Последняя надежда

Когда Джон вернулся, перед ним открылась поистине ужасающая картина. Джила держала странной формы нож в руках, внизу лежал таз с каким-то мутным содержанием. Белая простыня намокла от крови Дейенерис. — Что ты сделала? — Джон в ужасе подбежал к лавке с девушкой. Внизу ее живота был довольно широкий порез и поспешил отвернуться. — Мне тебе все мои действия вслух обговаривать? Неси воду скорее. Сейчас отпрысков будешь принимать, — Джила даже не посмотрела в его сторону. — Отпрысков? Несколько? — Джон принес, что ему сказала Джила, и пытался сохранить спокойствие. — Ты не знал, папаша? Двое. Пацан с девкой. Вроде крепенькие. Джон искренне надеялся, что все сложится лучшим образом. Старуха все суетилась над Дейенерис. — Так, теперь спустись в погреб и достань оттуда крынку молока коровьего. Его нужно прокипятить. А заодно еще прихвати два бычьих рога из ящика внизу. Увидишь, он под полкой слева будет стоять. Тоже в кипятке подержи, чтоб болячку не подхватили. Давно никто так не обращался так с наследником Железного Трона, наверное, со времен ночного дозора. Но сейчас ему было все равно, так как жизнь Дейенерис и, как оказалась, двух его еще не рожденных детей висела на волоске. Он спустился в погреб, занимавший очень большое пространство. Скорее всего, по площади его размер приравнивался к размеру дома. Помимо продуктов, в правой его части росли овощи и зелень: старуха грамотно подготовилась к Зиме. Джон нашел молоко с рогом и поднялся обратно, к уже знакомой печи, от которой исходил несвойственный для подобных сооружений жар, такой, что молоко и вода сразу же нагревались и закипали. Джон знал, что огонь не способен причинить ему вреда, поэтому голыми руками он вынул из огня крынку и таз с рогами. Из комнаты, в которой находились Джила с Дени, послышались какие-то необычные звуки. Крик ребенка? Джон еще не верил возможному счастью и, взяв то, что было ему поручено, отправился к источнику звука. В комнате Джила уже перерезала пуповину кричащему ребенку. — Вовремя, муженек. Давай, бери чадо свое, омой и сунь ему рог с молоком. Что—то перевернулось в душе Джона, когда он впервые взял на руки своего новорожденного сына. Он с нежностью опустил его к тазу и вытер полотенцем остатки крови, после чего взял простыню со стола и попытался запеленать его. «Сэм бы справился», — мелькнуло у него в голове. — Впервые на родах? — Джила сгибалась над Дейенерис, но краем глаза следила за Джоном. Тот кивнул. — Что же, поздравляю с первенцем. Давай корми его, слышишь, орет? Сейчас девку достанем, — старуха прервалась, и через мгновение послышался крик второго ребенка. — Теперь оставь пацана и займись девкой. Пусть он себе лежит на столе пока. Джон сделал все так же, только немного увереннее. Тем временем Джила трудилась над разрезом живота Дейенерис. Джон на секунду отвлекся, с опаской взглянув на девушку. — Не трусись, самое страшное уже позади. Выжили, — впервые в голосе старухи проскользнули нотки усталости.

***

— Скоро очнется твоя ненаглядная. Небось проголодался, папаша? Джила закончила убираться после родов. Дейенерис была перенесена в другую комнату на кровать. Джон поставил широкий короб на лавку и переоборудовал его под детскую кровать. Дети спокойно спали, а Джон все не мог отвести взгляд от них. — Эй, ты оглох от счастья что ли? Голоден? — Джила оказалась рядом с ним. Джон поднял глаза на старуху и кивнул. Та ушла, а через некоторое время вернулась с миской рагу и лепешкой. — На, ну-ка поешь, а то на тебе лица от усталости нет. Джон взял еду, а Джила отошла к лавке с коробом и оттуда посмотрела на него. — И всегда ты такой молчаливый? Джон улыбнулся. — Только когда я чуть не потерял женщину, которую люблю больше жизни, — он отставил пустую тарелку, — очень вкусно, спасибо. — Тебе сейчас все вкусным покажется. — Вы говорили, что расскажете, как вы нашли нас и почему помогаете, — Джон привстал из-за стола и услышал, что девочка проснулась. Он аккуратно взял ее на руки и принялся укачивать. — Эх, Джон или Эйгон, как тебя там. Все-то тебе знать нужно, — Джила впервые с их знакомства широко улыбнулась. Джон, передвигаясь по комнате с ребенком, на секунду остановился. — Я не называл свое имя. — Все верно. ты и имя Бурерожденной не называл. Я сама догадалась. Вам этого не понять. У вас все либо черное, либо белое, — старуха присела на лавку и прищурилась, — знаешь, хотела тебя спросить еще во время родов. Если бы был шанс спасти только кого-то одного: либо мать, либо ребенка, то кого бы ты выбрал? — Дени, — Джон сам удивился, что ответил, даже не замешкавшись. — И ты бы смог ради нее пожертвовать ими? — она указала глазами на короб. — Если бы встал выбор между Дени и ними, то да, — он продолжал укачивать малышку. «Усталость лишает возможности врать», — пронеслось в голове у Джона. — Даже если бы она осталась бесплодной? — Джила немного прищурилась. Девочка наконец-то уснула, и Джон положил ее в подобие люльки. — К чему эти вопросы? — Да вот, пытаюсь понять, для чего вы нужны так, что сам владыка света вас четверых с того света вытаскивает. Тебе же приходилось уже слышать его имя? — Джила почему-то улыбалась, как будто не серьезно это говорила. Джон кивнул. Не самая приятная страница его жизни, он всякий раз пытался загнать воспоминания о своей смерти в глубину подсознания и не касаться их. — Вы хотите сказать, что это… — Много ли ты видел выживших детей, которые родились на два месяца раньше срока? Джон помотал головой. Он знал, что такое возможно в теории. — Вы жрица? Ведьма? — спроси он. — Ни то, ни другое, но меня в этой области не жалуют. Никого не жалуют. Все мои средства-то от природы-матушки. Ненаглядная твоя уснула-то не из-за магии, а из-за трав специальных и кореньев. И резала я ее без всякой магии, а из-за того, что медицинскую науку знаю. Ты мне вот что скажи: она теряла ребенка уже? — Семь или восемь лет назад примерно. Она говорила, что какая-то ведьма убила ее мужа, а затем принимала у нее роды и ребенок не выжил. — Знаем мы таких. Лишь бы ложные предсказания раскидать направо и налево. — Дени все время говорила про пророчество. что она не сможет иметь детей. — Бред это все. Как видишь, двойня есть, да еще и третий появится через пяток лет, не сомневайся. — Дейенерис верила в то, что ей тогда эта ведьма наговорила. — Не мудрено. Такие крысы, как та на это и надеются. Еще чудо, как она вообще забеременела, раз так верила в свою судьбу. Видно тебя очень любит. — Как вы узнаете все? — Непонятливый какой, а в правители Семи Королевств метишь. Да просто угадываю. Что-то не могу угадать, что-то могу. Вот вас я чувствовала за несколько часов, только не знала, когда прилетите именно, иначе бы подготовилась лучше. Джила точно уходила от ответа, повторяя одно и то же, во что очень слабо верилось. — Спасибо за все, — произнес Джон. — Не стоит. У самой-то у меня уже ни детей, ни внуков не будет, сын мой за отца твоего Рейгара погиб в войне. Но я не жалею об этом. Перестала жалеть уже, все слезы выплакала, ничего не осталось, — Джила сделала паузу, — куда ты намерен лететь? — Сначала нужно в Миэрин отвезти Дени. Так мы собирались сделать. Правда сейчас все усложнилось. В любом случае мне нужно возвращаться в Вестерос. Коренной перелом в войне с Королем Ночи произошел, но это не исключает того факта, что мы все еще в опасности. — Ты же сам понимаешь, что Дейенерис твоя не в состоянии лететь никуда, а тем более в Миэрин, хоть он и недалеко. Мы с вами рядом с Пестрыми Горами. Буря успокоилась, но это не значит, что она не поднимется второй раз, а затем еще и еще. — У нас выбора нет. — Угробишь и девушку, и отпрысков. Тебе это нужно? Ты лети сам, а за девушкой я присмотрю, а потом она мне начнет по хозяйству помогать, до того момента, пока ты не займешь Королевскую Гавань или какая у вас там столица. Понимаю, ты в сложном положении: тебе нужно либо довериться незнакомке, либо обречь свою жену и детей на верную погибель. Я уже говорила ей, а теперь говорю тебе: со мной у вас хотя бы есть шанс на выживание, а если бы я хотела ее убить, я бы это уже сделала. — Она не согласится на это, — Джон сделал паузу, — когда она очнется, с ней и поговорим.