Затерянная между Путями

      Истинно говорят, что на свете есть три вещи, на которые можно смотреть вечно: как течёт вода, как горит пламя и как медитирует посреди комнаты одинокий человек, облачённый в простую холщовую тунику и тёмные широкие штаны, пока крохотные светлячки из синего света мерно ведут хоровод вокруг него. Хотя подобный феномен не был чем-то из разряда вон выходящего для Керриган, повидавшей на своём веку немало приключений, он по-своему завораживал. Огоньки то и дело, покидая привычную круговую орбиту, переходили на более хаотичное, но столь же плавное движение; несколько таких робко ютились возле Сары, будто просясь в объятья.       Мелкий светлячок осторожно приземлился на подставленный ей палец, чуть щекоча своими колючими лучиками, и девушка впервые за долгие года улыбнулась — то была не иронично-надменная ухмылка, с которой она обрывает жизни очередной жертвы, попавшейся ей в когти; не вымученная гримаса, когда звучит сардоническая насмешка. Это настоящая, искренняя и поистине человечная улыбка, приходящая вместе с ощущением некоего детского восторга и лёгкости. Такое, как считала она, возможно было разве что в объятьях любимого человека. Как оказалось, Сара вовсе не лишена элементарных чувств. Наконец все тяжкие мысли отпустили её сознание, отчего пришло невиданное доселе облегчение.       Ещё с самого момента пробуждения Керриган задавалась вопросом о своём текущем местонахождении, терялась в очередных догадках, но так и не придя к единому выводу. Она внимательно изучала каждый уголок помещения, каждую трещинку на потолке, малейшие элементы декора, и всё прежде натыкалась на скучный матовый оттенок выцветшей кости. Структура состояла преимущественно из витых и округлых элементов, изобиловала отмеченными на ней замысловатыми иероглифами, а местами попадались даже вкрапления алых овальных кристаллов — холодных и тусклых, но когда-то излучавших живой свет. Сама по себе геометрия внутреннего убранства, в отличие от безумных переплетений бесконечных узлов-проходов, выглядела столь органично и приятно глазу, что даже создавала атмосферу комфорта.       Кем бы ни были зодчие, соорудившие подобное чудо архитектуры, своё дело они знали на все сто: ни один искусственный объект так не поражал своей симметрией, эстетичностью и аккуратностью — несмотря на то, что следы заброшенности давали о себе знать, и внешний вид представал блеклой тенью былого великолепия. Создавалось неизгладимое впечатление монолитности сей композиции — словно её не выложили из кирпича, не скрепляли швами между множеством слоёв металлических листов, обложенных вокруг каркаса, а попросту вылепили из цельного куска материи. Прямо как глину или мрамор, что в руках умелого скульптора обретает конечную форму. Даже немногочисленная мебель, что украшала несколько скудный облик комнаты, отражала всё визуальное великолепие, едва ли характерное для грубых человеческих форм — и та сотворена из одного и того же вещества. Проведя подушечками пальцев его поверхности, Сара на ощупь оценила его фактуру; точь-в-точь как кость живого существа, холодная и чуть шероховатая.       Рядом же с ней, на небольшой столешнице, покоился аккуратно сложенный костюм без малейших следов грязи и повреждений. Девушка тут же вспомнила о своей наготе, а посему в первую очередь принялась неспешно облачаться в своё одеяние — не столь из-за неудобства перед кем-либо, сколь из практичных соображений. Куда больше внимания приковывала к себе фигура её таинственного спасителя... или пленителя. Человек, чьи намерения нельзя предугадать, оставался непредсказуемым, оттого и опасным. Многие вопросы оставались без ответа, мучившие Керриган информационным голодом, для утоления которого мало было пялиться в чужеродные стены.       Кто он таков? Зачем он вообще спас её? Каким образом? Ей уже приходилось встречать немало мутных типов, пытавшихся внушить доверие к собственной персоне, охочие до пустых обещаний. Сара, по характеру проявлявшая львиную долю независимости даже в бытие призраком, привыкла всегда верить только себе, особенно сейчас. Псионик машинально сложила ладонь в кулак, крупица за крупицей концентрируя пси-энергию в одной точке. Неизвестный, совершенно ничего не подозревая, по-прежнему умиротворённо сидел в позе лотоса, обращённый спиной к занёсшей руку девушке. Хорошо, ему же хуже. Любое неверное движение с его стороны, и она разорвёт тело в кровавые клочья усилием воли. Теперь всё будет по её условиям. Керриган заставит его рассказать всё на чистоту. Никаких уловок, недомолвок или сладкоголосых обещаний.       Острейшая боль ударила в мозг Сары с силой кувалды, ослепив её, и та рухнула на пол, скукожившись в позе эмбриона. Она крепко вцепилась руками в свою голову, как будто бы хотела вскрыть свой череп и разодрать его содержимое — только чтобы всё закончилось. Девушка лишь невероятным усилием воли заставила себя не заорать от чудовищной муки, сродни терзавшим изнутри раскалённым ножам. Затем агония милосердно быстро отступила, но в глазах по-прежнему всё плавало, а в ушах стоял стойкий звон.       — На вашем месте я бы не стал этого делать, — наконец произнёс незнакомец, слегка обернувшись лицом к Саре. Слабая ухмылка тронула его губы. — Тем более, в этом нет нужды, я не желаю причинить вам зла.       — Я это... уже слышала, — по вымученной гримасе Керриган было видно, с каким трудом давались слова; ртом она судорожно глотала прохладный воздух, мысли растекались вязким киселем. — И почему-то... всё как всегда происходит ровно наоборот. Говори, что ты со мной сделал?       — У меня и в мыслях не было вам лгать. Более того, советую воздержаться от применения своих способностей, ибо сейчас вы очень рискуете.       — Это что, угроза? — нахмурилась та, попытавшись приподняться на локтях. Мужчина мерил Сару пронзительным взглядом голубых глаз. В нём она могла рассмотреть опеку и даже некоторую укоризненность. Это... смущало.       — Это предупреждение. Дабы не возникло нареканий, что я поставил вас в известность постфактум.       — Мне нужны ответы. Сейчас же.       — Разумеется, — смиренно улыбнулся он, после чего медленно развернулся к ней. — Как думаете, что это может быть за место, где вы вскоре очутились, пройдя через портал?       — Не знаю, — протянула псионик, массируя пальцами правой руки висок. — Но я точно знаю, что мне здесь уже не нравится. И если можно, я бы хотела просто уйти отсюда, вернуться на Калдир и больше никогда не лезть к протосским погремушкам.       — К сожалению, это невозможно, — с сожалением сообщил мужчина, виновато улыбнувшись. — Путь к тому проходу, откуда вы пришли, заблокирован гнездовьем психнойенов. Вы родились в рубашке, госпожа Керриган, мало кому удаётся вообще выжить после встречи с ними.       — Психно... кто?       — Позвольте, — протянул было тот руку, но Керриган резко отстранилась от него, смерив грозным взглядом, в котором явно читалось предупреждение "Не подходи!". — Пожалуйста, расслабьтесь, я не собираюсь причинять вреда. Если у вас возникнут хоть малейшие подозрения в этом, можете меня убить. Но тогда вы не получите ответов, да и сомнительно, что сможете выбраться отсюда.       Ну конечно, как же без шантажа! Но, сколь сильно Сара не ненавидела быть вынужденной следовать чужим условиям, здравомыслие вынудило признать правоту чужака: в одиночку, без псионической связи с зергами, которые могут защитить свою владычицу, долго не продержаться. Что ж, ещё один раз можно выдать кредит доверия незнакомцу, раз он сам подставляет своё подбрюшье. Подавшись вперёд, девушка позволила ему осуществить желаемое действие. Через секунду его пальцы аккуратно прикоснулись к её голове, слегка массируя кожу. Она вздохнула с диким облегчением, когда пылающий жар в черепе сменился спасительным холодком; мучительное выражение лица сменилось на умиротворённое.       Спокойствие. Все волнения и проблемы бренного мира отступили на второй план, оставив только кристальную ясность мыслей... сквозь которые пробилась вереница вспыхнувших во тьме глаз. Сотни немигающих очей. Шелест крыльев. Ужас сковал конечности, Керриган не могла пошевелить даже мускулом, не в силах оторвать глаз от шуршащей волны хитина, что выжидающе кружила вокруг бывшей Королевы Клинков. Она никого не боялась, ведь по её слову миры Копрулу разорялись неисчислимыми стаями зергов; и даже без этой силы она собственноручно повергала врага куда больших габаритов и мускулов. Но тут... словно горло сдавливает угроза нависшей гибели, за которой выжидающе наблюдает хищное гештальт-сознание, из раза в раз давя психическими тисками рассудок, пока к плоти тянутся тысячи клыков. Сара помнила каждую секунду этого ада. Она помнила свою смерть.       Девушка резко распахнула глаза. Ничего. Ничего, кроме незнакомца, с волнением наблюдавший за ней, костяных стен убежища и полусырого воздуха. По меньшей мере, её воля оказалась сильней даже чертогов небытия — как всегда и было.       — Психнойены. Их образы только что появились в вашем видении, — минутку, откуда он?..       — Я забыл сказать, что тоже наделён парапсихическим даром, и я смог прочитать ваши мысли, — признался мужчина, примирительно улыбнувшись. — Не переживайте, я касался только поверхностных воспоминаний. Те существа, с которыми вы столкнулись, оставили на вас свой отпечаток. Вы заметили, что больше не ощущаете жара?       — Да... Да, — Керриган прислонила запястье ко лбу: никакой температуры, боль больше не терзала её изнутри.       — Видите ли, госпожа Керриган, в вашем мозгу телепатическим путём были внедрены яйца психнойенов, и я заморозил их...       — ЧТО?! — девушка взорвалась от шока, вскочив на месте, будто ошпаренная. Какие ещё яйца? Как это возможно? Она судорожно ощупывала свою голову на предмет каких-либо рубцов, уколов и иных повреждений черепа. Ничего. Совсем ничего. Подумать только: внутри неё оказались имплантированы какие-то яйца — с помощью телепатии!       — Я заморозил их, чтобы зародыши не могли дальше развиваться, — спокойным тоном продолжил тот. Он неспеша поднялся на ноги, так что ростом он оказался значительно выше Керриган, где-то на полторы головы минимум. Только сейчас она могла более детально рассмотреть его: крепкое тело будто выточено из монумента умелым скульптором, под загорелой, почти бронзовой, кожей бугрились плотные жгуты мышц, а в благородных, патрицианских чертах лица, едва можно отыскать какой-то изъян... однако в нём что-то было не так. Что-то неправильное, сокрытая от глаз деталь.       — Я не стану кривить душой, потому сразу сообщу, что они вылупляются уже через несколько часов после внедрения в жертву, после чего они начинают поедать мозг изнутри.       — Как... насколько быстро наступает смерть?       — Если заражённый "подхватил" их утром, то уже к вечеру, без оказания помощи, он умирает в страшных мучениях, после чего его труп начисто обгладывают личинки, и ваша мигрень — это меньшее, что может произойти с вами. Психнойены предпочитают выбирать в качестве инкубатора псай... псиоников, они притягивают их подобно маяку за световые года. Просперианским психнойенам достаточно того, чтобы ничего не подозревающая жертва сама подошла к их гнездовью. Всякий, кто пережил встречу с ними, неизбежно оказывается заражён. Таково коварство этих ксенотварей.       — Значит... я не могу пользоваться своими силами?       — Крайне нежелательно, — подтвердил мужчина. — Парапсихическая энергия псионика оживляет зародышей, их рост продолжается. Будет лучше, если вы вообще откажетесь от своих способностей, пока мы не придумаем способа извлечь хотя бы часть яиц.       Керриган досадливо прикусила губу, задумавшись над словами незнакомца... нет, союзника. В какой-то степени так и есть. Конечно, она сомневалась, рискуя собственной жизнью ради доверия этому человеку, особенно в свете его признания, что он сам медиум. С другой стороны, он — а логические цепочки выстраивались именно в пользу этой теории — спас ей жизнь. Буквально поднял из мёртвых. Зачем спасать, если всё равно бы захотел убить? Чтобы использовать для своих целей? Она уже была инструментом воли Сверхразума, но в итоге ведущий быстро оказался жертвой, когда Тассадар уничтожил его воплощение на Айуре и в Пустоте, объединив её силу с Кхалой. Погиб и второй "зародыш" вместе с оставшимися церебралами. Весь Копрулу однажды дрожал при её имени. Так что Сара не видела особых проблем склонить чашу весом в свою пользу, обведя очередного дурачка вокруг пальца.       — Ладно. Я смогу постоять за себя и без них. Однако я хочу знать, зачем вы помогаете мне? И без глупостей, аргументы вроде "так предначертано судьбой" или "ради того, что изменит баланс во вселенной", и тому подобных басен не принимаются. Я уже сыта по горло этими туманными пророчествами.       — Что ж, будь по-вашему, но я сомневаюсь, что мои слова для вас будут от этого понятней, — судя по нахмуренным бровям и тонко сжатым губам, тот пытался тщательно подобрать слова. — Скажем так, я ищу информацию. Любого рода информацию, которая так или иначе может помочь умирающей империи вновь обрести свою славу.       — А, это я уже слышала, — для Сары подобное не в новинку; те же протоссы по-прежнему цепляются за утерянное величие, мечтая отвоевать Айур и возродить старую империю. Покуда их родина кишмя кишит зергами, об осуществлении их амбициозных планов не могло идти речи. — Только вот я тут причём?       — Затем, что человечество стоит на пороге нового витка развития. Потенциал, подобный вашему, является лишь преддверием грядущего возвышения. И эти перемены однажды затронут всё пространство и время, но действовать надо уже сейчас.       — Избавьте меня от этого пафоса, меня не очень волнует, что будет в каком-то там грядущем. Да и зачем? Что от этого поменяется? Амбициозные бредни очередного властолюбца уже погубили... — Керриган осеклась. Нет, бередить старую рану ей совсем не хотелось. — ...множество людей. А эта ваша "эволюция" никак не сможет выкорчевать всю дурь из таких подонков.       — А что, если я скажу, что это поможет вам вернуть Джеймса Рейнора?       Девушка широко раскрыла рот, не в силах произнести и звука. Что он сказал? Вернуть Джима? Из мёртвых? Он же не имеет ввиду воскрешение, так ведь? В её голове совершенно не укладывалось подобное, и звучит это слишком безумно. Да вообще, какого чёрта происходит? Выражение лица Сары отражало шок, неверие, некоторую долю злости из-за того, что чужак так беспардонно вскрыл эту мозоль... и робкой надежды.       — Вы не ослышались, то, что я предлагаю, сможет обрести Джеймса Рейнора вновь, именно такого, каким вы его знаете и любите. Это не шутка, не бравада. Это факт. Однако вы должны мне помочь, Сара Луиза Керриган, в моих изысканиях. Если вы согласны, по завершению нашей миссии я помогу вам вернуться домой, а Джеймс Рейнор будет живым ждать вас. Согласны?       — Если это ложь...       — Мне незачем вам лгать, — нахмурился мужчина, раздражение от излишнего упрямства и подозрительности бывшей Королевы Клинков отчётливо выражалось в баритоне его голоса. — Я мог оставить вас на верную смерть, а мои скитания продолжились бы ещё на долгие года. Я не вижу причины утаивать от людей непреложную истину, которая вскоре станет известной всему человечеству, если они сами не затыкают себе уши, не желая принимать очевидное. Ну так что, да или нет?       — Хорошо, я согласна, — Сару смутила такая напористость, казалось бы, в скромном и учтивом человеке. К тому же, что ей терять-то? Разве будет иметь большое значение, умрёт ли она, не отомстив Менгску, или вырвав из груди его сердце? К тому же, ради Джима — её родного Джимми — она была готова на всё, даже пойти на безумие. — Но я так и не узнала, как вас зовут.       Как зовут... он ощутил нечто неуловимое на краю сознания. Слабый отголосок прошлого, недостижимого для памяти. Сколько он здесь провёл времени? Год? Десять? Может быть, столетия? В лабиринтном измерении на краю реальности и бушующего шторма бесконечности течение времени неоднородно, по ту сторону миров может пролететь сколько угодно эпох. И конечно же многое пришлось пережить на своём веку, но что-то оставалось за гранью его понимания. Особенно момент, когда он впервые оказался здесь. Словно при этом он потерял своё имя и свою жизнь, став чем-то меньшим... став фрагментом.       — Можете звать меня Хароном, — наконец отозвался тот, собравшись с мыслями. На старом языке одного исчезнувшего народа так звали проводника душ сквозь потусторонний мир. В какой-то степени это имело определённый символизм.       — Ваш глаз, — вдруг сказала Керриган. Харон наклонил голову в жесте непонимания. — У вас всего один глаз.       Мужчина машинально потянулся рукой к правой глазнице — в месте, где должно находиться око, была только гладкая кожа, без каких-либо складок или следов.       — Врождённый недуг, — улыбнулся он. — Ничего страшного, я могу отчётливо видеть даже без одного. Пойдём, госпожа...       — Керриган, — резко прервала его девушка. — Или Сара. Как угодно. Давайте тогда на "ты", раз мы теперь заодно. С этой формальностью сплошные неудобства.       — Хорошо... Сара. Пошли, нам не стоит здесь задерживаться. Тебе предстоит многое узнать.