***
Они договорились встретиться в кафе. Конечно, Миен долго отнекивалась и не соглашалась, настаивая на библиотеке, но Чонгук тоже умел быть упертым. Или кафе, или комната Миен. Других вариантов предложено не было. Помещение библиотеки слишком давило на голову, из-за чего к горлу подкатывал приступ тошноты. — Залезть к тебе через окно мне не составит труда, а твое согласие это просто формальность. Миен тогда зло зыркнула на него и согласилась на кафе, сбегая от Чонгука, который перекрыл ей дорогу, на урок. Он смотрел ей в спину, пока она шла по коридору настолько быстрым шагом, что высокий хвост раскачивался из стороны в сторону, подпрыгивая. Когда ее фигура скрылась за поворотом, Чонгук развернулся, решив прогулять оставшиеся уроки. Всё равно они были скучными. Он написал ей сообщение, где указал время и место. На удивление, Чонгук пришел раньше Миен на полчаса. Над головой зазвенел колокольчик, оповещая о посетителе, и к Чонгуку сразу подлетела официантка, приветствуя его. Кафе было маленьким, в нем насчитывалось всего четыре столика, но он скорее походил на мини-ресторанчик. Хорошее обслуживание, вкусная еда и напитки, а также уютный интерьер, оформленный в светло-коричневых тонах с проблесками голубого, делали это место безумно популярным, поэтому столики здесь нужно было заказывать заранее. Чонгук любил приходить сюда в выходные, заказывая чашечку кофе и шоколадное пирожное. Иногда они зависали здесь с Тэхеном, ловя кокетливые взгляды посетительниц. Было приятной неожиданностью узнать, что бронь одного из столиков сорвалась как раз сегодня вечером, прямо перед звонком Гука. Это место было самым лучшим в городе для тихих разговоров и занятий… Заниматься математикой — это смешно. Конечно, Чонгуку нужен был просто повод, чтобы в очередной раз встретиться с Миен. И не дать ей возможности увидеться с дружком вне школы, который появился в их жизни совсем не вовремя. Чону надо сблизиться со своей парой, самой умной и правильной ученицей, к слову, поэтому самым верным решением было подойти к ней со стороны учебы. И без всяких мельтешащих поблизости типов. Он сел за столик, стоящий напротив окна на всю стену, и заказал кофе. Внутри было очень тепло, поэтому джинсовка была повешена на спинку стула вместе с рюкзаком, а красную шапку Чонгук решил не снимать, лишь поправил челку, которая уже лезла в глаза. Достал для вида учебник и тетрадь и принялся смотреть пранки на youtube, воткнув наушники. Когда пришла Миен, Чонгук досматривал третье видео. Он смеялся сам с собой, ставя его на паузу, и предложил девушке посмотреть еще парочку розыгрышей, прежде чем начать. Но Миен молча достала все принадлежности, разложила конспекты и сказала Чонгуку отложить телефон на ближайший час. Она строго посмотрела на него, чему парень был несколько удивлен. Чонгук был дружелюбным. Он пытался. Честно. Шутил мягко, стараясь не задеть колко, переспрашивал и, вроде как, вникал в задания. Но у Миен за всё время не было ни тени улыбки. Она не отвлекалась и отвечала на вопросы только по делу. А дело — это математика. Другие просто игнорировала. А Чонгук грузился, думал и не мог понять, что он, блять, сделал не так. Какого, мать его, хрена? Конечно, она пришла сюда в лице его репетитора, но… Чон выругался сквозь стиснутые зубы, заполняя бланк ответов, и он с таким недовольством сжимал в пальцах шариковую ручку, что она разломилась на две части. Миен ничего на это не сказала, просто без слов дала карандаш. А это выбесило еще больше. Когда они закончили, за окном зашумел дождь. Он крупными каплями стучал по прозрачному стеклу, отбивая нервную чечетку, что заставило Чонгука насторожиться, какое-то странное чувство поселилось в его мыслях, но он быстро отмахнулся от него, прислушиваясь к природной мелодии за окном. — Ты любишь дождь? — спросил парень, смотря в окно на быстро стекающие капли с противоположной стороны стекла. Чонгук почти отчаялся ждать ее ответ, но Миен все-таки сказала: — Да. Да. Он тоже. Ему нравился запах дождя. Было в нем что-то успокаивающее, но сегодня всё было по-другому. Чонгук был напряжен и нахмуренно смотрел на густеющие тучи, закрывшие небо плотной пеленой. Стало совсем темно, и на улице было сложно что-либо разобрать. Тусклые проблески, брошенные фонарями, придавали их встрече какой-то таинственности. — Только сегодня не обещали дождь, — заговорила Миен, едва улыбнувшись. — У меня нет зонта. Она закрыла пенал и захлопнула тетради с конспектами, намереваясь убрать их в сумку, которая висела у нее за спиной на вешалке. Чонгук проследил за ее действиями, задержал внимание на коротких ногтях и маленьких пальцах, которые торчали из-под длинных расклешенных рукавов блузки. У него сразу всплыли в голове картины того, как Миен зарывалась этими до невозможности детскими руками в его волосы, проводила по шее, внизу у затылка… Глубоко выдохнул, поправил ворот белой футболки. Всему виной облом. И быстрая дрочка в ванной. — У меня тоже нет. Мы можем переждать тут. Миен закопошилась в сумке, прикусила нижнюю губу, и сейчас она переливалась из-за отпечатка слюны в теплом освещении ламп. Чертовы губы, рот и язык. Чонгук подложил кулак под подбородок, а пальцами второй руки стал постукивать по столешнице. Ким наконец откопала из закромов свой доисторический телефон и разблокировала его, пялясь в маленький экран. Видимо, она смотрела время. — Мне нужно уже идти. — Ты хочешь намокнуть? — невинно поинтересовался Чонгук, рукой подзывая официантку. Миен оскорбленно фыркнула и вздернула нос, и Гук всё удивлялся, как она еще им небо не проткнула. — Не волнуйся, Чонгук-а, — было заметно, что она сконфузилась, но продолжала держаться. Как будто он волновался… Только ей стоило переживать, вряд ли Чон смог остановить себя, если бы на Миен была, например, (Гук медленно опустил взгляд на ее грудь, прикрытую тонкой тканью школьной блузы) надета сырая одежда, облепившая ее тело со всех сторон. Чонгук представил ее маленькую грудь в своих больших ладонях, и его губы расплылись в нахальной улыбке. Миен что-то нечленораздельное прошептала и скрестила руки перед собой, откинувшись на спинку стула. — Передумала? — Чонгук поиграл бровями, смотря на недовольную Миен, которая сидела, надув губы, как ребенок, у которого отняли любимую игрушку. Он отвлекся на подошедшую к ним официантку и сделал заказ за двоих, так как Ким снова вздумала играть в молчанку, но Чон знал, как ее разговорить. — Наверное, я должен признать, что сегодня ты помогла мне. Я цел и невредим, поэтому ты заслужила подарок. Миен старалась выглядеть незаинтересованной, но что-то в ее глазах сверкнуло, название этому — любопытство. Без него Миен не Ким Миен. Как же мир сможет существовать без ее маленького носика, который не бывал разве что в ядре Земли. Чонгук бессмысленно блуждал взглядом по кафе: нежно-голубым стульям, светлым столам, ажурным светильникам и маленьким горшкам с неизвестными цветами. Вокруг были незапоминающиеся люди, блёклые и тихие. Зато Миен напротив вся извелась, ёрзала на мягком сидении, перебирая манжеты на рукавах блузки. Он понимающе хмыкнул и достал то, что она так давно хотела. Толстый потрепанный дневник в кожаной обложке появился прямо перед ее лицом, Гук поманил им, повертев в руке, как красной тряпкой перед быком, и положил на стол. Там было много пожелтевших страниц, некоторые из них выбивались и выпадали, обложка была пошоркана и изодрана в углах. И в целом дневник выглядел так, будто повидал многое. У Миен глаза засверкали, и она рукой потянулась, но Чонгук жестом показал «нет». Девушка в замешательстве облизала пересохшие губы и не нашла, что ответить. — Получишь его, — тукнул в мягкую коричневую обложку, — если ответишь на мои вопросы. — Ты его уже читал? — Частично, — уклончиво сказал Чонгук, мотнув головой. Да, он листал его, если это можно назвать чтением. — Ответишь на вопросы? — Какие? Миен выпрямилась и сложила руки на столе, словно пришла устраиваться на работу офисным планктоном. — Они будут несложными, ты ведь у нас самая умная, на всё знаешь ответы. — Чонгук, что за игры? — обрубила его девушка, потерев себе шею. Он медленно моргнул, всем видом показывая, что ему плевать на всё. Но это было не так. И Чонгук не знал, видела, догадывалась ли об этом Миен. Она смотрела на него широко распахнутыми глазами и приоткрытым ртом. И он смотрел в ответ. Нравился ли он ей? Можно опустить характер и всё, что с ним было связано, оставив только внешность. Нравился ли он ей внешне? Чонгук хотел быть уверенным, что да. Чон не был обделен красотой, необычной красотой, этим он притягивал людей. Широкими бровями, почти черными глазами, большеватым носом и улыбкой с выпирающими передними зубами. Миен тоже была необычна. — Твое любимое время года? Он хотел узнать ее поближе? Пожалуй, Миен удивилась не меньше Чонгука. Почесала бровь, на кончике которой виднелась родинка, и прокашлялась, продолжая вопросительно посматривать на парня. — Осень? — кажется, сама была не уверена. Чонгук кивнул. Ему тоже нравилась осень. Улыбнулся тенью, будто боялся, что улыбку сотрут с его лица. Тишину разрезал звонок колокольчика — новые посетители. Чонгук машинально повернулся на громкие голоса и замер. Он услышал, как Миен судорожно вдохнула, а потом она вцепилась в край стола до побелевших костяшек. Сон Соджун и Ли Ушик — заядлые похуисты и бывшие приятели, хотя Чон никогда не считал их таковыми, если только наоборот. Они стояли у входа, бросая грязные шутки в сторону миловидной официантки, которая также обслуживала их столик. И Чонгуку она нравилась, потому что на работе она занималась только работой. Ему было неприятно видеть, как те распускали грязные языки в ее сторону, потому что руки еще не зажили, чтобы лапать ее. Прошла неделя с их последней встречи, и нельзя сказать, что выглядели они лучше, чем тогда. Припухлость с лиц уже почти спала, но желто-бордовые синяки продолжали покрывать их лица и тела наверняка тоже, но одежда скрывала работенку Чона. Соджуна, бывшего одноклассника, было сложно узнать из-за заплывшего левого глаза и сломанного носа, на котором красовался лейкопластырь, его руки были перебинтованы, и стоял он странно. Чонгук, конечно, не врач, но предполагал, что согнулся тот мудак из-за проблем с ребрами. Ушик был вполне узнаваем, разбитой бровью и губой он гордился (судя по его ухмылке и подмигиваниям официантке), но держался он благодаря костылям, ведь одна нога была в гипсе. Чонгук мысленно погладил себя по голове. Хорошо потрудился. Вот только они кое-что не уяснили. — Сон Соджун и Ли Ушик, какая встреча! — воскликнул Гук и помахал, когда эти мудаки обернулись на его голос, а потом с ужасом округлили глаза. Чонгук им подмигнул. — Блять, валим! — заорал Соджун, отталкивая от себя своего дружка, выскакивая наружу сломя голову, будто его тело не было искорежено. Ушик от толчка уронил костыли и упал на колени, судорожно пытаясь встать на ноги, не спуская глаз с Чонгука. Они боялись его. Правильно. Так и надо. — Соджун — сука! — взвыл он, буквально выползая из здания под ошарашенные взгляды остальных посетителей. — Он же убьет меня, тут точно меньше десяти шагов! Соджун, мудак ебаный, помоги мне! Чонгук молча наблюдал за этой картиной, даже не шелохнувшись, он был доволен. — Что это сейчас было? — прервала ход мыслей Миен, когда в кафе снова стало тихо. — Что ты сказал им? И неужели в школе ты так сильно избил их? — Нет, в школе им несильно досталось. — Ты напал на них дважды? На них же живого места не было! Чонгук сел прямо и устало посмотрел на Ким, приблизившись к столу. — Ты сама не хотела писать на них заявление, а я должен был им доходчиво объяснить, что к тебе прикасаться нельзя, а другого языка, — он хрустнул пальцами, — они, к счастью, не понимают. Неужели ты собралась их жалеть после того, что они сделали? — Я и тебя жалела, после того что ты сделал. Скрипнул зубами. Ему не нужна была жалость. К черту. К черту. К черту. — Они больше не подойдут к тебе, — сдержанно добавил Чонгук, пытаясь не вспылить. — Ты запугал их! — Эти хуесосы чуть не изнасиловали тебя, — прошипел Чон, оскалившись, и Миен скривилась на его словах. — Это неправильно. Силой ситуацию не решить. Тут нужна дипломатия. — До чего же ты иногда безмозглая, — в сердцах выкрикнул Чонгук, ударив по столу кулаком, отчего чашки загремели. И Миен ахнула, раздувая ноздри. Тишина минутная. Чон стиснул зубы, давая ей время, для того чтобы успокоиться. А потом шумный выдох напротив, будто через боль. Чонгук видел, как она себя сдерживала, сильно, до дрожащих рук, не давала вырваться эмоциям наружу. Но лучше бы накричала, хлопнула по столу рукой, вылила кофе на лицо, в конце концов. Но нет. Миен просто молчала, начала игнорировать его. Это так по-детски. Просто его для нее тут нет. И всё. Пропал. Испарился. Исчез. Упал в выкопанную яму. Ей осталось только земелькой его посыпать. Покойся с Богом, так сказать. Пиздец. Как чувствовал, что не стоит этого делать. Супергерой. С задницей вместо мозгов только. Эта девчонка, чтоб её, просто… Господи, как же с ней сложно. Чон устал следить за каждым своим словом, действием, чтобы угодить, понравиться. Черта с два. Сделал так, как посчитал нужным. Миен лишь посмотрела с таким разочарованием, будто Гук убил и съел ее кота, а потом достала свой допотопный телефон, который украла еще, кажется, у динозавров, и уткнулась в него носом. Что-то делала там, нажимала на кнопки, и, конечно, не обращала внимание на разговаривающего с ней Чонгука. Что вообще можно делать в кнопочном телефоне так долго? — Ты там в змейку играешь, что ли? Даже глазом не моргнула. — Я сам с собой разговариваю? Блять, он что… опять облажался? Внезапно Миен встала и начала собираться, снимая плащ с крючка на вешалке. — Ты куда? — Я ухожу. — Но там дождь, — ткнул пальцем во влажное стекло. Девушка завязала пояс и повесила сумку на плечо, проверяя, всё ли взяла. — За мной пришли, — между делом проговорила она, цокнув. Чонгук снял шапку и тоже поднялся с места, обогнув стол, приблизился к девушке, хмурился, ему не нравилась вся эта тупая ситуация. Самая идиотская на свете ссора, охуенно! — Кто? Два коротких стука в оконное стекло. И у Чонгука кулаки зачесались, потому что Пак Чимин. Он стоял на улице под большим черным зонтом и улыбался, из-за чего его глаза превращались в эти идиотские черточки, делая похожим на японский смайлик. Его не должно быть тут. Паку нет здесь места! — Ты никуда с ним не пойдешь, — процедил Чонгук, удерживая девушку за руку. И сущность завыла протяжным воем, он видел ее в своих глазах, как новым кадром. Никак не мог ослабить ее боль. — Если ты хочешь разрушить наши и без этого шаткие отношения, то, пожалуйста, останавливай меня. Но согласия можешь не ждать, тебе же оно нужно? Вот как. Понятно. Одна фраза. А перечеркнула всё, сломала. Возможно, Чонгук, действительно, слышал внутри себя хруст? Разломилось всё, что было между ними, опало, как карточный домик. Даже фундамента не осталось. Он был из пепла.***
В следующие дни Миен окунулась в учебу с головой, иногда у нее не было времени даже для еды. Из-за приближающихся экзаменов увеличилась нагрузка, а еще подготовка к олимпиадам по математике и истории, которые были назначены на следующую неделю, забирала оставшиеся силы. Ким так много училась, что просто выбивалась из сил, и дома она сразу засыпала, едва положив голову на подушку. Наиболее свободным днем оказалась суббота, и Миен даже нашла время встретиться и поговорить с Чимином, хотя до этого летела домой, чтобы делать многочисленное домашнее задание. Но время у нее нашлось не только для Чимина… — Мне нужно зайти к классному руководителю, пойдешь со мной? — спросил Пак, поправляя рыжие волосы, смотря на себя в дисплей телефона. — Потом вместе поедем домой? Но в этот момент Миен только и могла, что смотреть на Тэхена, который стоял у ворот школы с друзьями и смеялся. Только Чонгука не было. Девушка вообще не помнила, чтобы видела его в эти дни в школе. Он как будто испарился, а Миен даже не заметила. Господи, до чего ее довела учеба. — Прости, — протянула она, — у меня еще есть некоторые дела от лица старосты. — А, — Чимин почесал за ухом, — тогда я тебе напишу или позвоню, может, мы освободимся одновременно. Миен кивнула и попрощалась с другом, уверенным шагом направляясь к воротам. Во дворе стоял гул вечно, всегда и везде что-то обсуждающих учеников. Она никогда не участвовала в общей болтовне, предпочитая впадать в забытье, хотя, что уж, никто не жаждал принимать ее в свою беседу. Она попросила Тэхена отойти на минуту, аргументируя какими-то срочными делами, она ведь староста, у нее всегда есть срочные дела, и тот сразу пошел за ней, не задавая лишних вопросов. Их провожали громкий хохот, какие-то нечеловеческие звуки и хрюканья. Они отошли подальше, чтобы их никто не мог подслушать. Но Миен долго не могла настроиться на разговор и молчала, обдумывая, как бы лучше спросить. — Очень содержательный у нас получился разговор, — хохотнул Ким. — На этом всё? — Где Чонгук? Он был сегодня в школе? — тут же выпалила Миен, зажмурившись. Тэхен изогнул бровь. — Он не посещает школу со среды. — Как? — Кажется, учеба плохо влияет на тебя. Ты уверена, что читаешь правильные книжки? — Тэхен наигранно покачал головой и оттянул указательным пальцем обложку учебника, который Миен прижимала к груди. Она протерла лицо ладонью и зарылась пальцами в волосы, пытаясь понять. Как так получилось, что она выпала из жизни на три дня? — Подожди, Тэхен, не до твоих шуток. Что с Чонгуком? — Он приболел, — не сразу ответил одноклассник, он произнес слова по слогам, выделяя. Обреченный вздох. Но сегодня суббота… Он не писал ей. Ничего. Чонгук решил взять свои слова назад? Или ему очень плохо? Всему виной опять она? Сердце в горле забилось, и дышать стало плохо. Очень-очень. Но телефон в кармане несколько раз провибрировал. Обычно несколько сообщений подряд писал Чонгук, и Миен быстро вытащила телефон, удивившись. Они были от Чимина, и это было странно. Обычно он вмещал всё в одно сообщение, зная, что старенький мобильник Миен не мог потянуть длинную беседу. Чимин: Забудь про домашку, староста Сегодня в 7 вечера Мыыыыыыы Идем в кино Миен прикусила щеку. В семь вечера ее приглашал на свидание Чонгук.