В плену у сказки

[Jerry Goldsmith — The Dog's Attack] «Сколько я уже типа сплю? Пора тотально вставать!» — долго провалявшись, польская бабулита без особого желания открыла изумрудные глаза и тут же прикрыла рукой, пряча в сгиб локтя. Перед этим поляк успел промычать возмущения в адрес шумных и назойливых пернатых, которые просто выполняли свою обязанность в качестве жильцов сказочного леса. -Агх, кто придумал это тотально тупое солнце по утрам?! Типа спать невозможно. Дурацкое светило! — как утреннее приветствие отчитал Феликс Лукашевич и откинул пуховое тяжелое одеяло, потер очи свои и сладко причмокнул, окончательно просыпаясь. -Ты типа выиграло, чудовище. — прищурился с серьезной физиономией, а потом прыснул на окно, поднимаясь с массивного деревянного ложа. Настроение этой самой бабулиты менялось до ужаса быстро и непредсказуемо. Так как в следующий момент он уже подлетел к окну и с характерным треском отодвинул пестрые шторки. -Сколько можно спать?! — с улыбкой, которая несколько зловеще смотрелась на фоне неизменных равнодушных глаз, он одарил взглядом упитанного серого котяру, ловившего в своем прекрасном сновидении горы вкусненьких мышек. -Вставай! — Феликс без сожаления толкнул носком ступни тушку бедного животного, который отреагировал на сие нахальство отрицательным фырканьем. Столкнув-таки сонного кота с кровати, больная бабушка Польша, напевая какую-то бодренькую мелодию, занялась едой для того. Когда же серый насытился, Лукашевична снова расположилась на огромном мягком матраце. Сил не было даже на приготовление завтрака. -Это типа так странно, я обычно крутецки энергичен и не просыпаюсь не пойми где, не жду каких-то внучек и тотально не польская бабулита из сказки про Красную шапку… — озвучил мысли вслух, недоумевая, почему подчиняется голосу. Он бы сбежал, если б не плохое самочувствие и приглушенное чем-то неведомым собственное чувство опасности. -Эх, это тотально не круто! — выругался поляк, когда животик вновь издал протяжный стон, напоминая о себе. -Что ж, скоро придет красавица-принцесска и принесет домашней выпечки, и я наемся. — погладил серую спинку пушистого создания. Пока крутецкая резвая бабулита ожидала гостя, самочувствие снова подвело ее, и та слегла в не хорошем самочувствии. От голодной дремоты Феликса разбудили два громких стука. Откашлявшись, парень замотался в одеяло и приподнялся. — Кто там? ~ — протянула Лукашевична на распев, ожидая, что ей наконец-то принесли желанный обед. Получив ответ от волка, парень крикнул следующее и глянул на насторожившегося кота: -Милый, ты типа это… Там за хреновину потяни и заходи! Пушистый товарищ внимательно слушал диалог, прижав ушки и выставив вперед усы, он принимал решение. А потом кот молниеносно спрыгнул с кровати и подбежал к двери, выпрямился во весь рост и выгнул спину дугой. Серая шерсть взъерошилась, хвост у основания приподнялся, уши оттянулись и плотно прижались назад, обнажились желтоватые зубы, а сам он зашипел, предвещая дальнейшие трагичные события. -Ты типа чего? — поляк с удивлением поглядел на питомца и непонимающе поморгал, сердце предательски забилось, руки задрожали и вспотели. Входная дверь со скрипом отворилась, послышались тяжелые шаги и на мгновение затихли — существо замерло, чтобы принюхаться, прямо перед входом в спальню бабушки, глянув через щелку на свою жертву. Оборотень явил себя, яростно толкнув дверь, и зашел внутрь. -Либо ты не моя внучка, либо я больна сильнее, чем кажется. Кыш! Не подходи, зверюга, а то типа отхватишь по полной! — Лукашевич вскочил с кровати и попятился, прикрывая трусость словами при виде чудовища, в котором отчасти можно было разобрать прежнего Америку. Но дальше его тело пронзил жуткий невыносимый страх и он замер, заслышав мелодичный спокойный голос в голове. Польша, побудь еще с нами и насладись последними мгновениями. Ты был удостоен великой цели, так прими смерть с гордостью. Феликс пытался пошевелиться и отвести взгляд, но не мог. По парализованному телу пробежал табун мурашек, когда оно стало приближаться. Это обросшее густой темно-коричневой шерстью, смахивающие на волка из-за ушей, клыков, лап и хвоста, жуткое отвратительное существо. Помедлив, кот смело накинулся с когтями на оборотня, но был грубо отброшен в сторону мощным ударом. Американец оскалил пасть, смотря на добычу и прошел мимо — к нападавшему. -Не.ет.пушистик… — сглотнув, Польша потерял дар речи, являясь наблюдателем того, как хищник без жалости вонзил свои клыки в бессознательного пухлого серого друга и разодрал бедное животное, проглотив его останки. Хватит баловаться, Альфред! Переходи к главному блюду. -Не-ет! Не трожь меня! Я типа не собираюсь умирать! — наконец-то вышло двинуться с места, Феликс рванул к двери, пользуясь заминкой Джонса. В нем бурлила надежда на спасение. Позади послышался страшный оглушающий рев и в следующий миг спину обдало жгучей болью, поляк вскрикнул и упал. Он попытался ползти, но потом зажмурил глаза и заплакал от беспомощности, чувствуя горячее дыхание чудовища. -Р-рр! — волк схватил и приподнял жертву за шею, заставляя смотреть на себя. Лукашевич захлебывался слезами, захлебывался от того, насколько сильно его горло сжимали и дышать было нечем. Из последних сил он пытался освободиться, ему приходилось смотреть в мутные светящиеся холодно-голубые глаза своего убийцы. -От.пусти… — с истечением пары секунд уже было не страшно видеть оскал зверя, не так больно от глубоких царапин на спине, сделанных когтями. Чувствовались леденящие объятия смерти и смирение в душе с судьбой, когда острые как бритва клыки вонзились в плечо еще и еще, и Польша издал приглушенный вопль от невыносимой боли, сменившийся мучительным стоном. Его время пришло к концу ровно как и роль.

***

-Кого ты убил…? — хотя Россия не смотрел на воняющие куски мяса, оставшиеся от какого-то бедолаги, и разодранные куски ткани, запачканные кровью как и все здесь, но перед глазами до сих пор всплывали картинки. Ему было плохо от нахождения в этой комнате, с этим существом и пристального взгляда того. — Ответь! — стиснул зубы от злости. — Бабушка, какие у вас длинные руки! — опять тоже чувство и Красная шапочки говорит подготовленные для нее слова. — Это чтобы получше обнимать тебя, мой милый. — отреагировал американец, только этого и дожидавшийся. — Бабушка, какие у вас большие уши! — русский прекрасно помнил, чем оканчивалась история, но тело игнорировало его собственные действия. — Это чтобы лучше слышать тебя, мой милый. — Бабушка, какие у вас большие глаза! — предпоследний шанс был успешно провален. — Это чтобы получше видеть тебя, мой милый. — чудовище опустило одеяло, показывая свой облик во всей красе. — Бабушка, какие у вас большие зубы! — если бы только Брагинский мог откусить себе язык, он бы воспользовался этим. Но, к несчастью, он не мог дотянуться до своего верного краника и врезать волку, не мог убежать, не мог спастись… Внутри все похолодело от знания своей судьбы и от страха. — Это чтобы съесть тебя! — прорычал и уж было накинулся на Красную шапочку оборотень, но оглушительно и неожиданно прогремел выстрел. Зверь взвыл от резкой боли в предплечье, пока что оставив острое желание съесть Россию. -Что… — опомнившийся Иван вскочил и вытащил оружие в виде недавно упоминавшегося железного крана. — Ты за все ответишь! Он не знал, что произошло, но был благодарен этому самому нечто за спасение своей пятой точки, в очередной раз нашедшей неприятности.