Солнечный зайчик

      Выходные, проведённые наедине с мужем, меня расслабили. Стеф больше не возвращался к неприятному разговору, который начал в пятницу и не заговаривал о детях. Мы целыми днями валялись в постели, гуляли и занимались только друг другом. И всю неделю, после возвращения моего семейства из Куфштайна, меня никто не трогал, даже бабушка перестала доставать меня лекциями на тему "хорошие родители и чем наша Лиза от них отличается".       А потом разразился скандал.       Я пришла с работы и ещё на лестнице услышала доносящиеся из квартиры крики. Кричал Эдди, что было очень странно, потому что, во-первых, сегодня был не родительский день, а, во-вторых, он не закатывал свои истерики уже три года - с тех пор, как пошёл в школу. - Вот и иди к своим новым любимым мальчикам! Ты же их теперь любишь! - по голосу племянника было ясно, что он разозлился не на шутку и, не стесняясь, демонстрирует буйный нрав, унаследованный от папочки Рэя.       Андрес, открывший мне дверь, ничего не объяснил, только молча закатил глаза. Одна рука у него была занята Кельвином, второй он в последний момент успел схватить Армина, попытавшегося выскочить на лестницу.       Не понимая, что происходит, я прошла в комнату. Эдди всегда хорошо относился к моим детям и объяснение этой истерики могло быть только одно - Крис возобновил свою войну со Стефаном, настроив против него Эдди.       Я не угадала. Войдя в комнату, я сначала не поняла, что именно вижу. Стефан сидел в своём кресле, рядом с ним стояла бабушка. Вот только разговаривал Эдди не с ними. Он спрятался за спиной у Стефа, вцепившись в ручку на спинке кресла и выкрикивал свои претензии, но обращался не к отцу, а к своему любимому дедушке Крису, который замер посреди комнаты с таким растерянным и несчастным видом, что мне на секунду стало его жалко. Якоба, стоящего рядом с мужем и сидящего на подоконнике Алекса я заметила не сразу. - Милый, послушай... - Да не хочу я ничего слушать! Ты отдал им мою комнату! - Это только на время. Через месяц они уедут и ты... - И я что? Снова буду твоим внуком? - Отче-боже, ты и сейчас мой внук, я тебя очень люблю... - Нет! Ты теперь любишь Петера и Фрица, вот и иди к ним! А я буду жить с папой!       Я всё ещё ничего не понимала, но идея о переезде племянника на постоянное жительство мне не понравилась от слова совсем. Я нормально отношусь к детям Стефа, но у меня нет желания видеть их чаще двух раз в неделю. Мне хватает того дурдома, который устраивают мои собственные сыновья. - Эдди, пожалуйста, успокойся, - Якоб вышел вперёд и попытался взять внука за руку. - Не трогай меня! - Давай всё обсудим... - Не хочу я ничего обсуждать! - Да что здесь происходит? - при звуке моего голоса все вздрогнули; Крис быстро обернулся и его взгляд из растерянного стал злым. - Это ты настроила его против меня? - Что? - Не прикидывайся дурой! Я помню, как ты угрожала отобрать у меня Эдди и Пауля. Гадина! Будь проклят тот день, когда я пустил тебя в свой дом. - Ну ка, выбирай выражения, - рявкнула на него бабуля. - Не лезьте не в своё дело. - Закрой рот, щенок. У себя дома будешь командовать.       Дядя взмахнул руками, как будто хотел её ударить, его била мелкая дрожь. Якоб быстро обнял его. - Тише, дорогой. Моника, вы тоже...пожалуйста. Эдди, не расстраивай дедушку, возвращайся домой. - Я никуда с вами не пойду!       Я оглянулась на мужа. Стефан не участвовал в скандале, глядя на происходящее спокойно, даже отстранёно. Только по его плотно сжатым губам можно было догадаться, что он злится. Он переводил взгляд с одного родственника на другого и мне пришло в голову, что так мог бы смотреть хищник, выбирающий из стада жертву.       Наконец он, видимо приняв решение, обернулся ко мне. - Лиза, позвони, пожалуйста в опекунский совет и попроси инспектора Лимке или ещё кого-нибудь приехать как можно быстрее. - Зачем? - Крис быстро обернулся к сыну. - Затем, чтобы ты потом не смог обвинить меня в похищении ребёнка.       Всё время, пока я разговаривала с инспектором, объясняя ситуацию, из соседней комнаты доносились крики Криса, бабушки и Эдди. -...старая дура... -...а теперь я хочу жить с папой! -...я сейчас звоню твоим родителям, Кристиан и... - ...теперь ясно, в кого ваша внучка такая сука... -...прав был Герхард...       Я вернулась в комнату, нарочито громко хлопнув дверью. Все замолчали и посмотрели на меня. - Ну всё, инспектор сейчас приедет. Никому не расходиться.       Ссора моментально завяла. Эдди забрался на колени к Стефану и обиженно сопел, положив голову ему на плечо. Бабушка демонстративно листала журнал. Крис, которого Якоб обнимал за плечи, вертел головой, осматривая комнату - он был у нас впервые за три года. Я пошла на улицу встречать инспектора, Алекс за мной. - И что случилось с Хартами на этот раз? - мы сели на скамейку у подъезда и закурили. - Да хрень полная. Гюнтер попросил Криса посидеть с близнецами, а Эдди закатил истерику. - Какие ещё близнецы? - Дети Луиса и Гюнтера. Фриц и Петер. - У Лу есть дети? - Ты не знала? Им четыре месяца, двойняшки-альфы. У Гюнтера сейчас подготовка к чемпионату Европы, он уезжает в какой-то тренировочный лагерь на месяц и договорился с Крисом, что тот присмотрит за детьми. А у нас есть только одна свободная комната - в мансарде, бывшая Луисова. Близнецы ещё мелкие, за Паулем нужно всё время следить, а Гордона я в мансарду не пущу. Вот и решили, что переехать должен Эдди. А он распсиховался - типа, если Крис любит близнецов больше чем его, то он уйдёт жить к папе. И убежал. Меня послали привести его назад, но он не хочет. Тогда дедушки сами за ним приехали. - Понятно. А почему ты не хочешь, чтобы в мансарде жил Гордон? - Потому что мансарда папина. А этот козлёныш папу ненавидит. Значит, и жить в его квартире не будет. - И что теперь? - Да ничего. Эдди ещё несколько дней попсихует, Крис купит ему кучу подарков, чтобы подлизаться и они помирятся. Так уже было, когда родился Пауль.       У тротуара остановилась машина с эмблемой ювенальной полиции, из неё вышли наш инспектор по делам несовершеннолетних и ещё двое незнакомых. Я толкнула племянника в бок. - Сигарету выброси. - Мне шестнадцать, уже можно. - Алекс, у твоего папы и так могут быть проблемы, не усугубляй. - Так я же не с папой живу, а с дедушкой Крисом, - он улыбнулся с таким выражением, что я поперхнулась сигаретным дымом. Неужели Алекс - такой прямодушный и открытый - тоже ядовитый паучок, плетущий паутину против Криса, которого, как он сам признался, считает виновным во всех бедах своей семьи? - Здравствуйте, Лисбет, - Лимке неодобрительно посмотрел на курящего Алекса, но никак не прокомментировал вслух. Но я знала, что он обязательно отметит это в своём досье.       Мы расположились за длинным столом на кухне, Лимке открыл папку, разложил на столе какие-то бумаги. - Эдуард Райнер Харт, полный возраст девять лет. Расскажи нам, пожалуйста, что произошло. Нет, я хочу всё услышать от мальчика, - он жестом остановил открывшего было рот Криса.       Эдди, слегка подрастерявший боевой задор, встал. - Я хочу переехать жить к папе. - Почему? Ведь раньше ты хотел жить с дедушками. - Потому что там близнецы и им отдали мою комнату.       Лимке вопросительно посмотрел на старших Хартов. - Это наши внуки от третьего сына, - Якоб снова обнял мужа за плечи, не давая ему перехватить инициативу. - Зять попросил взять их на время, пока не вернётся из командировки, а Эдди...расстроился. Он решил, что мы его больше не любим. - Когда родились Армин и Кельвин, папа мою комнату не отбирал! - Эдди заорал так внезапно и громко, что все вздрогнули. - Да отстаньте вы от мальчика, пусть поживёт пока у нас, - бабушка ласково улыбнулась. - А вы... - Моника Ридель. Я бабушка Лисбет, живу с внучкой. - Понятно. Эдди, я правильно понял, проблема только в том, что ты не хочешь делиться комнатой с младшими братьями? - Они не мои братья! - Да, - Якоб поправил галстук. - Извините, что побеспокоили вас, но мой сын решил, что мы не сможем разобраться с этой проблемой самостоятельно. - Да нет, Стефан всё сделал правильно. Ваша семья - учитывая вашу непростую ситуацию - должна извещать нас о любом перемещении детей.       В приоткрывшуюся дверь заглянул Андрес и поманил меня, пришлось выйти. - Слушай, вы там надолго? У меня рабочий день закончился и... - Извини, - я взяла у него Кельвина. - Иди, конечно.       Как бы мне ни хотелось поучаствовать в семейных разборках, лезть на глаза инспектору с двумя детьми я не решилась - мало ли, к чему он придерётся. Пришлось отсиживаться в детской, пытаясь расслышать сквозь производимый Армином шум разговор на кухне. В конце концов, я не выдержала и тихо прокралась к закрытой двери. Всё было почти так же, как четыре года назад - когда Стефан лежал в больнице после выкидыша, а я, с Эдди и Паулем на руках, подслушивала, как Крис раздаёт словесные пиздюли своим сыночкам.       Разговор подходил к концу. Голос инспектора звучал так, как будто ему очень хотелось отправить всех нас в тюрьму, а Эдди - в детский дом. -...должны научится сотрудничать. Неудивительно, что ваши дети конфликтуют друг с другом - у них перед глазами пример взрослых, которые уже три года не могут договориться о...Лисбет, не стойте за дверью, зайдите пожалуйста.       Разговор прервался, все внимательно смотрели, как я подхожу к Стефану, кладу ему на колени Кельвина и сажусь на своё место. Один из незнакомых инспекторов взял Армина за руку и начал рассматривать болячку у него на локте - след от падения на детской площадке. - Значит так, - инспектор захлопнул папку. - Эдди пока живёт с отцом и мачехой. Дедушки могут забрать его, как только Эдди сам, добровольно, захочет вернуться. В этот период дедушки могут общаться с ним в любое время, без ограничений. - Да как же это? - Крис вскочил со стула. - Успокойтесь, пожалуйста. У вас в доме сейчас пять детей младше четырнадцати лет и вы - единственный взрослый, который может за ними присматривать. А у вашего сына всего двое детей при трёх постоянно находящихся в доме взрослых. Вам придётся тратить много времени на двух грудных младенцев и будет разумно снять с вас на этот период часть нагрузки. Поэтому, Эдди пока останется с отцом. Эта временная мера никак не ущемляет ваши права. - И где я буду с ним видеться? Мне что, каждый день сюда приходить? - Господин Харт, это не обсуждается. Если вы не ладите со своим сыном и его женой - это ваши проблемы, дети от этого страдать не должны. Мы с вами это уже обсуждали и не один раз. Стефан, вас устраивает такой вариант? - Меня устраивает всё, что хорошо для моих детей, - Стеф говорил всё тем же странным, отстранённым тоном. - Лисбет? - Без проблем. - Не могу поверить, что Крис так спокойно согласился. - У него нет вариантов.       Дети наконец-то заснули и мы со Стефаном остались наедине. Стеф сидел на кровати, опираясь на подушки, а я подстригала ему ногти на ногах. - Вообще странно, что Эдди так относится к детям Лу. Он же дружит с Лионом, Армином и Кельвином и никогда к ним не ревновал. - Он ревнует не к близнецам, а к Крису, - Стефан поставил на тумбочку чайную чашку. - В смысле? - Эдди нормально относится к Лиону и твоим детям только потому, что их не любит Крис. Он обожает дедушку - мне кажется, он вообще только его одного и любит - и не хочет ни с кем его делить. Надеюсь, он скоро успокоится и вернётся домой. - Ну да...что? Стеф, ты что, не рад, что Эдди хочет жить с тобой? Ты же так об этом мечтал.       Стефан, тяжело вздохнув, снова взял свою чашку и принялся рассматривать узор.       Эту кружку я купила для него в первый год нашей совместной жизни - как подарок на день рождения от Эдди и Пауля. Керамическая кружка была из магазина подарков на заказ - такие разрисовывают по желанию клиента. На той, что мы купили Стефу были отпечатки ладоней - маленькая синяя лапка двухлетнего Пауля и красная побольше пятилетнего Эдди - и надпись "Самый Лучший Папа На Свете". Мой муж обожал эту кружку. Пока не родились мои дети, он очень любил держать её в руках, накрыв ладонями отпечатки сыновей. - Лиза...Эдди не хочет со мной жить. - В смысле? Он же сам сказал... - Эдди на меня наплевать. Он обиделся на Криса и, зная о нашем конфликте, использовал меня, чтобы сделать ему больно. - Как-то слишком сложно для его возраста, не находишь? - Почему? Он уже делал так шесть лет назад, когда родился Пауль. Прибежал ко мне в мансарду и не выходил оттуда четыре дня. Заявил, что теперь любит только меня. А, когда они с Крисом помирились, не приходил ко мне несколько месяцев, ни разу обо мне не вспомнил. Дети могут быть очень жестокими, ещё хуже, чем взрослые.       Некоторое время мы молчали. Я рассматривала ноготь на большом пальце Стефа, пытаясь понять вросший он или нет. - Лиз, скажи пожалуйста, что имел в виду Крис, когда сказал, что ты угрожала отобрать у него мальчиков? - У тебя ноготь начал врастать, надо показать врачу. - Не переводи разговор. - Стеф, я...- я с досадой поморщилась : опять всплыла эта ссора, которую я сдуру затеяла с Крисом прошлым летом. - Я ему не угрожала. Я сказала, что если он будет мешать тебе общаться с детьми, я отберу их через суд и оформлю опеку на себя. - Ты бы и вправду согласилась это сделать? - Вряд ли это получится. У меня репутация не намного лучше, чем у тебя. - Лиза, пообещай мне одну вещь. Обещай, что, если ты меня бросишь, если мы с тобой расстанемся, ты оставишь мне Армина и Кельвина. Тебе они всё равно не нужны, а я... - Что??? Что ты опять придумал? - Пожалуйста, пообещай. Я же вижу, что у нас всё разваливается. - Стеф, я никогда тебя не брошу. Да, ты прав, у нас сейчас...Я не знаю, как это объяснить, но...Я люблю тебя. Мне с тобой хорошо. И у нас всё будет в порядке. - Ты поэтому встречаешься с Дереком - потому что тебе хорошо со мной?       Он сказал это всё тем же безжизненным ровным голосом, так спокойно, что я не сразу осознала смысл услышанного. - Что за бред? - я чувствовала, как кровь приливает к лицу, шумит в ушах. - Не ври, пожалуйста. От тебя пахнет Дереком, уже больше года, а от него тобой. Запах очень слабый, вы, наверное, пользуетесь какими-то гелями, но... - Стеф, я...это не то... - Лиза, я всё понимаю - у тебя есть...потребности, а я импотент и ничего не могу, но... - Прекрати! - Почему именно Дерек? Ты же знала, что я с ним дружу. Это потому, что он такой красивый? - Дерек красивый? Не смеши. Он самый обычный, во всём. И в койке тоже. - Так почему ты его выбрала? - Потому что он муж Рэя. Мне нравится в нём только это, понял? Рэй насиловал тебя, а я ебу принадлежащего ему омегу. Это как отъебать в очко самого Рэя. - Значит, с Гюнтером ты тоже будешь спать? - С каким ещё Гюнтером? - С мужем Луиса. Он ведь тоже меня насиловал. - Нет. С Гюнтером я спать не буду.       Стефан отвернулся от меня и уставился на свои голые худые ноги. Я забрала у него кружку и, сев рядом, обняла его, крепко прижав к себе. Вот это злило меня больше всего - каждый раз, когда я думала, что полностью контролирую Стефана, он выскальзывал из сети, которой я так старательно его опутывала уже четыре года. - Прости, пожалуйста. Мне жаль, что ты всё узнал. - Тебе только это жаль? - Стеф, мы столько раз это обсуждали...Я не знаю, как тебе объяснить. Я тебя очень люблю, ты нужен мне больше всего. Мне очень важна наша семья - и ты, и дети, которых я родила специально для тебя, потому что ты так хотел. Но мне этого мало. Блин, я не так выразилась...Мне нужна своя территория. Для меня эта территория - секс. И не такой, как у нас с тобой, а что-то грязное, дикое, запретное. И, даже если бы ты не был импотентом, я бы тебя туда не пустила. Потому что это реальная грязь, а ты не такой. - А Дерек? Он "такой"? - Да. Дерек именно такой. Он грязный. Не обманывайся его хорошими манерами и пуританскими шмотками. Его спасает только то, что он родился в крутой семье. А иначе, сидеть бы ему в кризисном центре вместе с остальными шлюхами Бормана. Поверь, то, что у него было с Рэем - это цветочки. - И тебе это нравится? - Да. Мне нравятся такие, как он - потому что с ними можно не стесняться и незачем проявлять уважение. - А я? Зачем тебе тогда я? - А ты мой муж. Любимый и самый лучший на свете. - И ты считаешь это нормальным? - А что такого? Нам же хорошо вместе? - Было хорошо...до рождения Кельвина. - У нас всё наладится, обещаю. Чёрт, да я родила всего полтора месяца назад. Мне надо прийти в себя, успокоиться... - Лиза, ты так говоришь о рождении своего сына, как будто для тебя это не праздник, а каторга. - Конечно, это праздник. Как подумаю, что всё наконец закончилось... - Но ты же хотела второго ребёнка. - Я? - Да. Ты сама об этом говорила. - Когда это? - В тот день, когда мы праздновали день рождения Армина прошлым летом. Ты сама предложила обвенчаться в церкви, чтобы к рождению второго ребёнка мы были...       Я ошарашенно смотрела на мужа. Я действительно это говорила - ровно год назад. Но не объяснять же Стефу, что с моей стороны это была просто манипуляция, наживка - чтобы глубже затащить его в паутину зависимости от меня. Ловушка, в которую я сама и попалась.