Граница свободы

С самого утра не прекращался дождь. Прозрачные капли стекали по стеклу защитной маски. Мир выглядел умытым и свежим, как акварельный пейзаж. Алан и Мэгг сидели, замерев, под бетонным полуобвалившимся навесом. Краткий перерыв перед возвращением домой из непродолжительного рейда вкруг юго-восточных территорий. - Обстановка стабильная, как думаешь? – Мэгг перевела взгляд на молодого человека подле нее, пристально вглядывавшегося в вымытый дождем мир. По стеклу его защитной маски разлетелись брызги воды, Мэгг захотелось по-матерински нежно вытереть их тыльной стороной руки. Алан отозвался не сразу. Дождь нагонял на него тоску и сковывал движения холодом. В такую погоду дела не клеились, а вылазка, должная стать молниеносной и продуктивной выходила все более затянутой и бесполезной. - Я думал. По эту сторону полей зараженных должно быть больше, - откровенно признался Алан, недоумевая, почему они все еще сидят здесь, а не отправятся в штаб с докладом. - Отчего же? - Ведь эта половина стены совсем обрушилась. Разве зараженные не должны были хлынуть сюда нескончаемым потоком? - Нескончаемым потоком, - эхом отозвалась девушка. – Так и было. Первое время, когда стена не выдержала, зараженные кишели в этих местах, как мошки над скотиной в жаркую погоду. Да ты ведь и не видел никогда ни мошек, ни скотины. Это было еще до падения стены. - Ты тогда уже была в армии? – Алан оторвал удивленные глаза от размытого пейзажа. С крыши навеса на защитную маску упало еще несколько капель. Мэгг поддалась нежному порыву и опустилась на колени возле молодого человека, ребром ладони, скованной в перчатке, вытирая дождевые слезы: - Я была чуть старше, чем ты сейчас. Это был мой первый год в армии. Тогда первогодки только охраняли стену, а не ходили в разведку. Все было совсем иначе. В те времена в разведке не было смысла. Мы славно жили на этом крохотном пятачке земли. - Разве вам этого хватало? Мэгг отстранилась. - Он тоже так говорил. Иштар. Всегда считал, что поля, огороженного стеной, недостаточно. Пожалуй, он был единственным, кто только обрадовался падению стены. - Не думаю, что он хотел стольких смертей. - Не хотел. Но ставя на одни весы столько жизней и существование разведки, он, наверняка, и сам бы уничтожил стену, лишь бы предоставить человечеству двигаться вперед… Впрочем, не человечеству. Себе. Иштар всегда был эгоистом. Все мужчины в самом деле эгоисты. Алан поднялся на ноги, выглядывая из-за каменных развалов. Отсюда были видны остовы разрушенной стены. Юный солдат вновь задумался над словами Мэгг. В самом ли деле, смог бы Генерал уничтожить стену лишь бы продолжить двигаться вперед? Алан снова и снова вспоминал его взгляд, там на вершине водонапорной башни, взгляд, ускользавший за пределы видимых границ. Что стоит ему разорвать ненавистную клетку? Чего стоят тысячи жизней перед безграничным стремлением к свободе? И разве смог бы Алан столь настойчиво стремиться к единственной цели? - Не бери в голову, Алан. Это всего лишь моя злость на нашего бессердечного Генерала, - мягкая рука Мэгг опустилась на плечо солдата. – Знаешь, тебе вовсе не стоит стремиться стать таким же как он. Не потому что не сможешь, а потому лишь что ты другой. Я чувствую в тебе желание защитить. Так защити то, что тебе дорого, пока другие раздвигают горизонты. Кто идет вперед - не оглядывается назад. Но позади всегда будешь стоять ты. Понимаешь, Алан? Молодой солдат кивнул, накрывая ладонью хрупкую руку Мэгг на своем плече. Девушка тепло улыбнулась, перехватывая взгляд Алана, все еще растерянный и печальный. - Мы вернемся на базу сегодня? Мэгг разлилась тихим смехом, забирая ладонь и поправляя на плече автомат. Уверенным шагом она выскользнула из-под навеса в дождь. Укутанная струями дождя тонкая фигурка засеменила вдоль бетонных развалин. Алан крепче вцепился в рукояти клинков и поспешил догнать девушку. Зараженные не подступали близко. Едва они показывались на виду, подвижные люди успевали скрыться, не вступая в прямой контакт. Дождь смывал запахи человеческого тела, охлаждал кожу. Люди так и не смогли выяснить, что именно привлекает зараженных, но в краткосрочных маломасштабных вылазках дождь всегда был на стороне человека. Железобетонные врата гостеприимно распахнулись узкой щелью, пропуская разведчиков в свое теплое сухое нутро. Мэгг стянула защитную маску и тряхнула головой, раскидав по плечам густые медные волосы. Алан ощутил исходящий от них теплый запах молока и меда. - Я совсем продрогла, а ты? Алан слышал легкий шорох за перегородкой. После дождя было принято немедленно переодеваться, неизвестно каким образом происходит заражение и опасна ли вода за пределами базы. Сырая одежда подлежала дезинфекции. Юный солдат стянул промокшее обмундирование и натянул сухую теплую одежду. - Я не слышала ответа, - из-за перегородки выглянула Мэгг. Алан невольно задержал взгляд на обнаженных плечах цвета слоновой кости. Девушка ослепительно улыбнулась, наслаждаясь произведенным эффектом. Нагота ее не смущала, к тому же самое прелестное по-прежнему оставалось за перегородкой. Алан отвернулся, вернувшись к зашнуровыванию ботфорт. Иногда это скучнейшее утомительное занятие спасало от неловких разговоров: - Я не расслышал вопрос. За перегородкой вновь раздался шорох, и руки Мэгг опустились ему на плечи. - Я спросила, не замерз ли ты. Молодой солдат поднял голову, запрокидывая подбородок вверх. На лицо ему падали медные пряди. Темно-зеленые глаза Мэгг улыбались. Она была уже совсем одета, в глухую черную водолазку, такую же, как и у любого другого солдата. - Замерз, - губы еле шевелились в ответе. Девушка выпрямилась и потянула парня за локоть. - Пойдем со мной. И Алан пошел. Было совсем неважно, куда ведет его Мэгг. Она позвала, и он откликнулся. Ее рука была теплой и живой, совсем такой, как это было нужно. Ноги едва держали, он был готов взлететь, лишь бы не отстать от Мэгг, грациозной ланью скользящей впереди. Девушка увлекла его в сторону от петляющего коридора военной базы. За приоткрытой дверью дышал полумрак. В неровном сумеречном свете Алан различил тюки с бельем и ворохи форменной одежды. Это не смутило его, скорее отвлекло, погрузило глубже в материальный мир и позволило вернуться на ноги. Происходящее больше не казалось полуденной дремотой, навеянной легкой усталостью. Все было по-настоящему. Он и эта девушка, на складе армейского белья, в нервном аварийном освещении. Мэгг не позволила Алану рассуждать об отталкивающей сущности инстинктов плоти. Ее карамельные губы накрыли его, и юноша ответил на поцелуй. Ее пальцы погрузились в его волосы. Его ладони легли на ее талию. Тонкий стан девушки гибко гнулся навстречу прикосновениям. Алан тонул в ее аромате меда и молока. Мягкие пряди медно-ржавого цвета струились между разгоряченными телами. Белоснежная кожа Мэгг сгорала от прикосновений. Дыхание девушки обжигало шею, пока он сжимал ее в объятьях, опрокинув на мягкие тюки грязного белья. Алан любил ее всем сердцем здесь и сейчас. Что если не это ему было называть любовью? *** - Знаешь, меня еще никто так не целовал. Он готов был покрыть поцелуями каждый сантиметр моего тела. Еще никто меня так не любил. Мэгг улыбнулась, отходя от замурованного окна. Мужская рубашка едва закрывала ее ягодицы, и они обольстительно покачивались при каждом ее шаге. Девушка подступила к креслу сзади, обнимая сидевшего в нем мужчину и опуская подбородок на спинку мягкой мебели. - Если бы ты любил меня хотя бы в половину так же как он… - Ты бы не любила меня, - Иштар устало стряхнул руки Мэгг с собственных плеч. – Все вышло так, как ты хотела. Что дальше? Мэгг отодвинулась от кресла и прошествовала вдоль стола. - Мальчик по уши влюблен в меня. Я всем сердцем люблю тебя. Может быть тебе тоже стоит влюбиться? - Упаси Бог, встрять в этот порочный круг. - Не согласен? Что ж… Жаль… Любовные треугольники греют сердца изголодавшихся по любви дам. А я все-таки дама, - девушка потянулась к раскиданному впопыхах белью. Генерал встал, обнимая Мэгг сзади. - Не одевайся. Твои разговоры возбуждают аппетит. Девушка выпрямилась, опрокидывая рыжую головку назад и соединяя их губы в поцелуе.