Чонгук поглаживал Миен по пояснице, вырисовывая пальцами небольшие круги по мягкой ткани пальто. Он чувствовал, как девушка нервно сжимала футболку на его груди и медленно отстранялась, как будто в замедленной съемке. Миллиметры между их лицами испарялись, увеличивая расстояние, но ее сладкое дыхание успело осесть невесомой пылью на губах Чонгука. Он быстро облизнул их, заглядывая в бегающие глаза девушки: она нервничала, дрожала. Чуть приподнял брови, стараясь передать взглядом всё — поддержку, уверенность, решимость и еще нечто интимное, неизведанное им самим. Плавно, тягуче тянул эти чувства из своей груди, что тонкими линиями проникали в девушку.
Краешки ее губ дернулись, и Миен слегка кивнула. Она волновалась, но
не боялась. А Чонгук насмотреться на нее не мог. Секунды шли. Смотрел, смотрел, смотрел. Был лишь раздражен, что их прервали, ведь насытиться не успел. Так бы и вдыхал ее аромат, вел губами по сладкой коже. За ухом. По скуле. И тонкой шее.
Вот Миен отдалялась, а он уже заскучал без ее прикосновений. Волк завыл протяжно, потому что он не просто скучал, а с ума сходил. Тревожился сильно. Вдруг уйдет. Вдруг оставит. Его бы на цепь посадить, да невозможно, потому что она вокруг Чонгука обтянута намертво, другим концом к Миен привязана. Только потяни — марионеткой откликнется.
Чонгук вздохнул тихо, прикрыв веки на пару секунд. Спектр эмоций заструился под ними, пуская по венам успокоительное. Чон вспоминал, каждый момент из памяти по крупинке доставал, как несколько минут ранее Миен к нему тесно прижималась, и он целовал ее горячо, протяжно, так сладко, будто губы были в меду измазаны. И воображение дальше, дальше, дальше шло. То, чего не было, то, чего тайно желал. Картинки не прерывались. Лишь дальше, глубже, в костях застревали. А там его руки у нее под ягодицами, и она, обхватив его за бедра ногами, ближе прижималась, приподнимаясь, чтобы глаза в глаза. Губы вместе, слились воедино. И да, да, да. Потому что — его.
Потому что — его.
Простые слова.
Истина.
Он зубами прикусил нижнюю губу, сдерживая ухмылку. Чонгук приподнял самодовольно голову, позволяя тусклому свету фонаря выделить отточенный изгиб челюсти, и резко открыл глаза. Девушка рядом, ее эмоции, как на ладони. И будущие слова песчинками на языке.
Волк притих, прислушиваясь, ощущения носом вдыхая.
Тишина мимолетная.
— Миен, — пониженный голос Чимина.
Могла быть паника, неловкие извинения, оправдания и просто молчание, но…
— Миен-а, он, — Пак резко сорвался с места, сжав кулаки, и его глаза почернели от злости, — угрожает тебе как-то? Шантажирует, заставляя выполнять свои прихоти? Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне, не бойся перечить ему. Только скажи. Всё будет хорошо. Пойдем с нами!
Он протянул руку ладонью вверх, даже не посмотрев на Чонгука, и Миен дернулась от его слов.
Сердце Чонгука пропустило удар.
— Нет, Чимин, я не пойду с вами.
Хм, вот так.
Он усмехнулся, нахально и громко, откинув голову назад и языком цокнув.
Пак встрепенулся, вплотную подходя к Чону, он был несколько ниже, поэтому смотрел снизу вверх, что заставляло губы Чонгука растянуться еще шире. А Чимина это раздражало, он мрачно сверлил Чона, наверняка придумывая план мести, как бы убить и расчленить такого распрекрасного Чон Чонгука, а потом закопать его труп где-нибудь у реки Хан. Потому что невозможно быть милым со всеми и совсем не таить в себе злобы. Каким бы хорошим человек ни был, в глубинах его всегда прячутся состоящие из пепла черти, готовые всё вокруг заполнить своей чернотой. Чонгук уверен, что Чимин не был исключением. У Чона тоже свои черти были, но было лишь одно исключение: он их не скрывал. В глазах плясали, черный дым изрыгая.
— Что тебе нужно от Миен? — сквозь зубы проговорил Пак, сильнее сжав челюсть, когда его глаза на секунду опустились на рот Чона. Чонгук нарочито медленно облизал нижнюю губу, чтобы в голове этого рыжего всплыли самые приятные воспоминания, зрителем которых ему посчастливилось быть. Вспоминай, рыжий хрен, как Чон обхаживал
ее рот.
— А ты как думаешь? — Чонгук знающе ухмыльнулся, засовывая руки в карманы темных штанов, расслабляя плечи. Ему нравилось играть на нервах других людей, держать интригу, подогревать интерес. Особенно когда чувствовал победу на кончике языка.
Ему резко ткнули пальцем в грудь, желая достать до сердца, чтобы вырвать кровоточащий орган, но Чонгук даже не шелохнулся, лениво осматривая голубую куртку с многочисленными значками напротив. Брезгливо смахнул несуществующие пылинки с футболки, игнорируя скривившееся лицо Чимина. Но, черт возьми, этот жест его разозлил. Ох, как разозлил. Никто не смел тыкать своими мерзкими пальцами в Чонгука и указывать. И он постепенно начинал закипать, слушая тихое бурление крови под кожей, ее перемещение и нагревание.
— Если ты еще хоть раз прикоснешься к ней, — предупредил его Пак, схватив Миен за запястье, и притянул к себе.
— Еще как прикоснусь, много-много раз прикоснусь, — сказал Чонгук, издеваясь. Он поднял брови, выжидая. Пристально. Тихо. Оценивающе.
Ким опасливо вертела головой, хлопая ресницами. Чимин держал ее крепко, согнув руку. Миен поморщилась, прося Чимина ослабить хватку.
А у Чонгука грудная клетка затряслась, только дунь, развалится мигом. Всё внутри сжалось до размера спичечного коробка, и шею удавкой стянуло. Один. Два. Три. Перед глазами желтые искры посыпались, размывая всё вокруг. Пальцы заныли, готовые в любой момент вцепиться в горло этому гребаному мудиле. Блять. Чонгук едва сдерживался, шумно дыша через нос.
Чимин было раскрыл рот.
— Хватит! — неожиданно крикнула Миен, Пак сконцентрировал на ней внимание, отвлекшись, и девушка быстро освободила руку. Его глаза расширились, и он как-то сдулся, будто придя в себя, и промямлил жалкие извинения. Если у его пары останется синяк — Чон ему шею свернет.
Миен протиснулась между ними и завела руки за спину, подталкивая Чонгука, чтобы он отступил. Он не стал противиться, но девушку стал утягивать вместе с собой, придерживая за талию. Она помедлила, ступая вместе с парнем.
— Кажется, я сказал тебе не трогать ее, — процедил Чимин, едва держа голос под контролем. В его взгляде читалось неизвестное отчаяние, и он сглотнул, несколько раз позвав Миен по имени.
И тишина.
Густая, как патока.
Тяжелая.
Осязаемая.
Неподъемными тучами лежащая на плечах.
И Чонгук не знал, как себя вести, что делать дальше. Одно неверное слово могло стоить слишком много. Оно могло быть ошибкой, которую самостоятельно не исправить.
— Чиминни, я замерзла, вызовем такси? — хныча, спросила Чхве.
— Дело в том, что мы
встречаемся, — одновременно с Хечжин сказала Миен.
— Какая неожиданная новость, — тут же едко прокомментировала Хечжин, растягивая буквы.
Обе обращались к святому Паку. Как забавно. Но Чонгуку стало на него наплевать, когда до него дошел смысл слов девушки. Он ведь мог сказать
его девушки? Ведь Чон мысленно взмолился Богам от радости, мечтая впиться в губы
его девочки. Которая своим высоким голоском сказала о том, что они встречаются, они пара, они, черт возьми, вместе. Сейчас Чонгуку насрать на то, какой смысл она вложила в слова. Главное, что Чонгук теперь точно не остановится. Пусть знают все.
Он успел забыть о существовании второй девушки в их окружении, поэтому удивленно перевел взгляд на нее. Чхве стояла чуть позади, обхватив себя руками. На ней было короткое серое пальто, из-под которого не было видно ни платья, ни шорт, ни юбки. Будто под ним она была совершенно нагая. Чонгук фыркнул и поднял глаза к ее лицу, Хечжин сосредоточенно всматривалась в него, будто это его звали Чимином, а не этого рыжего придурка, который ошалело смотрел на Миен. А потом она съежилась, не веря своим ушам, и даже вышла на свет, тихо бормоча, что такого не могло быть.
— Что? — выдохнул Чимин. — Мне послышалась какая-то нелепица.
— Тебе не послышалось, — осторожно отметила Миен, перебирая в руках лямку от сумки. Она опустила голову, но, взяв себя в руки, быстро подняла ее, расправив плечи. Молодец. Чонгук даже гордился ее поступком в некоторой степени. В груди разлилось тепло, и внутренняя сущность приятно заластилась.
Он решил молчать, передавая узды в руки Ким.
— И, — Миен запнулась и прокашлялась, прочищая горло, — Чонгук может делать… то, что делал несколькими минутами ранее. С моего позволения, конечно. И поэтому я так отреагировала на твое вчерашнее действие, Чимин. Надеюсь, между нами больше не будет таких неловких ситуаций. Но не забывай, что я очень дорожу нашей дружбой. Очень сильно, Чимин-а. И всегда буду.
Кажется, планета перестала вращаться, пока Миен тихо говорила. Даже Чонгук задержал дыхание, вслушиваясь в ее речь. И Чимин заломил брови, словно мучаясь от боли.
— Я не узнаю тебя, ты не можешь с этим… с этим…
— Ты должен принять это как должное, хорошо? — отрезала его Миен. — Я надеюсь, что это никак не отразится на нашей дружбе. А все неловкости лучше забыть.
— Но, Миен, почему? Когда? — вопросы не требовали продолжений, у Чонгука они бегущей строкой бежали перед глазами.
Почему ты стала встречаться с этим заносчивым придурком? Почему доверилась? Почему пять минут назад он пытался высосать твою душу?..
Когда ты выбрала его? Когда ты мне хотела об этом сказать? Когда я облажался?..
«Ты не облажался, ты нехило так навалил в штаны, Чиминни», — мысленно подумал Чонгук, но сдержался. Он выдержал с Паком зрительный контакт, утыкаясь носом в макушку Миен, на голове которой до сих пор был ободок в виде нимба ангела. Горячо выдохнул в ее волосы и прошептал, чтобы только она слышала:
— Мне так нравится твоя смелость.
Девушка неловко повела плечом, и Чонгук наклонил голову, чтобы рассмотреть играющий на щеках румянец. Он точно когда-нибудь грохнется в обморок от такой картины. Его широкая ладонь легла на ее спину, неспеша спускаясь к пояснице, и Миен выгнулась, избегая прикосновений. Ее пульс ускорился, а температура тела подскочила. Прижался грудью к ней запредельно близко. Запретно. Так сильно. Взглядом победителя припечатал Пака к земле, тот пошевелиться не смел.
— Перестань, — очень-очень тихо, а потом взволнованно протараторила Чимину, выдавая всю себя. — Давай поговорим потом, только вдвоем.
Пак не нашел, что ответить, и опустил глаза. Конечно, он всё заметил, зарылся пальцами в волосы и искривил губы в подобие улыбки.
— Хорошо, Чимин? — спросила Миен, все-таки отходя от Чонгука, пихнув его локтем в бок. — Ты не должен дуться на меня, ведь ты мне тоже не всё договариваешь.
Было видно, как тяжело ей давались эти слова. Миен многозначительно посмотрела на Хечжин, которая фыркнула, отвернувшись. Чону всегда надоедал ее тщеславный характер. Все парни готовы ей ноги были целовать из-за ее внешности, хотя внутри нее было немало гнили. Чонгук до сих пор не знал, почему в начале старшей школы она возилась с Миен и почему так легко подставила. Но как бы Чхве не пыталась выслужиться перед Чонгуком, ей так и не удалось. Она хорошо играла, делая вид, что ее характер такой же хорошенький, как внешность. Как бы не так. Хотя по рассказам Тэхена, она была королевой позы наездницы. Но можно ли считать это ее лучшей стороной?
— Что вы тут делали так поздно? — перевел тему Пак.
— Чимин-а, я же не спрашиваю, что
вы здесь делаете так поздно.
— Ты можешь задать любой вопрос, я на него отвечу.
Хечжин воспротивилась у него за спиной, но никто не стал ее слушать.
— Не думаю, что хочу знать, — отстраненно сказала Миен, они с Чимином молча посмотрели друг на друга.
Внезапно что-то сверкнуло, и все подняли головы к небу. Секундой позже раздался раскат грома, он был настолько громким, что оглушил округу, заставляя припаркованные автомобили нервно засигналить. Миен от страха вздрогнула, и Чонгук машинально обхватил ее за плечи, прижимая к себе.
Дождь пошел неожиданно и резко, явился, как нежданный гость. Он зашуршал и заскребся по асфальту и крышам, каплями брызгая на стекла. Заметно похолодало, как по щелчку пальцев. Вода скатывалась с кожаной куртки Чонгука, но пальто Миен успело промокнуть почти насквозь, пока они добежали до поломанного козырька автобусной остановки. Крыша была с дырками, поэтому пропускала струи воды в нескольких местах.
Чимин с Хечжин встали почти вплотную к ним: было слишком мало места.
— Я же говорила, что нужно вызвать такси, — захныкала Чхве, брезгливо поправляя мокрые волосы. Она надула губы и сморщила нос, и Чимин тихо рассмеялся, зачесывая волосы назад.
— Хороший вечер, ничего не скажешь, — не без иронии сказал он, — но автобус должен приехать с минуты на минуту.
— Минута закончилась еще вечность назад, — недобро оскалился Чонгук.
Миен тихо чихнула. Вот еще. Не хватало, чтобы она заболела.
— Сильно замерзла? — вполголоса уточнил он, получив отрицательное мотание головой. — Снимай пальто, накину на тебя свою куртку.
Чон умело игнорировал недобрый взгляд Чимина. Миен запротестовала, когда Чонгук потянулся, чтобы снять вещь, но резкий сигнал автомобиля заставил их повернуться. Девушка выглянула из-за его плеча, удивленно воскликнув:
— Это же… твой отец?
Он открыл окно пассажирского сидения, позвав:
— Запрыгивайте!
Чонгук удовлетворенно схватил Миен за руку и пошел к черному внедорожнику, она слабо запротестовала, и парень обернулся, чтобы вопросительно взглянуть на нее.
— Может?..
Он сразу понял, что имела в виду Миен.
— Ты правда этого хочешь?
Она задумалась на секунду.
— Если только Чимина.
— Если только Хечжин, — в тон ей проговорил он, и тихий голос Миен «вот еще». Чонгук улыбнулся, говоря, что они квиты.
— Я буду лапать тебя в машине, — муркнул он, открывая заднюю дверь.
— Чон Чонгук, только попробуй!
Перед тем как захлопнулась дверь, Миен помахала ошарашенному Чимину и притихшей Хечжин, которые остались стоять на остановке, а Чонгук нагло прикрикнул:
— До встречи, Хечжин. Пока, Чиминни!
Автомобиль плавно тронулся с места, и они помчались по пустой дороге, слушая звуки дождя, бьющего по крыше и лобовому стеклу.
— Хорошо, что я вас заметил, а то бы проехал, — заговорил отец Чонгука, настраивая зеркало заднего вида. — Не сильно намокли? Сейчас согреетесь.
— Спасибо, — отозвался Чонгук, с наслаждением наблюдая, как Миен прижимается к его боку, неловко ерзая на месте. Он нагнулся к ее ушку и прошептал: — А ты сильно намокла?
— Боже мой, твой папа всё слышит.
Его отец старательно пытался спрятать смешок в кашле, но у него это не очень получилось, поэтому девушка смутилась еще сильнее, ударив Чонгука по коленке, и отвернулась.
— О чём ты подумала, Ким Миен? Что за мысли посещают мою девушку?
— Я не твоя девушка! — повысила она голос.
— Но недавно ты настаивала на другом, — возмутился Гук, округлив глаза.
— Ты прекрасно знаешь, что у меня не было другого выбора. И я думаю, что это было единственным правильным решением. По крайней мере, часть вопросов у Чимина отпала сразу, правда, у него появились другие. Но неважно, будем решать проблемы по мере поступления. И вообще, на правах… твоей пары я смогу избегать чужих прикосновений. Не уверена, что смогу вынести твою боль снова. И нам стоит обсудить эту тему позже, когда мы будем одни, — последнюю фразу она произнесла губами, но Чонгук легко прочитал ее.
Чонгук чмокнул ее в висок и зарылся носом во влажные волосы, уверяя, что всё будет хорошо. Он тихо гладил ее по плечу, перекинув руку. Пустил волчью кровь по венам, и она воздушными парами заволокла Миен, закутав, словно в одеяло. И девушка, повозившись, сняла ободок и уложила голову Гуку на плечо. Она так близко. Так тепло.
— Обещаешь вести себя достойно?
Он утвердительно промычал.
— Это хорошо, — сказала Миен и прикрыла рот рукой, зевая, — я не собираюсь говорить тебе панегирики, даже не думай.
— Ой, как мы заговорили, — театрально рассердился Чонгук, а потом добавил: — Что такое панегирики?
— Посмотришь в словаре, полезно будет, — Ким поудобнее устроилась, моргая всё реже, и губы Чонгука слегка дернулись вверх. Посмотрит, как же. Он лучше на нее будет смотреть без остановки.
Чонгук ощущал приятную тяжесть, у него не было желания скинуть девушку с плеча, хотя ему никогда не нравилось чувство тесноты. И вообще объятья были созданы не для него.
Время шло, они ехали под тихую зарубежную музыку. Чон водил подушечками пальцев по ее запястью и маленьким пальчикам, прислушиваясь, как выравнивалось дыхание девушки. Вскоре оно стало тихим и размеренным. Она заснула. Чонгук убрал руку и кивнул сам себе, прижавшись сухими губами к ее распущенным волосам. Иногда он сам не понимал, что с ним происходило.
— Уснула? — тихо спросил отец, поворачивая на очередном перекрестке.
— Да, — ответил Чонгук, посмотрев на Миен, еще раз убедившись в этом.
— Что у тебя с телефоном?
— Забыл включить звук, — он вглядывался в сумерки за окном, узнавая соседнюю с их домом улицу. Они подъезжали. — Как ты узнал, что мы там?
— Бабушка Ким Миен сказала.
Чонгук понимающе кивнул.
Он потянулся в карман за айфоном, чтобы проверить оповещения. Экран сразу мигнул, стоило достать телефон. Чонгук разблокировал его, нажимая на значок сообщения. Оно было с незнакомого номера, но Чон сразу понял, кто был адресантом.
Завтра перед уроками за школой
***
Чонгук завернул за угол, идя вдоль обшарпанной кирпичной стены, изрисованной и заляпанной жвачкой и другой хренью непонятного содержания. Он шел уверено и расслаблено, уместив ладони в карманах школьных брюк.
В самом конце здания его ждала невысокая фигура в аналогичной форме. Парень стоял, опершись боком на потускневшее граффити, которым была покрыта часть кирпичной стены. На ней не было окон, так как за ней находился склад со спортивным оборудованием. А так как этот угол был слепой зоной, не попадая на камеры, расположенные на территории школы, школьники бегали сюда покурить, подраться или потрахаться. У кого что болело, как говорится. Чонгуку не нравилось это место: оно было слишком грязным. Поэтому появлялся он тут нечасто.
— Воу, святой Пак Чимин курит? — приподнял брови Чон, не желая пачкать одежду, он встал напротив Пака.
Тот хмыкнул, делая последнюю затяжку, и потушил сигарету о выпирающий гвоздь, бросив окурок под ноги.
— Балуюсь.
— Что хотел? — сразу начал Чонгук, решая не ходить вокруг да около.
Чимин скривился, наклоняя голову, и пропел:
— Поговорить, Чонгукки.
— Мои любимые прозвища пошли в дело, Чиминни? Начинай.
Он медленно оттолкнулся и подошел, сдувая пылинки с пиджака Чона, похлопал ему по плечам. Всё так медленно, лениво, просто невыносимо.
У Чонгука на лице была профессиональная ухмылка, но руки в карманах сжались в кулаки до боли так, что ткань стала трещать. Потому что, блять, не смей трогать.
— О малышке Миен, конечно же.
— Кажется, тут не о чем говорить, Миен — моя.
— Ты уверен? — Чимин прикусил губу, усмехаясь не по-доброму. Нарывался.
Но он тут же зашипел, когда Чонгук толкнул его, ударив по плечам. Парень тер ушибленное место, смеясь громко и неестественно высоко. Чон, не выдержав, припечатал его к стене, схватив за горло. Чимин захрипел, поднявшись на носочки, не сводя с Чона взгляд. Чонгук наклонился близко, чувствуя дыхание Пака.
— Я уверен, а ты заведомо проиграл.
— Не знаю, что ты задумал, но я не отступлю, — вполголоса заговорил Пак, с трудом дыша. — Я и так слишком долго ждал.
— Только подойди к ней, я тебе шею перегрызу, — он оскалился, — вот этими зубами.
— Если ты изобьешь меня до потери сознания, как думаешь, на чью сторону она встанет? — смело спросил Пак, плюнув Чонгуку в лицо.
***
Миен сидела, как на иголках, высчитывая секунды до звонка.
Первым уроком была информатика, которая должна была вот-вот начаться, но ни Чонгука, ни Чимина не было на месте.
Черт. Черт. Черт.
Очень плохое предчувствие.
