«Разрешите мне понюхать ваши волосы...»

После такого романтического уикенда на райской планете Илейн с интересом ждала продолжения: что ещё придумает коммандер рейфов? На следующей неделе он прислал за ней вместо себя адъютанта на стреле, что немного удивило девушку. Она послушно встала под рематериализующий луч, а в следующее биение сердца уже стояла в огромном ангаре улья перед загадочно ухмыляющимся коммандером. Он прижал её к себе и после дежурных приветствий хрипло промурлыкал: «Принцесса, у меня есть к тебе небольшая просьба. А именно я хочу, чтобы ты провела эти выходные на моём улье. В надежде, что ты будешь проводить со мной больше времени, я тут кое-что обустроил, и теперь мне хочется, чтобы ты всё опробовала. Обещаю, что если почувствуешь себя некомфортно на улье, то мы тут же высадимся на какую-нибудь пасторальную планету». Илейн возражений не имела, и коммандер провёл её длинными коридорами к довольно большой двери, перед которой торжественно объявил: «Это наша спальня». Илейн с любопытством шагнула в полутёмную комнату, центральное место в которой занимало ложе невероятных размеров, покрытое кроваво-алыми шёлковыми простынями. Она ахнула: «Ничего себе кровать!». Коммандер в ответ скромно потупился: «Я специально выбирал самую большую — королевскую. Надеюсь, что на этой постели тебе не будет тесно со старым рейфом. Признаться, я плохо сплю в последнее время, я быстро привык к твоему мягкому и тёплому телу рядом». Тут он показал рукой на дальнюю стену: «Этот туалетный столик я тоже выменял для тебя. Мне сказали, что каждой человеческой самке абсолютно необходима такая вещь». Илейн подошла к тройному зеркалу и, чувствуя, как губы расползаются в широкой и глупой улыбке, подтвердила: «В самом деле, вещь нужная». Воспряв от похвалы, рейф продолжил знакомить её с сокровищами комнаты. Показав нишу в стене, он рассказал, что это вообще-то душ — вода лилась прямо на пол и мгновенно впитывалась кораблём. Со свойственной рейфам прямолинейностью он сказал, что Илейн могла бы справлять естественные человеческие потребности прямо здесь, но он помнил, как она смущалась от этих вещей, поэтому подумал, что ей захочется некоторого уединения. И коммандер с гордостью распахнул маленькую дверь, за которой, посреди тусклых корабельных стен, сиял белизной самый настоящий фаянсовый унитаз. Илейн не выдержала и расхохоталась во всё горло. Дегустатор Когда девушка более-менее распаковала свои вещи, коммандер снова вывел её в коридор и сказал: «Сейчас мы пойдём в трапезную, которую я для тебя оборудовал, и хочу, чтобы ты могла добираться туда сама. Поэтому запомни: от спальни два сустава налево и один сустав направо». Илейн немедленно спросила: «Что такое сустав?». Коммандер молча провёл её дальше и показал нечто, похожее на арку, соединявшую две части коридора. Трапезная оказалась большой комнатой с обеденным столом посередине. Вокруг стола были расставлены восемь стульев, на двух из которых сидели уже знакомые Илейн первые офицеры — советник и адъютант, забросивший на стол длинные ноги в остроносых блестящих туфлях. При виде входящего коммандера они оба поспешно вскочили, склоняя головы, а коммандер пробормотал, что некоторым рейфам слишком уж понравилась человеческая мебель... Он усадил Илейн на стул, стоявший посередине стола, сам уселся справа и объявил: «Сейчас я хочу тебя кое с кем познакомить. Дегустатор!». На зов открылась дверь в противоположном конце трапезной и, едва не треснувшись головой о притолоку, к ним вышел самый большой и уродливый рейф из всех, кого до сих пор видела Илейн. Чем-то он напомнил ей Ронона: высокий — ростом более двух метров, желтоватые волосы заплетены во множество толстых косичек. Одежда его тоже отличалась от традиционных щегольских нарядов рейфов — тяжёлые берцы, широкие кожаные штаны и туника без рукавов, обшитая металлическими пластинами. Девушка почти забыла, как дышать, пригвождённая к месту взглядом жёлтых выпуклых глаз, коммандер же спокойно продолжал знакомить её: «Имею честь представить тебе Кочевника. Как легко заметить, он принадлежит к другой расе рейфов — к расе Кочевников». Любопытство победило, и Илейн спросила: «Рейфы делятся на расы? А какая у вас раса?». Коммандер чуть ухмыльнулся: «Мы — Охотники, потому что любим охотиться. Нас много, а вот у Кочевников погибли все королевы, после чего их кланы рассеялись по всей галактике. Я горд тем, что один из Кочевников выбрал местом службы именно мой улей, ведь нет в бою более сильных, свирепых и выносливых воинов». Кочевник чуть склонил массивную голову, коммандер кивнул ему в ответ и продолжил: «Впрочем, тебя я с ним знакомлю не из-за выдающихся боевых качеств. Дело в том, что у этого рейфа есть редкая мутация, позволяющая ему в совершенстве различать вкусовые оттенки обычной пищи. Собственно, поэтому мы и зовём его дегустатором. Ему нравится пробовать разные блюда, а бабушка Нита с планеты Ремик даже учит его готовить. Он так боялся, что она умрёт от старости прежде, чем покажет ему все свои рецепты, что подарил ей ещё двадцать лет жизни. Теперь в деревне его принимают чуть ли не за бога». Коммандер снова слегка осклабился, явно находя историю со лже-божеством забавной, а Илейн всё ещё испуганно пробормотала: «Он... мило поступил с этой бабушкой». Ксандор согласился: «О да, наш дегустатор сама милота, поэтому я назначил его ответственным за твоё кормление — он будет пробовать все предназначенные для тебя продукты и готовить из них блюда. Он, кстати, очень обрадовался. Наконец, у него появился кто-то, кого он может кормить результатами своих экспериментов». Дегустатор, всё это время рассматривавший девушку, в первый раз открыл рот и хрипло проскрежетал: «Совсем маленькая у тебя пичуга, коммандер. Надеюсь, аппетит у неё побольше, чем она сама». Илейн оглянулась на коммандера и шёпотом переспросила: «Пичуга?». Коммандер отчего-то сразу надулся, как мышь на крупу, и ей ответил советник: «Так вас прозвали офицеры улья, госпожа». Илейн снова посмотрела на коммандера и осторожно уточнила: «Пичуга — это как зверушка?». Коммандер свирепо ответил: «Конечно, нет! Просто ты маленькая и пищишь». Илейн открыла рот и тут же закрыла. Подумав, что лучше больше не пищать на эту тему, она спросила: «А зачем пробовать мои продукты?». Коммандер сразу оживился и сказал: «А вот сейчас советник расскажет тебе интересную историю». Советник согласно кивнул, сел на стул в торце стола и начал: «Я рассказал об этом случае коммандеру несколько дней назад, и он действительно был очень заинтересован. Дело в том, моя госпожа, что это уже третий или четвёртый известный мне раз, когда рейф становится одержим человеческой самкой. Я не могу ручаться за достоверность всех этих историй, но одну из них мне рассказал хороший друг. Младший офицер улья, на котором они вместе служили, влюбился в человека — обычную деревенскую девушку. Он так хотел угодить ей, что сумел убедить своего коммандера прекратить сбор не просто в этой деревне, а на всём континенте, где жил народ девушки. Каждую неделю рейф прилетал на стреле через Врата и привозил множество подарков, чтобы задобрить её соплеменников („Вот как коммандер“, — вставил адъютант). Однако люди помнили предыдущие сборы рейфов и таили ненависть в своих сердцах. Чем больше старался рейф, тем больше люди озлоблялись и наглели от безнаказанности (тут Илейн невольно поёжилась от уничтожающей интонации в голосе советника). Конечно, они бы никогда не посмели напасть даже на одинокого рейфа, но однажды, когда офицер прилетел навестить свою возлюбленную и вошёл в дом, он обнаружил её на полу в луже рвотных масс. Девушку тайно отравили, и никто не попытался помочь любовнице врага, умиравшей в мучениях. Труп лежал там уже дня три, поэтому оживлять её не было смысла». Советник замолчал и задумался. Не выдержав паузы, Илейн спросила: «И что потом стало с рейфом?». Советник пожал плечами и ответил: «Он взорвал деревню и вернулся на улей». Теперь настал черёд лантийки задуматься о бурных чувствах потомков клещей, а коммандер заметил: «Вот почему за твоим питанием будет следить дегустатор». Упомянутый рейф нетерпеливо спросил: «Так пичуга готова питаться?». Илейн опасливо посмотрела на него снизу вверх, ей было жутко даже подумать о том, чтобы что-то съесть из этих когтистых лапищ. Она вежливо сказала (подумав, что пищит): «Благодарю, но я прямо перед отлётом с Атлантиды сытно позавтракала. Очень сытно». Физиономия дегустатора обиженно вытянулась, а советник сказал: «Кажется, я знаю хороший способ нагулять аппетит. Вы ведь служите в каких-то земных войсках, верно, маленькая госпожа?». «Корпус морской пехоты», — подтвердила Илейн, и советник продолжил: «И вы хорошо владеете боевыми искусствами?». Илейн хотела было смущённо возразить, но вспомнила урок коммандера и ответила просто: «Да, хорошо». Советник кивнул: «В таком случае, позвольте пригласить вас на боевую поляну для тренировки». И без того большие глаза коммандера стали ещё больше, и он сказал: «Ты же ей ноги переломаешь, старик». Советник поджал губы, а адъютант радостно сказал: «А я на что? Маленькая госпожа, я буду вашим личным медбратом!». «Минуточку», — сдержанно произнёс коммандер, схватил Илейн за руку и вытащил в коридор. Там он проникновенно заглянул ей в глаза и сказал: «Маленькая, я должен тебе кое-что разъяснить. Советнику более десяти тысяч лет. На самом деле, никто точно не знает его возраст. Он мудр и он один из лучших бойцов галактики — я ещё никого не видел лучше его, и полагаю, что я также никогда не видел, как он бьётся в полную силу. Издавна повелось, что советник принимает молодых офицеров на улей и обучает их боевым искусствам. Поэтому то, что советник хочет тренировать тебя, является великой честью. Это означает, что он выказывает мне своё уважение и принимает тебя на улей». Илейн попыталась было что-то сказать, однако коммандер предостерегающе поднял палец и продолжил: «При этом он тебе наверняка все руки и ноги переломает. Конечно, адъютант исцелит твои травмы, но тебе будет очень больно, — коммандер вздохнул. — Позволь напомнить, что ты не рейф, а всего лишь человеческая самка, и вправе отказаться от этой тренировки. Никто тебя не осудит». Илейн оглянулась на дверь трапезной. Ну да, никто не осудит. Но и уважать не будут, и останется она навсегда пичугой. Она шепнула: «Не волнуйся, я справлюсь». Коммандер испытующе посмотрел на неё и спросил: «Твёрдо решила?». Илейн кивнула, и он пробормотал: «Честно говоря, я рад твоему решению, но присутствовать на тренировке не смогу — просто начну вмешиваться. Так что я побуду на мостике». Боевая поляна Следующие два часа заставили Илейн попотеть в прямом и переносном смыслах. Боевая поляна оказалась широким помостом с ограждением, очень похожим на боксёрский ринг. Ей вручили две боевые палки, советник же дрался с «голыми» руками, если так можно было назвать его смертоносные конечности. Он явно старался двигаться намного медленнее, чем мог бы, и всё равно раз за разом разоружал и опрокидывал капрала, после чего объяснял ей её ошибки и пару раз даже для лучшего усвоения урока вытянул по ляжкам отобранной палкой. Илейн никогда ещё не чувствовала себя настолько неуклюжей и беспомощной. Кажется, она вообще ничего не могла противопоставить советнику и видела, как в его бледно-жёлтых глазах накапливалось пренебрежительное высокомерие. В один момент ей показалось, что она увидела просвет в его атаке, и ринулась вперёд, чтобы нанести колющий удар, но советник молниеносно парировал, перехватил её запястье и крутнул. Что-то громко треснуло, и Илейн хлопнулась на попу, побледнев и покрывшись испариной. Рука повисла под странным углом. Адъютант взлетел на ринг, почти пропев своим хриплым голосом: «Я уже иду-иду! Помощь близко, принцесса». Опустившись на одно колено, он положил правую руку на солнечное сплетение Илейн, а левой принялся аккуратно выпрямлять её руку. Когда адская боль отступила, и девушка снова смогла дышать, она прошептала: «Спасибо... У вас здорово это получается. Настоящий целитель». Адъютант широко улыбнулся, показав мелкие острые зубы, по-шутовски поклонился и соскочил с ринга. Советник всё это время тихо стоял в дальнем углу в типичной позе ждущего рейфа — прямая спина, ноги на ширине плеч, опущенные кисти свободно висят вдоль тела. Когда Илейн поднялась на ноги, он произнёс: «Полагаю, тренировка закончена?». На что Илейн спокойно ответила, поднимая палки с пола: «Почему? Вы устали, советник?». Адъютант невнятно хрюкнул, сохраняя непроницаемое выражение физиономии, а в глазах советника появилось нечто похожее на приятное удивление, как у гурмана, которому сообщили, что обед ещё не завершён. Внутри Илейн же всё кипело: она была уверена, что действовала правильно, просто не уследила за быстротой рук рейфа! Советник позволил ей атаковать себя. Удар... удар... на этот раз она успела увернуться от захвата — синие ногти рейфа царапнули кожу. Ещё удар... удар... и Илейн, в отчаянном броске нырнув под длинные руки, изо всех сил нанесла колющий удар в рёбра советника. Воздух с шипением вырвался сквозь его сжатые зубы, рейф взмахнул руками и был вынужден быстро попятиться назад, чтобы не упасть. Сделав несколько резких вдохов, он воскликнул: «Отличная работа, моя госпожа! Вы схватываете на лету». Сияющий адъютант вскарабкался обратно на помост, и следующие двадцать минут Илейн просто отдыхала в лучах своего успеха. Советник больше не бил её, а показал несколько расслабляющих упражнений, очень похожих на земное ушу, которые они все втроём сосредоточенно и выполняли, когда коммандер всё же пришёл проверить, чем они занимаются. Первые офицеры тут же встали по стойке смирно, а коммандер, опасливо косясь на девушку, поинтересовался: «Ну, что вы делали, как успехи?». Адъютант радостно доложил: «Был всего один перелом предплечья, мой коммандер! Принцесса даже не пустила слёзы». Коммандер слегка скривился и вопросительно взглянул на советника. Тот, поклонившись, доложил: «Ваша любимица слаба физически и медленно двигается, что характерно для её вида. Однако, подобно рейфу, она терпелива, имеет высокий болевой порог и умеет анализировать стиль боя соперника. Думаю, что я смогу сделать из неё хорошего бойца». «Я очень рад это слышать, советник. Благодарю вас, — церемонно произнёс коммандер и протянул руки к девушке, помогая ей слезть с ринга. — Надеюсь, ты уже проголодалась, принцесса? Предлагаю пойти освоить мой душ, а потом попробовать обед, приготовленный дегустатором». Обед В голове Илейн била барабанная дробь. Время пришло, все возможные отговорки уже были сказаны. Дольше увиливать не имело смысла, и девушка обречённо сидела за большим столом: настала пора обедать. Коммандер и первые офицеры сидели рядом и с интересом смотрели на неё, словно посетители зоопарка, ожидающие кормления зверей. Вынырнувший из кухни дегустатор поставил перед ней поднос, на котором стояла белая фарфоровая плошка. Илейн опасливо посмотрела на золотистое с зелёными вкраплениями какой-то травы, густое варево. Она взяла ложку (она, что, серебряная?), зачерпнула суп... попробовала... и растерянно посмотрела на дегустатора. «Что такое?», — всполошился рейф. «Это... невероятно вкусно», — с изумлением сказала она, и дегустатор тут же приосанился: «Рецепт бабушки Ниты, но я добавил несколько трав на свой вкус». Только сейчас Илейн поняла, как же сильно проголодалась, и быстро прикончила суп, жмурясь от удовольствия и больше не обращая внимания на любопытные взгляды. Облизав ложку, робко поинтересовалась: «А добавку можно?». «Нет», — отрезал рейф. «Госпожа изъявила желание», — попытался было возмутиться советник. «Нельзя есть одно и то же! Пища должна быть сбалансирована», — с этими словами дегустатор забрал поднос и гордо удалился. Илейн озадаченно оглянулась на Ксандора, но тот только пожал плечами, дескать, повару виднее, а через пару минут огромный рейф принёс восхитительного вида жареную птицу, обложенную маленькими хрустящими клубнями, похожими на молодой картофель. Распробовав тающее на языке мясо, лантийка хихикнула: «Пожалуй, это повкуснее, чем змея, которую коммандер пожарил на углях в прошлые выходные». Кочевник в ответ фыркнул и сообщил: «Мне нравится твоя пичуга, коммандер. Она славно кушает». На десерт он подал пирожное, состоявшее из перемежающихся слоёв нежнейшего крема и фруктового желе. Илейн зачерпнула очередной серебряной ложечкой чуть-чуть крема, попробовала и застонала. «Невкусно?», — испугался дегустатор. Она воскликнула: «Шутите? Это самая вкусная вещь, которую я ела в своей жизни!». Рейф скромно забормотал себе под нос: «Специи с двух планет... два ведра выброшенных пирожных... ну и вот...». Размякнув, он даже принёс ещё одно пирожное, смакуя которое девушка посетовала: «Эх, жалко, здесь нет Родни». Коммандер закатил глаза, а дегустатор с любопытством спросил: «Что за Родни?». «Доктор МакКей — один из главных лантийцев. Он любит всякие вкусняшки и был бы в восторге от этого обеда», — пояснила Илейн. Рейф задумался: «Что же, если он такой гурман, я передам ему с тобой коробку пирожных». Илейн представила себе реакцию Родни на пирожные, испечённые рейфом, хихикнула и воскликнула: «Прекрасная идея! Спасибо, дегустатор». Коммандер покачал головой. Илейн оглянулась: «Что?». «Тебе удивляюсь, — ответил Ксандор. — По правде говоря, я волновался о том, как ты будешь себя чувствовать на улье, был готов к срочной эвакуации, но не прошло и дня, а ты уже смеёшься». «Я сама себе удивляюсь, — покраснев, призналась Илейн. — Может, права была мисс Джонс, и вы, рейфы, как-то на меня воздействуете?». «Если и так, то я об этом ничего не знаю, — задумчиво ответил коммандер. — К тому же, сдаётся мне, что это воздействие обоюдно». Ночь — время секретов В конце этого длинного и полного впечатлений дня Илейн расчесала свои, уже порядком отросшие волосы, перед новым туалетным столиком и переоделась для сна в просторную футболку, как привыкла спать с детства. Коммандер растянулся на алых простынях и наблюдал за каждым её движением светящимися золотыми глазами, словно огромный кот. Илейн забралась на постель и улеглась так, что их головы почти соприкасались, и волосы смешались. Несколько минут она просто наслаждалась его близостью, но потом всё же решилась обратиться: «Ксандор... можно тебя спросить?». «Конечно, маленькая», — шепнул хриплый голос, от которого по её коже поползли сладкие мурашки. Попытавшись сосредоточиться, она начала сбивчиво объяснять: «Понимаешь, я не хочу тебя ни в чём обвинять, но мне это, правда, нужно знать... И на Атлантиде наверняка об этом спросят... В общем, скажи, пожалуйста, есть ли сейчас на улье законсервированные люди?..», — и замерла в ожидании ответа, чувствуя, как сердце колотится где-то у горла. «Я бы позвал тебя на улей, если бы это было так? Кто я был бы после этого? — подчёркивая каждое слово, спросил коммандер. — Если хочешь, завтра... нет, прямо сейчас я отведу тебя в отсек для добычи, и ты увидишь, что он пуст». Илейн смущённо прошептала: «Не нужно, я верю тебе, но... как же вы тогда питаетесь?». Коммандер ответил: «Я давно хотел рассказать об этом, но никак не мог подобрать подходящий момент. Видишь ли, трудно обсуждать своё питание с любимой человеческой самкой». Потянувшись, она пристроила голову у него на локте и попросила: «Вот и рассказывай. Ночь — время секретов». Помолчав, коммандер сказал: «Да это никакой не секрет. Дело в том, что несколько месяцев назад я заметил, что мне стало трудно питаться самками. Они слишком... напоминали тебя. А ещё через некоторое время я понял, что выбор подходящей пищи становится для меня долгим и докучливым. Тогда я перестал заходить в отсек с добычей и перешёл на боевое питание. То есть, мы охотимся на какое-нибудь небольшое патрульное судно дженаев, берём его на абордаж и кормимся экипажем. Такой способ питания намного... приятнее. Когда хватаешь человека, только что всадившего в тебя несколько пуль, изрыгающего проклятья и всё ещё пытающегося выколоть тебе ножом глаза...», — коммандер замолчал, его дыхание участилось, длинные пальцы импульсивно сжались и разжались. Он продолжил: «Конечно, это немного голодно — нет стабильности. Но рейфы привыкли терпеть голод, а пища, добытая в бою, намного слаще, как сказал бы дегустатор. Рейфы — охотники, а не мясники. Система сбора добычи устраивает королеву, а у нас её нет. Мы — изгои без королевы и собственных кормовых угодий, поэтому экипаж добровольно или нет, но принял мою концепцию боевого питания. Теперь отсек для добычи пуст и я планирую перестроить улей — сделать его меньше и более обтекаемым, наподобие крейсера, чтобы удобнее было охотиться». «Звучит разумно, — одобрила Илейн. — Слушай, а давай попросим Родни помочь? Он столько знает о кораблях и интересуется устройством ульев. Для него это будет ценный опыт!». «Странная идея. Думаешь, лантийцы захотят помогать рейфам?», —пробормотал коммандер, тихонько притягивая её ещё ближе. «Я их хорошо попрошу», — пообещала девушка. Скульптурно очерченные губы коммандера казались такими чувственными в сумраке их спальни... Надоело уже всего бояться, решила Илейн и потянулась поцеловать Ксандора... который испуганно отпрянул. «Тебе неприятно?», — поразилась она. Коммандер выпалил в ответ: «Ты не понимаешь! А вдруг мой язык покажется тебе слишком длинным? А вдруг я случайно укушу тебя? А вдруг напущу слюны тебе в рот?!». Сейчас он был больше всего похож на старшеклассника, паникующего перед первым поцелуем. Она с трудом подавила смех и строго сказала: «Знаешь что? Просто заткнись и подставь губы».