Афина

       Следуя за котом, Оля внезапно заметила, как сильно город изменился. Они с родителями до событий аварии успели осмотреть значительную его часть, отпуск был почти месячный, однако ничего подобного они никогда не видели, и не слышали о таком.       Конечно, любой городок хранит свои секреты, тёмные переулки и медвежьи углы… но не до такой степени точно.       Дорога была совершенно пустынна, без признаков разделительной полосы, а тротуар был покрыт слоем сухой пыли. Фонари светили, но как-то тускло, будто из-под воды, а дома казались какими-то ненастоящими, будто бы призрачными… казалось, за ними было нечто большее.       И это же нечто было повсюду. Оно чувствовалось пустых тёмных окнах, которые не были пустыми, и в колыхающейся тьме в переулках, и в кустах и деревьях, которые необъяснимо росли из окон и дверей, а иногда даже из стен, создавая зелёный коридор.       И даже сами фонари будто превращались в деревья, со светящимися шарами на верхушках. Сквозь трещины в уличных плитах, которых раньше в помине не было, пробивались цветы, кусты и трава.       «Точно… Сошла с ума…»       Эта мысль прозвучала так легко и обнадёживающе, что Оля улыбнулась, а затем рассмеялась. Да, ей определённо проще было считать себя сумасшедшей, чем принять происходящие чудеса так будто они настоящие. Совершенно нормальная реакция…       Между крон деревьев пролетела какая-то невидимая птица, негромко хлопая крыльями. Может сова? А что это за тень, пронёсшаяся под кустами и скрывшаяся в переулке? Будто бы объёмная тень…       Не отвлекайся, а то пропадёшь. Иди за мной. Оля вздрогнула и перевела взгляд на кота. Тот молча продолжал бежать рядом с её ногой.       -Ты умеешь говорить? — Спросила она, почти уверенная, что кот что-нибудь скажет. Но кот молчал, продолжая бежать вперёд.       Вдруг Оля поняла, что разглядывая окружающий мир она замедлилась, а теперь, когда её внимание снова сосредоточилось на коте, ноги снова стали лёгкие и её снова понесло вперёд, будто бы в потоке быстрого течения.       «Тропа.- Подумала она вдруг.- Мы на тропе, в потоке, в тоннеле. Не сходи с тропы — потеряешься…»       А куда, кстати, ведёт эта тропа? Оля не знала. Но, раз уж она сошла с ума… почему бы просто не довериться коту? Он так уверенно семенит вперёд, явно знает, куда идёт. Скользит, будто тень. Он был такой лёгкий, словно пёрышко… или словно его вообще не было.        «Призрак…»       Одновременно с этой мыслью кот издал негромкое «мурр», и Оля засмеялась.       -Нет, — сказала она, — ты живой, ты настоящий. Это… я призрак. Умерла при аварии, так?       Кот промолчал.       -Ну ладно. Поживу ещё…       Она вдруг осознала, что говорит сама с собой и снова засмеялась. Безумие подкралось незаметно… а как она всю жизнь дорожила своим интеллектом, своей рациональностью… Что же теперь будет?..       Внезапно кот замер, принюхиваясь. Тело его напряглось, будто натянутая стрела. Оля тоже остановилась, прислушиваясь. Наконец кот повернул и повёл её по правому переулку. Оля, неуверенно оглядываясь, пошла следом за ним.       Призрачность окружающего мира, ощущение, что это декорации скрывающие нечто неизмеримо большее… потрясающее ощущение стало таять. Однако они с котом продолжали нестись так же стремительно, как и прежде, будто подхваченные ветром.       Внезапно спереди ей почудилось какое-то движение… и впервые за эту ночь она почувствовала страх. Она чувствовала — опасность. Впереди есть кто-то опасный. Кот мяукнул, подняв голову. Оля поняла без слов — тебе ничего не грозит, но далеко не отходи.       Они осторожно приблизились к небольшому перекрёстку. Где-то в окне бормотал телевизор, у кого-то играла музыка, где-то шумели машины — обычный фоновый шум ночного города. Но в это вплетался и какой-то иной звук.       Прислушавшись, Оля поняла, что звук этот — жадное чавканье, сопровождаемое довольным то ли собачьим, то ли ещё чьим-то рычанием. Кот двигался, припав к земле и прижав к голове уши, Оля крадучись двигалась рядом с ним.       Звуки доносились из тесного проулка между домов. Пригибаясь, девушка и кот заглянули туда. Коты, как известно видят в темноте. Люди — если у них нет особых умений — нет. Однако Оля с удивлением обнаружила, что каждый предмет выглядит удивительно чётким. И мусорный бак, и какая-то гадость на влажном асфальте… и кровавое месиво, над которым склонилось какое-то невообразимое создание.       Оля отшатнулась в испуге… затем перевела дух и снова заглянула в переулок. Существо не отвлекалось от трапезы, оно её не заметило.       «И не заметит…» — Подумала Оля.- «Я вне его…»       Здравый смысл подсказывал бежать отсюда со всех ног, однако, в этот вечер несколько его главенствующих филиалов в Олиной голове приказали долго жить. Она чувствовала, что должна остаться, и осталась, пытаясь рассмотреть всё получше.       Для начала, кровавым месивом на земле очевидно был человек. Неподалёку у стены, будто стянутая с сосиски оболочка, лежала кучей испачканная в грязи и крови одежда, а так же неподалёку от кровавой кучи виднелось нечто, очень похожее на вскрытую человеческую голову.       Само существо напоминала изрядно облысевшего антропоморфного волка. На спине шерсть росла густой и длинной, слипшись длинными космами, и напоминала иглы дикобраза. Морда из-за редкой шерсти напоминала Чернобыльского мутанта.       Хвоста не было, а половой член был как бы влеплен или втянут в тело. Ступни были вытянуты почти голы, чем напоминали лапы. Руки были крупные и сильные, однако так же походили на лапы.       Пальцы были чуть короче, чем обычно, а мизинцы находились почти у самого запястья, как большой палец. Когти были длинными и чёрными, будто медвежьи. На голове была спутанная чёрная грива, уши были заострены, подвижны и с увеличенной раковиной.       В общем, виденное ей существо ближе всего напоминало классического оборотня.       Дойдя до этого места в своих размышлениях, Оля вдруг с удивлением обнаружила, что не боится. И не просто не боится… а вообще ничего не чувствует. При всём том спектре эмоций, который обрушился на неё за последнюю неделю, а особенно на этот вечер, спокойствие было так странно и непривычно…       «Наверное, та часть мозга, которая отвечает за эмоции, просто отключилась от перенапряжения.- Подумала она.- Как предохранитель в электросети, когда на него подают слишком большой ток. Просто перегорела.»       Или это всё просто сон, и она подсознательно понимает, что бояться тут нечего, даже оборотней. Что одно, что другое, оба объяснения ничего не меняют. Вздохнув и, мельком глянув на прижавшего уши кота, Оля продолжала смотреть.       Неизвестно сколько прошло времени, когда монстр наконец окончил свою трапезу. Звуки чавканья наверняка были просто ужасны, однако на Олю это совершенно не действовало. Она надеялась позже понять причину этого феномена.       Проглотив последний кусок блестящего красного мяса, оборотень выпрямился и постоял немного. Глаза его осоловело и сыто блестели в свете фонарей. Затем он нагнулся, закопал останки в мусорном баке, взял в зубы одежду и бросился прочь.       Оля с котом пошли следом. Сон позволял им двигаться по «тропам», и, не сбавляя темп, они могли от него не отставать… а оборотень их по прежнему не замечал, будто бы его преследователи были призраками. Хотя может быть, они и были…       Неизвестно, сколько времени это заняло, но они вначале довели оборотня до пустыря, где тот быстро и проворно, как пёс закапывает косточку, спрятал одежду, а затем до города. Там он забрался в заброшенный дом и пропал.       Через несколько минут из дома вышел человек в джинсовой кепке и куртке с клёпанными пуговицами. Небритое лицо было красным, а рот перекашивала какая-то звериная ухмылка. Горящие глаза смотрели прямо перед собой.       Когда он вышел, Оля отшатнулась от него, затем в глазах у неё потемнело и нечто, будто бы державшее её за напряжённые мышцы живота, исчезло. Исчезла и странная летучесть «тропы», а вместе с ней и отрешённое спокойствие. Снова тяжело навалилась печаль.       Но вместе с печалью, и всем остальным, чем одарила её жизнь, появилось и зерно надежды.       «Скоро, — подумала она, — я войду туда сама…»