***
Где-то на шоссе в прошлый раз. Было далеко за полночь, а беглецы все еще были в пути. Дэймон, тюремный приятель Микки, был за рулем, отстукивая руками по «баранке» в такт песне Тэйлор Свифт, тихо доносящейся из стереосистемы. Микки сидел на заднем сидении, а Йен дремал рядом с ним, положив голову ему на плечо. К этому моменту беглец и сам успел прикорнуть на пару часов, но не мог заставить себя проспать дольше. Он не был напуган, не настолько, как могли бы подумать люди. После всего дерьма, через которое прошел Микки, побег из тюрьмы и нелегальный проезд в другую страну были самыми простыми вещами на свете. И это ощущалось чем-то простым. Особенно когда с ним был его любимый рыжий. Микки почувствовал, как улыбается от ощущения расслабленных пальцев Йена, переплетенных с его собственными. Он даже не мог вспомнить, как это случилось и как долго они уже держат друг друга таким образом. Очевидно, это произошло, пока Микки спал, но это все равно отдавало сюрреализмом. Он посмотрел через стекло на ярко сияющие звезды, целыми кластерами окутавшие небо, картина была невероятной. Проведя всю жизнь в Чикаго такого не увидишь. Огни города обычно освещают небо вокруг, оставляя лишь некоторым звездам возможность сиять вот так. Если бы он знал, как искать созвездия, сейчас он определенно отыскал бы множество. Он почувствовал, как Йен сжал его руку, притягивая его ближе и прижимаясь носом к его плечу. Микки повернулся к Йену, ощутив, как тот делает глубокий вдох, укладываясь щекой на его плечо, чтобы снова заснуть. Он не смог сдержать улыбки, нежно запуская свободную руку ему в волосы, прежде чем провести пальцами по линии челюсти Йена, восхищаясь тем, что может лицезреть эти рыжие ресницы. - А ты не шутил о нем, не так ли? – спросил с переднего сиденья Дэймон, очевидно, наблюдавший за ними через зеркало заднего вида. Микки усмехнулся. - Ревнуешь? - Не, просто сразу по дому заскучал, - признался он. Дом. Микки лишь кивнул. - Понимаю. Он не скучал по тому, что большинство людей подразумевало по словом «дом». Для него эта лишенная содержания оболочка нескончаемого насилия никогда не была домом. Он никогда не ощущал себя по-настоящему дома, пока не встретил Йена. Во всяком случае, дом Галлагеров всегда был для него большим домом, чем свой собственный. В том, что он ощущал себя таким образом, не было вины его братьев и сестры, сказать по правде, они все одинаково относились к этому дому. В этом доме отец терроризировал их, в этом доме они стали свидетелями смерти матери и копили все это дерьмо, не додумываясь создать иллюзию, что это был их дом. Приют – вот все, чем являлось это место. Тут была горячая вода, место для трапезы и сна, но никогда не было комфорта. Семья Милковичей жила на грани. Так всегда было. - Ты каждый день мне о нем рассказывал, - продолжил Дэймон с акцентом, - Честно, я не верил, что он захочет поехать с тобой после того, что, по твоим рассказам, произошло между вами. - Бля, я тоже, - вздохнул он, сознаваясь в своих сомнениях. - Хотя он крутой. Не думаю, что многие бывшие ухватились бы за такую возможность. - Не думаю, что нас стоит рассматривать как бывших. Дэймон кинул озадаченный взгляд на Микки через зеркало заднего вида. Микки сгрызся в свою губу. - Слушай, это все куда сложнее. - Охотно верю, - ухмыльнулся Дэймон.***
Хлопнула дверь машины, и Йен тут же проснулся, медленно открывая глаза и приходя в состояние шока от того, что рядом с ним действительно был Микки. Микки тут же переключил на него внимание, положив ладонь парню на щеку. Йен окончательно проснулся, обнаруживая, что они были одни в машине, стоящей на обочине. - Ты в порядке? - Да, - Йен прочистил горло, - Где Дэймон? - Ноги разминает. Йен кивнул, вытаскивая пальцы из сплетения, чтобы проследить ими вытатуированные на фалангах Микки буквы. Он просто не мог в это поверить. Микки прижался мягким, долгим поцелуем ко лбу Йена, что заставило последнего невольно улыбнуться. Йен хотел лишь сказать Микки, насколько невероятно было снова просыпаться рядом с ним, но сдержался, тотчас ощутив смущение. Вместо этого он продемонстрировал чувства, отстраняя голову от Микки. Микки перевел взгляд на глаза Йена, и тот наклонился, целуя Микки так нежно, что последний буквально потерял рассудок, располагая ладонь на челюсти Йена, чтобы притянуть того в более глубокий поцелуй, полный любви. Йен был так счастлив снова быть с ним… Ох не знал он, что отпустит все это.***
Техас, граница Мексики И вот он здесь. Спустя 20 часов и толику сна. Мексика. Йен подъехал к небольшой очереди из машин, ожидающих переезда через границу. Ночью здесь все выглядело иначе, однако чувствовалось точно так же. Он помнил, какие ощущения были у него в прошлый раз. Как страшно и больно было наблюдать, как Микки пересекает границу. Йен никогда не простит себя за то, что сделал. Йен все еще помнит, как больно было от него уходить. Он помнит, как часами шел, охваченной жаром, и сдерживал эмоции. Он помнит, как ворвался в общественный туалет на заправке, запер за собой дверь и слетел с катушек, ударяя стену и давая волю слезам. Он не врал, когда сказал, что жалел об этом с первой секунды, и он никогда не поймет, почему не развернулся, чтобы присоединиться к нему. Трус. Йен был трусом. Он никогда не осознавал, насколько сильна его любовь к «самому грязному белому мальчику в Америке», пока не увидел, как тот уезжает. Наверняка Микки рано или поздно вернулся бы за ним, ну или по крайней мере Йену хотелось в это верить, но лишь маленькая вероятность того, что Микки не вернется, приводила в ужас. Йен так боялся, что Микки разлюбит его. Поэтому он знал, что должен сражаться за это. Он должен перестать позволять Микки возвращаться за ним. На этот раз Йен хотел быть тем, кто вернется за Микки. Наконец он добрался до шлагбаума и опустил стекло, пытаясь не пугаться охраны, собак, камер и военной техники как в прошлый раз. - Добрый вечер, сэр, - поприветствовал громоздкий охранник с сухим выражением лица. - Хэй, - улыбнулся Йен. - Паспорт, пожалуйста? Йен протянул запрашиваемый предмет. Попасть в Мексику он мог и без него, но если он собирался вернуться, взять его с собой было хорошей идеей. Он нервничал, несмотря на то что ничего нелегального у него с собой не было. Ну, кроме угнанной машины, но для них это не должно иметь значения. Он заглянул в зеркала, наблюдая за осматривающими машину пограничниками, пока громила проверял его паспорт. - Держите, сэр, - мужчина вернул паспорт Йену. - Спасибо. Погранцы кивнули в знак того, что Йен может проезжать, шлагбаум поднялся, и парень буквально ощутил, как облегчение расслабляет его напряженные мышцы. Йен проехал дальше и почувствовал, как улыбка расползается по лицу. Он бы расплакался от радости, но внезапно исполнился понимания, что, по сути, понятия не имеет, где именно в Мексике находится Микки. Он решил ехать по знакам в Чихуахуа, чтобы переночевать. Ему повезло, что он обменял деньги еще в Техасе, иначе ему был бы пиздец. Все городишки, которые он проезжал до сих пор, были пустыми. Города-призраки. Он просто хотел быть в жилом городе, в постели. Комфорт был не так важен. Йен просто нуждался в пространстве, чтобы расслабиться и разобраться, в какое место наведаться в первую очередь и как он будет искать Микки. Не может же он ходить вокруг с фоткой Микки. Если кто-то его и знает, они, скорее всего, ничего не скажут, чтобы защитить его, ведь он скрывается. Может, он сможет обдумать все куда детальнее, если поспит хотя бы 8 часов. Он добрался до Чихуахуа к полуночи и почувствовал себя куда лучше от осознания, что сон уже совсем близко. Ночной город выглядел неплохо, тут была красивая подсветка, и не было никаких стоэтажных небоскребов. Все было вполне традиционно, а граффити на некоторых улицах напоминали ему о южной стороне Чикаго. Йен хихикнул сам с собой: Чикаго, убуханный текилой. Именно так это и можно было описать. Йен почти прикончил всю имеющуюся еду и напитки. Честно говоря, он даже не думал об этом, но в желудке заурчало, и он понял, что, возможно, слегка проголодался. Поэтому он остановился, потребность в пище на данный момент ставя выше необходимости заказать номер в мотеле, и достал телефон, чтобы проложить маршрут до ближайшего открытого магазина. Ранее он заблокировал уведомления от своей семьи, чтобы сконцентрироваться на дороге, но теперь такое большое количество сообщений обеспокоило Йена. Ничто не заставит его развернуть машину, но хотя бы взглянуть на них было бы неплохо.«Где ты?» «Йен, что ты делаешь?» «Ты будешь дома к ужину?»
А затем последовали сообщения, полные облегчения.«Почему ты не сказал, что уезжаешь?! Мог бы разбудить нас, чтобы попрощаться, глупенький :*» «Забей, Лип рассказал нам. Повеселись :)»
Йену стало куда лучше от осознания, что они не переживают и купились на все это. Он ответил им общими фразами, прежде чем найти пункт назначения и поехать к нему. Он повернул в переулок, поскольку на главной дороге образовалась пробка. Он не чувствовал никакой тревоги или страха, разъезжая по темным улицам. Куда больше он беспокоился о том, что знает всего три слова по-испански. Выбравшись из машины, он взял сумки с собой и закрыл дверь, направляясь к местному магазинчику Oxxo. Местные магазинчики (сложно подобрать аналог на русском, в общем, имеются в виду маленькие магазины, в которых продается все и сразу – от бытовых принадлежностей до колбасы, как тот же Kash and Grab – прим. пер.) в Мексике ничем не отличались от американских, разве что тут было много непонятных ему слов. И в них продавалось куда больше алкоголя. Йен взял немного дешевой водки (или того, что на его взгляд казалось таковым), воды и снеков, прежде чем пройти к кассе. - Hola, - с улыбкой поприветствовал его мужчина-кассир. - Hola, - неловко ответил Йен, вытаскивая нужную сумму денег. - Эм, американец? - Как вы догадались? – хихикнул Йен. - Вы… очень… неуклюжий, - ответил тот, обдумывая свои слова, - Я учу английский. - Хорошо, - улыбнулся Йен, продумывая следующую фразу, - muy bien (прекрасно – исп. яз.). Кассир рассмеялся и просканировал покупки. - Deberías aprender español antes de que te roben (Вам стоит выучить испанский до того, как вас ограбят – исп. яз.). Йен продолжил глупо улыбаться, догадываясь о примерном смысле его слов. - Да, я выучу. Он оплатил покупки и попрощался, прежде чем выйти. Теперь Йену стало несколько беспокойно, он и забыл, как много людей здесь говорят исключительно по-испански. Ему стало жутко от того, что Микки пришлось справляться с этим в одиночку. Он знал, что Микки может справиться с чем угодно, но незнание языка – проблема отнюдь не простая. Он решил отправиться завтра в книжный за испанским словарем. Если по пути в магазин он ничего не боялся, но обратный путь его чем-то напугал. Йен постоянно оборачивался через плечо, но ничего не мог разглядеть. Он принимал лекарства, он был спокоен. Ему ничего не кажется. Он ускорил шаг в направлении машины, чувствуя, как желудок скручивает страх. Что-то не так, кто-то следит за ним. Добравшись до машины и схватившись уже было за ручку, он почувствовал, как что-то тяжелое ударило его в нижнюю часть спины. Блять. Он отпустил ручку и поднял руки вверх, чтобы показать, что не собирается ничего предпринимать. Он так сильно ненавидел себя сейчас. Йен забыл совет Мэнди: купить пушку, как только пересечет границу. - Dame tu lana, gringo (Гони бабки, гринго (испанская кличка для англоговорящих людей) – исп. яз.), - пробубнил голос ему в ухо. Йен не был глупцом, он понял, что все это спланировал кассир. Они всегда берутся за незнакомцев. - Слушайте, я не говорю по-испански, ладно? – спокойно сказал мужчине Йен. Он услышал приближающиеся шаги, теперь уже раздался другой голос. - Oye, Tomar el auto también (Слушай, давай еще тачку прихватим). Йен изо всех сил пытался не паниковать, когда пистолет скользнул вверх по его спине и уперся в голову. Он не хотел, чтобы спасение вырвали у него из рук вот таким образом, когда оно было уже так близко. - Не надо, - голос Йена дрожал, глаза остекленели. - Не переживай, - четко проговорил другой голос с сильным акцентом. - Оох, вы говорите по-английски? Тогда скажите, что вам нужно. - Вся наличка из твоих карманов и сумок. И машина. Йен, наверное, смог бы выйти из данного положения, но их было двое, а к голове его был приставлен пистолет. Он не знал, что делать. Он знал лишь, что вряд ли кто-то придет ему на помощь, а эти парни могут его убить. - Х-хорошо, забирайте, - сдался Йен, на такой случай у него была заначка в нижнем белье, но, похоже, ему стоило припрятать побольше денег. Этого не хватит, чтобы добраться докуда то ни было. Особенно без машины. Мужчина убрал пушку и быстро потянул Йена назад за воротник его пальто. - Осторожней! – прокричал Йен, когда мужчина приложил его о кирпичную стену, заставляя Йена выронить сумки и приставляя оружие к его челюсти. К счастью, бутылка водки была пластиковой. Однако сейчас он был в ярости и ощущал крайнее неудобство от жестко тыкающегося в шею пистолета. Зато теперь он смог взглянуть на преступников и попытался запомнить их приметы. Оба одеты в худи, у обоих бороды, похожи на братьев. Близнецы. Парень из магазина, должно быть, их младших брат. Он пугающе уставился в глаза мужчине, но тот лишь ухмыльнулся. - Maricón (Пидрила), из-за такого взгляда тебя в этом районе и прикончить могут. Это оскорбление не возымело для Йена никакого эффекта. Не в первый раз его так называют. Другой брат начал шмонать Йена, проверяя каждый карман и вытаскивая наличку. - Тебе стоит начать работать trabajar la esquina (проституткой), - вставил обыскивающий брат со смешком. - По-английски, - напомнил Йен сквозь плотно сжатые зубы, теперь рассмеялся тот, что с пушкой. - Стоять на углу, - ухмыльнулся он. Обыскивающий улыбнулся найденным деньгам и положил их в свой карман. - Может, он уже этим и занимается. Мужчина начал засовывать руку ему в штаны, и Йен дернулся в попытке оттолкнуть его. Вооруженный сильнее вжал пистолет в его кожу, и Йен сделал несколько затрудненных вдохов. Этого просто не может быть. Он засунул руку Йену в штаны, и рыжий старался удержать всхлип от ощущения непрошенной руки, щупающей его в намерении найти купюры в его белье. Происходящее напоминало ему работу в «Феечке». Но на этот раз он расставался с деньгами, а не получал их. Йен просто стоял смирно, устремив взгляд в небо, чтобы не дать волю слезам. Это все чувствовалось слишком реально. Он чувствовал себя никчемным. Осмотрев обе сумки, они наконец собрали все деньги. Мужчина, державший наличку, открыл машину, заметил торчащие провода и ухмыльнулся. - Эм? - ¿Qué paso? (Что такое?) – поинтересовался тот, что с пистолетом. Йен фыркнул, пытаясь не рассмеяться над ироничностью происходящего. Мужчина объяснил брату, в чем дело, и вооруженный рассмеялся. - Не может быть, этот pendejo (мудила)? - Sí (Да), - подтвердил тот, доставая деньги из своего кармана и подходя к Йену. Пистолет прижался еще сильнее, и теперь шея Йена не на шутку заболела. Он мог поклясться, что голова его взорвется еще до того, как пуля прошьет подбородок. - Ты преступник как и мы, а? Угнанная машина? – оскалился он. - Да, - мягко закашлял он из-за напряжения в глотке, - От одного преступника к другому, - оскалился он в ответ. Мужчина лишь фыркнул. - По крайней мере это объясняет наличие таблеток в твоей сумке. Он вытащил что-то около 50 долларов и засунул их в трусы Йена. - Возвращаю туда, где взял, пидорок. Он хихикнул сам с собой, развернулся, забрался в машину, сказав брату присоединяться, и завел ее. Парень с оружием попятился, все еще целясь в Йена. Йен оставался совершенно недвижимым, пока тот не сел в машину и они оба не сорвались в места. - Блять! – закричал Йен, пиная дверь машины, прежде чем обрушиться на землю. Асфальт должен был причинить боль, но этого не случилось. Йен был разбит и ненавидел себя. Слезы были готовы брызнуть из глаз, когда он неистово шарил по сумкам, надеясь обнаружить, что не все деньги исчезли. Но исчезли все. Йену стоило спрятать их получше. Похоже, он застрял в Чихуахуа навеки. Одна лишь эта мысль заставила прорезаться болезненный всхлип. Он не заслужил такого. Но, может, и заслужил, может, весь этот пиздец был кармическим ответом за то, что он сделал с Микки. Он не собирался сдаваться, он должен что-то придумать. Йен вытащил телефон из сумки, прежде чем сгрести все свои вещи и ощутить дрожь во всех до единой косточках своего организма, подползая к стене и садясь, прижимая колени к груди и пытаясь не сорваться. Он таращился на свой телефон, пока взор его не застлали слезы. Он хотел позвонить кому-нибудь, но не хотел беспокоить их, и тем более не хотел, чтобы они потребовали его возвращения домой. Он чувствовал себя таким одиноким и бесполезным. Больше всего он переживал, что что-то подобное, или даже хуже, могло случиться с Микки. Господи, блять, как же мне жаль. Йен положил телефон в карман и просто сидел, пялясь на собственные ботинки. У него годами уже не было таких проблем с самооценкой, какие возникли сейчас. Он впал в ступор, чувствуя себя отвратительным и безнадежным. А теперь еще и бездомным. Конечно, ему в голову пришла идея, как заработать деньжат, но он не хотел делать этого всеми фибрами души. Одна лишь мысль об этом вызвала еще больше слез. Но, может, так ему и надо. Может, он был лишь шлюхой. Йен вытащил из пакета водку, зная, что нужно выпить достаточно, чтобы жжение в глотке прекратилось, а сознание затуманилось.***
Это было похоже на дорогу стыда (преодолеваемую весьма нетвердой поступью), когда он направлялся в задрипанный гей-клуб, который нашел с помощью гугла. Ничего хорошего это не предвещало. Алкоголь вызвал лишь тошноту и депрессию, но он должен был сделать это. Он делал это ради Микки. Он знал, что Микки бы не одобрил это и возненавидел бы его, но Йен и не собирался ему рассказывать. Для Йена это было самое дно, и ему было грустно осознавать, что делает он это не впервые. Обычно он был в маниакальной стадии и под наркотой. Уверенности же в том, что алкоголь избавит его от дерьмовых мыслей относительно происходящего, у него не было. Йен нашел клуб, обогнул его, направляясь в проулок, и увидел множество мужчин, стоящих в наполовину расстегнутых рубашках и держащих руки в карманах, которые оглядывали людей, проходящих мимо с «трахни меня» взглядом. Независимо от названия города, подобное для Йена было вполне знакомым. Он не обращал внимания на их взгляды и шепот, вместо этого он присоединился к ним. Выпив последний глоток водки, он снял с себя несколько слоев одежды, чтобы походить на окружающих. Он встал напротив света, выгибая спину, засовывая руки в карманы и ведя себя так, будто свежий воздух способен был доставлять оргазм. Йен неотрывно наблюдал за проходящими мимо мужчинами, надеясь, что один из них захочет его. Он старался не позволять своим опасливым мыслям изменить его гордой позы. Он действительно никогда и представить не мог, что снова закончит подобным образом. Когда его уволили из EMT из-за биполярки, Йен так сильно старался найти новую работу, однако желающих нанять его не нашлось. Он никогда еще не чувствовал себя так ужасно. Йен чувствовал, будто он ни на что не годится. Чувствовал, что недостаточно хорош. Его тогдашний парень (Калеб) просто сказал ему повзрослеть и смириться, что выбесило Йена. Калеб никогда не понимал, как тяжела может быть жизнь с биполяркой на самом деле. Никогда не понимал. Йен был рад, что эти отношения закончились. В итоге он пришел в «Феечку», потому что других вариантов просто не было. Это было единственным, на что он был способен и в чем был хорош. Ему не нравилось об этом думать, но его сексуальность всегда была при нем. В золотых трусах или нет, Йен нравился парням. Они хотели, чтобы он их трахнул, не заботясь о его эмоциях. Он был шлюхой. Единственное, что мог сделать Йен – соответствовать титулу. Он позволял себе быть использованным. Он поклялся, что последний раз будет последним, но вот он здесь. Единственное, что помогало ему в этой ситуации – осознание того, что они с Микки теперь находятся в одной стране. Теперь он был ближе к тому, чтобы его найти. Вскоре кто-то заинтересовался Йеном, чему парень обрадовался. Если бы он простоял тут еще дольше, он, вероятно, отрубился бы прямо на тротуаре из-за обильного количества алкоголя в его кровеносной системе. Испанец, что был гораздо старше Йена, с небольшим животиком и седеющими волосами кивнул в нужном направлении, и Йен последовал за ним в переулок, хватая свои сумки. Йен действительно не мог понять, куда направляется, он мог лишь почувствовать запах мусора и рвоты, как ни странно не оказавший никакого воздействия на его отравленную печень. - Откуда ты? – спросил мужчина. - Америка, - невнятно проговорил Йен. - Моя любимая страна, - в его голосе сквозил флирт, - Сколько ты стоишь? Сколько ты стоишь? Йен пытался не позволить этим словам запасть себе в душу. - Сколько хочешь. - Ну ладно, - он обернулся к Йену и улыбнулся, - Дам тебе пятьсот песо, но если будешь достаточно хорош, дам пять тысяч. Пять тысяч? Это что-то около 250 долларов. Лучше, чем все, что было на данный момент у Йена за душой. Он положил свои вещи у стены, прежде чем прижать мужчину к стене переулка. Он был рад, что алкоголь ввел его тело в оцепенение, ибо он почти не чувствовал губ мужчины на своей шее. - Как тебя зовут? – выдохнул Йен. - Фернандо, - ответил он, и Йен ухмыльнулся. - Приготовься выложить пять тысяч песо. Йен упал на колени, тут же чувствуя, как они испачкались в том, на что встали. К счастью для Йена, все происходящее с этой секунды было для него лишь размытым пятном.***
Йен открыл глаза, как ему показалось, всего через пару секунд и обнаружил, что все еще находится в переулке. Его освещало солнце, тепло которого усиливало запах, исходящий от мусора. Тут воняло. Он понятия не имел, что здесь делает. В голове пульсировало, он чувствовал себя разбитым и помятым после сна на земле. Ему повезло, что никто не украл сумки у него из рук, но дерьмовое чувство от этого не исчезло. Он чувствовал себя Фрэнком, что казалось странным, ведь все сравнивали его с Моникой. Йен не хотел просыпаться, он не чувствовал ничего, кроме боли и сожаления. Поэтому он закрыл глаза и, хоть и был атеистом, начал молиться о чуде. Чтобы просто проснуться и быть с Микки. И избавиться от этого убийственного похмелья. Каким-то образом Йен снова уснул, но проснулся, как ему показалось, всего через минуту из-за того, что что-то тыкало ему в плечо. Он застонал, вжимаясь лицом в собственный рюкзак в надежде, что чувство исчезнет. Что бы не тыкало его, оно прекратилось, оставляя Йена в покое. А потом он почувствовал плечом сильный удар, заставивший его взвыть от боли. - Какого хуя! – Йен поднял голову и обнаружил трость у своего подбородка. Блять, только не снова. - Кто ты такой? – раздался грубый акцент. Постепенно Йен окончательно открыл глаза, почувствовав, как его сердце пропустило удар при виде чего-то типа уличной банды. Мужчина с тростью не выглядел таким старым, каким, скорее всего, был, но морщины его свидетельствовали о его мудрости, те же четверо мужчин, что стояли позади него, были как на подбор смуглые, высокие, темноволосые и устрашающие. - Могу задать тебе тот же вопрос, - ответил Йен, не желая мириться с ситуацией. - Меня зовут Антонио. А теперь вставай. Йен подумывал над этим, но был слишком измучен и раздражен. - Отъебись, - сказал он, отодвигая трость от своего лица. Один из мужчин подпрыгнул, чтобы схватить Йена за воротник, поднимая его от земли. С трудом, но Йен смог оттолкнуть его и, игнорируя боль в костях, стукнул его по лицу. Он. Не. Хотел. Позволить. Им. Выиграть. Антонио подвинулся, освобождая оставшимся троим дорогу к Йену. Йен сражался так яростно, как только мог, ударяя и распихивая их, но они имели очевидное преимущество и били вдвое сильнее. Йен задохнулся от удара в живот, и двое из них пригвоздили его руки к стене. Один их них прижал к жесткому кирпичу его лицо. Он пытался пнуть их по ногам, но они даже не пошевелились. - Бедный маленький гринго, - вздохнул Антонио, качая головой и подходя к Йену. Йен вырвал лицо из чужой хватки и сплюнул кровь изо рта в старика. Руки с силой приложила его обратно, от силы давления на лице Йена появились царапины. - Que dices jefe? (Что прикажете, босс?) – спросил один из мужчин, в то время как Йен пытался не поддаться панике. - Он может быть нам полезен, tráigalo con nosotros (берем его с собой), - приказал мужчина на испанском, и двое других подхватили Йена под руки. - Чт-что происходит? – начал паниковать Йен, когда третий поднял его вещи. Четвертый надел на Йена сумку с одеждой через голову. Вот сейчас он действительно перепугался. - Отпустите меня! – кричал он, пока они уводили его прочь. Йен начал пинать ногами воздух и вырываться. Он ничего не видел и достаточно быстро ощутил некое подобие клаустрофобии. - Господи ебаный ты Боже! – отчаянно орал он, - Вы меня похищаете?! - ¡Cállate! (Заткнись!) – отрезал Антонио. Йен не остановился. - Вы серьезно?! И тут он почувствовал, как что-то бьет его по голове с силой достаточной, чтобы погрузить его в глубокий сон… Тишина еще никогда не была такой приятной.