Перевёртыш

- Я давно хотел сказать тебе одну важную вещь о себе. О нас, если быть точнее. Думаю, раз так всё не ахти сложилось, то сейчас самое время, чтобы это сказать. Надеюсь, что ты хорошо запомнишь мои слова и они успокоят тебя. Так вот... Ничто не имеет значения. И никто, кроме нас двоих. Всё верно, делить мир на добро и зло, как и на чёрное с белым, неправильно. Здоровее и вернее всего делить его на своё и чужое. Это правда очень хорошая позиция. Главное, чтобы всё своё было на месте и в порядке, а что до чужого, это уже не должно тебя волновать. И мы с тобой достаточно сильны и умны, чтобы позволить себе жить счастливо, так как хотим, брать от жизни всё, ни на что иное не отвлекаясь. Что случилось, то случилось, с этим уже ничего не поделать, так уж вышло. Ну, скажи... Это ли не счастье? Это ли не равновесие, скажи мне? Это может прозвучать жестоко и эгоистично, но мне действительно плевать кто и ради чего умрёт и чего лишится, если в конечном итоге ты будешь счастлив. Я готов положить весь мир, всю вселенную к твоим ногам, понимаешь? Всех этих людей и их жизни, особенно если они играют против нас. Ни одна чёртова тварь, ни одна собака не должна пересечь нам дорогу, никто не смеет угрожать тебе. Если мне понадобится взорвать звёзды или истребить пару планет, я взорву звёзды и истреблю жизнь на планетах, чтобы обеспечить нас всем необходимым и обезопасить нас. Вот настолько я люблю тебя. Вот сколько ты для меня значишь. Вот насколько ты мне дорог… И я прекрасно знаю, что ты думаешь точно так же и точно так же готов убивать за меня. Так что не бери в голову, даже если что-то пошло не совсем по плану, в этом нет ничего в действительности страшного. Всё это лишь капля в огромном море, в нём всегда где-то что-то прибавится, где-то убудет... Так что, прошу тебя, не кори себя ни за что и просто наслаждайся каждым нашим мигом, как будто он последний. Все те люди умерли вовсе не напрасно. Пусть же их жертва обретёт великую цену, ведь они сами выбрали этот путь, добровольно отдали нам свои жизни вместо того чтобы оставить нас в покое. Ты ведь знаешь это... Ты ведь веришь мне? Мы оба живы, вот что важно. И сейчас мы продадим эту их штуковину подороже и пойдём тратить выручку куда хочешь и как хочешь, чтобы забыть всё это как кошмарный сон. Рука мягко легла на плечо Морти. Морти улыбнулся, но не сразу поднял глаза, продолжая смотреть на большой светящий белым тотем в виде какого-то оскалившегося зверя, сжатый в его липких и сухих от высохшей крови руках. Он невольно оставил несколько пятен на гранях постамента, теперь они высохли, запечатлев на глади уникальные лабиринты его отпечатков. Улыбка мальчика была правдоподобной, отлично и виртуозно переданной, но не настоящей. Всё и впрямь пошло не так, как планировалось. По плану они вообще не должны были никого убивать и ничего красть. Они вообще были заинтересованы в сборе особого древесного сока, который был нужен Рику для исследований. Но те религиозные фанатики сами схватили их и притащили в свою святыню, чтобы покарать за посягательство на их лес и вообще приближение к священной земле. Возможно их бы принесли в жертву. Но теперь все служители лесного храма, а так же паломники, пришедшие туда просто помолиться, были мертвы. Их пришлось уничтожить, просто чтобы выжить и избежать проблем. Они слишком рьяно защищали свою святыню и тот объект который по сути был просто идолом, на деле не обладающим никакими чудесными свойствами, кроме красоты. Впрочем он всё ещё имел цену, как реликвия, поэтому Рик и решил забрать его, чтобы продать. Это был не первый подобный случай, но оттого не менее обидный и ужасный. Рик искренне пытался его утешить и Морти очень ценил это, делая в ответ всё, чтобы и Рик чувствовал себя хорошо и спокойно. Но по сути слова мало чем могли помочь ему. По сути ничего не менялось… *** "Кровь невинных", "Зелёная смерть", "Мёртвая голова", "Байка из склепа", "Мечта некроманта". - Мне кажется, ты повторяешься, Морти. Тот пожал плечами, осторожно и задумчиво ковыряя ложечкой в креманке. - Просто так хочется... Рик ещё некоторое время изучал список мороженого в чеке, обнаруживая довольно странную и тревожную закономерность в выборе Морти. Названия звучали весьма депрессивно и не заметить это было трудновато. С другой стороны, мальчик улыбался, немного загадочно, будто бы даже зловеще, по-хорошему зловеще, будто он просто наслаждался какими-то готическими мыслями, возможно пытался примерить на себя шкуру мирового злодея. Или вроде того... - Не хочешь потом пойти и развеяться в симуляторах или зажечь танцпол? - Рик попробовал "Нечто новое", так называлось мороженое. Недурно, освежающе, но радужное всё ещё было его неизменным фаворитом. Морти отрицательно покачал головой. Затем он качнул головой в другом направлении и распахнул глаза чуть шире, будто удивляясь чему-то. Его улыбка куда-то испарилась и лицо стало очень сосредоточенным. Он задумался и вскоре спросил: - Слушай, Рик, а ты уверен, что Лютый мёртв? Тот немало удивился, даже выпрямляя спину и немного отстраняясь назад. Он совсем не ожидал такого вопроса спустя столько времени. Они очень давно не говорили о Лютом и вообще оба старались по возможности избегать этой темы. - Да, но... Почему ты об этом спрашиваешь? - Ничего. Мне просто показалось... - первый шарик из списка Морти действительно был солоноватым и будто отдавал железом. Морти знал этот вкус. - Показалось, что я видел его в толпе на рынке, пока ты был занят. На самом деле я не уверен. Он был довольно странным и видел я его лишь мельком. У него была чёрная водолазка и меч за спиной. Наверно это всё-таки был не Лютый, а просто ещё один Рик того же вида, который тоже любит носить платок. Но у меня почему-то всё равно ощущение, что он жив... Не знаю. - Это невозможно, - улыбнулся Рик, снова склоняясь над своим мороженым. Сочетание "Сирень и крыжовник" практически привело его в восторг своим чудесным многогранным раскрытием и почти опьяняющей глубиной. Было в нём что-то странное, абсолютно волшебное и даже будто запретное, пикантное. - Я разнёс ему голову на мелкие кусочки. Он никак не мог выжить после такого. - Я помню. Однако... Знаешь, наверно я просто устал и перенервничал после последнего приключения, - Морти нахмурился, он так и не понял, почему "Мечта некроманта" так называется. Название совершенно не отражало его фисташковый вкус. Разве что внешний вид, ведь шарик немного фосфоресцировал... - Я бы наверно отдохнул немного дома, вообще никуда не выходя. Просто посижу в тишине и порисую, если это возможно. Нам ведь теперь не обязательно снова искать работу? У нас теперь достаточно денег чтобы просто жить? Мы могли бы немного сэкономить их, если некоторое время не будем тратить их на развлечения. Рик был не совсем доволен таким предложением, но решил уступить, не подав виду, будто его это расстроило. - Ладно, Морти, - "Яйцо феникса" оказалось довольно предсказуемым на вкус, немного жгучим от перца, а вот "Вересковый мёд" порадовал Рика приторной сладостью. Ему такое больше нравилось. - У меня есть чем занять себя в гараже на некоторое время. Как раз была пара хороших идей. Так как тебе вся эта кладбищенская тематика, которую ты набрал в этот раз? - он потянулся попробовать "Байку из склепа". - Мне кажется это похоже на плесень. - Пуэр. Он даёт такой землистый вкус. Пожалуй, ему и впрямь хорошо подходит это название. Если совсем не нравится, могу поменяться на радужное. - Но это же твоё любимое... - Морти, мне для тебя совершенно ничего не жалко, даже мой любимый вкус. К тому же я брал его столько раз, что он мне уже почти надоел. Разницы почти не было. Каким бы вкусом ни обладало лакомство, какого-бы цвета оно ни было, оно было куплено на деньги, пропитанные смертями. Как и все прочие развлечения. Морти всё ещё чувствовал запёкшуюся кровь под ногтем, хотя он тщательно вымыл руки. - "Они не погибли напрасно, они были врагами, - успокоил себя мальчик, закрыв глаза и пытаясь насладиться вкусами чужих жизней, принявших неожиданные формы и звучание в их креманках. Ему вдруг подумалось, что креманка Лютого, сидящего прямо напротив него, полна копошащихся мышей, и хищник улыбался, отправляя их в рот. Даже если бы это было действительно так, это бы ничего не изменило. - Вероятно, вообще никто не умирает напрасно... Но почему же меня это совсем не обнадёживает?" Рик улыбался, перекладывая чуть подтаявший цветастый шарик в креманку Морти. Морти улыбался и его улыбка, подобная щиту, была не настоящей. Он чувствовал себя неблагодарным внуком. И чувствовал себя чудовищем, которое покорно ест смерть. И чувствовал себя самым великим в мире лжецом и лицемером. Он слишком поздно это понял, хотя уже достаточно давно. Слишком плавно его подвели к осознанию и ткнули носом в то, что никакой существенной разницы между V-023 и XC-128 нет. И теперь он даже не мог как-то взбунтоваться, воспротивиться этому, возразить, не мог опустить улыбчивую маску, показав Рику, что его всё это беспокоит. Ведь Рик, несмотря ни на что, в действительности искренне старался и делал для него безумно много. И Морти не мог понять согласен ли он с ним и есть ли теперь вообще что-либо ещё кроме этой искренней, такой страшной и такой абсолютно хищной любви, которой его щедро одаривали. Он всё ещё сомневался, не зная, что чувствует, что думает по этому поводу, а главное, кто он сам такой... Кто теперь Морти Смит из измерения XC-128? И есть ли вообще у перевёртыша какое-то определённое лицо, какая-то форма или чёткая моральная установка, что-то такое, что является им, настоящим... Кто он? Хищник? Жертва? Маленькая рыбка, покорно плывущая за акулой, потому что иного пути просто нет? Или всё это, эти странные переживания о поиске себя, эти метания, это просто издержки тяжёлого переходного возраста, о котором предупреждала Саммер? Позади Рика пару минут назад взорвалась сверхновая, и теперь она лениво превращалась в жадную чёрную дыру, скользящую по космосу Серебрянной Крынки и пожирающую всё на своём пути. Морти приоткрыл рот, боясь заговорить. - "Рик, ты так щедр, так добр ко мне и стольким готов ради меня жертвовать, но мне совсем не нужна целая вселенная и все эти жертвы. Мне было бы достаточно просто..." - Эй, что это с тобой? - "Зелёная смерть". Шипучка прямо в горло попала, - хихикнул мальчик, превосходно освоивший мастерство актёрской игры. Рик должно быть до сих пор не догадывался, что разучил его быть искренним. Морти старательно прятал свои новые рисунки в глубине тумбочки, потому что только с бумагой он был откровенен, но ему самому не нравилось то, что выходило из под его руки. Он давно отказался от ярких красок и почти не использовал цветные карандаши, кроме красного и иногда, намного реже, синего. По большей части теперь он пользовался только простым мягким карандашом и чёрной краской. Сюжеты стали абстрактны, иногда вообще не имели смысла, просто набор геометрических фигур и орнаментов, яростных жирных штрихов и пятен, треугольники, которые почти всегда превращались в зубы, круги, которые постоянно норовили превратиться в глаза. Но чаще прочего, он рисовал странных существ, которых он никогда не видел нигде, кроме своего воображения. Чаще всего это были хищники, оборотни, перетекающие один в другое, зубастые рыбы, шипастые драконы и фантастические динозавры, разрывающие друг друга или преследующие маленьких абстрактных и очень условно нарисованных людей. Иногда он изображал самого себя, сидящим с закрытыми глазами в кругу силуэтов пугающих существ, покрытых тьмой. А иногда верхом на какой-нибудь очередной косматой зверюге, не то волке, не то рогатом драконе или иной странной химере с разорванной в ужасном крике пастью, со страшными дырами в краях рта, которые иногда продолжались бесконечно повторяющимся орнаментом по всему телу вплоть до кончика длинного змеиного хвоста с львиной кисточкой на нём. Морти не знал что или кого он на самом деле рисует, хотя где-то в глубине души догадывался в чём дело и почему его это так успокаивает. Но он старался не заостряться на этом, рисуя более спонтанно и необдуманно, не вникая в причины слишком глубоко и не пытаясь найти ответы в самом себе. Он хотел получить их от Рика. Потому чаще всего он думал о том, что мудрый старик был во всём прав. Не было ничего решительно плохого в том, чтобы быть тем, кем он хочет, кем Рик хочет, чтобы Морти был. Он выглядел счастливым, не наигранно счастливым, всякий раз когда они вот так вот проводили время. Да и когда Рик оставался наедине с собой и своей работой, когда он думал, что остаётся один и Морти не должен его видеть, он всё ещё не выглядел разбитым и кислым. Сосредоточенным, задумчивым и внимательным, но печальным - никогда. Он действительно был абсолютно доволен устоявшимся порядком вещей. Кажется это продолжалось уже несколько лет... ...а закончилось всего через несколько дней после их посиделок в Крынке. Никто не слышал, как это случилось, не понял, что произошло. Рик сам мало что успел понять. Всего мгновение назад он просто сделал глоток любимой газировки, а потом вдруг захрипел, давясь чем-то острым. Нечто маленькое и злое возникло в его горле из ниоткуда как чёрт из табакерки и рассекло изнутри, лишая возможности позвать на помощь. Перевёртыш захрипел, хватаясь за шею и падая на спину в агонии, но не успевая даже сообразить что произошло и что он должен сделать, чтобы помочь себе. А проглоченное им поначалу крохотное нечто становилось всё больше и больше, яростно прорезаясь обратно в мир, чтобы затем, став совсем огромным и зловещим, пристально заглянуть Рику в мутнеющие подёрнутые ужасом глаза и навсегда забрать его с собой. Всё что осталось в мастерской на полу это небрежно разлитая газировка и чуть-чуть размазанной и уже высохшей крови. Бэт обнаружила следы борьбы утром, когда Рик не явился на завтрак, хотя должен был его приготовить. И всё. Больше никаких зацепок. Он бесследно исчез. Мать была в абсолютной панике. Морти не знал что подумать, но кажется он переживал едва ли многим больше, чем обнадёженный этой тревожной новостью Джерри, которому Рик всё это время упорно не давал расправить плечи, неприятно подшучивая почти над любым его действием и критикуя по любому поводу. Джерри старался не уступать и отвечать тем же, но, по понятным причинам, не мог вовремя найти подходящих ответов и аргументов, чтобы не выйти из словесного поединка глупцом. Изматывающая холодная война между ними двумя никак не прекращалась. Дошло до того, что Джерри уже и не скрывал, что и впрямь хотел бы избавиться от Рика любой ценой, и не упускал возможности всячески напомнить об этом в любой подходящей ситуации. Что в свою очередь частенько приводило к нешуточным скандалам и ссорам с Бэт, на которые Рик опять же частенько обращал внимание, что опять же бесило Джерри, что приводило к ссорам и так далее... Так случилось и в этот раз. Впрочем в этой ситуации Джерри доигрался окончательно, потому что Бэт буквально едва не набросилась на него с барсучьими когтями. Она и так была ужасно раздражительной в последнее время, но сейчас она была вообще на взводе. Но в этот раз Джерри повезло, так как за его сохранность вовремя вступилась Саммер, всеми силами пытаясь сгладить конфликт и привести взбесившегося перевёртыша в чувства. Бэт опомнилась и сама себе ужаснулась. - Всё хорошо. Он скоро вернётся и сам всё объяснит. У всего этого должно быть какое-то очень пустяковое объяснение, - наконец сказал Морти с абсолютной уверенностью. - Всякое бывает. Он мог ранить себя случайно, а потом скорее отправился в инопланетный госпиталь за помощью. Морти оказался прав. Частично, но прав. Спустя два дня Рик и впрямь вернулся, принеся с собой пару больших пакетов в качестве извинения за долгое отсутствие без предупреждений. - Всё хорошо теперь. На меня напал один мой старый враг, - объяснил он. - Коварный Черепоголовый с пылающим в синем пламени черепом вместо головы. Он выкрал меня, обездвижил и несколько часов пытал меня в каком-то подвале, пока я придумал план не нашёл на него управу. Не знаю даже, как он меня выследил... У нас с ним были очень старые личные тёрки, и вот наконец они разрешились. Больше этот Черепоголовый меня не побеспокоит. - Ну вот... - проговорил Джерри с искренним сожалением, медленно и пренебрежительно обходя Рика стороной. - А я-то надеялся... - Джерри, - прорычала Бэт сквозь стиснутые зубы, косясь на него. На секунду её зубы кажется даже стали острыми, но возможно всем просто показалось. Рик опустил глаза, ничего не сказав, хотя все ожидали от него какого-нибудь колкого ответа на дерзость. Однако он просто тихо вздохнул и приподнял руки с пакетами. - Я потерял много сил пока сражался за жизнь. Давайте поужинаем сегодня роллами? Я решил раскошелиться и купить нам много всего. - Что это сдохло в зоопарке сегодня? - вновь удивился Джерри, усмехаясь. - Ты же вроде сам говорил, что не доверяешь никакой покупной готовой еде и поэтому готовишь всё сам. - Да? - спросил Рик очень рассеянно, а затем собрался и исправился, говоря уже чётче. - Да. Говорил. Но в этот раз мне лень. Действительно лень, - добавил он, оглядываясь и ловя на себе удивлённые взгляды всего семейства. - Я правда слишком устал, чтобы готовить сегодня, вы уж простите. Затем он, под растерянными взглядами всей семьи, направился к общему столу чтобы расставить содержимое пакетов и открыть пластиковые контейнеры. Они давно не видели его настолько тихим и вежливым. Похоже ему действительно пришлось не сладко в ту пару дней его отсутствия, что он даже не находил нужным защищаться от нападок. - Да ничего. Я не думаю, что всё так уж плохо, - ободрила его Бэт. - Давай помогу переложить это в нормальную посуду... Джерри и Саммер почти потеряли интерес к необычному поведению Рика, так же сосредоточив внимание на еде и сервировке стола, в то время как Морти затих, молча наблюдая за происходящим. Он острее других чувствовал, что что-то и впрямь не так. Вскоре, закончив с последними приготовлениями, семейство приступило к пище, активно обсуждая красиво разложенные по матовым серым тарелкам роллы, какие они хотели попробовать в первую очередь, а какие оставить на потом. Только вот Рик почему-то долгое время никак не решался начать есть, будто всё ещё был не уверен сможет ли он довериться пище, приготовленной чужими руками непонятно из чего. Он долго наблюдал за тем, как общаются друг между другом родные, пока не заметил, что из всех только Морти почти не заинтересован едой, как и он сам. Внимательный взгляд мальчика был прикован к нему самому, безмолвно спрашивая его о чём-то очень страшном. Избегая его глаз, Рик всё же приступил к пище, почему-то начиная с имбиря. Правда через несколько секунд он выплюнул его, притворившись что промакивает губы салфеткой, как будто вспомнил, что сначала следует взять что-то более существенное. Следующим его выбором стал мини-ролл с тунцом, он взял его и положил в рот, даже не обмакивая в соевый соус или в васаби. Затем он долго пробовал его, будто пытаясь понять так ли он плох на самом деле. Морти на секунду отвлёкся, чтобы тоже взять что-нибудь, а когда вновь посмотрел на Рика, обнаружил, что тот сидит покрасневший, с огромными глазами, и по его щекам градом катятся слёзы. - Что, деда, переборщил с васаби? - спросила Саммер. - Кажется этот действительно ядрёный. - Да, - едва прохрипел Рик, кашляя. Кажется Джерри тихо и злорадно хихикал над его провалом, делая вид, что совсем не смотрит в его сторону, а залипает в телефоне. Морти молча налил Рику стакан апельсинового сока, и тот поспешил поскорее запить. Затем он поморщился и облегчённо прихватил себя за шею, будто разминая рукой горло. Неожиданно он вновь встретился с внимательным взглядом Морти, уставившимся на него. И машинально слишком быстро отвёл глаза. Рик вновь сделал вид, что заинтересован другими роллами на общем блюде и выбирает свою следующую жертву. На этот раз ею стало нечто довольно рассыпчатое состоящее в основном из риса и мелкой оранжевой икры. Он макнул это в зелёную пасту по примеру окружающих, попутно растеряв часть белых мягких рисовых зёрен. Ролл сам разваливался во рту. Рик не понимал что он чувствует и нравится ему это или нет. Скорее нет, чем да. Икра похрустывала на зубах, между которыми застревали кусочки риса, а по языку размазывался маслянистый сыр, который делал весь рот липким. А затем Рика вдруг обожгло в носу и будто бы до самого мозга, заставив слёзы вновь появиться на глазах. В этот момент ему очень сильно захотелось признаться во всём. Прямо вот сейчас взять и сказать всё, что его так терзало, всё, о чём он думал. Он задумчиво посмотрел на свою когтистую ладонь, зависая на несколько долгих секунд. А затем он очнулся, снова ловя на себе удивлённые взгляды уже всего семейства. - Чё это ты... стал "лютым"? - Джерри чуть отклонил голову назад, смотря искоса. Рик опомнился и моментально вернул себе привычный человеческий облик, почувствовав, что потратил ещё немного энергии. - Что-то я... Задумался... - произнёс он, снова отводя глаза. - Что это с тобой? - заволновалась Бэт. - Ты сам не свой. Тебя будто подменили. Что этот Черепоголовый сделал с тобой? Тот опустил глаза, думая что ответить. - Я совершил ошибку, - произнёс он с грустью. - Очень большую ошибку. - Да ладно, - произнёс Джерри саркастично. - Впервые в жизни он признал это! - после этих слов Джерри словил очень не одобряющие взгляды жены и дочери. Ему на телефон пришло сообщение от Саммер которое гласило: «Не беси маму, она нервничает, второй раз не спасу.» - Мне действительно не нравятся эти роллы, - продолжил Рик, вновь полностью проигнорировав Джерри. - А вам... вам они хоть нравятся? Вам нравится эта гадость? Бэт тихонько и немного растерянно вздохнула. - Ну... они, конечно, не дотягивают до твоего уровня. Ничто и никто не сравнится с твоим умением готовить, но это не самый худший вариант, правда. Не расстраивайся так, они нормальные, - она протянула к нему руку и взяла его за запястье, чуть сжав. - Не ешь, если не хочешь. Рик поднял взгляд и посмотрел в глаза дочери с такой болью, что ей стало совершенно жутко, настолько, что она не нашла слов, чтобы как-то на это отреагировать. Неужели он был так расстроен из-за еды? Он схватился её за руку в ответ, да так отчаянно, будто она была его единственным спасением в этом мире. В конце концов он очень нехотя отпустил её. - Хорошо, вам же больше достанется, - сказал он, кивнув, а затем медленно поднялся из-за стола, демонстративно вытер губы салфеткой и, скомкав её, драматично бросил в свою пустую тарелку. - Простите, я пойду к себе. Правда, очень устал, и хочу побыть один. Он направился вон из гостиной, обернувшись на пороге и бросив короткий взор на Морти, будто бы говоря ему, что ждёт его у себя после ужина. Тот прекрасно понял этот взгляд, коротко кивнув. Вся семья ещё долго молчала, не притрагиваясь к пище, пока Саммер не нарушила это гнетущее молчание. - Боже мой. Что это с ним? - спросила она тихо, будто бы вжимаясь в стул от замешательства, а затем обвела взглядом лица родных, ища у них ответов или поддержки. Джерри медленно покачивал головой, плотно сомкнув губы и уставившись прямо перед собой, а затем лишь протяжно выдохнул, сдувая щёки. - Что же он пережил в эти дни? - спросила Саммер опять, потерянно оглядываясь. Бэт встретилась с ней точно такими же потерянными и напуганными глазами, прикладывая руку к груди от волнения. - Это точно наш Рик? - голос Саммер стал выше, будто бы она была в шаге от того чтобы заплакать из-за тревожного ощущения, накрывшего всю семью. Её взгляд наконец остановился на Морти. И взгляды отца и матери тоже устремились к нему, как к единственному, кто должен понимать Рика от и до, так как проводил с ним больше всего времени. Мальчик выпрямился, задержав дыхание и почувствовав себя крайне неловко под грузом такой ответственности, ведь он знал о ситуации не больше остальных. Но ему, всё ещё самому младшему члену семьи, выпала эта тяжёлая ноша сказать что-нибудь, что должно всех ободрить. Хоть немного. Хотя он совершенно не представлял что произошло, что теперь может твориться у Рика в голове и что от него самого хотят услышать. - Я... Я поговорю с ним... - наконец выдал он. - После ужина. Была у него одна смутная, но совсем не безосновательная догадка… Рик ждал его в мастерской, сидя на табуретке с абсолютно ровной спиной и уставившись куда-то вперёд, будто изображал собой египетскую статую какого-нибудь правителя. Или сфинкса. Его взгляд приковался к Морти, когда тот вошёл. Мальчик довольно долго рассматривал его и ждал, когда Рик скажет ему что-нибудь. Но потом он понял, что Рик сам ждёт от Морти вопроса. И тогда мальчик решился задать его, очень прямолинейно и жёстко. - Ты не мой Рик? - спросил он. Тот некоторое время молчал, глядя в глаза мальчика в ответ. - Твой. Только твой, - выдохнул он тихо. Морти ещё долго и внимательно рассматривал его, будто искал внешние отличия, а затем спокойно произнёс: - Теперь да. Ты заменил его. Ты какой-то другой перевёртыш, но точно не ХС-128... Кем бы ты ни был, думаю, ты убил его, чтобы занять его место. Я знаю, Рики так делают. И Рик лишь пожал плечами. - Если так, то почему ты так спокойно говоришь об этом? Морти отвёл взгляд, опуская глаза. - Не знаю... Рик чуть нахмурился, пытаясь скрыть волнение. Немного подумав, Морти всё же спросил его: - Лютый жив? Ты встретился с ним? Поэтому ты превратился в него за ужином? О Черепоголовом заговорил, чтобы мама не волновалась. Тот кивнул, немного помолчав и подумав. - Да. Я правда встретил его, а не Черепоголового. Его, и ещё Дикого. И ещё одного славного парня. Тоже Рика. Самого обычного бывшего гвардейца, каким я сам был. CPK-77. Он потерял троих напарников, пока служил на Цитадели, а потом тоже бежал. Мальчик внимательно его слушал и кажется не совсем понимал почему тот так сильно акцентируется на каком-то совершенно незнакомом Рике. В большей степени его интересовал именно Лютый, а не кто-либо ещё. - Я говорил тебе, что Лютый жив, - произнёс Морти наконец. - Я всё же видел его на рынке? - Да. Ты был прав. Я не мог предположить, что он выживет после выстрела в голову. Но... - Так, что произошло? Лютый что-то сделал с тобой? Где он сейчас? Как ты спасся? - Эти трое схватили меня, обездвижили и... просто заставили их выслушать. И я многое понял, Морти. - Они просто говорили с тобой? Но я видел кровь... - удивился тот. - О чём же они говорили? Они угрожали тебе? Они спрашивали что-то обо мне? - Нет. Не волнуйся, они больше не причинят вреда ни тебе, ни мне. И мы с Лютым вроде как даже... Ну, помирились... В это может быть трудно поверить, но Лютый простил меня после всего, что ему пришлось пережить. И он надеялся, хотя и не рассчитывал, что и ты простишь его за всё. За абсолютно всё то нехорошее, что с тобой сделал он и что сделали другие Рики, которых ты встречал когда-либо. Если они причиняли тебе боль и приносили разочарования. Морти растерялся, совсем не ожидая услышать нечто такое. - Ох... ох... эм... Это правда? Он правда так сказал? Рик кивнул. - Лютый сказал: не важно что совершают люди по отношению к нам и сколько боли нам приносят. В конце концов мы все друг другу плохо делаем просто потому что каждый хочет быть счастливым. Но мало кто знает, как быть таким, как научиться прощать и принимать друг друга после всех ошибок. Где это самое душевное равновесие... Мы постоянно забываем как важно уметь меняться, адаптироваться, отпускать. Себя, людей, свою прошлую жизнь, обиды, которые сжирают изнутри и оставляют страшную невосполнимую пустоту. Но Лютый готов отпустить свои обиды. Он прощает тебя, Морти. А ты мог бы простить его? За всё. Если бы он стоял перед тобой сейчас и просил прощения вместо меня? Морти отвёл взгляд, подбирая что сказать. - Но если он не хочет убить нас, а хочет мирно поговорить и попросить прощения, то почему он тогда сам не пришёл? - Потому что... он боится. И ему очень стыдно перед тобой. - Да ладно тебе, хватит бояться! - вдруг произнёс Морти громко и напористо, с нажимом. - Я же вижу что это ты. По глазам же вижу! Ты даже говоришь как Лютый, а не как кто-либо ещё, кем ты притворяешься обычно. Зачем ты так? Это ведь не ты, да?! Рик отвёл взгляд в сторону. - Если я Лютый, то почему я превращаюсь? - Не знаю! Может ты украл его тело, как это было с телом Серого? - они оба помолчали, но затем мальчик немного загадочно и нервно улыбнулся. - Ты, как обычно, такой неуклюжий и смешной, - сказал он наконец, смотря куда-то в сторону. - Пытался проглотить ролл целиком? Потому что не знаешь, что еду надо жевать. Да, тяжело тебе теперь будет привыкнуть... Рик снова помолчал, вглядываясь в Морти. Но затем сказал со вздохом, вновь опустив глаза: - Кажется, тебе уже всё равно, кто твой Рик... Прости, я не знаю, зачем пытался обмануть тебя и устроил весь этот цирк за ужином. Может я хотел, чтобы ты думал, что Лютый… Ах... Из меня очень плохой лжец, Морти. На самом деле никакой я не Лютый и уж тем более не Перевёртыш. Меня зовут Внештат. Измерение CPK-77. Это Дикий сделал меня перевёртышем. - Не важно. Я очень устал... - ответил Морти тихо. - Запутался. Я не знаю кто ты теперь. - Я знаю, Морти. Я тоже устал от всех этих приключений и опасностей. Очень. И поэтому... Знаешь... Вообще-то... - Рик немного запнулся. - На самом деле я просто зашёл попрощаться. Морти вновь поднял на него удивлённый взгляд. - Я не собираюсь быть твоим Риком. Я похоронил троих Морти и не потяну это ещё раз. Довольно с тебя и с меня. Я хочу, чтобы ты... Чтобы ты рос сам, сам выбирал как жить и чем тебе заниматься, нашёл бы нормального человека, с которым тебе будет хорошо, может встретил бы хорошую девушку. Ты не должен быть зависим ни от кого, Морти. Никто не имеет права заставлять тебя делать то, что ты не хочешь, жить так, как тебе не нравится, и быть тем, кем ты не являешься. У тебя должна быть своя жизнь и тебе одному решать как ею распорядиться. Я гарантирую, ни один Рик на свете не обеспечит тебе долгой и счастливой жизни, если будет вмешиваться в неё. Дело в том, что Рики... больны. Нездоровы на голову. Вот что я думаю. Вот что все мы, вчетвером, думаем. Я, Лютый, Дикий и Перевёртыш. Мы собираемся просто уйти и оставить вас в покое. Морти опешил. - Совсем? Снова? В смысле... Ты больше не вернёшься? - Не вернусь. Никто не вернётся. А если кто-то вдруг и придёт к тебе, Морти, не дай ему себя обмануть. Я видел это много раз. Рики используют вас в своих целях, подвергают опасностям и неисправимым травмам, прикрываясь привязанностью и любовью, но это не честно. Если Рики и любят своих внуков, то совсем не так, как стоило бы любить. Сильно, но слишком разрушительно... Для тебя, Морти. Для твоих родителей. Для самих себя. Это совершенно нездоровые отношения. Рики ломают Морти и свои семьи. Мне больно видеть каким ты уже стал благодаря нам. Ты говоришь со мной, как взрослый. Но тебе ведь только десять... - Рик, мне уже почти тринадцать. - Ох... Как же быстро летит время, - Рик лишь потряс головой. - Но кто будет защищать нас, если к нам будет лететь метеорит? - спросил Морти вновь немного дрожащим от слёз голосом. - Или случится вторжение каких-нибудь вредных инопланетян... или ещё что... - На этот счёт не волнуйся, вы не останетесь одни. Мы будем приглядывать за вами. И помогать издалека. Вы даже не заметите, что что-то не так. Всё будет так же обычно и хорошо, как до нас. Но если захочешь однажды приключений... Ну, в конце концов изобретёшь опять портальную пушку, когда вырастешь. Когда будешь готов к этим приключениям и к жестокости вселенной за пределами этой планеты. А если нет... значит и не надо. Мир и так достаточно велик и разнообразен, чтобы найти здесь радость. Думаю, тебе это по плечу, у тебя вся жизнь впереди. Ты справишься с этим лучше, чем кто-либо из нас. Морти долго молчал, потупив взгляд и раздумывая о чём-то, а потом вновь приоткрыл губы и произнёс серьёзно и мрачно. - Это ты. Ты опять притворяешься кем-то, Рик. Ты хочешь чтобы я думал, что ты мёртв, чтобы снова исчезнуть. Как и тогда... до моего рождения. Мог бы просто сказать, что тебе надоело возиться со мной. Рик молчал, глядя на Морти мутнеющим взглядом. Он шмыгнул носом и закрыл глаза, поднося руку к лицу и хватая себя за переносицу. Впрочем слёзы так и не появились. - Морти... Я там... в кладовке... оставил на нижней полке коробку из под обуви, - сказал он чуть дрожащим голосом. - Это всё тебе на прощание. Не выкидывай сразу, х-хорошо? - Ладно. - Сходишь посмотреть? - Прямо сейчас? Ладно, сейчас схожу... Рик проводил Морти взглядом и на секунду спрятал лицо в ладонях, как только мальчик вышел за дверь. Коробка стояла на видном месте, так что найти её было не сложно. Морти вытащил её, поставив на пол, а затем открыл. Сначала он замер, а потом весь встрепенулся, увидев содержимое. Его руки не знали что схватить и глаза не знали куда посмотреть. Рисунки, кости, ракушки, камешки, золотой дракон, кубик Рубика, его старый плюшевый кролик, билетики из игровых автоматов. Всё наконец-то встало на свои места. Он вскочил и торопливо побежал обратно в мастерскую, не сильно надеясь, что Рик ещё там. Точнее он ожидал увидеть либо Лютого, таким, каким он его помнил, либо вообще никого. Страшно боясь, что Рик может исчезнуть, не дожидаясь его, он крикнул, преодолевая последнюю дверь: - Лютый, постой! Вбежав обратно, он увидел всё того же совершенно обычного человека, только не в халате и голубой водолазке, а в старой чёрно-белой форме гвардейца Цитадели. Он был таким, каким XC-128 был раньше, но в то же время таким, каким он ещё не был никогда. Он стоял на грани открытого портала, затем медленно и немного нехотя обернулся, встретившись с Морти кажется даже чуть влажным глазами, полными боли. - Мой друг, Лютый... Он мёртв, детка. Мы все мертвы так или иначе. Некоторое время Морти просто смотрел на него, а затем опомнился и подошёл ближе. - Я не понимаю кто ты, но я прощаю Лютого, - сказал он, протягивая ему что-то, практически вкладывая в его руку. - Мой друг, которого Лютый съел по случайности, он жив. Его удалось вернуть. Мы не общаемся, но… - Морти прервался. Рик опустил глаза и обнаружил в своих пальцах собранный кубик Рубика. Оглядев сокровище с непониманием, он вздохнул дрожаще и спросил у мальчика несмело: - Ты сам собрал его? Морти стало очень больно. Крайне больно. Рик не знал что это, не знал, кто собрал это, когда и при каких обстоятельствах. - Нет... Это… Нерешаемая Коробка Истинного Безумия и Силы. - А? - Лютый решил её… Это долго объяснять… - Морти едва держался. Он давно смирился с тем, что Лютого нет, но сейчас он едва зацепился за надежду, что может быть случилось какое-то чудо и это хищное печальное чудовище, эта косматая седая химера всё же смогла сделать невозможное. И вот она снова ускользала от него. Заново. - Просто это важно... - Х-хорошо... - едва улыбнувшись, Рик тоже кивнул, вновь оборачиваясь лицом к порталу, но всё ещё держа пластмассовый цветной кубик перед собой. - Прощай, малыш. Будь счастлив... Хотя... Постой! - он снова обернулся. - Ты знаешь, что означает твоё имя, Морти? - М-моё имя что-то означает? - спросил Морти озадачено, вытирая слёзы. - Да, иногда имена людей имеют какой-то особый смысл. Особенно если они старые и происходят из какого-нибудь древнего языка. Так вот имя Мортимер значит "Мёртвое Море". Я не знаю... Я подумал, что это может быть тебе интересно. Точнее... Лютый сказал перед смертью, что это очень важно. И в общем... Поэтому я решил рассказать тебе это. Это ничего не значит. Просто интересный факт о происхождении имени. - Ну х-хорошо... Лютый любил рассказывать… - Да. Любил. - А... а что тогда означает имя Рик? Тот задумался, будто вспоминая. - Ричард... Рихард, Риккардо... "отважный воин". Либо "могучий властитель", "богатое сердце". У этого имени очень много значений и много вариаций на разных языках. Морти кивнул, вновь всхлипнув. - Тебе очень подходит. Береги себя, отважный воин. Внештат. - Ты тоже. Береги то, что имеешь. Хотел было Морти сказать что-то ещё, но портал закрылся раньше, чем он успел набрать воздуха для слов. А Рик медленно брёл по тихой пустой улице, очень нехотя переставляя ноги и крутя в пальцах цветастый кубик. Он всё думал, бросить его, зашвырнув со злостью подальше, чтобы ему стало легче, или же сохранить его около сердца. В конце концов он упёрся в высокую входную дверь лбом и стиснул зубы, стараясь удержать внутри вновь скребущиеся наружу слёзы. И у него получилось. Он несколько раз вдохнул глубже, выпрямился и со злостью ударил кулаком в стенку, затем сделал ещё несколько глубоких вдохов. Рик положил головоломку во внутренний карман, выпрямил спину на вдохе, вошёл в дом Дикого и проследовал к дивану. Спина гостя была абсолютно прямой и гордой, а взгляд, неподвижно уставившийся в стенку, пуст и холоден. - Ты просил зайти, - сказал он. - Вот я зашёл, показался. Я жив и здоров. Теперь я могу отправиться домой? - Не спеши. Как там всё прошло? - спросил хозяин, сидящий в кресле по соседству. - Я не хочу говорить об этом. - Даже так? Хах... Ты выглядишь крайне жалко в этой форме. Ты своё уже отыграл, так что прими уже более внушительный вид. - Не хочу. - Бунтуешь, а? - Дикий вновь ухмыльнулся, а затем обратился к сидящей в уголке машине. - Гидра, сделай ему чай. Спустя пару секунд, та послушно поднялась, готовясь отправиться в кухню и выполнить поручение. - Не стоит, - чуть раздражённо Рик отверг её гостеприимство. Он долго молчал, но затем всё же решил заговорить хоть о чём-нибудь, чтобы Дикий отстал от него со своими расспросами. - Гидра синтетик? Довольно странно. Мне всегда казалось, что ты работаешь только со зверушками. - Не смотри на меня так однобоко, - произнёс Дикий в ответ. - Знаешь, в некоторых ситуациях, таких как поимка Перевёртыша, на живых существ бывает трудно положиться. Я не готов был жертвовать доброй частью своей коллекции и подвергать их такой опасности. Машины тоже способны заинтересовать меня, тем более настолько славно и универсально сконструированные. Гидра не моё творение, а самосозданное, бывшее раньше настоящим живым человеком, но отринувшее человечность. Она уникальная. Живая и живучая, способная так легко и эффективно убивать... Гидра довольно заклокотала в ответ на его слова. - МНЕ ПОНРАВИЛАСЬ ОХОТА. ВСЕ ЭТИ ОТЧАЯННЫЕ КРИКИ, КОГДА Я ПОГРУЖАЛА В НИХ СВОИ КОГТИ, С ВЛАЖНЫМ ТРЕСКОМ РАЗРЫВАЛА ПЛОТЬ И ЛОМАЛА КОСТИ... ВСЕ ОНИ БЫЛИ ТАКИМИ БЕСПОМОЩНЫМИ И ЖАЛКИМИ В СВОЮ ПОСЛЕДНЮЮ СЕКУНДУ, ВСЕ ЭТИ МЯГЕНЬКИЕ РАЗДРАЖАЮЩЕ ПИЩАЩИЕ ДЕТИ И... - Прекрати! - Рик вдруг резко вскочил с дивана, закричав. - Это отвратительно! Прекрати это! - он метнулся к машине как вихрь и со всей силы ударил кулаком по морде, на мгновение ошарашив её. Запястье жалобно хрустнуло и на поломанных костяшках под перчаткой проступила кровь, в то время как её голова лишь едва качнулась от удара. Распалённо дыша и схватившись за пострадавшую руку, Рик отступил назад, с яростью смотря на Гидру. Та молча и неподвижно пялилась на него в недоумении, лишь слегка приподнимая гребни и подёргивая хвостом, будто кошка в лёгком недовольстве. - Не смей говорить такое. Не смей делать такое, - прошипел Рик, всё ещё кривясь от злости и боли. - Отвратительно... - Э-нет, Рик, - произнёс Дикий со смешком и улыбкой. - Так не получится. У тебя здесь недостаточно статуса и власти, чтобы отдавать ей приказы. Странно… Это так не похоже на тебя... - Статуса и власти?! - проскрежетал Рик, резко обернувшись к Дикому, а затем оскалился и издал странный не впечатляющий человеческий звук, который скорее всего должен был быть рычанием. Дикий хохотнул и резко выпрямился. - Ч-что это? Это что, вызов? - затем он отмахнулся великодушно. - Забудь об этом. Ты ещё не достаточно силён для подобной выходки. Рик стиснул руки в кулаки и снова закричал Дикому в лицо. Его тело изменилось, награждая его острыми когтями и зубами, сверкнувшими в щелях, а крик из человеческого жалкого вопля перетёк в яростный призывный рёв, нешуточно переполошивший животных в доме. Дикий поменялся в лице и наконец резко вскочил, сбросив крысу с плеча на спинку дивана. - Выйди вон! И ты пожалеешь об этом решении. У тебя сейчас нет шансов против меня! Гидра, не вмешивайся! - повелительно указав пальцем крикнул он машине, заметив, как её гребни встают в угрожающую позицию и как она бьёт хвостом по полу. - Это наш бой. Не разрывая взгляда с Диким и не убирая с лица боевой оскал, Рик направился к выходу на улицу. Тот, так же ощетинившись, последовал за ним. - Ты не готов к этому, - произнёс альбинос на грани крика, когда они встали на дороге друг против друга на некотором расстоянии. - Пока что ты умеешь принимать только две формы, одна из которых ущербна, а вторая пусть и с зубами, но всё равно слабее меня. Подожми хвост, пока не поздно! В ответ Рик снова заревел, подавшись вперёд и распахнув зубастые челюсти. И Дикому пришлось так же ответить ему, наполняя округу устрашающим зычным звуком, довольно высоким и оттого режущим ухо, как пенопласт, скользящий по стеклу. Он принимал вызов. Его челюсти распахнулись шире и выдвинувшиеся вперёд белые тонкие зубы будто бы нацелились на противника, как и растопырившиеся крючковатые когти. Гидра в компании белой крысы, что забралась на спину, предпочла присутствовать, стоя в стороне и наблюдая за будоражущим животным ритуалом, исход которого был предрешён. Дикий в несколько раз превосходил размерами своего дерзнувшего на его титул чёрно-белого противника, так же превосходил его силой и имел неприятную особенность моментально залечивать раны. Однако Рика это кажется не смущало. Он был слишком зол и распалён, что даже многократно превзошедший его рык ответ не отвадил его от желания вступить в схватку. Он пошёл на Дикого быстрыми шагами, решительно сближаясь. Тот пошёл навстречу, но двигался медленнее и грациознее, ожидая когда противник сам подойдёт к нему в лапы и встретит его удар. Он по-медвежьи широко и грузно махнул рукой, рассекая воздух. Рик в последний момент увернулся, совершил хитрый манёвр, куснул его за руку, и тут же рванул назад, отступая, чтобы не поймать следующую атаку. На надорванном рукаве лишь слегка проступило красное пятно, но кровь почти тут же перестала течь. Это была жалкая попытка. Дикий оборонялся почти что неохотно, поворачивался вслед за резко атакующим противником, юрко танцующим вокруг него в попытках нанести хоть какой-то урон когтями, но тут же осторожно и трусливо отпрыгивающим назад, чтобы самому не попасть под удар. В свою очередь белый щедро позволял ему ранить себя, мелко терзая плоть и одежду. Эти попытки казались ему чертовски забавными и бессмысленными, как если бы бурундук решил напасть на тигра. Затем Дикий всё же метнулся на врага и ударил резче, одним из когтей рассекая его бровь и щёку, а затем, когда тот, вскрикнув, отошёл назад, сам перешёл в активное наступление, загоняя его к стене. - Это всё, что ты можешь, песчанка?! - рявкнул он, угрожающе надвигаясь, в то время как двойнику пришлось быстро пятиться. - Перестань позориться! Ты понятия не имеешь, как сражаться в этом теле! Впрочем, его самого было уже не остановить. Ему наскучила эта пляска и теперь он желал как следует проучить наглеца, хорошо потрепав его и унизив, но не слишком сильно покалечив, чтобы самому же потом поменьше пришлось восстанавливать. Он загнал его в угол, припирая обратно к стене дома, а затем, когда тому вдруг стало некуда бежать, схватил его за грудки и поднял над землёй, посильнее приложив спиной, так, что им обоим на головы посыпалась обветшалая краска. Дикий не то улыбнулся, не то оскалился во весь рот, посмотрев прямо в глаза ускоренно задышавшего двойника. Кровь из рассечённой вертикальной раны заливала его глаз, отчего ему приходилось жмуриться. - Ты выглядишь как кусок мяса, Рик! Ты знаешь, что я делаю с мясом!? - снова рявкнул Дикий насмешливо и его зубы вновь затрещали в дёснах, выдвигаясь, чтобы схватить противника за голову и даже немного зацепиться за его кожу в завершении всего ритуала. Он закрыл глаза, готовясь с удовольствием прикусить голову противника. Как вдруг почувствовал что-то странное. Как будто земля уходит из под его ног, а горло крепко обхватила чья-то здоровая ладонь, потянув его вверх. Он обескураженно захрипел, широко распахнув веки и так и не схлопнув раскрытые челюсти. На него с некоторым любопытством уставились огромные круглые зрачки на багряных дисках чужих глаз, с упоением созерцая, как он повис над землёй, беспомощно дрыгая ногами и пытаясь сделать хотя бы вдох. - "Чёрт возьми! Имплант! Когда он успел установить себе этот грёбаный сайзаритовый имплант?!" - пронеслось у Дикого в голове. Он ощутил как чаши весов резко и слишком быстро поменялись друг с другом и теперь, когда его соперник так внезапно вырос, он оказался в крайне плачевном положении, чего никак не мог ожидать. Рик на него не скалился, это было больше ни к чему. Он сделал пару шагов вперёд, по инерции швырнул Дикого на заросший газон, отчего тот кубарем прокатился по земле, пачкая халат травяным соком, а затем, не оставляя ему времени подняться, бросился следом и схватил челюстями за ногу, грубо протаскивая его назад. Дикий зашипел и забрыкался, процарапав землю когтями и всё равно пробуя встать или перевернуться на спину, чтобы продолжить защищаться. Рик разрешил ему перевернуться, но лишь затем, чтобы встретиться с ним глазами и прижать его к земле, начиная вгрызаться глубже. Дикий взвыл, чувствуя как чужие крупные зубы рвут его икру. Его плоть регенерировала, стараясь сразу зарасти обратно, но рана с каждым движением разрывалась всё больше и больше, а крепкая кость трещала под яростными укусами всё жалобнее и жалобнее. Его собственные зубы были довольно страшны и смертоносны, но их сила была в том чтобы впиться и держать, пока жертва не выбьется из сил, изранив сама себя, или пока он не располосует добычу когтями. Однако зубы вида dirus были предназначены для того, чтобы именно разрывать плотные сухожилия и дробить кости. И сейчас, сильнее и острее всего ощущалось, что сила сжатия этих челюстей была намного больше, чем у Дикого. Кости, большеберцовая и малоберцовая, наконец подались, раскалываясь ниже колена, и последний шмат плоти, соединявший ногу Дикого с его телом, разорвался, оставляя трофей в чужой пасти. На мгновение оба Рика замерли и замолчали, глядя друг другу в глаза. Затем соперник демонстративно переместил ногу у себя во рту, положив её поперёк и вновь резко сомкнул челюсти. Голеностоп пронзительно хрустнул, ломаясь пополам. Вопреки ожиданиям, хищник не стал съедать свой трофей, разрешив ему выскользнуть из пасти и упасть на землю, будто бы тем самым хотел показать, что брезгует. Щурясь от боли, поверженный Дикий мягко улыбнулся, уставившись в глаза победителя. Осознание собственного поражения было на удивление приятно. Однако в следующую секунду он понял, что с ним ещё не закончили. Рик снова зарычал, оскалив окровавленные зубы и бросился на него, на этот раз проявляя желание атаковать его в голову или в горло. Тот задёргался, попытался закрыться или сопротивляться ему, но в итоге всё равно оказался в его челюстях. Они стали медленно сжиматься, крепко сдавливая его виски, как пресс. - Остановись, - сказал он, ощутив неприятное давление в черепе. - Уже достаточно! Однако тот всё продолжал стискивать зубы, увеличивая нагрузку. По лбу Дикого побежала струйка крови и его череп затрещал. - Хватит! - крикнул он, вцепившись в переносицу и нижнюю челюсть двойника руками, остро испытывая давно позабытое им самим чувство. Страх. - Лютый, хорош! Хорош!!! Его тело задрожало, машинально пытаясь свернуться в клубок и из горла вырвался звук, похожий на визг раненой собаки. Только тогда челюсти ослабили хватку. Лютый отпустил его, коротко облизнувшись и отстраняясь. Крепко зажмурившись, тот быстро и глубоко дышал, лёжа на спине и схватившись за свою всё ещё болящую голову руками. - Не бойся, я не собирался убивать тебя, - наконец сказал Лютый. - Просто не думал, что голова это твоё слабое место. Мне казалось, что всё должно быть как-то посложнее. Дикий вновь улыбнулся, тихо и болезненно засмеявшись. - Это бы не убило меня. Просто восстанавливать голову крайне неприятно. - Правда? Надо бы проверить... Дикий почувствовал, что тот снова склоняется над ним, загораживая свет, и снова нервно съёжился, закрываясь рукой. - Нет, я серьёзно! С меня пока хватит... Потом проверишь. - Руку давай. Дикий открыл глаза и увидел, что перед ним, протягивая ладонь, стоит его собственная точная копия за исключением одежды, оставшейся чёрно-белой формой, цвета волос и чешуи. Нанесённая им рана и костяшки, разбитые о голову Гидры, быстро заживали. Он вновь оживлённо ухмыльнулся и разрешил помочь себе встать, опираясь на Лютого, так как его нога всё ещё не отросла. - Гидра, забери ботинок, - Лютый отдал свой первый приказ, направляясь обратно к дому. - Только не смей жрать это по дороге. - Оставь меня на крыльце, - попросил Дикий. - Хочу тут побыть... Тот помог ему добраться до крыльца и сесть на ступенях, а затем вновь принял форму и размер самого обычного человека и встал напротив двойника. - Думаю, ты хотел бы побыть один сейчас, - сказал он. - Всё это должно быть нелегко... Но ты ведь понимаешь, что я не хотел бы всерьёз уничтожать тебя? И что мне не так уж важно главенствовать и быть чем-то вроде божества. Я лишь хочу уважения. Дикий тихо усмехнулся, опустив взгляд вниз и опираясь локтями на свои колени. - Хах... Это я понимаю. Давно меня никто так не трепал. Кажется, что никогда. Знаешь что, Лютый... Я нисколько не жалею, что тогда выбрал тебя, а не Серого. Ты какой-то особенный. Ты чертовски честный во всём, что касается поединков. Я не ошибся, когда пощадил тебя, когда помог тебе, и когда я решил отдать тебе тело перевёртыша. Тебе действительно можно доверять и я могу назвать тебя своим другом. - Что ж, - лицо Лютого ещё немного подобрело. - Раз так, раз уж я прошёл проверку до такого статуса, и раз уж я теперь альфа... Ладно, шучу. Думаю, мы можем согласиться с тем, что мы равны по статусу... Почти. - Так ты что-то хотел? - Дикий поднял голову, глядя ему стоящему в лицо снизу вверх. - Да. Я хочу попросить тебя никогда больше не называть моего друга куском мяса. Это мой человек. Он дорог мне и я буду его защищать. - Я назвал так тебя, - возразил тот, удивившись. - Не Внештата. - В этот раз да. Но ты косвенно сравнивал меня с ним, как со слабым беззубым созданием. Но это ошибка. У него тоже имеются хребет и зубы. Вот что я хочу сказать. И в данный момент я это он. Более чем. - Я понял тебя, - Дикий кивнул, вновь устало опустив глаза. - Теперь всё-таки иди... Иди к своему другу. И оставь меня здесь. Я позову тебя, когда приду в себя и когда мне понадобится твоё присутствие для изучения. Лютый мягко кивнул, моргнув, и сделал пару шагов назад. Затем он обратил внимание на стоящую неподалёку Гидру с кусочком ноги в лапах. Она внимательно смотрела на него, склонив голову набок, и будто сгорбилась и втянула шею в бронированные шипастые плечи. - Иди сюда, - позвал он, подманивая пальцем. Машина осторожно повиновалась ему, отдавая ботинок, который затем был передан его хозяину. - Гидра, - вновь обратился Лютый. - Я должен поблагодарить тебя. - ЗА ЧТО ТЫ ДОЛЖЕН ПОБЛАГОДАРИТЬ МЕНЯ? - спросила она, ещё чуть наклоняясь. - ЗА ОХОТУ НА XC-128? Тот потряс головой. - Ты напугала меня достаточно, чтобы я нашёл силы жить, - ответил он. - Одного твоего присутствия было достаточно, чтобы вселить в меня ужас пред смертью и помочь мне вырваться из её когтей, когда я передумал умирать. Ты очень пугающая. По-хорошему пугающая. Гидра механически заурчала, реагируя на своеобразный комплимент. - Но теперь не зазнавайся. Тогда я был слаб, а теперь я силён как никогда. И за это я тоже обязан тебе. Потому что ты чертовски разозлила меня. Помни, что мне ничего не стоит разобрать тебя на детали и собрать как надо. Так что лучше не беси меня. - ДИКИЙ - СОЮЗНИК. А ТЫ - СОЮЗНИК? - вновь спросила машина осторожно. - Надеюсь, что да. Не сказав больше ни слова, Лютый отправился на задний двор. Его интересовал молодой саженец ясеня, который появился тут совсем недавно, недалеко от могилок Бэт и Джерри. Некоторое время Рик разглядывал едва покачивающиеся на ветру безмолвные листья и тонкий ствол, раздумывая о том, хочет ли он включить голосовой модуль, приделанный к стволу сбоку. В конце концов он сошёлся на том, что это всё-таки надо сделать. Небольшой рубильник щёлкнул. Дешёвый динамик тихо зашипел, но в первые несколько секунд из него доносилась лишь тишина. Рик хотел вновь отключить его, как вдруг услышал голос. "Я бежал как мог, до иступления, до рвоты, И злые гончие твои мне мира не давали. Ты был жесток как Один в пылу Дикой Охоты, Кошмарнее тебя была валькирия из стали. Я проиграл, упал истерзанный, ошибся, Твоего возмездия меня коснулась плеть. Обидно, но... с кем не бывает оступиться? Я не покаюсь, враг, мне не о чём жалеть. Я много шкур сменил и лиц, и мест, и масок, Меня хлестали то наслаждения, то боль, Богатства вкусов, сгущенья дивных красок... Признай, я отыграл чудесно свою лихую роль. Я познал любовь и цену знал свободы, Я счастлив был... А ты? Ты счастлив жить? И хищному следуя пути твоей природы, Чудовище готов ли будешь победить? Я не боюсь. Словами не унижен... Смеюсь... Я неподвижен? Вспори кору мне! Дай истечь мне соком! Теперь уж всё как день мне стало ясно... Терзай меня, мой враг, я сгину одиноко, Но путь извилистый прошёл я не напрасно! Нет? Не дашь мне избавления? Я заперт тут. Я в коре, корнях и соке навечно заточён тобой. Вот как... в шелесте листвы я обрету приют? О, мальчик мой... Прощай. Мне нет пути домой." Выслушав ещё целых десять секунд абсолютной звенящей тишины и шелеста листьев на ветерке, Лютый отключил модуль. - "Стихи придумывает. Он адаптируется. Он адаптируется даже к этому... Даже к такой жизни. И я тоже должен привыкнуть." - Прощай. *** Услышав хлопок двери, Внештат поднял голову, оторвавшись от работы. Он уже несколько дней бережно сшивал свою разорванную в клочья форму при помощи микроскопа и тончайших инструментов и ниток, возвращая её в более-менее приличный вид. - Как всё прошло? - спросил он участливо, оборачиваясь, и тут же ужаснулся. - О, Господи Иисусе! На тебе кровь! - Она не моя, - спокойно ответил Лютый, стараясь вытереть подбородок обратной стороной ладони, а затем направился к умывальнику. - Знаешь, что! - Внештат довольно резко и экспрессивно отодвинулся от стола. - Это не очень то успокаивает, учитывая, что ты собирался поговорить с Морти! - Ох... Действительно... - прозрев, Лютый замер, зависнув с полотенцем над раковиной и уставившись на себя в зеркало. - Это действительно звучит и выглядит ужасно. Но Морти здесь совсем не при чём. Я сцепился с Диким. Не спрашивай. Нормальная практика. Это случилось уже после того, как я повидался с мальчиком. И, пожалуй, с Морти всё прошло... Отвратительно... - угрюмо добавил он, направляясь к матрасу. - Не буду лгать: мне плохо. На душе кошка сдохла. Внештат немного успокоился, но решил не задаваться лишними вопросами о подробностях драки, а сосредоточить своё внимание на более важном. Он повернулся и сел на стул верхом, сложив руки на спинке. - Так что там произошло? Тебе удалось поговорить с Морти? - Ну... всё вышло не совсем так, как я хотел, - Лютый лёг на спину и откинул голову назад, закрыв глаза. - По крайней мере он простил меня и мы даже нормально попрощались. Но, боже мой, какой же слюнявый пафосный бред я ему наговорил... Про жизненный путь, про счастье, про умение прощать, про то что всё в его руках. Тьфу ты какая банальщина! Мог бы и поумнее прощальные напутствия придумать. Внештат пожал плечами. - Да не парься, пёс, ему же только десять. Сойдёт. - Уже почти тринадцать, - произнёс Лютый мрачно. - И он безумно умный пацан. А ещё я зачем-то решил поужинать с их семьёй за одним столом и угостить их суши. И, угадай, кто решил проглотить ролл целиком и чуть не подавился? - Ой... Ты в порядке? Ты поосторожнее с этим, когда в человеческой форме. Пищу надо тщательно жевать. - Да я понял уж... - Лютый тяжело вздохнул. - Эх, какой чёрт меня вообще дёрнул начинать всё это? Что за странная идея начать есть новую еду без предварительной репетиции да ещё и в такой ответственный момент? Захотел чувства единения, романтики, трогательных моментов за семейным ужином? Всё было совсем не так, как я представлял... Я не мог предположить, что всё это будет настолько сложно, и не мог знать, что чтобы есть незнакомую пищу недостаточно просто превратиться в другое существо, способное поглощать её без ущерба здоровью. Важно ещё и понимать как работает это новое тело и хотя бы примерно знать, что у тебя на тарелке и как это вообще надо есть, в какой последовательности, какие группы мышц напрягать и как именно. Я подумал... Неужели всё это цена, Внештат? Цена моего понимания того, как Морти в своё время было тяжело приспособиться к моему образу жизни. Как он давился чужой едой, не вызывающей доверия, пускал слюни через щели... Превозмогал мысль о том, что ему приходится самолично убивать, чтобы прокормиться, - он сделал значительную паузу, вновь глубоко вздыхая, а затем заговорил опять, поднимаясь с матраса и садясь. - Знаешь, новое тело ни на что не влияет. Хищник в голове, - он постучал себя пальцем по виску. - Я всё ещё очень хочу есть. Я, человек разумный, хочу совсем не то, что должен. Я не знаю, что я хочу теперь, Внештат... Тот некоторое время молчал. - Так ты... голодный? Хочешь доесть мой вок, пока горячий? - он кивнул на бумажную коробочку, стоящую неподалёку от него, на рабочем столе. - Поешь. У меня тут осталось немного, в меня уже не лезет, а когда остынет уже не так вкусно будет. Лютый поднялся, медленно, без особого энтузиазма, приблизился к предложенной ему белой коробочке, затем открыл створки, любознательно заглядывая внутрь, и вздрогнул, поморщившись. - Это ещё что за хрень? Черви? - Это лапша. Её из муки делают. Попробуй, она очень вкусная и сытная. - Кошмар какой... на глистов похоже, - Лютый снова поморщился, брезгливо отстраняясь. - Зачем делать еду такой неаппетитной на вид? Внештат лишь пожал плечами, тихо хмыкнув. Кажется он был немного расстроен его отказом, так что Лютый, вновь обречённо вздохнув, решил всё-таки съесть это. В любом случае он и впрямь был должен с чего-то начинать. Ему удалось сделать это не без лишних приключений, так как эти скользкие покрытые маслом "черви" поначалу постоянно сваливались с вилки, но затем он всё же как-то приловчился и дело пошло лучше. Надо сказать, что вкус был удивительно... ярким. Нельзя сказать, что Лютый стал различать вкусы лучше или хуже, но он точно ощущал их как-то по-новому, возможно из-за того, что сами по себе они были ему в новинку. Удивительно разнообразные, удивительно интригующие и местами совсем даже не плохие. Его двойник был безумно рад, тому, что Лютый всё же согласился поесть что-то новое. Он двигался к успеху. - Теперь тебе придётся питаться регулярно и разнообразно. Я уверен, ты вскоре привыкнешь и тебе понравится новая еда. - Спасибо... - поблагодарил Лютый, выкидывая пустую коробочку в мусорное ведро и проводя языком по непривычно тупым зубам, пытаясь выскрести какие-то остатки. - Это овощи такие странные? - Да, вероятно. Лапша была с овощами. Не представляю насколько странным ты теперь ощущаешь всё то, к чему я привычен с детства... - Да я даже голос свой не узнаю теперь. Удивительно, что ты так точно понимаешь мои чувства сейчас. - Ну... - Внештат усмехнулся. - Мы с тобой один человек, как никак. Хотя я тоже пока не совсем привык к тому, что теперь ты чаще всего выглядишь как я. Надо сказать, я так привык к тому что ты такой большой и зубастый, что мне даже жаль немного... Мне нравится твой изначальный облик. Он крутой. Лютый вновь подошёл к зеркалу и взглянул на нового себя. Он долго рассматривал своё человеческое лицо без щелей, без чешуи на шее, без больших красных глаз. Впрочем, глаза его были всё такими же печальными, как и раньше, просто другого цвета. - Наши лица теперь почти идентичны. А я всё равно вижу тебя безумно красивым, а себя безумно уродливым, - произнёс он хмуро. Внештат почувствовал лёгкое смущение от такого откровения, а затем просто молча поднялся, подошёл к Лютому со спины и, встав вплотную, тоже заглянул в зеркало через его плечо. Теперь они оба отражались в нём и они действительно выглядели как идентичные близнецы. За исключением одной маленькой детали. - Всё дело в шраме, - наконец сказал Внештат. - Шрамы украшают мужчин. Тебе стоит обзавестись таким же, только с другой стороны, для симметрии, - он поднял руку и пошевелил указательным пальцем около левого глаза Лютого. - Я бы хотел смотреть в тебя, как в зеркало... - тот тихонько усмехнулся, отводя взгляд. - Дикий сказал: никаких шрамов, татуировок и пирсинга, - Лютый с сожалением прихватил пустую мочку уха, скучая по своей плаге. - Он прав. Тело перевёртыша должно быть как чистый кусок глины, чтобы из него лепить что угодно и менять его целиком и полностью без каких-либо осложнений и помех. Затем он обернулся, посмотрев в сторону рабочего стола, где так и валялся без дела самурайский меч. Интересно, Внештат уже обнаружил потайную кнопку, включающую огненный режим? Там же, на столе лежала не до конца зашитая форма, его израненная вторая кожа. Глаза вновь потускнели и Лютый виновато вздохнул, опустив голову. - Скажи, ты злишься на меня? - Как можно? - спросил двойник, разворачиваясь к нему лицом. Тот продолжал прятать взгляд, опуская голову ещё ниже. - После всего, что я сделал... - Лютый, ты мой друг! Ради меня ты отказался от своих хищных принципов и пожертвовал собой, чтобы я смог жить. А потом ты отказался от столь желанной тобой смерти, чтобы не оставлять меня одного. Ты думал, я этого не замечу? Кем я должен быть по-твоему, чтобы отвергать тебя после всего этого? Ты можешь думать и говорить о себе что угодно, но я то вижу кто ты. Странный, не идеальный, как и никто в мире, но... - Ты - идеальный, - Лютый резко прервал его, наконец возвращая серьёзный взгляд к его лицу. - Да брось! - Я серьёзно. Я думаю, что ты идеальный Рик. А я... а я такой друг, что даже превратившись в такого же как ты человека, и даже наевшись этой, как же её... - Лапшой? - ...всё равно продолжаю тайно хотеть, чтобы ты почесал мне брюхо изнутри. Потому что на самом деле, как бы я ни выглядел, внутри я всё равно большой и страшный серый волк. - Ты уж постарайся не съесть меня опять, ладно? - усмехнулся собеседник. - Внутри тебя конечно хорошо, но снаружи мне нравится намного больше, - сказал он с улыбкой, и беспардонно прошёлся пальцами по чужому брюху, почёсывая его снизу вверх. Лютый весь вздрогнул и резко вытянулся, застыв на месте и едва не закричав. Внештат тот час отдёрнулся. Взгляд его двойника был таким тревожным, будто прикосновение его едва не уничтожило. - Ох... прости, я... - Внештат на мгновение почувствовал себя идиотом. А Лютый почувствовал как мягкая улыбка бесконтрольно растекается по его собственным губам. Он по привычке издал тихий рык, нелепый, больше похожий на короткое урчание. Он сделал шаг вперёд и резко вжался в друга, обняв его. Он доверчиво положил голову на плечо и коснулся его щекой. Внештат замер от неожиданности, резко замолчав. Некоторое время он просто стоял так, пытаясь поверить в то, что Лютый действительно по-настоящему обнимает его. Затем он сам закрыл глаза, мягко вздохнул и улыбнулся. Его ладони легли на длинную спину, слегка сминая ткань халата в пальцах. Он снова слышал, как бьётся сердце двойника, как будто это было его собственное сердце, прекрасно понимая, что больше никогда Лютый не сделает ему ничего плохого. Именно это Лютый и хотел выразить в своих объятиях. Он больше не слышал Злой Голос, он слышал только их общее сердце. Внештат совсем не боялся, хотя теперь прекрасно знал, на что Лютый способен и что творится у этого страшного людоеда в голове. Он действительно принимал его со всеми его странностями, от которых иные бы, нормальные адекватные люди с хорошим чувством самосохранения шарахались как от чумы и с воплями бежали бы прочь. Но Внештат верил в него как в лучшего Рика. Как в себя. И Лютому хотелось бы верить в себя точно так же. Они стояли так очень долго и никто из них двоих не хотел прерывать этот чудесный момент, потому что оба ощущали, что в таком положении, обняв друг друга, они наконец-то пришли в равновесие. Почти пришли... - Ты дрожишь, - заметил Внештат вскоре. - Снова плачешь? Лютый собрался с духом, вернув своему голосу спокойствие. - Нет. Я просто думал, что я переболел. Но когда я снова увидел Морти и его семью, стало опять так больно... Будто бы кусок души вынули. Взгляд Внештата метнулся к зеркалу, где на раме висели фотографии старых напарников. - Я понимаю это чувство, дружище, - произнёс он с состраданием и утешающе похлопал его по спине, а затем вновь закрыл глаза и обнял чуть сильнее, немного раскачиваясь. - Всё будет хорошо. Всё пройдёт. Это нормально, испытывать боль... Лютый тихонько пошатывался вместе с ним, позволяя покачать себя и продолжая прижиматься щекой и жмуриться. - Я не попрощался с Бэт. И с Саммер. Я не признался Морти, что это был я. Мне не хватило духа принять ответственность. В последний момент я притворился тобой. Так стыдно... - Славно, что ты вообще нашёл силы прийти и объясниться. Даже если от моего имени. Было бы намного хуже, если бы Перевёртыш просто исчез и к ним бы вообще никто никогда не пришёл и ничего не объяснил. Слушай, Лют, а я тут вспомнил... Помнишь, ты говорил что-то про значения имён и моря? Говорил, что это очень важно. Ну, тогда, когда ты лежал кишкам наружу и бредил о косатках, помнишь? - Ах... Да, припоминаю. - Расскажи ещё. Лютый отстранился, чтобы снова видеть лицо собеседника. - Значение имён? Хм... Дай подумать... Так вот... Знаешь почему внештатный рабочий называется фрилансером? Потому что раньше фрилансерами называли вольнокопейщиков. Это древняя воинская профессия, свободные ни от кого не зависящие воины, которых нанимали за деньги. Один хрен, фрилансеры. Ланс - значит "копьё". Вероятно имя Ланцелот тоже связано с копьём и самой профессией копейщика. Я не знаю чем ты руководствовался, когда выбирал себе второе имя, но мне кажется, что так вышло не случайно. Ты не только Внештатный, но ты так же ещё и копейщик, и рыцарь круглого стола. Тебе это очень подходит. - Ланцелот, значит... А ты у нас... Король Артур? - А я дракон, забыл? - Прожжённый ты романтик! Тебя так послушаешь порой, диву даёшься сколько у тебя в голове всего. И описываешь всё сочно. Почему ты до сих пор книги не пишешь? - Да, мне много кто говорил... Я думал об этом. Я хочу написать что-нибудь, хочу выразить всё что думаю и чувствую. Если я смогу рассказать историю, может тогда мне станет проще? - Да! Я более чем уверен: творчество это то, что тебе сейчас необходимо. Лютый легонько улыбнулся, а затем снова отвёл потухший виноватый взгляд. - Ну что опять? - Внештат попробовал заглянуть ему в глаза и даже коснулся рукой его щеки, поворачивая голову обратно к себе. Но тот зажмурился, чтобы не смотреть, прижимаясь щекой к ладони. - К-когда я разорвал твою форму... я думал, что ты разозлишься и убьёшь меня. Но ты... Ты выглядел таким... потерянным, - его голос дрожал и становился тихим и хриплым. - И ты был таким вкусным в тот миг... - Ну всё, хватит, - тот положил руку ему на плечо и потребовал, чтобы он отправился вместе с ним к матрасу. - Это уже самоедство. В плане, хорош уже себя накручивать. Я сказал, что всё нормально. Починю я её, починю... - он присел на край, похлопав себя по колену. Немного помедлив, Лютый устроился рядом, положив голову ему на колени. Чужая ладонь тут же мягко опустилась на его висок и успокаивающе провела по волосам. - Слушай, а ты ещё когда-нибудь будешь принимать свою лютую форму? Я понимаю, что ты очень хочешь стать обычным человеком и сейчас тебе хочется быть как я... Но... Всё же. - Я приму этот вид, если хочешь. Но давай чуть позже, когда переварю новую пищу. Не хочу курьёзов. Внештат понимающе кивнул, немного обрадовавшись. Затем он спросил: - Так значит, путь к твоему сердцу буквально лежит через желудок? - Выходит так... - Лютый едва повернул голову в сторону чужого живота, закрывая глаза и прислушиваясь к естественным звукам работы организма. - А знаешь что, Внештат? Если бы ты тоже был хищником, я бы запросто отдался тебе на съедение. Без раздумий. Тот неловко и странно усмехнулся: - Ты очень странный, Лютик. Мне твои странности, конечно, по душе, но есть своего друга я бы точно не стал. - Поэтому я и сказал: "если бы ты был Хищником"... *** Дикий всё ещё сидел на пороге своего дома в компании чая и дружественных существ. На плече Компаньон. С одной стороны от него сидела догрызающая кость Гидра, а с другой неясно откуда вообще взявшаяся Ысь, поглаживающая мирно дремлющую рядом Пермь по рыжей жёсткой шёрстке. Дикий забыл о том, что Ысь всё это время была здесь. Вспомнил, только когда в его руках вдруг оказался чай. - Наконец-то он стал способен повалять меня в грязи. Прекрасно, прекрасно... - ПРЕКРАСНО? - немного удивилась машина, склонив голову набок и едва шевельнув гребнями. - ТЫ СОЗДАЛ СЕБЕ ПРОТИВНИКА, ПРЕВОСХОДЯЩЕГО ТЕБЯ ПО СИЛАМ. НРАВИТСЯ РЕЗУЛЬТАТ? Дикий закрыл глаза и приподнял уголки губ. - Я не создал противника, - он помотал головой, усмехнувшись. - У Лютого нет причин быть моим врагом, пока я не угрожаю ему и его возлюбленному. А я и не собираюсь. Я не создал врага. Я отблагодарил друга за моё спасение. А ещё заставил интересную мне зверушку с хорошим потенциалом продолжать хотеть жить. А так же сделал её ещё интереснее. Хе-хех... Пусть Лютый и дальше думает, что идея жить и быть перевёртышем, чтобы защищать от меня Внештата пришла ему в голову самостоятельно. Я бы скорее сам себя сделал оборотнем, чем отдал столь большую силу этому скучному и слишком правильному человечишке. Это было бы абсолютно бессмысленно и уныло. - Манипулировал его решением? А ты хорош, - заметила Ысь. - А то! Кому от этого стало хуже? Я не говорю сейчас про тот саженец на заднем дворе... - Дикий снова усмехнулся, мотнув головой и показывая жестом куда-то назад. - Мда, бедное одинокое деревце... Так вот, я считаю, что перевёртышем должен быть настоящий оборотень, хищник, человек-зверь, каким Лютый и является. Нет, вы только посмотрите на что он способен! И это он даже толком не воспользовался своей новой силой, он победил меня своим имплантом. Но его посыл, его ярость, эстетика, его умение подгадывать момент, его честь... Так что всё теперь встало на свои места. Мне весело. Лютый счастлив. ХС-128 страдает. В конце концов его разум должен быть заточён и провести бессрочный остаток своего существования в полном одиночестве и невозможности изменять в себе что-либо или двигаться куда-то. Думаю, рано или поздно он сам себя и уничтожит в таких условиях. Либо изменится очень сильно. - Что ж, - произнесла Ысь снова. - Посмотрим, как вся эта история будет развиваться дальше... - Посмотрим. Посмотрим... - произнёс Дикий, а потом хмыкнул. - Слушай, Гидра. Пойди-ка поохоться на что-нибудь в старом городе. Только не истребляй всё, выбери какую-нибудь одну цель и растягивай её на подольше. Радостно клокоча, машина вскочила и направилась в сторону городка, предвкушая веселье. Ысь и Дикий остались в компании неразумных, по крайней мере не владеющих речью тварей, попивая чай и довольно долгое время сохраняя молчание. - Ты не говоришь, но я знаю. Ты во многом не согласна со мной и моими методами, - наконец заговорил Дикий. - Я во многих вещах вызываю сомнения. Я вообще весь довольно сомнительный. Но мне ведь плевать. Думаю, рано или поздно даже ты, Паскуда, захочешь сбежать от меня. - И тогда ты прикончишь меня, - преспокойно произнесла она, пожав плечами и снова ныряя мордой в кружку. - За ненадобностью, за потерей интереса. Дикий улыбнулся и помолчал, медитативно перекатывая в пальцах свободной руки чёрный кругляшок чужой плаги. - Да, это было бы очень логично. Учитывая, что меня очень бесит, когда со мной не соглашаются. Но... Но, как ни странно, я с удовольствием и лёгкостью отпущу тебя, позволю без потерь просто уйти. Да. Ты можешь уйти в любой момент. В любой момент вернуться. В любой момент не возвращаться никогда. Но пока ты тут и слушаешь меня, я буду рассказывать свои истории. Ты не против снова послушать меня? Ысь снова пожала плечами. - Валяй. Ты любишь поболтать. Тот вздохнул, готовясь говорить долго. - Так вот, тело Перевёртыша. Оно не даёт мне покоя. Оно удивительно. Те его части, которые должны быть мёртвыми... Ну, знаешь, внешний ороговевший слой кожи, волосы, кости, все те клетки, которые по сути являются отмершими... На самом деле они лишь притворяются мёртвыми, но готовы в любой момент по желанию перевёртыша ожить и перестроиться в совершенно другую форму и даже поменять специализацию. Удивительно, не так ли? Но это далеко не всё. Вот что... Перевёртыш может измениться полностью, стать любым гуманоидом, воссоздать любую структуру, орган, ДНК. Но как ты думаешь, какую часть своего тела ты, будучи перевёртышем, при всём желании никак не сможешь изменить, какой бы вид и свойства ты не принял? Ысь задумалась, но с ходу ответа не нашла. - Микрофлора, - наконец сказал Дикий. - Неотъемлемая часть любого организма, по сути являющаяся скоплением других микроскопических существ, а не частью тела. Так вот, микрофлора перевёртыша, это что-то совершенно уникальное. Я никогда не видел ранее таких бактерий. Они тоже способны быстро приспосабливаться к изменяющейся среде своего хозяина. Но сами они по сути не меняются так уж сильно, всегда оставаясь собой, они не копируют другие виды. Это наталкивает меня на мысль, что способности оборотничества это по сути своей ни что иное, как результат болезни. - Это действительно ужасно интересно. - Да. Я предполагаю, что часть микроорганизмов, которых я обнаружил, является возбудителем некой болезни, которая однажды поразила тело и нервную систему Рика XC-128. Они создали с ним некий симбиоз. Я пока не знаю как он заразился, где он это нашёл, да и как вообще можно заболеть этим, не будучи его потомком. Потому что сам он явно где-то это подцепил, может специально, может случайно, чёрт знает, сам он конечно же свой секрет не расскажет. Особенно будучи деревом. Но мне всё равно кажется, что благодаря Лютому я чертовски продвинулся в этом деле и сейчас стою на грани важного открытия. Для себя по большей части, как и всегда. Не для кого-то ещё... Я не думаю, что труд об этом должен быть опубликован в открытом доступе... Дикий ещё долго говорил. У него были свои удивительные "истории", которыми он жаждал поделиться. О науке, о вирусах и клетках, о костях и перьях, о древних вымерших видах и новых видах, недавно возникших и недавно открытых, о перевёртыше, об обновлённом Лютом, о себе. Чуть подёрнутые загадочным мистицизмом истории самого Лютого, которые теперь он не только рассказывал, но и описывал в своей книге, пусть и были немного им приукрашены, но отличались какой-то страшной искренностью и проникновенностью. Он щедро вкладывал в них всю свою боль и все свои мысли, что у него накопились и рождались попутно в ходе раздумий над всем произошедшим. Он так же много писал о себе, и немногим меньше о Перевёртыше и Внештате. Моя история не была исключением. Она закончена, но у меня всё ещё осталось кое-что, что я хотела бы поведать вам. Кое-что очень важное о Лютом Рике...