Будь ты проклят, Чон Чонгук!

Его губы почти накрыли ее. Коснулись на секунду, будто дразня, а потом горячий шепот в приоткрытый рот, и слова влажным пятном осели на мягкой коже: — Ты пахнешь им. — Не было ничего, о чем стоит волноваться твоей сущности, — моментально заговорила она, также тихо, громко сглотнула. Миен не успела поднять взгляд, как ее с силой оттащили назад, больно схватив за локоть. Она резко повернулась, испугавшись, и тут же поймала обеспокоенный взгляд Чимина. На самом деле, он был более, чем обеспокоен. Его небольшая, на первый взгляд, ладонь до жжения сжимала кожу девушки, и она едва заметно поморщилась, накрыв его руку своей. Миен понимала, что друг волновался за нее, но она не знала, как убедить его (и себя) в том, что не было места для переживаний. Господи. Она всего лишь являлась родственной душой, истинной парой оборотня. Кажется, сердце, сошедшее с ритма, не верило ей. Волосы на ее затылке шевелились не из-за страха, в крови было только горькое предвкушение неизвестности. А еще забота за друга. Чимин, милый Чимин. Чонгук (ох, уж этот наглый мальчишка!) столкнул ее в самую гущу событий, и Миен упала быстро, как камень в непроглядную пропасть. Ее жизнь резко свернула не туда, и путь ее оказался извилистым, темным, терпким. Безумно непредсказуемым. И неспокойным. Дорога без поворота назад — девушка уверяла себя в этом. Она была яркой и внезапной, как вспышка в ночной тишине. Пол под ступнями девушки нагревался, бурлил, сотрясая хрупкое тело. В маленьком коридоре стало до безумия тесно. Без поворота назад, да? Верно. Миен медленно моргнула, вобрав побольше воздуха. Она любила сложности, ей нравилось доказывать себе и окружающим, что она могла. Могла всё. Задачи были ее страстью, и сейчас была очередная на ее пути. Испытание сбоило, подкидывало новые проблемы, заводило в тупик. Сжала свою кисть до боли. Главное — не сгореть дотла в пучине этого непроглядного безумства. Миен поставила себя на место Чонгука. Всего на секундочку. И всего на секундочку ей стало его жаль… Ее аккуратная ладонь легла поверх чиминовой, мягко погладив, она отстранилась от друга с легкой улыбкой на лице, всем своим видом показывая, что всё хорошо. Чимин с нотками недовольства приподнял брови и, определенно, дольше, чем следовало, смотрел на ее губы, которые продолжали быть плотно закрытыми, прежде чем спросить: — Он что-то сделал тебе? Ты в порядке? Из-за приоткрытой двери стало холодеть, осенний воздух что-то проскулил, и дверь заскрипела, жалуясь на примененную к ней силу. Чонгук сжал ее, но не произнес ни слова, Миен догадывалась, как сложно ему было сдерживать внутреннего волка, и переживала, как бы дерево не раскрошилось в его хватке в мелкие щепки, ведь от Чона почти шел пар: так сильно он был раздражен. Будь он ядовитым, Миен бы давно покрылась гнойными волдырями и упала замертво. Но яда не было. И пара тоже. Только воображение Миен и легкое беспокойство, щекочущее нос. Девушка, поморщившись, покосилась на Чонгука, его ноздри опасливо расширялись, глаза давно потемнели, а вены на руках вздулись. Жертву он уже выбрал (вряд ли ей была Ким Миен). Еще секунда, и он готов был броситься, как удав на кролика, но этому не быть. — Конечно, всё в порядке. По-другому и быть не может, — молодец, Миен, голос не дрогнул. Она сделала шаг вперед и теперь находилась на одинаковом расстоянии от парней, прямо между ними. — Зачем он пришел? Что он хочет от тебя? — Чимин нагнулся, зашептав ей в спину, отчего кожа на шее покрылась мелкими мурашками. Ей тоже интересно. Очень. И тогда ей в голову пришла самая бредовая мысль на свете. Ким Миен всё меньше была похожа на Ким Миен. Что-то щелкнуло в голове, но девушка незамедлительно прогнала проявившуюся в сознании мысль. Она подняла брови, вопросительно глядя на Чонгука, и ехидно приподняла уголок губ, мол, сам разбирайся, хотя позволять ему подобное было слишком опрометчиво с ее стороны. Конечно, его можно было просто выставить за порог, захлопнув дверь перед носом. Можно было попросить Чимина оставить их наедине, сказав, что им нужно обсудить важные школьные вопросы. Или просто психануть и оставить их, уйти наверх, закрывшись в комнате. Но всё это казалось таким невозможным, находящимся за гранью реальности. Чонгук не мог читать мысли своей пары, но Миен снова и снова повторяла про себя: «Не глупи. Докажи, что я могу тебе доверять». Давай же, постарайся подняться в ее глазах. Хоть немного. Чон непредсказуем. Одно неверное слово, и Миен могла навсегда отвернуться от него. А дальше пусть сам разбирается со своими проблемами. Возможно, так даже лучше, проще. Но она… до скрежета зубов боялась признаться себе, что не хочет, чтобы он испортил их отношения, которые только начали налаживаться. Напряженная тишина, разбавляемая негромким разговором, доносящимся из кухни. Умоляющий взгляд девушки, смотрящий в самую тьму. — Я зашел за Миенни, чтобы вместе пойти в школу, — конечно, не без усмешки. Всё не так уж и плохо. Чонгук лениво наклонил голову и сложил руки на груди. Его лицо разгладилось, и лишь плотно сжатые губы выдавали его раздраженность, его выдержка стала лучше, и Миен была рада этому. — Он заставляет тебя делать что-то против твоей воли? — не обратив внимание на Чона, не прекращал Чимин, он говорил очень тихо, чтобы Чонгук не услышал, но это было бесполезно. — Скажи мне. Он опять издевается над тобой? Она слышала, как шумно Чонгук выдохнул. — Нет, Чиминни, — отрицательно покачала головой. — Всё хорошо, правда. — С каких пор вы вместе ходите в школу? — начал с атаки Чимин, делая шаг навстречу Чонгуку, перед этим демонстративно отодвинув Миен в сторону. Он злобно ткнул Гуку в плечо. — Не припоминаю, чтобы Миенни говорила, что вы состоите в приятельских отношениях. Чонгук не изменился в лице. — Разве? Миен, как же так? Я могу и обидеться, — дурака валять у него получалось отменно. — Почему ты не сказала своему любимому оппе, что с недавних пор мы дружим? — последнее слово было произнесено с особой интонацией. Воздух осел в лёгких, и тело стало резко тяжелым, но Ким лишь хихикнула через силу, вступив в игру, и, охнув, заговорила как можно мягче: — Совершенно вылетело из головы, Чонгуки. Понимаешь, Чимин-а, — девушка повернула к нему голову, — я не хотела тебе говорить это по телефону, переживала, что ты можешь не так понять. — А сейчас я всё правильно понял? — поинтересовался Пак, задумчиво наблюдая за Ким, которая слегка отвела плечи и подняла подбородок. Она чувствовала себя не в своей тарелке. Чонгук тоже смотрел на нее. Театр двух актеров дал трещину. Миен натянуто улыбнулась. — В это сложно поверить, но мы с Чон Чонгуком поладили. Конечно, друзьями нас сложно назвать, — и это было правдой, Миен не понимала, кто они друг другу. Оборотень и его пара — совсем уж глупо звучало. Кто они друг другу? — Просто подумать только: нам осталось учиться всего несколько месяцев, а потом — новая жизнь, не хотелось бы прощаться с прошлым так. И мы с Чонгуком пришли к выводу, что стоит забыть все годы непониманий и начать с чистого листа. Это большой шаг ко взрослой жизни. Несколько секунд Чимин переваривал информацию, а потом бросил: — С тобой мы потом поговорим, — сказал он Миен и тут же обратил внимание на Чонгука. — Что тебе нужно? Я не верю, что ты резко решил исправиться и встать на путь истинный. Люди не меняются. — А тебе какое дело? — лениво протянул Чонгук. По мелким блесткам в глазах было ясно, что до взрыва осталось немного, и он едва контролировал себя. Миен искала пути к отступлению. — Я лучший друг Миен с самого детства. Я всегда буду защищать ее. Что тебе надо от нее, Чон Чонгук? — Ты слишком категоричен, Пак Чимин. Если мне что-то и нужно от нее, — на этом месте у девушки сперло дыхание, — то это ее внимание. Я не могу утверждать, что стал другим, но я пересмотрел многие аспекты и хочу быть для, — парень заметил испуганный взгляд Миен и подмигнул ей, но легче от этого не стало, — Миен другом. Последнее слово с нажимом врезалось в грудь Ким и рассыпалось, невидимым пеплом осев на деревянный пол. Оно было ложным. — Не прикидывайся дураком, — процедил Чимин, а у Миен челюсть задрожала от напряженной атмосферы. — Нравится глумиться над человеком, неспособным дать сдачи? Доставляет удовольствие притеснять слабого? М? Я осведомлен, как ты издевался над Миен, такой беззащитной и ранимой. Ты хоть понимаешь, как действовал на нее? Ты запугал ее, она даже мне не хотела рассказывать, что ее обижают в школе. Она самый искренний и чистый человек, которого я знаю, и только от одной мысли, что ты был жесток по отношению к ней, я хочу набить тебе морду. Мир резко поплыл и задвоился, мигом потускнев. У Миен заслезились глаза, и она встала боком между парнями, положив ладони им на грудь. — Давай, в чем проблема? Чонгук наклонился вперед, чтобы быть ближе к Паку, но встретил сопротивление, маленькие пальчики сжали ткань его школьной формы. — Пожалуйста, перестаньте, — зашептала Миен, — пожалуйста. Всё произошло слишком быстро. Пак схватил Чонгука за воротник накрахмаленной рубашки и тряхнул. Он был невысокого роста, но сильным, только с Чонгуком равняться ему не было смысла, и Миен с ужасом в глазах пыталась протиснуться между ними. Чон скалился, не пытаясь скинуть руки, и около его глаз стали вырисовываться слабые черные венки. Лишь бы Чимин не заметил. Ким была так напугана, что они могли навредить друг другу, ее просто трясло. У Чонгука столько силы, что он с одного удара мог убить, не рассчитав. А вдруг специально? Господи, Миен, выброси эти мысли из головы! Пол под ногами заплясал, девушка кое-как держала себя в руках, уговаривая их прекратить эти детские игры. Они ее не слушали и слышать не хотели. Нужно звать бабушку с дедушкой, другого варианта не было. Но всё прекратилось так же резко, как началось. — Ладно, расслабься, мы действительно пошли на мировую, — Чонгук похлопал Пака по плечу. — Я пришел, чтобы подвезти Миен до школы и обсудить по дороге дату нашего следующего занятия по математике. Она мой репетитор. — Что, настолько тупой? — не удержался Чимин, но все-таки убрал руки и отступил на шаг, приподнимая бровь. — Чимин! — отдернула его Миен, она уже открыла рот, чтобы прочитать им лекцию о правилах поведения в ее доме, но из кухни показалась бабушка Миен, и девушка резко повернула голову, чтобы было видно только ее профиль. Пожилая женщина оценивающе всех осмотрела и сказала, стягивая зеленый фартук: — Ребята, почему тут застряли? Быстро на кухню, завтрак остывает. — Хорошо, бабушка, уже идем, — Миен быстро ответила, непонятно махнув рукой, а когда женщина скрылась из поля зрения, нервно вдохнула. Она, кажется, даже дышать разучилась. Блестящими глазами она взглянула на друга и попросила садиться за стол без нее, она подойдет через минуту. Было видно с каким трудом Чимин заставил себя согласиться, прежде чем уйти на кухню, он еще серьезнее посмотрел на Чонгука, всем своим видом пытаясь внушить страх. — Боюсь-боюсь, — съязвил вслед Чон, хмыкая. Миен несколько секунд рассматривала тонкую трещину на потолке, заставляя себя загнать выступившие слезы, но влажная дорожка всё равно появилась на ее щеке. Она поспешила стереть ее рукавом. Вот еще, не будет она плакать, тем более перед Чонгуком. Ким Миен выше этого. Ким Миен… — Эй, — на плечо легла широкая ладонь, и Миен чуть не упала от ее тяжести. Она пережила большой стресс. — Уходи, Чон Чонгук, — холодно. Юноша даже не шевельнулся. Но всё так навалилось. Усталость запорошила ресницы, а грудь Миен стянул страх, тягучий, липкий, жгучий. Он заполз под ребра и зажал сердце, перекрыв сосуды. Миен ослабла и, не выдержав, всхлипнула. — Ты чего… — Уходи. Чонгук провел большим пальцем ей по скуле, едва касаясь мягкой кожи. — Не трогай меня. Проигнорировав просьбу, Чон приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть в глаза. В его темном взгляде Миен видела собственное отражение: широко распахнутые покрасневшие глаза, приоткрытые губы и окутавшее ее беспокойство. Ее отражение плавало в нем. Нет, это всё иллюзия. Неправда. А потом она недовольно скривила рот и отшатнулась от прикосновений. — Можешь злиться на меня, но не плачь, — на выдохе произнес Чонгук, зарываясь рукой в волосы, и, прокашлявшись, отвернулся. — Я так испугалась. — Я знаю. Миен надула губы и прижала руки к груди, как ребенок, которому нужна защита. — Почему тогда ты не слушал меня? Я просила прекратить. А если бы ты не сдержался и набросился на Чимина? В тебе столько силы, Чонгук… — Я бы ничего ему не сделал, — перебил ее Гук. Он наклонился, чтобы их глаза были на одном уровне. — Я клянусь тебе, я бы ничего ему не сделал. Всё было под контролем. — Я хотела дать тебе шанс, но… — Ким Миен, — внезапно зашипел Чон, встряхнув ту за плечо, и она покачала головой, очнувшись от непонятного бреда. Он поднял брови и выставил перед лицом руку, показывая девушке тыльную сторону ладони. — Смотри, видишь? Всё в порядке. Мои глаза, мои ногти. Я контролировал себя, разве ты не видела, как он провоцировал меня? Да, я был зол, но это не значит, что я хотел убить его. Миен растирала руками лицо, чтобы появиться на кухне в презентабельном виде, ей не хотелось получать вопросы от бабушки. — И я прекрасно слышал тебя здесь, — Чонгук указал пальцем на висок, — и здесь, — на левую часть груди. — Вы оба виноваты, устроили не пойми что, — она замычала. — Если бы ты не пришел, всё бы было хорошо. Теперь от Чимина сложно будет отвертеться, он будет допытывать, расспрашивая о тебе. — Мне не нравится твой запах, — это было неожиданно. Она дернулась. — Не дыши, раз не нравится, — пробубнила Миен. Что он к ее запаху-то пристал? — Я не хочу, чтобы он к тебе прикасался. — Чимин — мой друг. — Ты уже не маленькая девочка и должна понимать, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует. — Существует. — Ошибаешься, и я заранее перестаю с тобой спорить, потому что знаю, это бесполезно, — и, хмыкнув, добавил: — Но я всё равно остаюсь при своем мнении. — Это с тобой спорить бесполезно, — Миен покачала головой, вдруг обидевшись на слова Чонгука. Она верила в дружбу. Она дружила с Чимином, и это было самое прекрасное чувство, которое ей удалось ощутить. Миен дорожила им и с трепетом хранила каждое воспоминание в сердце. Чимин был солнечным, и каждое совместное с ним воспоминание было теплым. То, как они играли в прятки, готовили рамён, делали уроки, спорили и дрались подушками. Всё было теплым. Миен на пару секунд прикрыла глаза, сохраняя в памяти это ощущение, а когда открыла, перед ней на вытянутой руке висел кулон. Он был овальной формы и походил на человеческое сердце. — Что это? — Примешь ли ты от меня подарок? — Чонгук выбрал правильную тактику: он не приказывал. — Этот серебряный кулон уже многие годы принадлежит моей семье, его принято дарить своей истинной паре. Моя мама передала мне его в день обращения. — Разве оборотни не боятся серебра? — первое, что пришло на ум, спросила Миен, озадачено смотря на сжатую ладонь, в которой была цепочка. Когда у нее была смена в библиотеке, она в свободное время зарывалась в книги, перечитывая различные мифы об оборотнях, и боязнь серебра почти везде стояла на первом месте. — Да, а еще я превращаюсь в монстра только во время полнолуния, — монотонно проговорил он, не пряча сарказм. — Кажется, ты перечитала сказок, Миенни. Она смущенно фыркнула, насупившись. Конечно, у нее была непроверенная информация. А где ей брать верную? Чонгук не особо горел желанием делиться с ней. — Я не могу принять его, прости, — сказала Миен, когда Чонгук стал раскачивать кулон, как маятник. — Он очень важен. Твой запах, он изменится, если ты будешь носить на шее кулон. Оборотни будут знать, что ты принадлежишь мне, а обычные люди не заметят разницы, но будут ощущать тайную угрозу, если решатся навредить тебе. — Решил таким способом поставить на мне метку? — Нет, пока рано, — не стал лукавить Чонгук. — Что?! Улыбнулся на возмущенный взгляд. Что? Метка? Он серьезно? Когда? Зачем? Куда? Боже. Голова заболела, и перед глазами поскакали белые пятна, мазками закрывая обзор. Миен была не готова к подобному, она не хотела. Метка — это слишком важный и ответственный шаг, означающий принадлежность к определенному человеку раз и навсегда. А Миен любила свободу. — Ты не рассказывал про метку, — искренне не понимала девушка. — Я же обещал тебе, что принесу дневник, где черным по белому написано. Там разложено по полочкам всё. Но для того, чтобы он оказался у тебя, ты должна быть хорошей девочкой и слушаться меня. Миен хотелось ему врезать. Коленом в пах, чтобы неповадно было. Чонгук склонил голову. Сейчас он выглядел совсем безобидно и даже мило. Со складочкой на лбу из-за приподнятых бровей, темно-карими глазами (в которые смотреть дольше пятнадцати секунд Миен было строго запрещено!) и небольшими, в меру пухлыми губами. — Пожалуйста, — и Миен сдалась, выхватывая кулон. Она положила его в карман на пиджаке и строго сказала: — Потом поговорим. Чонгук подошел к двери, которая успела захлопнуться, пока они все выясняли отношения, и поправил рюкзак, потоптавшись на месте, а Миен засмотрелась на маленькую черную сережку в его ухе. Давно она у него? Ему безумно шло. Его образ стал еще более дерзким и страстным. Тут могло подойти это слово? Миен никогда раньше не замечала у себя фетиш на мужчин с сережками, но надо когда-то начинать… — Увидимся в школе, — она кое-как смогла отодрать взгляд от его уха, но было такое чувство, что ее глазные яблоки поселились на плече Чонгука, потому что образ черной капельки никак не хотел уходить из головы. Чонгук вел себя слишком мирно и даже не напрашивался остаться, что было несколько странно. — Подожди, — остановил ее Чон, когда Миен собралась закрывать за ним дверь. Он обхватил ее лицо ладонями и, склонившись, прижался губами к ее губам, оставляя на них влажный поцелуй. Ким даже моргнуть не успела, только замерла и громко сглотнула, вытаращив на него глаза. Чонгук носом довел до уха и выдохнул: — Теперь ты пахнешь мной. Это было дико. А еще волнующе. Чонгуком управляли буря эмоций и пламя чувств, они обжигали, заставляли что-то внутри под кожей трепетать. Воспоминания камнем упали на нее, всё, что происходило у нее в комнате, снова всплыло перед глазами. Кожа накалилась в тех местах, где он трогал ее. Кровь забурлила, выбрасывая в сознание всё новые и новые картинки. На кухню она зашла на едва гнущихся ногах и с красными щеками. Позавтракали они быстро, и чай Миен пришлось допивать уже в коридоре, надевая при этом обувь: нужно было торопиться, чтобы успеть на автобус. До остановки они с Чимином бежали, Ким до сих пор не понимала, почему Чимин бежал с ней, он лишь сказал о том, что ему тоже нужно в школу. Когда они довольные ввалились в салон автобуса и, оплатив проезд, заняли места на последнем ряду, Миен решила спросить напрямую: — Чимин, зачем ты приехал? Он только загадочно повел плечами и, когда терпеть тяжелый взгляд девушки не осталось сил, сказал: — Я буду сдавать вместе с вами экзамены, но это еще не всё, — выдержал театральную паузу, — я буду вести факультативы по информатике, ты же знаешь, что я в ней разбираюсь даже лучше, чем некоторые учителя. Мне пообещали написать хорошую рекомендацию, тогда я точно поступлю в Сеульский университет. — Разве так можно? — Мне можно, — хихикнул Чимин. — Не переживай, мой отец всё разрулил. Ваш директор оказался его старым приятелем, вот удача, да? На факультете IT с каждым годом конкурс всё больше, я должен быть уверен, что поступлю. — Странно, — она нахмурилась, что-то тут не сходилось. — Не бери в голову, Миен. Я не мог упустить шанс, чтобы быть рядом с тобой, — Чимин потрепал ее по голове, чмокнув в висок. — А где ты остановился? — У друга отца. — У… директора? Пак кивнул и рассмеялся, увидев ошарашенное лицо девушки. Миен была очень удивлена и не знала, о чем думать. Наверное, впервые. Чимин никогда не рассказывал об этом. — Хочешь поговорить о Чон Чонгуке? — осторожно спросил Пак, когда они проехали остановку в тишине. Она отрицательно покачала головой, укладываясь на плече Чимина, прикрыла глаза. — Просто верь мне. В школу они не опоздали, чему очень рада была Миен. Когда они зашли на ее территорию, девушка прыгнула перед Чимином и возвела руки к небу, крикнув: — Та-дам! Ну, как тебе? — Симпатично, — с видом эксперта прокомментировал Пак, и они рассмеялись. Около них было не так много людей, и все они спешили на занятия, но Ким не переживала. Рядом с ней Чимин, а он всегда защитит ее, рядом с ним ей было по барабану на мнение окружающих. — Сделаю вид, что поверила, — шепнула ему Миен, но улыбка тут же стерлась с ее лица, когда до ушей долетел до боли знакомый голос. — Чиминни! К ним шла Чхве Хечжин. Как всегда идеальная. Высокая. Красивая. Стройная. Длинные локоны подпрыгивали в такт к ее шагу, глаза чуть щурились от ослепительной улыбки, а рука с длинными изящными пальцами махала прямо в их сторону. — Хечжин! Она набросилась Паку на шею, не обратив внимание на Миен, и что-то тихо ему сказала, Ким молча метала в их сторону молнии. — Кажется, ты писал, что приедешь на следующей неделе, — мелодичным голосом поинтересовалась Хечжин, Миен просто хотела заткнуть ее рот пробкой. — Да, но планы поменялись. — Вы переписываетесь? — наконец дошло до Ким, и вся это ситуация стала раздражать ее еще сильнее. — Да, — замялся Чимин, почесав за ухом. — С каких пор? — С тех самых, — в тон ей ответила Чхве. Миен смотрела как Пак разговаривал с ее одноклассницей, и в ней медленно закипала обида, приправленная ревностью. Ей хотелось кричать и топать ногами, как маленький ребенок, у которого отняли игрушку. Это ее друг. Ее Пак Чимин. И Хечжин не смеет забирать его у нее. Чхве его не достойна. Вот так. Миен тяжело задышала, она с силой стиснула зубы и сжала кулаки, чтобы не оттащить за волосы свою бывшую подругу, которая то и дело наклонялась ближе к Паку. Да стой же ты! Ты и так почти на него залезла! Слева послышался визг, когда Миен повернулась на звук, внутри нее что-то оборвалось, хотя она думала, что такое невозможно. Словно в замедленной съемке к упавшему Чонгуку подбежал Тэхен, он что-то кричал и трепал Чона за плечо, стараясь его поднять. Миен сорвалась с места. С каждым шагом она думала, что побежала бы ему помогать, даже в том случае, если всей этой ситуации с оборотнями не было. Она бы помогла всем в этой школе, несмотря на смех и унижение. У нее было доброе сердце. Это единственное объяснение. А то, что ей скажут завтра, ее волновало в последнюю очередь. Главное — помощь. — Что случилось? — Миен упала на колени прямо рядом с Чонгуком. — Мы просто шли, — с беспокойством заговорил Тэхен, — а потом ему резко стало больно. — Чонгук, ты слышишь меня? Его грудь быстро и неравномерно вздымалась. Он сидел на асфальте с закрытыми глазами, его придерживал Тэхен, чтобы он не завалился назад. — Ты можешь подержать его? — Миен кивнула, пододвигаясь ближе. — Медсестру уже позвали, но мне кажется, что дело в другом. Я должен позвонить его отцу. — Я побуду с ним, мое присутствие должно помочь ему. Ким кивнул и встал, доставая телефон. — Миен, — прохрипел Чонгук, наваливаясь на нее, уткнулся носом ей в шею. Она обхватила его под мышками, чтобы было удобнее его держать. — Что? Чонгук? У основания шеи стало слишком тепло, и Миен прикоснулась к этому месту, на пальцах остался кровавый след. Она в панике подняла голову Чонгука, у него из носа шла кровь. Она стекала по подбородку, падая на школьную форму. — У тебя кровь, Чонгук, пожалуйста, не теряй сознание. Ты слышишь меня? К ней начала подкатывать истерика, когда она увидела то, что не должна. Он не мог говорить, но ей и не нужно было слышать его голос, потому что она видела. Видела то, что не могли другие. Невидимая цепь, обвивающая его тело, искрилась, тянулась к ней, закручиваясь вокруг ее талии, соединяя их. Легкое движение в сторону. Тяжелый вздох напротив. Обман видения? Нет. Только принятие того, что она была для него… всем. — Тэхен! Тэхен! У него кровь! Что делать? — Чего столпились? Руки в жопу и на уроки! — рявкнул Ким на стоящую рядом толпу, которая только мешала. — Не паникуй, малышка. Он достал из кармана платок и опустился, принимаясь вытирать красную жидкость с лица друга. — Кажется, она перестала идти, да? — Миен кивнула, кажется, перестала, Тэ вздохнул. — Отец Чонгука уже едет, но он сказал, что ты знаешь, как ему помочь. — Я? Откуда? Тэхен пожал плечами. Миен еще раз оглядела цепь, она никуда не исчезла. Проблема в ней. Как ее убрать? Ребром ладони, чтобы не запачкать, прибрала волосы с его лба. Она прижимала Чонгука к груди, который был на цепи, как какая-то собачонка. У Миен комок к горлу поднялся, а сердце защемило. Как тебе помочь, Чонгук? В это время из здания школы раздался звонок. Оставшаяся толпа зевак рассосалась. — Миен, пошли, всё будет в порядке, — она только сейчас заметила Чимина и Хечжин. Рыжий парень подзывал ее. Тэхен с опаской осмотрел Пака, нахмурившись. — Можешь идти, урок уже начался, — отметил он. — Я побуду с ним. Она опустила взгляд на запачканную в крови руку, которой держала ладонь Чонгука. — Я не могу. Я не могу…