама! – голос Генри прорвался сквозь ее мир темноты, когда она услышала звук открывающейся двери, а затем почувствовала его руки на себе, когда она вошла внутрь. - Генри, - и ей показалось, что она впервые чувствует себя уверенно после инцидента на лестнице. - Как ты себя чувствуешь? – спросил он, и она почувствовала, что Эмма оставила ее и позволила Дэвиду отвести ее на диван. Она не видела ее, но она ощущала присутствие Эммы, которая все время была рядом с ней. Она села, но скрыла дрожь от боли ее ран. Головная боль все еще пульсировала внутри. - Лучше, - сказала она, чувствуя, как диван проседает под его весом. - Ты выглядишь измученно, - внезапно прозвучал голос Снежки, и она повернулась в его направлении. Она стояла рядом с ней, и Реджина задумалась, как долго она там была. – Как насчет чашки чая, а потом ты сможешь пойти поспать. - Нет, я просто хочу спать, - сказала Реджина, изо всех сил пытаясь встать, а потом она поняла, что у нее даже нет представления в какую сторону идти. Она боялась двигаться, не зная, что ее окружает. Она боялась выглядеть по-идиотски перед этими людьми. Она боялась выглядеть еще слабее, чем уже была, в их глазах. Пока ее мучили все эти мысли, кто-то взял ее за руку и повел. И тогда она поняла, что это была Эмма, поскольку почувствовала ее запах. - Пойдем, сначала поменяем повязки, а потом ты сможешь уснуть, - сказала она, спасая ее от смущения, которое она была уверена, появилось бы, если она сама начала бы передвигаться по лофту. Она позволила Эмме провести ее по ступенькам к себе в спальню, и когда повязки были заменены, она наконец позволила себе отдохнуть. Ее тело болело, голова пульсировала, а мозг онемел. События этого дня доказали ей, насколько поменялась ее жизнь. Голос Генри заставил ее понять насколько сильно она скучала по нему, даже когда он был рядом с ней, и небольшой ободряющий разговор с Эммой на лестнице, заставил ее понять, что Эмма видела ее насквозь. И это пугало ее.5. Смотреть вперед.
28 сентября 2017 г. в 16:16
- Я не поеду в этом, - вызывающе сказала Реджина, когда Эмма привезла инвалидное кресло. Реджина была уже одета в черные брюки и сапоги. Поверх ее блузки была надета серая толстовка, которая возможно принадлежала Эмме, но блондинка отрицала это, говоря, что она выпала из шкафа, когда она собирала вещи для Реджины. Она сидела на краю кровати, ожидая, когда ее окончательно выпишут.
- Не поедешь в чем? – спросила Эмма, как будто не имела понятия, о чем говорила Реджина.
- Пожалуйста, мисс Свон, я слышала, как скрипели колеса этой вещи. Так что нет варианта, что я нем поеду.
- Извини, это больничные правила.
- Как будто это меня беспокоит, - проворчала Реджина, и Эмма подняла бровь, заметив плохое настроение Реджины сегодня. Ее невидящий взгляд фиксировался по направлению, из которого раздавался голос Эммы, и как обычно, она смотрела мимо нее.
- Да ладно тебе, Реджина. Ты хочешь домой или нет?
- Да, я бы хотела поехать домой и под домом я не имею в виду, эту лачугу, в которую ты хочешь меня отвезти, - наконец она высказалась против того, чтобы остаться в лофте Снежки, и Эмма не смогла сдержать улыбку, потому что это была та Реджина, которую она знала.А не та, которая не проявляла интереса и молчала, когда обсуждали план ее восстановления и принимали решение о том, что Реджина останется в лофте.
- Я знаю, что ты бы предпочла остаться в своем доме, но тебе нужен круглосуточный уход до тех пор, пока ты не поправишься. Лофт меньше размером, и тебе будет легче освоиться. Если тебя это не устраивает, то придется остаться в больнице до полного выздоровления.
- Я могу прекрасно позаботиться о себе, - практически зарычала она, сжимая руки в кулаки.
- И как ты собираешься это сделать, если даже ванную найти не можешь или, не дай бог, не поймешь, что начинается лестница и упадешь с нее!
Это привлекло внимание Реджины, и она практически зарычала на блондинку. Она быстро встала, не смотря на боль в ребрах и груди, но на Эмму уже смотрела беззлобными глазами.
Правда была в том, что Эмме стало легче от вида Реджины, внутри которой шла борьба по этому поводу. Раньше Реджина была слишком покорной, и это беспокоило Эмму, потому что это было не похоже на нее. Она не возражала, даже не сказала ни слова по поводу ее проживания в лофте. Теперь, когда, сопротивление вернулось, Эмма тайно гордилась ею за это.
Теперь она просто хотела, чтобы Реджина позволила помочь ей.
- Мне не нужна твоя помощь. Можешь уходить, я сама вернусь домой, - кипела она, чувствуя, как магия бурлит внутри нее. Казалось, что гнев всегда способствовал этому.
- Нет, - категорично сказала Эмма. Она сделала шаг вперед с инвалидным креслом. – Садись в кресло или я сама тебя в него посажу. – она не хотела звучать так строго, но с нее было достаточно. И она почувствовала магию Реджины в воздухе.
Черт, она не подумала о том, что Реджина сможет просто перенести себя, а затем магия быстро вспыхнула и погасла, как пламя свечи. Гнев, который был в глазах Реджины, превратился в глубокое истощение и страх. Она чего-то боялась…
-Реджина? Ты собиралась использовать магию, не так ли?
- Переноситься, не видя куда, это большой риск, а я не хочу рисковать, - сказала она, глядя в пол, и Эмма внезапно поняла откуда взялся страх в этих карих глазах. Она потеряла не только зрение, она потеряла путь, с помощью которого пользовалась магией. Как она могла прицелиться без зрения? Как она могла сосредоточиться на цели, если не видела ее?
Осознание этого, казалось, заставляло Реджину сделать шаг назад, и весь тот прогресс, который она сделала просто исчез, и Эмма мысленно отругала себя. Реджина сделала шаг вперед и протянула руку, и Эмма осторожно взяла ее. Она повела ее вперед, слегка придерживая.
- Прости, Реджина, - прошептала она, посадив ее в инвалидное кресло, но Реджина промолчала в ответ.