Будь ты проклят, Чон Чонгук!

Осеннее солнце тускло светило, не даря людям прежнего тепла. Оно скользило лучами по утренней земле, перекатывалось по шершавому асфальту, поднимаясь по ногам прохожих, медленно и невесомо. Осень шептала о приближении зимы опавшими листьями, шуршала их голосами, приподнимая ветром в воздух. Утро выдалось прохладным. И уже заставляло вспоминать о вчерашнем теплом дне с грустной улыбкой на лице. Миен мерзла, а Чонгуку не было холодно. В последнее время ему постоянно жарко, а желание ходить по улице голым появлялось в голове всё чаще. Может, определенной группке людей это и пришлось бы по душе. Обнаженный мускулистый парень — неплохое зрелище. Даже очень хорошее. Загорелая кожа с перекатывающимися мускулами. Сильные руки. Длинные ноги. Мечта многих женщин и девушек. Если бы Чон прошелся по улицам с голым задом, он бы скорее поймал большое число восхищенных охов и ахов, чем негативных окликов. И на следующий же день все статьи пестрили его зацензуренными на интересном месте фотографиями, что успели сделать прохожие на свои смартфоны. Заманчивое предложение, конечно. Чонгук не из стеснительных. Но воспитание не позволяло переходить границы дозволенного. Да и не культурно как-то. Ким Миен бы не оценила. Господи, а это тут причем? Гук расстегнул ветровку, уже сто раз пожалев, что надел, чуть встряхнул ее края, чтобы свежий воздух просочился внутрь, обдувая слегка вспотевшую спину. Прохлада окутала его тело, забравшись под футболку, растворилась внутри. Чонгуку стало легче дышать, голова будто прояснилась, и мысли бусинами собрались вместе. Чонгук с Миен шли по пешеходной дорожке вдоль жилых домов. До перекрестка, на котором нужно было свернуть на главную улицу, оставалось минут десять ходьбы. Они, не сговариваясь, решили не ехать до больницы на автобусе: каждому необходимо было проветриться. Миен не возражала. По крайней мере, не показывала этого. Да и не спешили они, точнее не спешил Чонгук, а Миен то и дело ускоряла шаг, стараясь держаться от Чонгука на расстоянии, демонстративно задрав нос. И его это раздражало. Вечная зазнайка. Даже сейчас. Она ни разу не взглянула на парня, после того как Чон признался, что не ненавидит ее. Просто замолкла, будто язык проглотила. Бесило неимоверно. Притянуть бы за шею. Сжать. И выплюнуть гаденькое в лицо, чтобы она сказала хоть что-нибудь. Для Чонгука неожиданное признание тоже было, черт его дери, открытием, как и для нее. Собственные мысли для него всё чаще казались чужими. Рот сам приоткрылся, и язык вымолвил эти неожиданно пиздецкие слова, в которых Чонгук до последнего сомневался. Что, блять, реально? Он не был уверен. Просто разговор с Хосоком что-то сделал с ним. Заставил по-другому посмотреть на мир. В этом нужно было еще разобраться. Но не сейчас. Он не был готов. Да и вообще не время. А оно когда-нибудь наступит, Чон Чонгук? Миен шла впереди. Вся такая деловая. Противно до тошноты. И кругов перед глазами. Руку протяни, и можно дотянуться до ее хрупкого плеча. Такого маленького, что коснись, и исчезнет, растворится прямо в руке. У Чонгука кончики пальцев покалывали от желания. Сущность умиротворенно посапывала, повиливая хвостом, но всё равно умудрялась выть сквозь сон. Жалобно так и настойчиво, что зубы сводило от раздражения. Ближе хотелось. Чтобы за руку. Плечом к плечу. И губами к чужому виску. — Куда ты так спешишь? — не выдержал Гук, когда Миен ускорилась в два раза, почти переходя на бег. Она резко замерла, будто вспомнила, что оставила дома не выключенный утюг, судорожно вздохнув, вытянулась и тут же сжалась, медленно оборачиваясь к парню. — А ты поторапливайся, нечего плестись, как черепаха, — недовольно цокнула, прижав сумку к боку. Меж бровей залегла складочка, и Миен поспешила отвернуться, начиная снова идти. Мысленно Гук приложил ее голову к асфальту пару раз, схватив за волосы на затылке, но только мысленно. На деле лишь сжал кулаки и повернул голову в бок так, что хрустнул позвонок. Миен почувствовала спиной его взгляд, прожигающий насквозь, и спустила сумку с плеча, сжав в пальцах, готовая дать дёру. Ей от него не убежать в любом случае. Она его жертва. Жертва ли?.. Вопрос оставался открытым. Прежний Чонгук непременно бы нагрубил в ответ, выплюнул что-нибудь мерзкое и гадкое, чтобы пообиднее задеть, превратив ее в грязь на собственном ботинке. Но сейчас. Боже, смешно. Неужели Чон изменился за ночь? Бред это всё. Нет прежнего Чонгука. Есть только настоящий. Вот он. Здесь. Из плоти и крови. С теми же эмоциями и чувствами. Но он сдержался. Стиснул зубы. Напряг челюсть. Но сдержался. Ведь она его пара. — У нас полно времени, некуда спешить. — Прости, но у меня на сегодня еще есть дела, — строго отозвалась Миен, не сбавляя темп, и парню пришлось ускориться. — Какие? Девушка бросила быстрый взгляд через плечо, вскинув бровь. Пожевала губу, обдумывая, стоило ли говорить, но потом лишь покачала головой. Она не готова была открыться так просто. В конце концов, Ким Миен была не простой книгой. Ее доверие нужно было заслужить. Страницы в ее груди требовали особенного ключа. Но в любом случае Чонгук не говорящее полено из сказки, чтобы бегать за ней с золотым ключом за пазухой. В голове лишь желание сорвать замок с петель, не возившись со связкой похожих друг на друга отмычек. Мысли и желания этих двоих не совпадали. «Какого черта она?» — взмолился Чонгук, мысленно хныча. Очень по-взрослому. Резкий порыв ветра взлохматил ее волосы, отчего они залезли ей в рот и закрыли глаза, облепили лицо, как вторая кожа. Миен зажмурилась, тщетно сражаясь со стихией, а Чонгук в очередной раз задумался, на кой черт ему досталась эта ведьма, ей-Богу. Сейчас она была похожа именно на нее. С шухером на голове и немо открывающимися губами, так кривившимися, будто наводили порчу и горсть проклятий в придачу. Рука парня машинально потянулась к лицу, чтобы перекреститься, только он не был крещен да и в Бога не верил, собственно. Но помолиться хотелось. Так, на всякий случай. Спаси, Господи, безгрешную душу простого парня Чонгука. Простого парня, любящего повыть на луну и повилять хвостиком перед аппетитной самочкой. Жаль, что теперь он мог только вилять, надрачивая на их образы в душе. Физически ему принадлежала лишь одна. У которой и парня ни разу не было. Девственница стопроцентная. Круто, конечно. Пиздец как. Хотя ему, может, это и льстило. Совсем чуть-чуть. Но на душе кошки скребли. Жалко было. Свободу свою. Парень даже напоследок не смог насладиться ей. Чонгук - взрослый и глубокомыслящий. Он свыкся с этой мыслью. Почти. Почти свыкся. Миен всё отмахивалась от порывов ветра, как от стаи пчел, без умолку бубня. Ладно хоть на месте топталась. Бегать за ней совсем не хотелось. Чонгук осмотрел ее худую фигуру, скрытую под коричневым плащом. Ничего примечательного. Она даже задницей не виляла, когда шла. Вот же гадство. — Пропади всё пропадом, — зло шикнула Миен себе под нос и развернулась на сто восемьдесят градусов, чтобы ветер дул прямо в лицо, перестав хлестать волосами по коже. Ее щеки раскраснелись. И она выглядела возбужденной. Твою мать, Чонгук, останови хвост. Чонгук аж замер. — Я не обязана тебе докладывать, — наконец проговорила Ким парню, и Гуку потребовалось несколько секунд, чтобы загрузиться и понять, о чём она. Стояла перед ним с широко распахнутыми золотистыми глазами и сухими, чуть приоткрытыми губами. Волосы развевались на поднимающемся ветру, как черные языки пламени. Пыль взмыла вверх, зашипев, как змея. И песок заколол оголенные участки кожи, ударяясь об нее, как бесчисленное количество тонких иголок. Тяжелый вздох Миен растекся у Чонгука по груди, просочился куда-то под кожу, стянув всё. Гук не сгорел, нет. Но спичка вспыхнула. Может, эта была искра. Искра маленькой спички. Но сущность заскулила, сжимая сердце Чона в своих лапах. Волк хотел к своей паре. Хотел свою пару. Он проснулся и заскреб внутри, проводя острыми когтями по ребрам. Воздуха стало не хватать. — Почему это? — резко бросил Чон, ухватив Миен за локоть. Разозлился. Пальцы слишком сильно сдавили ее кожу. Она слегка пискнула и оттолкнула Чонгука. — Почему? — возмущенно воскликнула она. — Ты решил записать меня в свою собственность? Прости, Чон Чонгук, но я думаю, что у тебя ничего не выйдет. Даже не знаю, что тебе нужно будет сделать, чтобы получить мое расположение. Чонгук молчал, не сводя с нее взгляд. — А оно тебе вообще нужно? — поинтересовалась Миен, вновь разворачиваясь к парню и вставая напротив него. Ее глаза внимательно следили за ним, осматривая с ног до головы, будто они встретились впервые. — Что нужно? — Мое расположение, — повторила она и, задумавшись, продолжила: — И что я по-твоему должна делать, как себя вести? Ты вывалил на меня кучу эмоций и чувств… своей сущности, но толком ничего не объяснил. Ты хоть подумал обо мне? Хотя бы немного? Ты повел себя, как эгоист. Я так устала вчера, что не успела ничего толком обдумать. Мне нужно больше фактов о тебе, точнее об оборотнях и их парах в целом. Я должна проанализировать всё, чтобы… Отчего-то волнительно стало. — Хорошо, я понял, — Чонгук прервал речь Миен, и она недовольно зыркнула на него. Пихнул плечом, отчего девушка чуть пошатнулась, и положил руки в карманы штанов, возобновляя ходьбу. Звуки шагов за его спиной так и не возобновились, тогда он бросил через плечо небрежным тоном: — Ты идешь? Она медлила. — Нет. — Что значит нет? — Чонгук закатил глаза, выдохнув через нос. Ему нравилось играть в кошки-мышки, но он предпочитал быть котом, устанавливая правила, но Миен всегда их нарушала. Всегда нарушала его правила. — Открой словарь — узнаешь. — Не язви. — Кто бы говорил, — передразнила его Миен, и Чонгук спиной чувствовал ее состроенную гримасу, а потом выпалила: — Встретимся завтра в школе. Чонгук оказался около нее через секунду. Он поймал ее, разворачивая за плечи к себе, и девушка зашевелилась, желая избавиться от чужих рук. Сильнее. Пальцы сжали ее сильнее. Чтобы Миен и сдвинуться не могла. — Не так быстро. — Я передумала, иди один, — холодно отозвалась Ким, но волнение в голосе не удалось скрыть. Приблизился ближе, нарушая личное пространство. А в голове… Прижать бы к груди. Миен казалось такой удобной, как раз для его рук. Господи-Боже-мой. А надавать сущности по голове до беспамятства хотелось, но она была внутри него, бежала по венам, сидела в голове, проникала в мысли. Так что огрести мог только сам Чонгук. Идеальная картина — Чонгук, дубасивший сам себя. — Я же сказал, что не пойду без тебя. — И что с этого? — А если я умру по пути, — сказал Гук, начиная движение в сторону перекрестка, до которого оставалось всего ничего. Боролась с собой. Глубоко и полно дышала. Чонгук слышал каждый ее вдох и выдох. Нет, он не подслушивал, просто слышал. Миен поджала губы и пошла за парнем. Его рука лежала на ее спине и невесомо подталкивала вперед, но девушка не возмущалась, и Чонгук не знал, чувствовала ли она: ее глаза не выражали никаких эмоций. Профиль был отточен. Неизменный вздернутый нос. Широкие брови. Родинка около брови. Она была похожа на свою мать. И кольнуло. Неприятно так. Хотелось провалиться, чтобы не видеть ее. Не думать. Не помнить. Не знать. Но, твою же мать, у Чонгука просто не было силы воли. Она не виновата. Хотелось орать. Она даже не знает. Хотелось рассказать. Чонгук вздрогнул, когда Миен повернулась к нему. Она выглядела так, будто прочитала его мысли. Так испуганно и непонимающе. Но только на одну долю секунды, а потом она тут же взяла себя в руки и непринужденно вскинула бровь. — Ты говорил, что на тебе всё быстро заживает, так? — поинтересовалась она, отступая в сторону, намекая, чтобы Чон опустил руку и ей больше не нужен его ориентир. Гук кивнул. — Ты выглядишь уже намного лучше, — ее мягкий взгляд пробежался по его лицу, задержавшись на глазах, а потом она поспешно отвела его, смутившись. — Тебя ничего не беспокоит? Ты снял повязку? — Да, я ее снял, — в голове парня возникли воспоминания сегодняшней ночи, когда он перевоплотился и бинты разорвались после трансформации. — Остались небольшие царапины, но скоро и они исчезнут. — Могу… я посмотреть? — Все-таки не успела налюбоваться моим шикарным подкаченным телом? — усмехнулся Чонгук, замедляя шаг. — Небось разочарована, что меня укусили за бок, ведь при другом случае мне пришлось бы снимать штаны. Миен фыркнула, не оценивая его шутку. — Да, я очень жалею, что тебя не укусили за попку или за что-нибудь поменьше спереди, — на этих словах брови Гука удивленно поползли вверх, прячась за челкой, — может быть, в том случае ты бы думал головой, а не другим местом. — Даже так? — интонация Чонгука пошла вверх. Он до сих пор находился в приятном волнении, а Миен не так безнадежна, как парень думал. — Так! — а потом ее щеки покрылись румянцем. Она что-то забубнила про стыд и прикрыла лицо ладонью, и губы Чонгука тронула легкая улыбка. Короткая и слабая, но зато настоящая. Чон не стал ее больше смущать и приподнял футболку. Или, возможно, он специально поднял футболку, демонстрируя кубики пресса, чтобы смутить ее еще больше. Кто знал. Раскрасневшаяся Миен осмотрела видимые царапины с видом повидавшего доктора, но так и не решилась дотронуться кожи пальцем. Раны действительно затянулись, и на их местах оставались неглубокие красные порезы, припухлость спала, и кожа больше не выглядела болезненной. Отходя от парня, Ким поинтересовалась, отличались ли обычные показатели человека от оборотня, могли ли врачи заподозрить неладное. Чонгук не стал врать и выложил всё, как есть. Анализы незначительно отличались, но не играли существенной роли, ведь у семьи Чон везде были свои люди, и больница не являлась исключением. О том, какие именно это люди, Чонгук умолчал, несмотря на чрезмерное любопытство Миен, которое билось во все щели. Она для верности спросила об этом несколько раз, но не получила ответа. Чонгук надавал ей щелбанов. Около десятка мысленно. И один наяву, за что получил испытывающий взгляд, продирающий до самых костей. Аж мурашки пробежали по коже. — Не делай так! — Не будь такой любопытной, а то нос откушу. Они стояли на перекрестке некоторое время. И просто говорили. Просто говорили, как обычные люди. Ну, может, почти. Так как обсуждали проклятие и оборотней. Миен впитывала информацию, как губка, пока Чонгук был настроен на общение. И парень не был против, ведь надо было с чего-то начинать. Не сразу же в кровать бежать. Время перевалило за половину десятого. Людей на улице становилось всё больше. Около них то и дело кто-нибудь проходил, но Чонгук не обращал внимание, как и Миен. Она всё задавала вопросы, а он отвечал и отвечал, особо не задумываясь. Время шло, а они стояли. — Нам нужно лучше узнать друг друга. Миен кивнула, давая понять, что услышала. Но промолчала. И, кажется, она не планировала отвечать на… его просьбу, приказ? Непринужденно перекатывалась с пятки на носок, вертя в руках черную сумку, и у Чонгука заболела голова от ее движений. — С сегодняшнего дня никаких Чон Чонгук и Ким Миен, — осведомил ее парень, зачесывая волосы назад. — Хочешь, чтобы я называла тебя «мой Чонгукки»? — специально выделила последние слова, показывая кавычки в воздухе, всеми силами стараясь продемонстрировать, что не согласна с этим. А Чон мысленно ликовал, что она обратила внимание на его контакт в телефоне. И искренне надеялся, что она не удалила его. А Миен продолжила: — Не дождешься, тем более я уже изменила имя твоего контакта! И когда ты только успел стащить мой телефон? — Он лежал у тебя под подушкой, — развел руками Чон, Миен тут же выпалила, что он должен заплатить ей за украденную подушку. — И почему ты до сих пор ходишь с кнопочным? — Миен пробубнила, что его спросить забыла, но Гук услышал, закатывая глаза. — Это же прошлый век. Как ты вообще узнаешь изменения в расписании и всякие штучки-дрючки, связанные с делами старосты? — Мне учитель сам звонит, — пояснила девушка, в то время как Гук смотрел на нее, как на слабоумную. — Лично. — Тебе пора обзавестить сенсорным телефоном, ты же уже большая девочка. — Спасибо, без тебя бы не догадалась! — Кстати, как я теперь у тебя записан? — шагнул навстречу Миен, а она отступила. — «Мистер совершенство»? — Самолюбие так и плещет через край, Чон Чонгук! — в ее голосе появилось что-то странное. Она веселилась? А глаза действительно заблестели, надо же… А потом Миен ударила Чонгука в плечо. Больно, конечно, не было, но… — За что? — Как ты только посмел переименовать моего друга в «Мертвеца»? Глаза Чонгука округлились. Миен в полнейшем замешательстве взирала на него, закусив нижнюю губу. Красные пятна с ее щек сползали на шею и окрашивали уши. — Разве я записал его просто как «Мертвец»? — чувство собственничества так и злорадствовало в его мыслях. Он узнает, обязательно узнает, что за друг есть у его пары. Миен с ужасом набросилась на него, стараясь закрыть рот парня рукой, она понимала, что он произнесет это вслух. — Пожалуйста, помолчи! — Разве… он не, — прикрыла его губы маленькой ладошкой, но Чон ловко перехватил руки Миен и зажал за ее спиной. — Ради Бога, не произноси! Чимин не заслужил подобного отношения, — недовольно взвизгнула она, когда Гук притянул ее ближе, отмечая, что девушка замерзла: ее руки были совсем ледяными, будто тронь и раскрошатся. Даже злость от ее слов сошла на нет, играло только чувство мести. — Твой друг же — «Мертвец без хуя», — то ли вопрос, то ли утверждение. Чонгук веселился, наблюдать за ее реакцией было волшебно. — Я точно помню, как забивал его новое имя. — Фу, какой ты невоспитанный! Чимин очень хороший в отличие от некоторых типов, и он — мой друг, — возмущалась Миен, краснея с каждым словом всё больше. — С этого дня не смей при мне произносить бранных слов. Или я не буду с тобой разговаривать, отвратительный ты человек! Чимина можно оставить и на потом. Мысль о том, что Миен готова и дальше продолжать с ним общение, грела ему душу. Душу сущности, конечно, не Чонгука. А у сущности разве есть душа, парень? Чонгук молча слушал ее и с тупой ухмылочкой отступал назад, гипнотизируя перед собой невидимую точку, как внезапно споткнулся о камень и едва не упал, кое-как устояв на ногах. Девушка непроизвольно схватила его за руку, удерживая, что повысило самолюбие парня. — Блять, — выпалил он тут же, пиная злосчастный камень. — Чонгук! — Значит, теперь я Чонгук? — довольно протянул, лукаво прищурившись. — Я согласна обращаться к тебе по имени, если ты перестанешь ругаться, договорились? Чон выдержал театральную паузу, устремив взор на небо, постучал указательным пальцем по подбородку, действуя Миен на нервы, а потом сдержанно кивнул, усмехаясь из-за реакции девушки. Она покачала головой, заправляя волосы за уши, шепча, за что над ней так издевалась судьба. — Хорошо, договорились, — с этими словами Гук начал снимать ветровку. Он быстро стянул ее и накинул на плечи Миен, и она начала отнекиваться, отдавая вещь назад. Чонгук быстро застегнул замок, руки девушки болтались по стойке смирно и не были просунуты в рукава, так что она теперь их даже поднять не могла. А потом он натянул на нее капюшон, поправляя выбившееся волосы, чтобы они не спадали на лицо. — Что ты делаешь? — тихо-тихо, будто она боялась собственных слов. — Ты замерзла. — Нет. — Это был не вопрос, Миен. — А вдруг нас кто-нибудь увидит? Чонгук долго смотрел ей в глаза, гадая, есть ли смысл вообще идти в больницу, ведь они уже пообщались. И для первого официального раза очень неплохо. Когда Миен облизала уголок губ, Чон понял, что смысл есть. — Тебя сейчас волнует только это? — Не совсем, — неловко отметила девушка, выглядывая из-под красного капюшона. Она была похожа на космонавта, Чонгуку захотелось поделиться с ней воздухом. — Но мне не так уж и холодно. Я выгляжу глупо. — Зато ты не простынешь. Миен странно посмотрела на него в ответ, а потом попросила расстегнуть, чтобы просунуть руки, иначе было неудобно. Она молча натягивала его одежду, а Чонгук вспомнил слова Хосока, что Ким Миен хорошая девушка. И он посмотрел на ситуацию со стороны. Чон так долго гнобил ее, унижал и подстрекал других делать это, но сейчас Миен говорила с ним, будто не было этих всех выходок, будто он не выбрасывал ее вещи в помойное ведро, не разрисовывал ее парту членами, не портил одежду в раздевалке, пока она была на физкультуре, не обливал, не обкидывал едой... Может, она и не простила его. Скорее всего, так и было. Но вела себя по-человечески. И Гук под ее влиянием не срывался. Сдерживаться было не так уж и сложно. Может, она была не такой уж и зазнайкой. Сущность одобряла свой выбор, а Чонгук думал и следил. — А теперь, — медленно протянул руку ладонью вверх, — мы пойдем за руку. — Что? — хмыкнула, надув губы. — Нет! Ехидная ухмылка. Прямо перед ее глазами, как у чеширского кота. Навис над ней, и Миен подняла голову, чтобы видеть его лицо. Она выглядела такой маленькой и хрупкой, особенно в его курточке. И Чонгуку, Боже, нравилось это. Ему даже думать было о таком стыдно. Он наклонился, пальцем подхватил ткань капюшона и отодвинул в сторону, открывая ее лицо. Девушка затаила дыхание. Он чувствовал аромат ее кожи, она пахла лавандой и цитрусами. Укусить хотелось до безумия, подхватить губами нежную кожу, слегка посасывая, ощущая вкус на языке. И он носом провел по скуле, Миен вздрогнула всем телом, шепча, чтобы он прекратил. Хотел. Хотел остановиться. Но не мог. В голове туман. Густой. Непроходимый. Хоть глаза выколи, ничего не видно. Мыслей нет. Пустота. Одни желания. Волк рядом с парой, прямо сейчас. Сущность скулила от удовольствия. От осознания, что добилась своего. Не хотела. Она не хотела останавливаться. Хотя и могла. Опалял дыханием ее кожу, дышал на тонкую шею. А Миен будто и не дышала вовсе. Он забрал ее воздух. Ниже. Придвинул голову. И губы чуть коснулись мочки ее уха. Судорожный вдох напротив. — Если не возьмешь меня за руку, — в самое ухо, щека к щеке, — я закину тебя себе на плечо, и мы так пойдем до самой больницы. — Ты не сделаешь этого, — прошептала Миен, поборов приступ паники. — Уверена? — поинтересовался, чуть отстраняясь от девушки. Она смотрела на него с вызовом, уверенная в том, что это просто провокация. Чонгук лишь цокнул и присел, подхватывая девушку под ягодицы, поднял ее. Миен уперлась ему руками в плечи и завопила, чтобы он отпустил ее немедленно. Задергалась всем телом, но хватка парня была железной. — О, твоя бабушка идет, — просто бросил Гук, заглядывая за спину. У Миен такие глаза стали, что еще немного и из орбит вылезли бы. Она закрыла лицо руками и сама лично упала парню на плечо, свешиваясь. Чонгук от неожиданности захохотал в голос, пользуясь случаем, хлопнул Миен по попе, как провинившуюся девчонку. — Прекрати! — потребовала Ким из-за спины парня, но тут замолкла, стушевавшись, когда Гук заговорил. — Здравствуйте, миссис Ан, — поприветствовал соседку, которая жила в доме напротив. Миен заметно расслабилась, поняв, что Чон ее обманул. — Доброе утро, Чонгук-и, — она помахала ему старческой рукой, поправляя второй легкую шапочку. — Развлекаетесь? Гук довольно кивнул, подбросил Миен на плече, отчего она ойкнула. — Развлекайтесь, развлекайтесь, а я на рынок, — пренебрежительно оглядела ноги Миен в зауженных брюках, которые ей были видны, и улыбнулась. — Заходи в гости. — Обязательно. Она знала. Об оборотнях, проклятии. Ее муж состоял в клане, и она наверняка была в курсе всех секретов. К ней стоило наведаться в гости, чтобы узнать новую информацию, ведь точно было что-то еще, чего Гук не знал, чего не сказали родители. Чонгуку в последнее время все казались слишком подозрительными, даже она. Казалось бы, безобидная старушка. Она странно посмотрела на них. — Ты отпустишь меня? — напомнила о себе Миен, болтая ногами. — А мы пойдем за руку? — по-детски так. — Да. Обвел рукой ее ягодицы и поставил девушку на землю, тут же получив смачную пощечину, но особо не обратил на это внимание. Чон быстро схватил руку Миен, сжимая холодную ладонь в своей. Он теплый, очень теплый. Его теплота согреет ее. Миен стояла, замерев, и смотрела на их руки. — Дернешься, и я тебя поцелую. — Что? — задохнулась от возмущения, притягивая руку к себе. Значит, дернулась. Рот растянулся — ухмылка. Не довольная вовсе, глупости это. Секунда. Глаза в глаза. Его сухие губы чмокнули ее в уголок рта. Легко. Но решительно. Словно крылья бабочки прикоснулись к коже. Улыбка Чонгука впечаталась в нее. Ток прошелся по их телам, и сердце Чона пульсировало на уровне горла. От простого секундного прикосновения. Тепло растеклось по груди большой волной, и сущность потянулась, ложась на спинку. Довольна. Наконец-то довольна. — Ты не можешь взять и поцеловать человека без его согласия, Чонгук, — постаралась произнести ровно Миен, как будто поступок Чонгука не принес ей никаких эмоций. Но бегающий взгляд и алые щеки выдавали ее с потрохами. — Если бы я спросил, ты бы согласилась? Ответа не последовало. Они шли в полной тишине. Держась за руки. Миен стала теплой, как парное молоко. Переплели пальцы. И она прижалась к его боку, постоянно оглядываясь, будто ждала подставу. Сильнее ухватилась за парня. — Что-то случилось? — Миен подняла на него взгляд, будто не понимая, что он имел в виду. — А вдруг нас увидит кто-нибудь из школы? — И что? — И что? — возмутилась девушка, нахмурившись. Она выглядела забавно в ботинках, брюках, плаще и ветровке. Его ветровке. Чонгук до сих пор не верил, что это всё происходило с ним. Ее ладонь в его руке не была противной. Маленькие пальцы с короткими ногтями были какими-то домашними. Трогать бы их весь вечер и прижимать к щеке. Пусть это и желания сущности. Сегодня он дал ей волю. Пусть радуется. Его теперь ждет крепкий и спокойный сон. — Да за тебя многие девушки готовы горло друг другу перегрызть, — начала Миен. — Они на тебя смотрят, как на сочное мясо, пуская слюни. Вот Суен всей школе разболтала, что ты ее поцеловал, и уже распланировала вашу будущую свадьбу. Не делай вид, что удивлен. — Прости, но последние пару недель я был занят другим и ничего и никого не замечал вокруг. — Не смеши меня, это продолжается не пару недель, Чонгук, — перед ними открылись автоматические двери, и они зашли в больницу, направляясь к стенду с расписанием врачей. — Я даже боюсь представить, что они сделают мне, если увидят нас вместе. — Никто ничего не сделает, — ему не нравился этот разговор, и Гук сжал ладонь девушки, приободряя. — Теперь я с тобой. Я исправлю всё, что натворил, поверь мне. — Нас видели вчера в библиотеке, — опустила глаза, высвобождая руку. — Что случилось, Миен? Раздался громкий смех, больше похожий на гогот диких зверей. И девушка дернулась, прилипая носом к спине парня. Чонгук с Миен машинально повернули головы на звук. В конце коридора важно вышагивали, без устали галдя, Суён, Хечжин и Мина.