«Я на пути домой. Буду вечером».
От этого Микки стало комфортнее, ведь он узнал, что обладает достаточным количеством времени, чтобы побыть с Йеном, и не должен будет пробираться в свою комнату в ближайшее время. Он услышал, как открывается дверь ванной, и не позаботился о том, чтобы ответить на сообщение, опуская телефон на место и приветствуя сонного Йена Галлагера. Тот дернулся, увидев, что Микки уже поднялся, но тревога быстро сошла на нет, когда он заметил улыбку на лице парня и взгляд, что уже буквально занимался любовью с его телом. - Ты проснулся! – хихикнул Йен, вскидывая руки в воздух и радостно спеша к кровати. - Очевидно, - рассмеялся Милкович. Рыжик забрался под одеяло, и они разделили нежный утренний поцелуй, прежде чем Микки отстранился, все еще держа руку на его груди. - Андре сказал, что сегодня приедет домой. - Во сколько? – поинтересовался Йен, - У меня работа. - Не знаю, а какая разница? – спросил брюнет. - Никакой, просто вдруг тебе будет нужно, чтобы я был здесь. Микки хмурил брови. - С чего бы мне было это нужно? Йен пожал плечами. - Ну вдруг он попытается заняться с тобой сексом или типа того. Микки невольно усмехнулся и убрал руку, когда Галлагер начал взбивать собственные подушки, чтобы улечься рядом. - После вчерашнего мы, должно быть, какое-то время не будем заниматься сексом, - признался Милкович. Потянувшийся к своему телефону Йен хмыкнул. - Все еще не собираешься рассказывать мне, что случилось? - Не-а, - просто ответил Микки, на что рыжий лишь закатил глаза, отключая установленный ранее будильник. Йен уже собирался было положить аппарат обратно, как тот завибрировал из-за пришедшего сообщения, и парень поспешил открыть его. Микки глянул на экран через его плечо.«Наткнулся на этого крутыша! Он наконец-то подстригся ха-ха (Покажи М****)»
К смс было прикреплено два изображения: на одном Евгений сидел на барной стойке в Алиби с забавным выражением лица и распальцовкой, как бы говорящей «Смотри, па! Я гангстер», а другая была более милой и невинной – на ней мальчик улыбался, от чего его голубые глаза выделялись еще больше. Волосы малыша были уложены ирокезом, светлые пряди теперь стали светло-каштановыми, темненький Милкович уже вовсю начинал проглядывать. Йен открыл оба с улыбкой на лице, умиляясь тому, каким очаровательным был маленький мужчина, и взглянул на Микки, демонстрируя их ему. - Смотри. Тот буквально не поверил своим глазам, забирая телефон из рук рыжего, чтобы полистать фотографии туда-сюда. Горло парня стянуло от эмоций – Евгений так сильно вырос, и он обнаружил, что скучает. Он никогда не осознавал, насколько на самом деле переживает за этого ребенка – своего сына. - Блять, - неровно выдохнул Микки, - Уже такой большой. Йен улыбнулся, поглаживая его щеку тыльной стороной ладони. - Хорошо выглядит, да? Брюнет кивнул и шмыгнул носом, протягивая телефон обратно. - Можешь мне их отправить? Сначала это повергло Галлагера в ступор, но он быстро кивнул. - Конечно. Микки сделал глубокий вдох, невольно думая о том, сколь многое пропустил, находясь вдали от дома, представляя, сколько всего еще было бы, если бы он остался в тюрьме на восемь лет. Его шансы пережить это равнялись нулю. Фотографии были отправлены, и Милкович тут же услышал, как вибрирует его телефон. Он взял его и установил «гангста»-картинку на заставку, от чего Йен не сдержал улыбки. - Ты действительно беспокоишься о нем, не так ли? – рыжик почти шептал. Микки кивнул и ссутулился. - Конечно. Он не может, блять, изменить обстоятельства своего рождения, просто я… - он вздохнул, - Он заслуживает настоящего отца. Он, наверное, и не знает, кто я такой. - Ой, иди нахуй, - фыркнул Йен, обнимая парня за талию и придвигая к себе, - Он узнает, кто ты такой, ладно? Микки горько рассмеялся. - Да, преступник. Йен надул губы и положил голову на плечо продолжающему говорить брюнету. - У меня был дермовый отец, и я всегда клялся, что не стану таким, как он, но теперь, четыре года спустя… Я уже все проебал. - Мик… - вздохнул Галлагер, поднимая на него взгляд, - Ему всего четыре. У тебя еще есть время. - Да, я знаю, - пробормотал парень, - Просто не могу не задумываться о том, какой была бы жизнь, если бы я не сел. - Да, я тоже, - признался Йен. Микки посмотрел ему в глаза и не смог найти в себе сил вновь раскапывать эту могилу, поэтому продолжил вспоминать о Евгении. - Я ненавидел этого ребенка, по-настоящему, - признал он, - Я не верил, что он от меня. У меня словно было какое-то постродовое дерьмо. Каждый раз, когда я о нем думал, я вспоминал случившееся, лицо моего отца, когда он увидел нас… - он подавился собственными словами, но продолжил, - Теперь я знаю, что злился больше на отца, чем на Светлану, тебя или мальчика. Я просто не мог поверить, что мужчина, когда-то державший меня на руках, может разбить себя вдребезги. От воспоминаний Йен почувствовал жжение в собственный глазах. Они нечасто обсуждали эту тему, Микки, как правило, это было некомфортно, но сейчас он открывался, подобно книге, и рыжик просто позволил ему выговориться. - Помню, как Светлана несла какую-то чушь о том, что мы оба о нем заботимся, а потом положила его мне на руки, и, думаю, тогда я впервые осознал, что он, на самом деле, мой. Он был таким хрупким, чувак. Тогда я понял, что, даже если не смогу полюбить его, я должен о нем заботиться. Ни один ребенок не заслуживает таких отцов, как у нас, - но Микки быстро исправился, - Хотя опять же, никакой ребенок не заслуживает такого отца, как я. Эта мягко произнесенная речь отдалась тяжелым ощущением у Йена в груди, он провел пальцами вдоль линии челюсти брюнета и повернул его лицом к себе. - Перестань думать, что для тебя все кончено, - прошептал он со слезами на глазах, - Однажды ты вернешься домой и будешь отцом, которого он заслуживает. Ты никогда не будешь таким мудаком, как твой отец. Микки хмыкнул, отводя взгляд. - Это невозможно, иначе я покойник. - Мы поработаем над этим, - скорее сказал, нежели предложил Йен, - Одна проблема за раз, ладно? Голубые глаза приковались к зеленым, и, хоть Микки все еще не был полностью согласен, он кивнул. Йен не просто был жизнью, которую он хотел. Йен был жизнью, которая ему необходима. Теперь он начинал это понимать. Он не мог оставаться здесь и прятаться всю жизнь, мысли о будущем приводили его в ужас, но он был согласен с Галлагером. По одной проблеме за раз. Он снова кивнул, неспособный подобрать слов, и рыжик обернул руки вокруг его шеи, крепко обнимая. Микки закрыл глаза, обхватывая парня, забравшегося на него сверху, за талию. Они просто обнимали друг друга, отгоняя страхи и сомнения. Йен отстранился и нежно поцеловал Микки в лоб, отчего тот вдохнул и потянулся к его челюсти, обхватывая лицо обеими руками и притягивая его губы к своим. Они любили друг друга мягко и медленно, сплетаясь губами и бережно путешествуя пальцами по изгибам и выпуклостям тел друг друга. Микки проскользнул языком в рот Йена, чтобы стать еще ближе, и тот растаял от ощущения переплетающихся языков и дернувшегося под ним брюнета. Руки брюнета поднялись к волосам Галлагера, чтобы убедиться, что он не отстранит своих губ, в то время как ладонь самого рыжика пропутешествовала вниз к их оголенным стволам, обернувшись вокруг них, чтобы он мог согревать их обоих, медленно двигая бедрами. Микки выдохнул и углубил поцелуй, наслаждение накрывало его в самых правильных местах. Йен продвинулся губами к его шее, чтобы засосать ее, игриво прикусывая, прежде чем продолжить дорожку из поцелуев вдоль ключицы и произведения искусства, расположившегося на его груди. - Готов? – выдохнул Микки, - Давай уже, я пиздец голодный. Йен хихикнул, неспособный отрицать урчания в собственном животе. Он оторвался от груди Микки, чтобы одарить его ухмылкой, и потянулся к тумбочке, чтобы достать смазку. - Пора покупать новую? – поинтересовался брюнет. Йен сунул флакончик ему в лицо. - Он наполовину полный. - Наполовину пустой, сучка, - усмехнулся Микки, - Пойду по магазинам, пока ты на работе. - Звучит как план, - рассмеялся Галлагер и задвигался, пока Милкович разводил ноги – они оба приняли удобное положение. Их рты встретились снова, продолжая с того места, на котором остановились, и Йен щелкнул крышкой, выдавливая гель себе на пальцы и согревая его движениями вокруг чувствительного отверстия Микки, от чего парень на секунду задержал дыхание, а затем нанес немного на себя, без предупреждения опуская ладонь на затылок брюнета, и оторвал его губы от своих, толкаясь в великолепного Милковича. Поначалу Микки поморщился, с силой сжимая волосы Йена и не открывая глаз, он тяжело дышал, расслабляясь вокруг длины рыжего, обожая пламенное напряжение, подаренное каждым ритмичным толчком. Галлагер гортанно простонал, прижимаясь губами к челюсти Микки, пока они обнимали друг друга. Ноги брюнета обернулись вокруг его талии, когда он набрал скорость. На секунду их глаза раскрылись, и Микки перестал дышать, увидев, сколько любви было во взгляде Йена. Блять, как же он был влюблен в этого мужчину. Рыжик подарил ему легкий поцелуй, прежде чем расплыться в озорной улыбке и сесть, дергая Милковича к себе за бедра и вбиваясь еще сильнее. - Блять! – вскричал Микки, руками удерживая Йена в пространстве между своих бедер и стойко принимая каждое вторжение. Они звучали как идеальная песня. Рыжик встретился глазами с Микки, который растворился в моменте и просто позволил своему телу получать удовольствие. Йену нравилось, как выглядел брюнет и как сам он его удовлетворял – будь у него возможность, он бы делал это вечность. Он дернул бедрами, чтобы войти еще чуть-чуть глубже, заставляя Микки мягко захныкать и схватиться за его плечи, чтобы подтянуться. Йен подхватил парня за спину, прижимая ближе, и их преисполненные напряжения взгляды встретились – Микки скакал в такт движениям Галлагера, вращая бедрами и игнорируя жгущее чувство, прокравшееся в кости, когда их губы грубо столкнулись в небрежной ласке, а тела идеально создавали идеальное трение, доводя друг друга до пика. - Блять, ты такой красивый, - выдохнул Йен в губы Микки, вновь процеловывая путь к его шее, пока они обнимали друг друга, и продолжая нашептывать нежные комплименты телу парня. Задыхаясь, Милкович прижимал голову рыжего к своей шее, а другой, дотянувшись до его члена, начал жестко дрочить, повторяя их совместные движения – бабочки взрывались у него в животе из-за слов, что Йен мурлыкал ему в кожу. - З-заткнись, - выдохнул он, стараясь не обращать внимания на ощущаемое смущение, и притянул рыжую голову к себе, чтобы снова встретиться губами с ее обладателем. Он был уверен, что если позволит Йену продолжать свой словесный понос, то скажет, что любит его. Когда они стали ближе, их языки столкнулись; Микки жестко насаживался навстречу толчкам Йена – парни становились все более разгоряченными, чувствуя приближение своих оргазмов. Не открывая глаз, они отстранились, соприкасаясь лбами и часто дыша. Звуки эхом отдавались от стен, совмещаясь с ощущениями и попадая точно в цель. Микки хныкал, его ноги дрожали от напряжения, а пальцы зарывались в волосы Йена, он пытался не закричать, пока рыжик крутил бедрами, хватая ртом воздух, когда ощущение тесноты заставило его испытать оргазм до того, как он почувствовал хоть какие-то его признаки. Галлагер простонал, совершая еще один жесткий толчок, заставляя своего любовника кончить прямо на него. Разбитые и потные, Йен и Микки обрушились на спины, ощущая наполняющую их любовь. Рыжик поцеловал парня в лоб, и в этот момент они оба почувствовали сердцебиения друг друга. Они не хотели двигаться, несмотря на то что липкость было практически невозможно терпеть. Когда он отстранился, Микки поморщился от ощущения пустоты, и парень хихикнул, прикусывая его губу. - Хочешь, я душ включу? – бездыханно поинтересовался он, на что брюнет кивнул, оставляя себе возможность перевести дух. - Да, хорошая идея, - выдохнул Милкович. Йен улыбнулся и подался вперед за очередным поцелуем, сладостью которого Микки не преминул его награждать до тех пор, пока он не отстранился и не слез с кровати, оставляя брюнета лежать, удовлетворенного и радостного.***
Микки боялся прибытия Андре. Он знал, что будет считать часы до возвращения Йена, чтобы отвлечься от вероятного хренового настроения мексиканца. Он подозревал, что единственной причиной отъезда Андре было его поведение, но не был уверен, что сможет заставить себя любить того, к кому не испытывал чувств. Эта мысль крайне удручала. Ощущение было такое, будто он снова дома, постоянно рядом с Терри, принудившим его обручиться со Светланой, несмотря на то что любил он Йена. Микки ненавидел снова находиться в положении застрявшего - не важно, в какую сторону он побежит, все равно попадет в неприятности. - Уверен, что не хочешь, чтобы я остался? - спросил Йен, когда они сидели на крыльце заднего дворика на той же ступеньке, с которой вчера брюнет звонил Андре, разделяя сигарету и бросая Чико теннисный мячик. - Да, я буду в порядке, - заверил Микки, но рыжий не мог побороть сосущего под ложечкой чувства. Он затянулся, возвращая сигарету, и швырнул мячик принесшему его ранее Чико. - Я буду держать телефон при себе, ладно? - выдохнул Галлагер, - Так что просто напиши мне «СОС» или типа того... - Йен, я, блять, взрослый мужчина, я буду в порядке! - повторил парень, глядя в зеленые глаза под темнеющим небом, - Все хорошо, ладно? - Ладно, - признал поражение Йен, наблюдая за тем, как Микки лихорадочно вдыхает и выдыхает дым и передает сигарету, когда Чико возвращается с мячиком, ибо теперь его очередь кидать. - Просто займи его чем-нибудь, сыграйте в Монополию, - пошутил рыжий, рассмеявшись своей хохме. Микки хихикнул и покачал головой. - Мудила ебаный. Йен оскалился и положил руку на спину парня, поглаживая ее успокаивающими кругами и затягиваясь. Микки невольно подался навстречу прикосновению, любуясь обхватившей его ладонь рукой Галлагера, что засунула сигарету ему между пальцев. Он искренне желал, чтобы Йену не нужно было на работу, но не собирался ныть из-за того, что его не будет рядом. Он уже больше года провел здесь с Андре и был уверен, что выдержит одну ночь с ним наедине.***
- Уверен, что тебя не надо подбросить? - поинтересовался Микки, провожая Йена до двери. - Да, Мик. Я могу и сам сесть за руль, к тому же ты выпил, - заявил Галлагер, поворачиваясь к нему. - Два пива не мешают, блять, моей способности водить, - фыркнул парень, и рыжий, рассмеявшись, взял его щеки в свои ладони и нежно поцеловал на прощание. Когда он отстранился, Микки вздохнул, не желая расставаться со своим любимым рыжиком. - Я буду на расстоянии одного сообщения, - проговорил Галлагер с мягкой улыбкой, опуская руки. - Знаю, знаю, - ухмыльнулся брюнет, - Повеселись на работе. - А ты повеселись со своим тупицей-бойфрендом, - хихикнул Йен, потянувшись к дверной ручке. - Эй! - одернул его Микки, игриво пиная под зад, - Следи за языком. Тот лишь оглянулся с ухмылкой на лице и открыл дверь - счастье обоих парней испарилось, когда они увидели Андре, шагающего по темной дороге. - Черт! - пробормотал Микки, - Не думал, что он так рано приедет. Йен посмотрел на него, обеспокоено нахмурившись. - Ты будешь в порядке? - Да, иди! - заверил Милкович, практически вытолкав схватившегося за ручку двери рыжего на улицу. - Ладно, Господи, - хмыкнул тот, уходя, - Пока. Андре даже не посмотрел на Йена, когда они проходили мимо друга друга, куда более сосредоточенный на темноволосой угрозе, что тот оставлял позади. Микки глубоко вдохнул, имитируя самую восторженную улыбку, какую только мог. - Энди! - поприветствовал он подошедшего ближе Андре, обнимая его за шею. Андре уронил сумки и крепко сжал парня, по достоинству оценивая внезапное проявление симпатии. - Привет, amor (любимый), - хихикнул он, целуя брюнета в голову. Изображая удовольствие, Микки посмотрел на Йена, подходящего к машине, и заметил унылый взгляд парня, перед тем как тот сел в нее. Боже, Микки начинал ненавидеть себя. Он выбрался из объятий, продолжая изображать улыбку, и взглянул наверх в глаза своего парня. Андре потянулся за сумками, перекладывая их в руки Милковича, прежде чем пройти в дом. - Есть что поесть? - Эм, я не уверен. Можешь проверить, - сказал Микки так вежливо, как только мог, закрывая дверь. Андре зашагал по коридору, прежде чем брюнет смог бы хоть как-то продолжить разговор. Он сжал челюсти, стараясь не позволить гневу из-за того, что он стал рабом собственному парню, прожечь его вены, и направился наверх, чтобы положить его сумки в их спальню.***
Андре прошерстил холодильник недовольным взглядом, вытаскивая пиво, чтобы немного развеселиться, и потянулся за жаренной курицей, от которой остались практически одни кости. Он поставил тарелку на стойку и открыл пиво, чувствуя себя посвежевшим после первого же глотка горьковатой жидкости. Громко и бесстыдно рыгнув, он опустил бутылку, сорвал пищевую пленку и вгрызся в то, что осталось от курицы. Микки вошел на кухню и одарил увиденное скептическим взглядом. - Хочешь подогреть? - предложил он. - Нет, - фыркнул Андре, - Все равно на вкус говно, - он проглотил, обсосав остатки жира с большого пальца, прежде чем снова засунуть блюдо в холодильник, не закрывая пленкой. Микки смолчал, делая очередной глубокий вдох, и подошел к холодильнику, чтобы взять себе пива. Он с щелчком откупорил пробку и отпил, почти с опаской глядя на мужчину, которого начинал презирать. - Так куда ты уходил? - поинтересовался он, его голос горчил подобно пиву. Андре повернулся к нему и подал плечами, будто это было не важно. - К моему другу Марко. - И ты не мог, блять, сказать мне об этом или хотя бы написать, что с тобой все в порядке? - Я был занят! - заявил мексиканец, отпивая из бутылки, - Боже, да ты уже почти такой же псих, как гринго, - рассмеялся он. И снова брюнету пришлось смолчать, уделив внимание пенному напитку. - Слушай, сейчас я здесь, так? - сказал Андре, поднимая брови. - Ну да, - пробормотал Микки, опуская взгляд. Он не собирался включать Милковича на полную катушку - это просто было бы нечестно. Андре вздохнул, опуская пиво, подошел к парню, вытаскивая бутылку у него из рук и отставляя ее на стойку, и положил руки ему на бедра. Микки смотрел на него, но не хотел встречаться глазами, зная, к чему все идет. - Мы одни, - нежно пропел Андре, ухмыляясь, - Хочешь что-нибудь поделать? Милкович замялся, пытаясь придумать хоть что-то, чтобы сдержать парня, и наконец установил зрительный контакт. - Давай сыграем в Монополию.***
Это они и сделали, и это оказалась скучнейшая игра в истории Монополии, но, по крайней мере, она убила час или два. Еще немного и Йен войдет в дверь. Микки отвлекал Андре и другими занятиями, например, они искупали пса и достали давно лежащий без дела PlayStation. Мексиканц был легок на подъем, но Милкович боялся, что идеи иссякнут и ему придется нагнуться для мужчины. Потом, когда до прихода Йена оставался всего час, они смотрели телевизор в гостиной. Показывали «Гарри Поттер и Кубок Огня», и их это устраивало, несмотря на то что английских субтитров не было. Микки сидел рядом с Андре как нервный ребенок перед прививкой. Ему было некомфортно - тело мужчины не совпадало с его собственным, в отличие от тела Йена. Они были двумя кусочками паззла, которым не было предназначено подойти друг другу. Начались титры, и Микки почувствовал всю безвыходность положения, когда Андре выкинул классический трюк, обнимая его за плечо и нежно массируя. Брюнет не хотел смотреть на мужчину, но почувствовал, как тот выдыхает ему в ухо. - Я соскучился... - прошептал он, едва не заставляя Микки задрожать оттого, насколько озябшим заставляли его чувствовать себя эти горячие слова. Он повернулся к мужчине лицом, на котором была натянута фальшивая улыбка, мягкая и нежная, и ответил. - Я тоже. Андре мягко ухмыльнулся, проводя свободной руке по линии челюсти парня и наклонился за поцелуем. Микки задержал дыхание и закрыл глаза, целуя эти ядовитые губы, двигающиеся медленно и неустанно - мексиканец прикладывал все усилия, чтобы завести его, но он просто не мог это выносить, желая лишь сблевать от ощущения умоляющего о проникновении языка. Он отстранился, потупив взгляд, чтобы не видеть выражения лица Андре. - Что стряслось? - поинтересовался мужчина. - Н-Ничего, - отозвался Микки скрипучим голосом, поднимаясь, - Пойду возьму выпить. Андре расстроенно хмыкнул, в очередной раз отвергнутый своим любовником. Он наблюдал за тем, как тот прошел к холодильнику, чтобы взять пива – ярость закипала внутри, по мере того как мысли, впервые возникшие, когда он увидел тату, всплывали на поверхность. Микки отпил из бутылки, возвращаясь к дивану, но слова Андре остановили его. - Ты трахаешься с Йеном? – резко спросил он, в голосе не было и нотки страха. - Что?! – подавился воздухом брюнет, чувствуя, как ускорилось сердцебиение из-за внезапного наступления. - Ты. Трахаешься. С. Йеном? – снова спросил Андре, вставая. Микки прикусил губу, помявшись. Андре зашелся горьким смехом. - Ты трахаешься с ним! - Я этого не говорил! – возразил Милкович, поставив пиво на столик, и, приготовившись к настоящей ссоре, медленно подошел к мексиканцу, - Кроме того, сколько людей ты перетрахал, пока был со мной, а? Андре покачал головой. - Это к делу не относится. - А что тогда относится, блять? - Ты не спал со мной уже несколько недель! Но ты самый похотливый парень из всех, кого я знаю, так куда деваются все твои mojo (соки), а? – спросил мужчина. Пламя охватило Микки, адреналин пульсировал по телу, он облизал губы. - Хочешь знать правду? - Только этого и хочу! – прокричал Андре, вскидывая руки в воздух. - Я трахаюсь с ним, - сказал он, не дрогнув, все его естество охватила гордость. Так хорошо было наконец снять этот груз с плеч. Мексиканец выплюнул смешок и пронесся к свободному пространству между обеденным столом и диваном, служившее полем битвы. Он почесал губу, пытаясь собраться с мыслями. - Я, блять, знал это, - пробубнил он себе под нос; Микки лишь наблюдал. - Какая тебе разница? - А такая, что ты не трахаешься со мной! – вскричал Андре, сверля его взглядом, - Не так работают открытые отношения, Михайло. Ты спал с кем-то с тех пор, как Йен тут появился? Желудок Микки обрушился к пяткам, он просто не мог ответить на этот вопрос. - ¡Mierda! (Блять!) – выругался мужчина, пиная стол, чем заставил Микки слегка вздрогнуть, - Я, блять, убью его! - Не смей нахуй! – проорал Милкович – его желудок скрутило от одной только мысли. Он поспешил схватить мексиканца за руку в надежде успокоить, дать ему желаемое и закончить это все, но у того были другие планы. Он схватил Микки за плечи и развернул, прижимая к стене. Из легких парня вылетел весь воздух, гневными глазами-лазерами он прожигал сетчатку Андре. - Слушай сюда, puto (уебок), - грубо начал напавший, - Без меня ты никто. Йен тебя не спасет. Эти слова, несмотря на принесенную ими боль, каким-то образом сделали Микки сильнее, и он смог вырваться из захвата Андре, отпихивая его. - Иди нахуй! – выплюнул он, направляясь к своему пиву, но мексиканец потянул его обратно. Брюнет повернулся и встретился с кулаком Андре, что прилетел ему прямо в голову, мгновенно делая его уязвимым. Мужчина повалил его на землю и забрался сверху. Микки мог лишь видеть красный цвет и чувствовать, как кулак неумолимо обрушивается на него снова и снова, он пытался дать отпор, нанося удары и пытаясь пнуть, но тут Андре добрался до его горла, крепко сжимая его в тисках своих рук. В тот же момент Микки перестал дышать – он был готов забрать назад каждое слово и даже мысли о том, что он когда-либо задыхался, ибо сейчас он действительно задыхался. - Я, блять, люблю тебя, дерьма ты кусок! – выкрикнул Андре, тряся сражающегося за жизнь брюнета, глаза которого заволокло слезами, но и это не заставило его прекратить борьбу. Это не конец. Он выживет, но навсегда умрет внутри. Одним нечеловеческим усилием он подогнул ноги и лягнул мужчину, заставляя его ослабить хватку и попятиться назад. Микки тут же сел и начал хватать ртом воздух, держась за горло и кашляя, слезы капали из его глаз, в голове пульсировало, хоть он и чувствовал себя абсолютно оцепеневшим. Твердо встав на ноги, Андре восстанавливал дыхание, глядя на Милковича, покрытого собственной кровью, но не чувствуя ни капли вины по поводу того, что мог его убить. Он был в бешенстве. Его сердце было разбито. - Поверить не могу, что ты так со мной поступил, - дыхание мексиканца было неровным, - После всего, что я для тебя сделал. Микки сделал глубокий вдох, отдавшийся болью в груди, и закашлялся, прежде чем взглянуть на полное боли выражение лица Андре. Может, он был прав. Может, Микки был единственным козлом во всей этой ситуации. Может, он заслуживал смерти. Ему было предначертано попасть в клетку с Андре. Выхода не было. Неважно, как сильно его сердце томилось по Йену, Андре его никогда не отпустит.***
Йен вошел в дверь через секунду после окончания драки, и будничные звуки в его ушах отдались сигналом тревоги. Атмосфера была другой – жуткой. Чико даже не вышел его встречать, просто сидел наверху лестницы, прижав ушки в голове, демонстрируя страх. Черт. Даже не подумав о последствиях, Йен понесся по коридору и буквально почувствовал, как грудь прокололи ножом, когда увидел покрытого кровью Микки, ухватившегося за спинку стула и пытавшегося подняться на нетвердые ноги, все его тело тряслось от страха и бессилия. Не успев задать ни единого вопроса, рыжик проделал мысленный разбор полетов и взглянул на окровавленный и отбитый кулак Андре. Ему стало плохо, сердцебиение усилилось вдвое. Он должен вывезти Микки отсюда. Сейчас. В этот момент брюнет встретились с ним взглядом и замер. Рыжику не нужно было видеть его таким. - Й-Йен… - Это он с тобой сделал?! – сразу же обвинил Йен, указывая на Андре и подходя ближе. - Н… - Микки попытался солгать или сказать хоть что-то, но ничего не вышло. - Пойдем со мной, - потребовал Галлагер, взяв его за предплечье, - Клянусь, я смогу тебя защитить, я не сдамся. Микки попытался оттолкнуть его изо всех оставшихся в руках сил, но он не сдавался. - Йен, хватит! – умолял брюнет, толкаясь вновь. Йен замер, беспомощно уставившись на парня. Микки невольно анализировал поведение рыжего, похоже, тот в маниакальной стадии, а он ничего не может сделать. Хотелось бы ему иметь возможность уйти с Йеном и никогда не оглядываться, но у него ее не было, по крайней мере пока Андре жив. Йен хмыкнул, переводя взгляд на Андре, скрестившего руки на груди и глядящего на него так, будто это он защищает Микки. Слезы застлали взор рыжика, неспособного переварить произошедшее. Чувство было такое, будто весь мир вокруг него несется галопом. И тогда Микки вспомнил о предложении, которое никогда не хотел принимать, и слова, которые он собрался произнести, ранили даже сильнее удушения. - Т-тебе надо поехать в отель, Йен. Йен не хотел верить своим ушам, он безэмоционально усмехнулся и покачал головой. - Что? - Ты мне здесь не нужен, - прохрипел брюнет, ложь наполнила его глаза слезами, которые он тут же сморгнул. - Нет, - выдохнул Галлагер, продолжая яростно качать головой, - Пожалуйста, не делай этого, - взмолился он, снова хватая парня за руку. Микки поборол всхлипы, задержав дыхание вопреки всякой боли, и позволил Андре оттащить Йена, на что тот ответил, с силой отпихнув мексиканца. - Нет! – прокричал он, часто дыша и снова указывая на мексиканца пальцем, - Не верь ничему, что он тебе наговорил! – он начал плакать, - Он не любит тебя! - Перестань… - умолял Микки, отводя взгляд. - Микки. Я люблю тебя, - рыдал рыжик, тыча указательным пальцем в собственную грудь, - Я люблю тебя! Я так сильно тебя люблю и хочу, чтобы ты поехал со мной! Милкович позволил себе взглянуть на парня и почувствовал, как по лицу текут слезы. Он хотел лишь сказать «Я тоже тебя люблю» и отправиться с ним, но не мог. Его тело просто физически бы не позволило этого сделать. Если он сделает еще хотя бы шаг, он умрет на месте. Я не могу любить тебя. - Я-я не могу… - Микки… Я люблю тебя. - Я не люблю тебя. Йен почувствовал, что вот-вот потеряет сознание, его сердце облилось кровью, когда эти слова слетели с губ брюнета. Его плохая самооценка позволила ему поверить в их правдивость, и каждая последующая минута в этом доме стала невыносимой. Он повернулся спиной к покрытому кровью любимому мужчине и ненавистному любителю насилия и вышел. Ни слова больше. Он любил этого мужчину, но всего его усилия остались незамеченными. Он проиграл. Все кончено. Хотелось бы ему, чтобы Андре все-таки пустил тогда пулю ему в лоб. Йен вышел через парадную дверь и захлопнул ее за собой, пытаясь сдержать рыдания, и заказал такси, прежде чем сесть на тротуар, прижав колени к груди, и ждать. Мысли выходили из-под контроля. Держа телефон дрожащими руками, он пытался найти близлежащий мотель. Заблокировав телефон и обратив взор к окружающему его темному пространству, он взорвался. Галлагер уронил телефон и зарыдал в ладони, выпуская всю накопившуюся боль. Больно было видеть Микки таким. Он не заслуживал такого. Но Микки ведь не любил его по-настоящему, так? Хотя, никто не любит по-настоящему. Может, случившееся и лишило Йена всех надежд и оптимизма, но вдруг, откуда ни возьмись, снизошло благодатное спасение – его телефон бесцеремонно зазвонил, отвлекая его от разрывающего чувства в груди. Он поднял гаджет, глубоко дыша и смаргивая слезы, чтобы прочитать имя Мэнди. Ответив, он трясущимися руками поднес телефон к уху. - А-алло? – он шмыгнул носом. - При… - поначалу восторженный тон подруги стал обеспокоенным, - Черт, ты в порядке? Йен покачал головой и излил Мэнди душу, рассказывая обо всем случившемся, пока ждал машину, в надежде выплакать большую часть слез, чтобы не разрыдаться при таксисте.***
Тем временем, внутри дома Микки согнулся над кухонной раковиной, смывая кровь при помощи посудного полотенца. Щипало ужасно, но эмоциональная боль была еще хуже. Он был рожден и взращен воином и сражался со своими слезами, прекрасно зная, что отцу было бы стыдно из-за его внезапной слабости. Вытерев лицо, он постарался взять контроль над своими трясущимися от напряжения мышцами. - Давай помогу, - мягко проговорил Андре, протянув руки, - Иди сюда, amor (любимый). Микки вздрогнул. - Не трогай меня, блять! На секунду комната погрузилась в мертвую тишину, прежде чем гнев мексиканца снова взял верх. - Ну все! – вскричал он, хватая Микки и прижимая к холодильнику. Брюнет пытался не показать своей уязвимости, держа глаза открытыми, несмотря на то как сильно хотел их закрыть, и ожидая второго раунда. - Если ты не будешь заниматься со мной сексом и не позволишь мне дарить тебе свою любовь, будь готов вернуться в тюрьму, где всем на тебя насрать, - угрожал Андре, - Ты пришел в мою жизнь, я относился к тебе с уважением, и это твоя благодарность? Нахуй тебя. Голубые глаза сломленного человека смотрели в карие как на тюремную решетку. - Мне жаль, - проскрипел Микки, - Ладно? Андре хмыкнул, облизывая губы и отпуская брюнета. - Докажи. - Как, бл… - Наверх, - сказал мексиканец грубо, требовательно, - Живо. Микки наблюдал за удаляющимся по коридору Андре и каким-то образом, не взирая на ужасное отношение с его стороны, чувствовал себя настоящим злодеем во всей этой ситуации. Он причинил боль Андре, и, что еще хуже, причинил боль Йену. Он был прямым определением монстра. Он не заслуживал счастливого финала с Галлагером. Итак, превозмогая боль, он отмел клубившиеся в голове мысли и нашел в себе силы выпрямиться и пойти по коридору, зная, что его ждет то, что он, вероятно, заслужил. И самое ненормальное, что вместо того, чтобы бояться за себя, он надеялся, что Йен будет в порядке и найдет свое истинное счастье в Чикаго. Может, дело было в депрессивном настроении этого вечера, но глубоко внутри он знал, что ничего еще не окончено. Йен не собирался сдаваться, даже если Микки этого и хотел.