You decide.

Шесть месяцев ранее. Место рождения Оливии Мэнсфилд. - Едешь, Кью? Манипенни обошла вокруг могилы, где их бывший начальник был уложен для последнего отдыха, и встала рядом с ним. Бонд и Мэллори бродили поблизости. - Что? О, эм… Нет. Я думаю, я прогуляюсь до отеля. Не в настроении быть социально-активным. - Ты уверен? – Мэллори подошел ближе. - Вполне, - сказал он с натянутой улыбкой. - Не вини себя. Если бы я мог что-то сделать, то уже бы сделал. Прогуляйся. Возьми Бонда с собой, - проговорил Мэллори. - Это не… - Не обсуждается. У меня нет других агентов, блуждающих в Суррее, чтобы защитить главного квартирмейстера. Кью попытался вдохнуть и выдохнуть, а потом скрыть свою хмурость. - Как пожелаете, сэр.

***

Их все-таки посадили в одну машину. Кью молчал на протяжении всей поездки, в основном посматривая в окно. Бонд просто наблюдал за ним краем глаза. Он быстро прошагал от парковки до стойки регистрации, чтобы забрать свой ключ. Бонд понял, что тот пытается избежать близкого физического контакта, потому что настроение было слегка паршивое. Но когда они подошли к лифту, молчание закончилось. Ровно в тот момент, когда двери лифта стали закрываться перед Бондом. Кью наконец заговорил со скрытой улыбкой. - Лифт слишком переполнен, езжайте на следующем, мистер Бонд. Бонд тихо рыкнул и побежал по лестнице, чтобы через два пролета оказаться на нужном этаже быстро. - Кью! Кью проигнорировал его, пытаясь отыскать в кармане ключ-карту и быстрее оказаться в комнате. - Кью, Проклятье! Тот быстро проскользнул в комнату, но недостаточно быстро, чтобы закрыть дверь перед лицом Бонда. Агент просунулся в комнату плечом, а затем полностью зашел, только тогда Кью закрыл дверь. Он тяжело дышал от напряжения, поэтому сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, прежде чем говорить. Квартирмейстер повернулся к нему спиной, наливая себе выпить. Проглотив первый шот, он наполнил свой стакан снова. - Вы обвиняете меня… Второй напиток не только обжег горло, но и накалил обстановку в комнате. Кью посмотрел на агента, а затем швырнул в него пустой стакан, целясь в голову. Бонд увернулся, позволяя стакану разбиться, а осколкам упасть на пол около стены. - КОНЕЧНО ЖЕ Я ВИНЮ БЛЯТЬ ТЕБЯ! ТЫ взял ее туда! Гребаный жертвенный ягненок на убой! Кью начал расхаживать по комнате около окна, а слова лились прямым потоком, врезаясь как кинжалы в кожу. - Все – ВСЕ БЛЯТЬ – к чему ты прикасаешься, Бонд, становится дерьмом! Почему, хм? Почему разрушаются здания? Хорошие люди страдают? Хорошие люди умирают? Он вздохнул и продолжил. - Ты должен был защитить ее! Ты провалил это! Я имею в виду, почему они вообще оставили вас на службе? Ты должен убирать туалеты в моем отделе после того, что сделал! Оскорбления текли как река из боли, поэтому Бонд не видел причин сдерживать себя. - Я провалил это? Ты помогал мне бороться с Сильвой? Тебя даже там не было, лицемерное ты дерьмо! Кью остановился и посмотрел на Бонда. Но теперь агента было не остановить. - И нам бы не пришлось уезжать и ловить его там, если бы не твои ошибки в Департаменте. Ведь именно ты открыл ему доступ в сеть Ми-6! Лицо Кью было похоже на гром, когда он подошел к агенту и ударил его кулаком по челюсти. Конечно, это был не очень сильный удар, но он действительно ударил Бонда и немного вывел его из равновесия. Кью замахнулся на второй удар, но Джеймс легко поймал его и оттолкнул его назад, усиливая хватку. Агент толкнул его к тумбочке, что лампа упала на пол. Бонд прижал его за горло через плечо рукой, а Кью оставалось размахивать руками, поэтому он сделал то, что смог. Он пнул его в пах. И, Иисус милосердный, Бонд едва вздрогнул. - Конечно, тебя не было рядом, когда ЛеШиффр оставил свой след, не так ли? Я прошел через мир боли и снова вернулся, - раздраженно сказал Бонд. – Ничто из того, что ты делаешь или говоришь, не может сломать барьеры, которые я строил. Он схватил оба запястья квартирмейстера и прижал их к стене. Кью прекратил бороться. - Мы успокоились? – Спросил Бонд, когда все его тело навалилось на Кью, включая пах. - Убирайся, - категорично сказал Кью, хотя его дыхание было быстрым и горячим напротив лица Бонда. Раньше они никогда не были в такой непосредственной близости. Бонд понимал, что его успокаивают запахи Кью. Чай Кью пил вместо еды, немного моторного масла и слабый запах пороха. Служба. В человеческом обличии. Все, чем Бонд пожертвовал собой – и другими – каждый раз жертвовал. До бесконечности. Порыв возбуждения был неожиданным. Бонд оттолкнулся и отступил. Q был спокоен, но все еще выглядел одичалым. Как захваченный тигр, который должен вырваться из плена. Бонд отвернулся и намеревался покинуть комнату, чтобы последить в отеле. Работа в качестве охранника. Он открыл дверь только чтобы захлопнуть обратно, потому что Кью развернул его, схватив за плечо. Поцелуй, который последовал, был наполнен огнем, просачивающимся сквозь его кровь, а сильные пальцы Кью потягивали за короткие волосы, усиливая пульсацию. Бонд схватил квартирмейстера за плечи и оттолкнул, изучая лицо. Он покраснел как от гнева, так и от возбуждения, его дыхание было быстрым, а глаза потемнели. Что ж. Это один из способов борьбы с потерей и болью. Секс от такой ситуации не спасает. Но жаркое и горячее действие в течение часа между двумя мужчинами, которые хотели друг друга, обмениваясь словами, сплетенными с оттенками взаимного притяжения, закаленного кокетливым подшучиванием, проделало долгий путь.