Будь ты проклят, Чон Чонгук!

Они доехали до железнодорожного вокзала достаточно быстро: утром воскресенья в городе было немноголюдно. Чонгук стоял на перроне с закинутым за спину рюкзаком и покачивался с пятки на носок, ехидно посматривая на насупившуюся Миен. Та кусала губы и усиленно смотрела вглубь туннеля, с необычайным желанием ожидая поезда, хотя они приехали почти на час раньше положенного времени. Он чуть наклонил голову, чтобы заглянуть девушке в лицо, его губы в это время медленно растягивались в улыбке. Господи, до чего прекрасная картина. Ким начала оттягивать карманы легкого зеленого пальто с особой силой, потирая при этом друг о друга тонкие коленки, обтянутые синей джинсой. — Прекрати смотреть на меня, — Миен была слишком сосредоточена, чтобы отвести взгляд от созерцания арки. Она встряхнула распущенными волосами, зачесывая их назад своими маленькими полненькими пальчиками. До чего же они были несуразными, похожими на сардельки. Но Чонгук бы жестко соврал, назвав их немилыми. Эта идиотская улыбка готова была вот-вот порвать ему лицо, разукрашивая его наподобие Джокера. До чего же ты докатился, Чон Чонгук. Вчера ему было очень паршиво. Парню потребовалось много усилий, чтобы выглядеть бодрым, хотя чувствовал он себя так, будто его весь день били кувалдой по голове и душили, стянув грудь железными прутьями. Около дома Кимов у него так сильно заболело внутри, что Миен пришлось тащить его за руку и уговаривать, чтобы он не потерял сознание. Разница между ними была колоссальная, Миен бы скорее развалилась, чем дотащила тело парня. Мышка и волк, ей-богу. Кажется, они что-то уронили в коридоре. Чонгук плохо помнил этот момент. Поднялись по узкой лестнице. Потом он упал на кровать и уткнулся носом в подушку, которая пахла Миен. Или лавандой. Это уже неважно, казалось, что Ким уже до костей пропахла этим ароматом. Насыщенно. Терпко-пряно. Даже пьяно. Чонгук не уверен, но, кажется, сквозь сон он чмокал Миен, куда попадал губами и говорил какие-то нелепости. Лишь бы это было его больным воображением. Чонгук не был готов быть милашкой такое долгое время. Вообще, это отвратительно. Всякие нежности претили ему, но чертово проклятие делало его ванильным мудаком. Но, если бы не этот гребаный ушлепок, сука, всё было бы в порядке. Пак Чимин. Чонгук сделал глубокий вдох, прикрывая глаза, ощущая, как они начали покалывать. Чон вчера был озабочен другим, но зато сейчас он был готов расправиться с этим рыжим хреном голыми руками, сорваться с места в этот же момент. Но у него же, блять, договор, невидимый такой, к ресницам суперклеем приклеенный. Иначе маленькие пальчики надавали бы ему люлей. Конфликтные ситуации нужно решать дипломатическим путем и бла-бла-бла. Всё в этом духе. А клыки чесались от желания перегрызть глотку. Потому что какого черта, блять, какой-то губошлёп решил позариться на его, принадлежащее только ему? Непонимание. Паника. Страх. Ее чувства и эмоции ощущались сильно. Чонгук понимал, что Миен тут ни при чём (в конце концов, он не настолько туп, чтобы раздувать из мухи слона), но усмирить сущность было нереально, она как будто взбесилась, с цепи сорвалась. Чон злился на них, на Миен и на сущность. Черт, нормально же общались. Но хорошо, что одна из частей пазла разрешилась, встав на место. Главное, что внутренний волк сейчас молчал и был удовлетворен. Чонгук за ночь набрался сил и энергии, ругаться и ссориться из-за каких-то более серьезных тем совсем не хотелось. Настроение было отличным. Отличным для издевательств. — Нет, — сказал резко Чон, не прекращая гипнотизировать взглядом девушку. Ох, это было так забавно. Он наблюдал, как она медленно закипала, пузырек за пузырьком. Губы в тонкую линию. Глаза напряжены. Ноздри раздулись. Скоро из краев всё польется. — Продолжай смеяться, — распалялась Миен, встряхнув руками, отчего черная сумка спала с плеча, рухнув на асфальт. Девушка тихо ругнулась, шикнув: — Почему прекратил? Чонгук мысленно в ладоши хлопал, победно ухмыляясь, потому что п-о-т-р-я-с-а-ю-щ-е. — Итак, значит, ты, Миен-ши, не предложила Чонгуку-ши остаться на завтрак? Миен-ши просто застонала, поднимая глаза к небу, ругаясь, почему они прибыли так рано. — Ну? — Да, — огрызнулась, — не предложила, потому что не обязана была вообще-то. — Какой ужас, — театрально воскликнул Чонгук, наклонившись, похлопал рукой по кожаной куртке с левой стороны на груди, — а что ты сделала после того, как тебя об этом спросила бабушка? — выдержал паузу. — Дай-ка угадаю, подавилась чаем и заплевала им весь стол? Я правильно уловил по звукам? Исправь меня, если мне послышалось. — Боже, замолчи, пожалуйста. — И с каких пор меня зовут: «Чё-чё… кто?» — Я сейчас поеду обратно домой, а ты оставайся тут, умник! Миен вытянула ногу, чтобы пнуть его по коленке, но Чон успел отскочить, гаденько посмеиваясь. По громкоговорителю раздался голос работника, извещающий о приближении поезда, следующего до Сеула. Ким облегченно выдохнула. — А потом ты свалила восвояси, очень умно с твоей стороны, кстати. В следующий раз я, пожалуй, останусь позавтракать, но веди себя, ради Бога, прилично и не плюйся чаем, чтобы нам с твоей бабушкой не пришлось краснеть за тебя. В конце концов, где твои манеры? — Это где твои манеры, Чон Чонгук? Почему я уже столько времени должна слушать твои издевки и весь этот бред? Ты не можешь заткнуться от самого дома! Миен-ши, Миен-ши, Миен-ши! Достал! Чонгук мигом посерьезнел. — Но ты же могла понять, что я голоден и хочу яичницу с баварскими сосисками, а ты взяла и вытолкнула меня в окно, как нерадивого любовничка, — он фыркнул, кое-как сдерживаясь, чтобы не расхохотаться от внешнего вида Миен. Ему так нравилось раздражать ее. Он уже успел забыть, как же это классно. Можно ли это считать его кинком? Они еще некоторое время обменивались любезностями, пока Чонгук не выдал: — И вообще, от тебя булочками пахнет. Миен аж слюной подавилась от неожиданности. Внезапно раздался громкий рёв, и из темноты туннеля вынырнул серебристый поезд. Миен смотрела на него и нарадоваться не могла, причитая о том, что ее мучения наконец-то закончатся. Как только открылись двери, она первая залетела в вагон подальше от наполняющегося шумом перрона. Ким заняла места в конце, усевшись у окна. Чонгук сел напротив, хотя изначально он подрывался сесть рядом с девушкой, но та взглядом дала понять, что не потерпит этого. Когда поезд тронулся, они сидели несколько минут в тишине, наблюдая за меняющимся видом за стеклом. Чонгук для удобства снял куртку, так как ему стало жарковато, и остался в одной белой футболке. Миен покосилась на него, но снимать пальто не стала, лишь расстегнула на нем пуговицы, и Чон смог заметить под ним светлую водолазку и цепочку с кулоном. Чонгук был удивлен, увидев Миен в зауженных джинсах, обычно она предпочитала что-то более классическое: платья, удлиненные юбки и свободные блузки. Парень, откровенно говоря, думал, что у Ким нет джинсов от слова совсем, но, видимо, ошибался. Ему… нравился повседневный стиль на Миен, она не выглядела нелепо. И с распущенными волосами она выглядела женственнее, совсем не была похожа на зубрилку. Стоит сказать ей о том, чтобы она ходила так почаще. Неизвестно, сколько времени Чонгук неотрывно смотрел на Миен, но она завозилась и начала копаться у себя в сумке, что-то выискивая. Достала пакет, положив его на выдвижной столик, и откинулась на спинку, повернув голову к окну. — От бабушки, — пробубнила она. — Ты же на завтрак не остался. У Чонгука глаза загорелись от предвкушения. — Миссис Ким что-то передала для меня? — Миен съежилась, пытаясь закрыть волосами покрасневшие щеки. — Что тут у нас? Внутри лежало несколько свежих булочек с корицей. Значит, нос Чонгука не обманул. Парень успел немного проголодаться, а выпечка так соблазнительно пахла, что он не смог сдержаться и тут же взял одну, откусывая большой кусок. У него от блаженства глаза закатились. — Как вкусно! — сказал Чонгук с набитым ртом, беря в руку вторую булочку. — Я обязательно приду к вам на завтрак… Обед и ужин. — Еще чего? — Так, мы договаривались сегодня не ссориться, — предупредил ее Чонгук, подмигивая, на что девушка неловко повела плечами. Они, действительно, вчера успели немного поболтать. Но, когда поняли, что ничего хорошего из этого не получится, так как разговор так или иначе возвращался к одному инциденту, связанному с ее дружком, конечно же, договорились не затрагивать скользкие темы. Хотя бы до конца их свидания. В общем, заключили своего рода договор. У Чонгука с Миен свидание! Кто бы мог подумать? — Как же было неловко, когда бабушка заставляла взять для тебя эти булочки, — Миен закрыла ладонями лицо. — Я чуть со стыда не сгорела. И что она теперь обо мне думает? Как узнала? Увидела нас? — она вопросительно посмотрела на парня, но он показал жестом, что не знал ответа. — Я была слишком смущена, чтобы спрашивать. Боже мой, совершенно не знаю, что теперь делать. — Никто не умер, так что не бери в голову. Может, мы вчера были слишком шумными? — отмахнулся Чон, играя бровями, доставая одну очень ценную для оборотней вещь. Дневник в кожаном переплете в очередной раз лег перед девушкой, и Чонгук постучал по обложке пальцем. — В прошлый раз ты не забрала его. — И что я должна за него сделать? — небрежно бросила она, стараясь не отводить взгляд от лица парня. Пыталась выглядеть равнодушной, но не сработало: чуть дернувшиеся уголки губ выдали ее. — Просто бери. Расскажешь мне, если найдешь там что-то интересное. Миен некоторое время помедлила, но бережно взяла обшарпанный дневник, осторожно засунув внутрь торчащие по бокам страницы. Она провела рукой по обложке и внимательно осмотрела первые страницы, прежде чем убрать его в сумку. — Спасибо, — Чонгук кивнул на ее голос. Поезд заметно сбавил скорость, и они одновременно повернули головы к окну. Всё чаще и чаще стали мелькать здания, быстро сменяя друг друга, а деревьев стало значительно меньше. Вскоре вдалеке стали проглядываться высотные здания, сероватые, однотипные, но по-своему атмосферные. — Мы подъезжаем.

***

— Почему ты выбрала парк развлечений? — поинтересовался Чонгук, как только они вошли на территорию огромного тематического парка. Их тут же окутала громкая веселая музыка, бьющая со всех концов. Прямо у входа всех посетителей встречала роскошная ярмарка с сувенирными магазинчиками, кафе и ресторанами. Все здания и торговые палатки были яркими и красиво украшенными. Разноцветные воздушные шары парили над головами, а внизу, около ног, благоухали цветы. В смешении ароматов Чонгук смог отделить тонкие нотки лаванды. И, действительно, недалеко от них на прилавке у женщины, продающей всякие безделушки, стоял небольшой горшочек с нежными фиолетовыми цветами. — Я была здесь больше десяти лет назад, — Миен осмотрелась вокруг, улыбнувшись. — И я давно мечтала побывать тут вновь. — Тэхену очень нравятся парки аттракционов, мы часто выбирались с ним на выходные, — сказал Чонгук. — И что мы будем делать? — Убирать мусор, — кинула Миен, ловя на секунду потемневший взгляд парня. — Господи, Чонгук, что за глупые вопросы? Миен повернулась к нему и покачала головой. Боковым зрением он заметил что-то приближающееся, Чонгук быстро ухватил девушку за талию и дернул на себя, отчего та ойкнула, уткнувшись в него. Через секунду на этом месте, на котором стояла Миен, с возгласом «посторонись!» проехал велосипедист в специальной форме работника. Чон очень зло посмотрел на него, сжимая пальто у девушки на спине. — Извините! — крикнул незнакомец, затормозив ногами. Видимо, у него случились неполадки с тормозами. — Хотите сладкие палочки? В корзине перед ним лежали разные снеки и сладости. — Нет, — сказал, как отрезал Чонгук. — Бесплатно! Мне очень жаль, что так получилось. — Хочешь? — спросил он у Миен, она лишь помотала головой, отлипая от него, а затем Чон повернулся к работнику парка. — Бесплатно, конечно, возьмем. Чонгук выхватил протянутую упаковку и отвернулся, даже не поблагодарив. Он до сих пор был взбешён, ведь велосипед мог зацепить Миен, если бы парень среагировал медленнее. Открытый пакетик Чон передал девушке, и она взяла его, с интересом оглядывая кричащие вывески. Чтобы как-то разрядить обстановку, Миен заговорила: — А еще мне хотелось покататься на поезде, если честно, я никогда не делала этого раньше. Обычно меня возили на машине, реже я добиралась на автобусе. — Ты же жила в Сеуле? — она кивнула. — Долго? — С рождения и до конца средней школы, — они переглянулись, и Миен засунула в рот кукурузную палочку, а потом замычала, показывая вперед. — Смотри, кажется, там продают забавные ободки. Пойдем посмотрим. — Миен-а, это же так банально, — простонал Чонгук, но все же поплелся за девушкой, которая ускакала вперед. — Их все парочки покупают. Он сказал тихо, но Миен услышала его и обернулась через плечо. — И что? Я просто хочу посмотреть. Чонгуку показалось, что они простояли около магазинчика с сувенирами и всякими прикольными вещичками несколько часов, он просто потерялся во времени. Миен примеряла на нем разные шапки, шляпки, ободки, усы, клоунские галстуки. И смеялась. Что уж. Чонгук тоже смеялся, иногда даже громче девушки. Нацепил на нее красный нос и разноцветную шляпу шута с висюльками и так долго хохотал, что сел на корточки, схватившись за живот. — А это специально для тебя, — деловито проговорила Миен, надевая на парня оленьи рога. — Тебе идет. — Тебе тоже. — Может, что-нибудь купим? — осторожно, будто Чонгук мог упрекнуть ее в бездумной трате денег. Но он лишь пожал плечами, хватая ее за красный нос и резко отпуская. — Ауч! Миен шлепнула его по руке, снимая с себя маскарадные вещи, и принялась внимательно примерять ободки с разными ушками, сердечками, звездочками, косичками и бантиками. В итоге она выбрала нимб ангела, он хорошо смотрелся с ее темными волосами. — Чонгук, я нашла кое-что для тебя, — задорно сказала она, подходя к Чонгуку, рассматривающему парные вещи. Он моментально отпрянул от них, когда девушка обратилась к нему. Она надела ему на голову зеленый ободок с лягушачьими глазами, поправив отросшую челку парня, и весело посмеялась, зажмуривая глаза. Миен говорила, что Чон с ним выглядел не так зловеще, и, если бы они были в сказке, поцеловала бы его, чтобы он превратился в прекрасного принца. После этих слов она моментально стушевалась и отвернулась. Чонгук посмотрел на себя в зеркало, встряхнув волосами, и усмехнулся. Он выглядел забавно, и ему даже шло. Когда парень начал доставать деньги, чтобы оплатить товары, Миен сначала не поверила, а потом довольно поправила свой ободок, поблагодарив Чонгука. Она была очень счастлива. А он пытался убедить себя, что ему совсем не нравился этот день. Местность была гигантской, представляющая собой целый город из разных переплетений. Многочисленные дорожки были закручены, подобно паутине, но Чонгук достаточно хорошо помнил карту парка, поэтому они не плутали. Первым делом Миен потащила Чонгука в мини-зоопарк, после чего они перекусили в кафе. Прямо напротив него стояла карусель с вращающейся платформой, на которой были установлены сидения в виде лошадок. Она вся блестела и переливалась, а вокруг нее играла цирковая музыка. Выглядело это впечатляюще, особенно в движении. — Мы должны сделать фотографию на фоне этой карусели. Повисла пауза. — Фотографию? — уточнила Миен, уместив лямку сумки на плече. — Да, ведь у нас совсем нет совместных. — У меня в целом мало фотографий, просто у меня не было камеры на телефоне, и фотоаппарата тоже. Парень медлить не стал. — Вот видишь, — Чонгук достал телефон, настраивая фронтальную камеру, и притянул Миен к себе. — Улыбайся. Танцевальная мелодия играла на фоне, яркие блики отпечатывались на экране телефона. И это выглядело по-настоящему волшебным. У Чонгука даже мелькнула мысль, что Миен нужно было купить маленькую корону, а не нимб. Тогда бы они получились героями мультфильма «Принцесса и лягушка». Чонгук как-то раз смотрел его, когда парня заставили сидеть с дочерью Юнги. Чонгук положил руку девушке на плечо и прижался щекой к ее волосам, Миен смущенно посмотрела на экран, и в этот момент Гук сделал кадр. — Отлично! — он убрал айфон в карман куртки. — Пойдем дальше. Время шло безумно быстро, семимильными шагами. Они обошли только половину парка, а уже безумно устали, покатались на нескольких аттракционах, простояв в небольших очередях, сплавились по реке, протекающей почти по всей территории. — Значит, ты не только кулаками умеешь махать? — ехидно спросила Миен, когда они уходили с детской площадки, на которую случайно забрели. — Даже с детьми можешь поиграть? Ты меня удивляешь, Чонгук. — Я не настолько плох, — самодовольно ответил он, заправляя выбившуюся футболку. На самом деле, они совсем не планировали играть с малышнёй, но те так вцепились в ноги парня, смотря на него, как на Санту Клауса, будто он им тут подарки на Рождество на горбу оленя принес, а не просто мимо проходил. Миен тут же растаяла под их круглыми глазами и выпяченными губами. Чонгук долго материл и посылал в занимательное путешествие на три буквы аниматора, который решил вдруг сквозь землю провалиться, но бегать и смотреть, как дуются и падают в игре маленькие дети, было безумно весело. Они с Миен догоняли друг друга и даже участвовали в играх в противоположных командах. А когда стояли рядом, то он касался, касался, касался. Чон готов был расцеловать пухлощекого ребенка, который голосил им вслед «жених и невеста, тили-тили-тесто!», потому что потом все подхватили его писклявый клич. А Миен до состояния помидора быстро добралась. У Чонгука на это особый пунктик. Они свернули с главной улицы, оставляя позади шум, людей и магазинчики. Не торопясь, шли по аллее, Чонгук прекрасно ориентировался, поэтому сворачивал в нужных местах, направляя Миен. Он хотел кое-куда ее сводить, поставив сегодня не жирную точку в их свидании, а восклицательный знак. Они тихо переговаривались, пока Чонгук с любопытством не остановился, уставившись вперед. Миен тоже затормозила, пошатнувшись, и покосилась на него, зло сверкнув глазами. Она прищурилась, на выдохе произнося: — Ты не заставишь меня это сделать. Он ехидно приподнял уголок губ, нагнувшись. — Еще как заставлю, — мазнул губами по волосам, жалея, что не удалось прикоснуться к мочке уха. — Проверим? — Я же говорила тебе, что боюсь высоты. — Преодолеем твой страх вместе? — Я не собираюсь кататься на чертовом колесе, — раздраженно выпалила она, чертыхаясь. — Есть, знаешь ли, аттракционы поинтереснее. — Американские горки? — Я видела аттракцион с прыгающими сидениями! Пойдем туда. — Тебе слабо? — слаще соловья пропел Чонгук, укусил Миен за кончик уха и рванул вперед под визг девушки. Остановился он только у турникета к колесу обозрения. К ободу вертикального колеса были прикреплены закрытые кабинки для пассажиров, которые медленно поднимались к самой верхушке, с которой было видно весь город и его окрестности. И это того стоило. Они быстро зашли в кабинку. Точнее, Чонгук в нее затащил Миен, которая готова была забраться ему на руки, обхватив ногами и руками. Она встала посередине, впав в ступор. Чон стоял прямо у нее за спиной, подавляя желание зарыться в ее распущенные волосы носом. Девушка дрогнула, когда он положил широкие ладони ей на плечи, и тихо сказал: — Открой глаза. Она отрицательно мотнула головой, сжимая пальцы в кулаки. Ее дыхание было шумным и тяжелым. Боялась. Дрожала в его руках, как осенний лист на ветру. — Давай же, — его голос был мягким и бархатным, окутывая ее стройное тело. — Всё будет хорошо. Я рядом. Мы еще мало поднялись, но ты должна увидеть эту открывающуюся картину. Чонгук перебросил ладони ей на талию, подталкивая вперед. Миен вцепилась в него мертвой хваткой, кто же знал, что в ней, оказывается, было столько силы. — Не бойся, доверься мне, — продолжал шептать парень. — Тут очень красиво. — Мне страшно, — на грани слышимости. Невооруженным глазом было видно, как тряслась девушка. Чонгук пытался передать своей паре чувства безопасности и защищенности, волк ластился, утыкаясь мордой в грудь, но у него плохо получалось. Совсем не получалось. Он медленно развернул Миен, обхватил ее теплое лицо, проводя большими пальцами по щекам, по которым тут же растекся нежный румянец. Ее ресницы дрожали, она так и не открыла глаза. Облизнула губы, проговорив: — Мне кажется, у меня скоро сердце остановится: оно так быстро стучит, — а потом положила ладонь на его грудь, а у Чонгука воздух застрял в лёгких, — у тебя тоже. — Посмотри на меня. Миен надула красноватые губы, а Чонгуку так сильно хотелось поцеловать ее. До боли и фейерверков перед глазами. Она долго думала и комкала футболку на груди, прежде чем медленно начать открывать глаза. Сначала один, а потом второй. Глаза в глаза. Карие омуты. Миен громко сглотнула, боясь скосить взгляд хоть немного в сторону. Чонгуку от удовольствия хотелось запищать и затискать девушку в крепких объятиях, и он решил прощупать почву. — Молодец, — рука проскользнула в распахнутое пальто, обхватывая талию, девушка продолжала стоять, не шевелясь. Чонгук даже не был уверен, что она заметила его махинации, когда вторая рука легла с другой стороны, поглаживая. — Видишь, это не так уж и страшно. Готова? — Нет, — недовольно выпалила она, а потом дернулась и залилась краской, водя взглядом по лицу парня. — Отпусти. — Нет, Миен-а. Она пыталась оттолкнуть его, но всё было напрасно, Чонгук скалой возвышался перед ней. Прижимал к себе, слегка улыбаясь, чтобы не сбежала. Он хотел, чтобы она увидела. Хотел, чтобы она поборола страх. — Ты такая милая, — хмыкнул парень ей в висок, краем уха слушая возмущения Миен. Она уткнулась лбом в его грудь, опаляя его кожу теплым дыханием сквозь легкую футболку. А сердце, сердце-то ускоряться начало. — Хватит смущать меня, — неразборчиво прохныкала в его тело. — И отпусти уже меня! Когда круг закончится? — Мы будем кататься тут до посинения, пока ты не посмотришь в окно. Миен недовольно зыркнула на него, приподняв голову. Она была похожа на маленького воробушка, от чего Чонгук хихикнул, прижимая к себе девушку еще ближе. Положил подбородок на ее макушку, раскачиваясь, отмечая, что тело девушки заметно расслабилось. — Айгу, хорошо, согласен на один круг, если ты меня поцелуешь. — Опять ты со своими поцелуями! — Тебе же нравится, — самодовольно выдал Чонгук. — Не отрицай, малышка. — Боже мой, никогда не называй меня так, Чон Чонгук, — хлопнула по плечу, скорчив рожицу. Он нагнулся, соприкасаясь с ней носами. — Ну, так что? Поцелуешь? Миен отодвинула голову назад, широко раскрыв глаза. Перевела взгляд на его губы, потом снова в темную радужку. Смотрели на себя в отражениях глаз друг друга, а затем Ким приподнялась на носочках. — Не дождешься, Чонгукки, — наигранно нежно прошептала она. Он сощурил глаза и резко подался вперед, на секунду прижимаясь губами к ее, Миен даже ахнуть не успела, закрывая ладонью рот. — Я же сказала, что «нет», — выдохнула. — А это был не поцелуй. Она закатила глаза. — А что? — Чмок! — подмигнул. — Повторим? И тут же поймал колкий взгляд напротив. Чонгук расслабил хватку, давая девушке возможность сложить руки на груди. Он рассмеялся. — Посмотри, тут, действительно, очень красиво. Мы на самом верху. — Я хочу на землю. — Мы уже на Земле, неземная девочка, — а в глазах искры загорались, и голос такой будоражащий. Слишком интимно. Слишком близко. Слишком вдвоем. Он не знал, почему сказал это. Он уже ничего не понимал. Кажется, здравый рассудок давно упаковал вещички в чемодан и вышел через затылок, на прощание даже не помахав платочком. — Ты — идиот! — в сердцах повысила она голос. Миен вглядывалась в него. Очень долго вглядывалась. А ему казалось, что она до сердца достала. Ткнула в него пальцем, сбивая с ритма. Глубоко смотрела, внимательно. Строго, не улыбаясь. Поджала губы, зажмурившись. А в груди, слева под ребрами что-то треснуло. Кажется, замо́к повернули. И теплота побежала по венам, кровь забурлила под кожей. Волк завыл протяжно, вытянув наверх морду. Что-то новое. Что-то неизведанное. Эйфория заискрилась под глазами.

Эйфория. Эйфория. Сейчас возьми меня за руки. Ты — причина моей эйфории.*

А потом лишь на выдохе: — Хорошо, — улыбнулась краешком губ, немножко нервно. Чонгук замер, опустив руки вдоль тела. Миен обошла парня, встав сбоку, и подняла взгляд с пола. Она смотрела вперед, а он на нее. — Вау, — выдохнула она, раскрывая рот. Это то, чего он хотел. Перед ними открылся потрясающий вид. Люди рассыпались по карте, как муравьи. Скамейки, столики, зонтики и палатки такие маленькие и незначительные. Извилистые дорожки попрятались за деревьями, аттракционами и зданиями, которых в действительности оказалось не так уж и много. А за всеми этими постройками зеленые холмы. Здесь. Тут. Там. Вдалеке серое полотно с зеленоватыми точками. Сам город, усыпанный жилыми зданиями и офисами. Но главное не это. А выше. Это небо. Серо-синие оттенки сливались с малиновыми полосами, где-то отливающими красным. Прямо на горизонте уходящее оранжевое солнце, которое смешало вокруг себя все возможные цвета: желтый, голубой, фиолетовый. А еще было слышно, как шелестел ветер. Миен сильнее сжала руку Чонгука, он даже не заметил, когда она взяла ее. Так и стояла с открытым ртом, широко распахнув глаза. Такую реакцию хотел увидеть Чон. Он был доволен. — Подойдем поближе? — хотел шагнуть, но Миен запротестовала. Кажется, до сих пор хотела запрыгнуть на него обезьянкой. Она выглядела очень восторженной, Чонгук просто кивнул и опустил ее руку. Ким интуитивно потянулась к нему, в ее зрачках промелькнула паника. — Я просто встану сзади тебя, — сказал ей тихо на ушко. Он прижался грудью к ее спине, обнимая. Так они стояли посередине кабинки, пока небо постепенно потухало. — Можно задать вопрос? — горячим дыханием прямо в макушку, а потом чихнул из-за перьев на нимбе. — Будь здоров. Спрашивай, — хмыкнула она. — Только давай договоримся, что будем отвечать честно. Лучше промолчать, чем врать. Хорошо? Чонгук утвердительно промычал. — Почему ты не живешь с родителями? Миен ничего не говорила, и Чон уже думал, что она не решится, но вдруг подала голос. — Мои родители развелись лет десять назад. На самом деле, у них был не очень счастливый брак, они часто ссорились и ругались. Я даже не уверена, что они любили друг друга когда-то, — она резко замолчала, задерживая дыхание. — Я осталась жить с отцом, так как у моей мамы почти сразу появилась новая семья, где я оказалась лишней. — А потом семья появилась у твоего отца, — предположил Чонгук, зная, что угадал. Миен кивнула. — Его жена безумно ревновала его ко мне, хотя я особо не требовала от него внимания, была полностью занята учебой. Если мне было одиноко, меня всегда спасал Чимин, именно поэтому я так сильно дорожу дружбой с ним. Со временем женщина стала строить козни против меня, настраивать моего папу, придумывать разные небылицы. Сначала он поддерживал только меня, но всё чаще стал переходить на сторону жены, пока однажды не перешел полностью. Я неконфликтный человек, но в итоге не смогла сдержаться и высказала им всё, о чём думаю. В этот же вечер я позвонила бабушке, попросив забрать меня. Вот и всё. — Прости, наверное, я не должен был спрашивать, — прокашлявшись, сказал Чонгук. — Но я думаю, что ты поступила правильно. И за свое поведение в школе мне бы тоже хотелось извиниться. — Всё в порядке, — Миен слабо улыбнулась, отодвигаясь от парня, когда их кабинка спустилась. — Теперь моя очередь задавать вопрос. Мне давно интересно: можно ли стать оборотнем случайно? Я имею в виду, через укус или какое-либо другое действие? Чонгук помог девушке покинуть шатающуюся кабинку, придерживая за локоть. Они спустились к дорожке, которая вела к главной улице. — Не думаю, — протянул Чонгук. — Эй, твой ответ получился слишком коротким, — мягко возмутилась Миен. — Тогда с меня еще один. Имеет ли значение пол? Есть ли какие-либо привилегии в проклятии у мужчин или женщин? — В семьях у оборотней чаще всего рождаются мальчики, так заведено. Вероятность того, что они перевоплотятся, очень велика. Есть шанс, что они могут остаться простыми людьми, в этом случае они покидают кланы и уезжают, потому что жить со своей семьей, зная, что ты «бракованный», тяжело. На девочек проклятие не действует. — Серьезно? — удивилась Миен. — Да, это так, — Чонгук задумался, позволяя себе взять Миен за руку, пока они направлялись к выходу из парка: им стоило вернуться до темноты. — Но есть легенда, что первым оборотнем была женщина. — Правда? — Миен подстроилась под шаг парня, хотя это было сложновато, потому что ноги у Чонгука намного длиннее и его шаг шире. — Расскажи! — Ох, нет, поверь, у меня плохо получается рассказывать истории о несчастной любви, — Чонгук потряс указательным пальцем, прежде чем продолжить: — Зато отлично получается у моей бабушки, мы можем как-нибудь зайти к ней в гости, и она тебе с удовольствием прочитает эту сказку. Я слушал ее почти каждую ночь, когда был маленьким. — Ты как всегда в своем репертуаре: лишь бы в гости сходить.

***

Они едва успели на поезд, вбежали в вагон за пару секунд до закрытия дверей. Мчались через весь вокзал. Чонгук даже думал закинуть Миен себе на плечо: бежала она слишком медленно. Но им повезло. Сегодня явно их день. По дороге домой они весь путь смеялись, вспоминая веселые моменты из парка и то, как хныкала Миен, когда не успевала за Чонгуком. А под конец уснули, прижавшись друг к дружке. Теперь они сидели рядом. На улице были сумерки, когда поезд прибыл в их городок. Они долго стояли на остановке под фонарным столбом, ожидая свой автобус, который никак не хотел ехать. Миен успела озябнуть, от чего Чонгук начал жаловаться на нерадивого водителя, не выполняющего свои обязанности. Девушка хихикала на его причитания, позволяя греть свои руки в его ладонях. Он тер ее маленькие ладошки, опаляя их горячим дыханием. — И вообще, почему мы этим занимаемся? — вдруг возмутился Чон, распахивая кожаную куртку. — Иди ко мне, я же горячий. Ким склонила голову в бок, прищурившись. — А ты приставать не будешь? — Сейчас передумаю. Когда Миен прижалась к нему, утыкаясь холодным носом ему в грудь и обхватывая за талию, грея свои руки, Чонгук издал смешок: — А приставать точно нельзя? — Чонгук-а! — Если ты позволишь мне поцеловать тебя, то наше свидание можно смело будет подписывать лучшим. — Значит, так оно получилось не очень? — Миен подняла брови, но Чонгук знал, что она шутила. Девушка сглотнула, приподнимаясь, а потом, решившись, припала к его губам. Она быстро отстранилась, облизав нижнюю губу, и что-то невнятно пробубнила, пряча лицо. Но Чон заметил, что на ее щеках заиграл легкий румянец. Их сердца колотились с такой силой, что казалось, что их удары слышны в соседнем городе. Они были слишком громкими. Они были слишком схожими. — Сделаем его самым лучшим? Миен молчала, когда его широкие ладони сжались вокруг ее талии, обжигая даже сквозь одежду. Чонгук наклонился, задевая ее нос своим, направляя, а потом — всё. Его губы накрыли чужие. Такие теплые и влажные. Он целовал напористо и страстно, обхватывая каждую губу и посасывая, не позволяя девушке вдохнуть. Язык давно исследовал ровный ряд зубов, пробираясь внутрь. Миен подавалась вперед, наслаждаясь приятными ощущениями, и едва стояла на ногах, плавясь в руках Чонгука. Улица. Остановка. Автобус. Всё ушло на второй план. За кулисами запылилось. Потому что они целовались. Потому что они делились друг другом. Миен охнула, прикусывая губу. — Ты меня укусил! — Прости, — Чонгук прижался своим лбом к ее, — просто ты очень вкусная. — Чонгу-у-ук, — они тихо посмеивались, не отводя взгляды. А потом чмок. Чмок. Чмок... — Миен?! Они, не скрывая улыбки, нехотя повернулись на возглас. Чуть в стороне от остановки стоял Чимин с поднятой бровью и недовольным лицом. Рядом с ним небрежно хмыкнула Хечжин.