Чужая невеста

      — Кхуши, если хочешь чего-нибудь достичь, тогда придумай что-нибудь новое, — как всегда разговаривая сама с собой, девушка решала непосильную задачу, но от ее решения зависела жизнь ее отца, а это немало значило, далеко не мало. — Но что? — по своему обыкновению Кхуши прикусила кончик указательного пальца и замерла посреди комнаты, которую только что мерила шагами вдоль и поперек.       Ее ярко-розовая дупатта, на манер американского шарфа была перекинута через плечо. На руках переливаясь всеми цветами радуги мелодично позвякивали браслеты-кольца, скользя от локтя к запястью.       — Точно! — ее лицо озарилось ослепительной улыбкой, а сережки-колокольчики зазвенели в такт браслетам. — Брат Камреша Хабри, Рамеш Хабри! — включив любимую телепередачу, неугомонная девушка устроилась на диване с ягодами, завернутыми в газету, именно так их продавали уличные торговцы сладостями.       Симпатичный покоритель сердец домохозяек, эмоционально жестикулируя руками, что-то объяснял своим телезрительницам и делал это настолько профессионально, что оторваться до рекламы было невозможно. Погруженная в свои мысли Кхуши ела ягоды и наблюдала за ведущим. Каково же было ее удивление, когда вместо очередной сладости на дне самодельного пакетика ее встретила пустота. Чтобы удостовериться в том, что она не ошибается, и пакетик действительно пуст, она перевернула его и постучала о стол. В этот момент ее взгляд упал на обрезок свежей газеты. Стрекоза развернула его и углубилась в чтение. «Конкурс Мисс Индия 2012».       «Если вы обладаете уверенностью в себе и достаточно решительны, то звоните по номеру. Мы превратим ваши мечты в реальность!» — все существо девушки как током прошибло.       — Да! Я обладаю всеми этими качествами! Все будут ошеломлены! Я стану Мисс Индия! Мы сможем оплатить лечение для папы! — продолжая восклицать, Кхуши даже не замечала, что чайник на плите давно, протяжно и противно свистит. — Тетя, ты даже представить себе не сможешь, теперь твоя племянница станет Мисс Индия! — она уже начала довольно ярко представлять себя в тиаре и с ленточкой наперевес, но в этот момент в ее сознание прокралась мысль сомнения: — Сумасшедшая! — тоном Мадхумати воскликнула она, прикладывая ко лбу ладошку. — В конкурсе примут участие незамужние женщины, это значит, что самая лучшая из молодых женщин и одержит победу, — для Кхуши было очевидно, что путь к победе будет не из лёгких, но она не хотела отпускать идею о конкурсе. — В любом случае все знают, что я хорошая дочь и превосходный кондитер! — в ней боролись два противоположных чувства, и она никак не могла решить, как ей поступить. — Но выступать перед огромной аудиторией, отвечать на все вопросы и показывать свой талант… Нет. Это не моя чашка чая. Подумай об этом, Кхуши, разве кому-нибудь удавалось завоевать сердца жюри, делая джалеби? Нет. Я не могу сделать это, — тем временем доводы в пользу тени сомнения все увеличивались, но в пользу конкурса был один железный аргумент. — Это единственная возможность выкупить магазин папы, и этих денег хватит на хорошее лечение в самом Дели! Я покажу маме и тете мою находчивость, смышленость и сообразительность. Я докажу, что я совсем не глупая. Кхуши, ты сможешь это сделать! Да! У тебя получится! — девушка подпрыгнула на месте и захлопала в ладоши.       — Что получится? — ее прервал голос матери.       — О, Боже ж ты мой! Ты так и будешь сидеть, пока весь чай не выкипит?! — тетя возмущенно уперла руки в бока и склонилась над племянницей.       — Тетя, я просто задумалась, а дважды кипяченая вода даже полезнее, а чай из нее самый лучший. Да, да, я читала про это в… — она пыталась быстро придумать какое-нибудь несуществующее название — в журнале «Секреты приготовления самого лучшего чая» — выпалила она, как всегда, не успев толком обдумать. Кажется, это сработало, тетя задумалась, а мама тихонько захихикала, прикрывая лицо дупаттой. В это время Кхуши прошмыгнула на кухню, куда направлялась и Паяль с покупками, едва не сбив сестру с ног, она выключила плиту.       — Сестра! — девчонка с быстротой молнии отобрала пакеты и поставила на стол, судорожно просматривая содержимое. — Ты принесла мне ягоды? — притворно строго вопрошала она       — Нет, Кхуши, — итак тихая Паяль понизила голос, — Мне едва-едва хватило денег на покупку продуктов, ты же знаешь, все деньги идут на лекарства для папы, — Паяль опустила лицо, пытаясь скрыть катившуюся по щеке слезу.       — Не плачь, сестра. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Папа выздоровеет, и мы выкупим наш магазин, — внутренняя борьба Кхуши закончилась, теперь она примет участие в конкурсе и выиграет его, во что бы то ни стало.       — Боже ж ты мой! Вы только посмотрите на них! Как будто не виделись целую вечность! Эй! Вы сейчас всю кухню затопите! — ворчливо и в то же время с шуткой пожурила их Мадхумати, заражаясь уверенностью младшей племянницы.       Теперь, вспоминая тон своей тетушки, Кхуши рассматривала браслеты, раскиданные по картонной коробочке, и никак не могла решить, какой из них выбрать. Она внимательно посмотрела на себя в зеркало и не узнала в сидящей напротив красавице себя. Подумать только, всего несколько недель назад, ее сестра, Паяль должна была выйти в этом наряде замуж. Кхуши содрогнулась, вспоминая свалившийся на них позор. Семья жениха оказались обыкновенными аферистами, которые сватались к молодым девушкам, получали приданное и вместе с ним скрывались из виду. Кхуши вспомнила все: ежедневные посещения полицейского участка для дачи показаний, слезы родных, внезапно ухудшившееся состояние отца.       «Здоровье папы сильно пострадало из-за этой несостоявшейся свадьбы, — снова думала девушка, уже не видя блеска браслетов и машинально нанизывая их на руки, — и магазин теперь под залогом. У нас не осталось денег, лишь тетина пенсия, которой едва хватает на продукты, а ведь нужно оплачивать аренду за дом в Дели, а отец лежит в больнице, и нужны дорогие лекарства, а ещё мама продала фамильные драгоценности, передававшиеся в их семье по наследству, от матери к дочери, — перечисления всех бед, принесенных нарядом, что был на девушке не вселяли уверенность, но убеждали снова и снова в правильности этого шага. — Кхуши, только победой в конкурсе ты сможешь помочь своей семье». Она слегка коснулась щек кисточкой для нанесения румян, чем подчеркнула белизну и нежность невинного лица. В очередной раз посмотревшись в зеркало, индийская красавица невольно вспомнила разговор с сестрой.       — Кхуши, — в который раз позвала ее старшая сестра. Однако ответа не последовало, стрекоза со скоростью света металась по комнате в поисках чего-то очень важного, чтобы пополнить содержимое своей сумки.       — Где же они? — переворачивая очередную коробку шкафчика вверх дном, ворчала она. Кхуши искала туфли, подаренные ей когда-то давно подругой на день рождения. — Я точно помню, они были где-то здесь.       Подобную обувь Кхуши никогда не носила из-за высоты каблуков, вот и эту красоту так ни разу не надела. Несколько лет они пылились в шкафу, забытые всеми, но настало их время.       — Ах, вот где вы прячетесь?! — отыскав их, воскликнула, она, и постучав туфельками об пол, принялась их натягивать на босые ножки. — Да! Спасибо, Богиня!       Девушка с радостью заметила, что размер ноги у нее не изменился, и надеть туфли не составило особого труда. Соскочив с места, она чуть пошатнулась, по-прежнему не обращая внимания на очередное: «Кхуши».       — Кхуши, что ты придумала, и куда ты собираешься? Ты ничего не сказала ни маме, ни тете, ни мне, — Паяль взяла сестру за плечи, понимая, что по-другому привлечь ее внимание не сможет.       — Сестра, не мешай, это очень важно. Я не должна ничего забыть, — попыталась вывернуться Кхуши, ловко поднырнула под руки старшей дочери семьи Гупта. Но та, за столько лет изучившая все уловки и трюки сестры, быстро среагировала и не отпустила ее.       — Кхуши, посмотри на меня. Ты никогда ничего не скрывала от меня. Что же случилось с моей сумасшедшей сестрой? — Паяль присела на краешек кровати и усадила стрекозу рядом с собой.       — Ты права, сестра, я не могу скрывать от тебя. Только пообещай ничего не говорить маме и тете, — она взяла Паяль за руку и опустила глаза. — Сестра, у нас совсем не осталось денег, а папе нужны дорогие лекарства, скоро придется платить аренду за дом, а у нас совсем ничего нет. Сегодня утром я случайно наткнулась на объявление в газете. Смотри, — Кхуши вытащила из кармана обертку от ягод, отдавая её родствинице. Паяль быстро забегала по строчкам, ничего не понимая. Ей даже пришлось читать во второй раз, чтобы понять, что задумала ее сумасшедшая.       — Кхуши, ты же не собираешься участвовать в конкурсе? — с подозрением уставилась на нее Паяль.       — Да, сестра, я буду участвовать в конкурсе «Мисс Индия», и я обязательно выиграю его, тогда мы сможем решить все наши финансовые проблемы. Понимаешь? — спрашивала неугомоная девчонка, с надеждой пытаясь поймать взгляд грустных глаз собеседницы.       — Но это очень опасно, ты будешь там совсем одна, и никто тебя не поддержит, — с переживаниями высказывалась старшая дочь семьи Гупта.       — А вот и не правда, ты будешь держать за меня кулачки дома. А когда я выиграю, мы расскажем обо всем маме и тете, — воодушевлялась тем временем младшая из них. — Сумасшедшая, — Паяль тихонько стукнула ладонью по её макушке и засмеялась. Но в следующий миг была серьёзна, как никогда.       — Мама и тётя не одобрили бы твою затею. Как ты пойдешь на конкурс, не получив их благословения? — от одной мысли об этом старшую сестру передернуло. — И в чем ты собираешься принять участие? Современные девушки будут так смотреть на тебя. Ты знаешь, какие дорогие платья они носят?       — Да, сестра, именно поэтому я взяла твой свадебный наряд, — протараторила Кхуши, но смолкла, увидев печальные глаза Паяль, с которых были готовы сорваться слёзы.       Именно старшая из сестер Гупта пострадала больше всех из-за несостоявшейся свадьбы. И только Кхуши по-настоящему знала, как ей тяжело. Паяль часто плакала, но при всех появлялась с улыбкой на лице. Столько ночей старшая сестра тихонько всхлипывала на кровати, пряча «печаль» во влажной подушке, которую к утру можно было выжимать.       — Нет, — с ужасом смогла лишь прошептать Паяль, — Оно приносит несчастье, я не хочу, чтобы ты чувствовала себя плохо в этом… — девушка даже не смогла назвать вещь своим именем. — Я хотела его выбросить, но ведь это был подарок родителей. Он очень дорогой, я не могла так поступить. Я не хочу, чтобы ты отправлялась на конкурс в этом…       — Сестра, все будет хорошо. Не переживай, — Кхуши обняла сестру за плечи. — Это наш единственный шанс, мы должны его использовать, — с напором повторила она.       — Тебя бесполезно переубеждать, если ты что-то задумала, то этого никак не выбить из твоей головы. Поэтому я дам тебе благословение, — смягчилась Паяль, понимая, что все её попытки отговорить младшую сестру бесполезны. — Вот, возьми мои браслеты, они хорошо дополнят наряд.       — Спасибо, сестра! — выдохнула Кхуши, вскочив с кровати и снова неуклюже приземлившись на то же место, не «удержавшись» на каблуках. Заливистый смех девушек заполнил пространство комнаты.       Взгляд Кхуши остановился на этих самых браслетах. На ее лице возникла ностальгическая улыбка, и на мгновение ей показалось, будто она слышит смех сестры. Привычно потряся украшеними перед лицом и убеждившись, что они прекрасно играют на свету разноцветными бликами и хорошо сочетаются с лехенга-чоли, Кхуши взглянула в зеркало.       Алый шелк струился по её телу, подчеркивая белизну и нежность кожи, придавая ей женственности, а не той чуть подростковой угловатости, которая была заметна, когда Кхуши по привычке с тугой косой и ярком шальвар-камизе предстала перед другими участницами, ещё до первого тура и знакомства с жюри. Ярко-красный невероятно шел Кхуши, подчеркивая ее красивые безукоризненные формы тела. На чоли без труда можно было увидеть ручную вышивку золотыми нитями, подобный орнамент обнаружился и по краю полупрозрачной переливающейся дупатты в тон ее одеянию. Кхуши осталась в гримерке одна, так как все девушки были уже готовы и ждали, когда их позовут представиться судьям.       — Девушки, все готовы? — раздался из коридора довольно громкий окрик организатора конкурса, вернее его помощницы, а по совместительству и ассистента.       «Конечно, — подумала Кхуши, — такие как он не выбирают для девушек наряды, не проверяют готовность. Такие, как он, только сидят, вальяжно развалившись в кресле и тыкают своим пальцем в понравившихся участниц. Фу, как это мерзко, когда на тебя так смотрят. Но ничего, Кхуши, ты справишься. Помни о здоровье своего отца и о своей семье, ради них ты обязана потерпеть. Богиня, прошу тебя: будь со мной». Разговор с собой прошёл на ура, поэтому девушка решительно поднялась и направилась к выходу, однако ей пришлось остановиться сразу, едва она переступила порог.       — Мне бы хотелось сообщить вам, что место проведения второго этапа отборочного тура изменилось, и поэтому сейчас вам нужно будет собрать все свои личные вещи и спуститься на нулевой этаж, где вас будет ожидать автобус, который всех доставит. Рядом с Лаваньей стояли Джей и Рия, что напомнили Кхуши первый этап отборочного тура.       — Добро пожаловать на первый этап отборочного тура конкурса «Мисс Индия». Меня зовут Лаванья Кашьяп, я личный помощник организатора конкурса, мистера Арнава Сингх Райзада, — голос и внешний вид девушки заставил неосознано задержать дыхание на мгновение. — Сначала стоит представить жюри. Вы готовы? Мисс Рия Шарма. Все знают её. Она ведущая модель Индии и вдохновение для многих девушек. Каждая мечтает быть похожей на неё.       Мисс Рия величественно прошествовала к своему месту, продемонстрировав блестящую походку от бедра. Наша не опытная индийская красавица решила поаплодировать известной модели, чем вызвала у неё презрительный смешок и недовольные взгляды других участниц.       — Очень глупо, — сквозь зубы процедила Рия, обводя Кхуши оценивающим взглядом с ног до головы. Про себя она уже успела решить, что эта девушка дальше отборочного тура явно не пройдёт.       — И наш второй член жюри, мистер Джей, — объявила мисс Кашьяп, и в дверь вошёл высокий брюнет с мягкими чертами лица.       — Я хочу представить себя сам, коротко и понятно. Привет, девчонки, я Джей. Я не знаю, может по ошибке или по велению судьбы, но я теперь модель. Если вы спросите меня, я скажу, что я клевый. Ладно, девчонки, не будем тратить время. Посмотрим, кто ещё, кроме меня, здесь есть интересный, — улыбаясь, представился он, чем заставил Кхуши смущенно опустить глаза и покраснеть.       — Мисс Кхуши, — приветливо позвал девушку Джей, выдирая ее из воспоминаний, его ослепительная улыбка была обворожительна и как всегда доброжелательна, — Вы собираетесь отказаться от конкурса из-за такой мелочи?!       — Что?! Я…— не понимая, почему из всей огромной массы девушек член жури обратил внимание именно на нее, стала заикаться стрекоза — я… Не…       — Такой прекрасный наряд невесты должен увидеть весь свет, поторопитесь, нельзя же так просто оставаться здесь. — Он подбадривал ее и ждал ответа, но та лишь смутившись вцепилась в ткань лехенги и, развернувшись, бросилась в гримёрку.       События дня закрутились с поразительной быстротой, Кхуши ничего не понимала и совсем запуталась. Её подхватывали, суматошно объясняли что-то, снова тащили куда-то, потом везли, через улицы Лакхнау на очень крутом автобусе. Поэтому неудивительно, что желудок участницы настойчиво напоминил о себе. Девушка достала из сумочки предусмотрительно прихваченные из дома джалеби, упакованные в красивую небольшую картонную коробочку.       — Девушки, теперь прошу следовать за мной в гримёрку, откуда вас будут вызывать по одной, — слышала Кхуши, извлекая сладость из коробки, и, не обращая внимания на окружение, следовала на голос Кашьяп, но когда та открыла очередную деревянную дверь, неопытную Кхуши просто поразила красота помещения.       В гримерной было очень много зеркал, светильников, ламп, разнообразных реквизитов, но ощущение того, что все это появилось здесь совсем недавно не покидало. Все эти красивые предметы интерьера казались отчего-то чужеродными, и неуместными, зала была настолько большой, что спокойно могла бы сойти за гостиную жилого богатого дома, и никакое стильное украшение не могло этого скрыть.       Жюри и организатор конкурса находились где-то по ту сторону двери, а мисс Лаванья приглашала участниц, идя строго по списку. Колени Кхуши дрожали, она начала закусывать палец и теребить дупатту, понимая, что скоро её черед.       — Кхуши Кумари Гупта! — оповестила верная помощница организатора.       Сердце стрекозы ухнуло в последний раз и ушло куда-то в район пяток. На негнущихся ногах, еле стоя на каблуках, которые надела впервые в жизни, её втолкнули в коридор казавшийся бесконечным, но на самом деле он переходил в так называемое «закулисье», а из него в сцену, соединенную с длинным подиумом. Чей-то голос не переставал говорить на английском языке, в то время как Кхуши, стоя рядом с другими конкурсантами на сцене, вглядывалась в тьму не освященного зала.       — Смотри прямо и улыбайся, — шикнула одна из девушек, облаченных в сногсшибательное по красоте и длине подобие лехенга-чоли, струящегося цвета крови.       — Осторожно ступеньки! — прошипела вторая, хватая неуверенную конкурсантку за запястье, чтобы та не упала, и мгновенно выпуская, как только та немного пришла в себя.       Короткая лестница, ведущая вниз, была покрыта красной ковровой дорожкой. С трудом балансируя, Кхуши направилась вперёд, тщетно пытаясь рассмотреть того, кого сочла организатором. Сидящий в сопровождении молодой девушки прямо перед подиумом, сначала он смотрел вперед и отчего-то был очень серьезен и даже немного печален, или, возможно, зол. Мисс Гупта не успела разглядеть его лица хорошо, потому как он завертелся, ища кого-то взглядом, в какой-то момент глаза мужчины остановились, и весь он напрягся, видимо, наконец найдя свою цель или точнее мишень.       Это был молодой парень, одетый с иголочки, стоявший среди толпы журналистов. Он с большим интересом изучал носки своих ботинок, чем смотрел на участниц. Но стоило Кхуши замереть, пытаясь восстановить равновесие, как тот быстро поднял голову и устремил свой холодный и одновременно обжигающий взгляд коньячного цвета глаз на девушку. Неизвестный ей молодой человек не вызывал у нее восхищения, скорее отпугивал своей таинственностью. От его взгляда у стрекозы по спине побежали мурашки, она так и стояла, боясь пошевелиться.       — Продолжай идти, он смотрит! — снова прошипела девушка, находящаяся в сопровождении.       «Кто он? Критик? Еще один член жюри? Важный журналист?! Репортер канала?!» — ничего не понимая, хотела спросить Кхуши, но вместо этого продолжала тщетные попытки двигаться в непривычной обуви как можно естественнее.       Ей начинало казаться, будто туфли, которые были до этого в пору, стали велики на три размера и теперь хлюпают на ноге. Будто подиум, что находился ниже сцены, стал слишком высок, и теперь он настолько далеко от зрительских мест, что меж ними огромная пропасть. Будто разряженный влажный воздух, который она до этого вдыхала, резко сгустился и стал непривычно сухим, что теперь непригоден для дыхания. Кхуши ничего не оставалось, кроме как сглотнуть подступающий ком к горлу и смело двинуться вперед. Стук ее каблуков, слышимый только ей самой, теперь ускоренным ритмом ударял по вискам.       «Клац-Клац, клац-клац…» — торопливые шаги, словно отражения сердца, становились все менее уверенными по мере того, как молодой человек переводил взгляд от нее на того, кого Кхуши сочла организатором. Чуть полноватый мужчина, сидевший перед подиумом, соскочил с места, и собрался ринуться в направлении того, кто вселял в Кхуши столь неописуемые чувства. Дорогу, «организатору» перегородила девушка, что до сих пор сидела рядом с ним и неотрывно наблюдала за происходящим. — «Клац-Клац, клац-клац, клац -…»