***
Через пару часов коммандер заглянул в спальню и обнаружил её забившуюся в дальний угол и плачущую. Он тут же подошёл, присел на корточки и протянул к ней руки, но Илейн съёжилась ещё сильнее, и Ксандор растерянно нахмурился. В комнату вошло больше рейфов. Подошёл советник и тоже опустился перед ней на пол. Он озабоченно спросил: «Ты так сильно испугалась, госпожа?». Она только помотала головой в ответ. «Всё уже кончено, — сказал коммандер. — Его тело выброшено в космос. Ты же не трусиха на самом деле!». Она чуть слышно сказала: «Вы ничего не понимаете. Я... я не могу войти в круг. Каждый раз, когда пытаюсь, передо мной появляется лицо этого рейфа. Я не слышу Матери, а кто я буду для вас без неё? Что с вами будет?». Коммандер, наконец, сгрёб её в охапку, прижал к себе и хрипло пробормотал: «Как же ты глупа...». Советник оглянулся и прошипел: «Вон. Все вон, я сказал». Все офицеры, кроме набычившегося адъютанта, высыпали из комнаты, и тогда старый рейф сказал: «Коммандер прав, звёздочка. Я не скажу за весь экипаж, но мы с адъютантом и дегустатором привязались к твоему глупому бесстрашию ещё до появления Матери, и оно никуда не делось, поверь. Ты просто растеряна и напряжена. Оставь попытки войти в Круг и отдохни». «Я и заснуть не могу», — грустно ответила девушка. Советник понимающе кивнул и властно забрал её у коммандера. Он отнёс её к королевской постели, уложил и сам забрался рядом. Оперевшись на локоть, он заглянул ей в глаза и тихо начал что-то говорить. Илейн пыталась сосредоточиться, кажется, советник рассказывал о планете, на которой бывал тысячи лет назад, но смысл всё больше ускользал от неё, глаза слипались и, в конце концов, она забылась крепким сном без сновидений.***
Когда она открыла глаза, спальня была пуста, но советник нависал над ней в точно той же позе. Он сразу же предостерегающе поднял палец: «Не пытайся войти в Круг. Сначала ты будешь питаться». Илейн совсем не хотелось снова идти в трапезную, но спорить она не стала. Чувствуя себя опустошённой, она умылась и вышла из спальни вслед за советником. Она была готова пройти по ставшему вдруг страшным коридору с зажмуренными глазами, но этого не понадобилось: вдоль стен, через каждые два-три метра стояли вооружённые станнерами офицеры, причём все знакомые ей. Она робко заулыбалась и уже увереннее зашагала вперёд, кивая рейфам на ходу. Перед самым входом в трапезную её ожидали два самых драгоценных охранника — коммандер и адъютант. Проходя мимо них, Илейн невольно опустила глаза. В груди бушевала буря эмоций — стыд за то, что устроила такую панику, и страх, что Круг так и не вернётся. Она села за стол, первые офицеры чинно расселись вокруг и дегустатор принёс завтрак. Всё это происходило в полном молчании, и Илейн подумала, что есть не сможет, однако, попробовав кашу, осознала, что жутко голодна и съела всё до крошки, заодно выпив две большие чашки чая. Нарушив тишину, советник спросил: «Ты сыта? Тебе комфортно?». Она согласилась: «Да, мне хорошо. Спасибо». «Тогда приступим», — сказал советник, поворачиваясь к ней и беря за руку. Сердце девушки ёкнуло, но сколько можно было тянуть? Она протянула другую руку Ксандору и закрыла глаза...***
Круг мучительно медленно проступал вокруг неё, всё было, как в тумане. Она увидела окружающие её смутные силуэты и попыталась рассмотреть кого-то из них отдельно. В то же мгновение туман разорвался, и на неё снова вылетел оскаленный рейф с занесённой рукой. Илейн вскрикнула и почти покинула Круг, но не успела. Внезапно она, перепуганная и задыхающаяся, оказалась в полутёмной пещере с высоким сводом. Вокруг неё в воздухе плавно кружили десятки, сотни светящихся стрекоз, и чувство страха, как волной, смыло восторгом. Она вертела головой, любовалась живыми огоньками, потом протянула руку в надежде, что одна из стрекоз сядет на неё, и эта рука оказалась рукой рейфа... Через секунду пришло понимание. Кто-то из членов экипажа, в попытке вытеснить из её головы образ атакующего хищника, прислал ей собственное воспоминание — то, которое считал самым лучшим и красивым в своей жизни. «А так можно?», — изумилась Илейн и тут же обнаружила себя, стоящей на высокой скале. В ночном небе носились и выделывали невероятные пируэты стрелы, а она — теперь совсем юный кадет академии — стояла, задрав голову, и хохотала от счастья, потому что завтра будет её первый тренировочный полёт! Воспоминания сменяли друг друга прекрасной мозаикой — вот поле огромных красных цветов, бьющих при ходьбе по полам чёрного плаща; пьянящий полёт на стреле в разгар боя с другим ульем; бег по степи за бафпо, когда ветер свистит в ушах, а кровь поёт в жилах рук и ног! Рейфы дарили ей себя, делились самым сокровенным, но к очередному воспоминанию она оказалась не готова. Там было темно, ветер шелестел листьями. У приятного жаркого огня сидела человеческая самка — маленькая и перепачканная, но рейфа отчего-то влекло к ней. Он в очередной раз попытался убедить себя, что просто голоден, и его тянет к еде, но тут она чуть повернулась, и рейф залюбовался её остреньким носиком и тугим хвостиком таких тёмных волос. С лёгким привкусом печали он понял, что слишком привязался к этой самке за последние две недели, и теперь она казалась ему самым прекрасным существом во Вселенной. Илейн задрожала. Не покидая Круг, она потянулась к коммандеру, обняла его за шею и нежно поцеловала в шершавые губы. Она почувствовала, как призрачные, но сильные руки Матери легли сзади на её плечи. Человеческая самка не умела насылать воспоминания и образы, зато умела делиться чувствами, и сейчас её любовь к Ксандору заполняла Круг, распространяясь на каждого рейфа вокруг. О вчерашнем же убийце она и думать забыла. Испытание Шесть кораблей «изгоев», координируемые с Атлантиды, начали становиться неожиданно мощной военной силой. Азартные рейфы обожали завоевания и политику, относительно скоро они принялись отбивать у других кланов их «кормовые угодья», патрулируя планеты и защищая их от сборов. Свои воинственные деяния они представляли, как дары королеве, которые она с удовольствием принимала, то и дело спускаясь на новые планеты, чтобы познакомиться с местными жителями и рассказать им о союзе лантийцев и рейфов, которых подсознательно уже считала совсем «своими». Поэтому её довольно-таки здорово ошарашил коммандер, когда однажды утром он опоздал к её завтраку, а придя, сообщил: «Маленькая, офицеры, нас вызывает к себе верховная королева». «В смысле?», — переспросила Илейн, едва не уронив чашку, а советник от волнения даже встал. Скромно потупившись, коммандер пояснил: «До верховной королевы дошли слухи о наших победах и нашей необычной королеве. Поэтому она желает видеть тебя». Илейн осторожно уточнила: «Но мы же не полетим, верно? Она убьёт нас». «Мы не можем отказаться, — строго сказал советник. — Отказ будет значить, что мы отрекаемся от своего народа». «А вы от них ещё не отреклись?», — хотелось спросить Илейн, но она сдержалась. Советник продолжал: «К тому же Совет считается безопасной территорией. Это как... — он задумался, подыскивая пример. — Как курить трубку мира у примитивных земных племён, или как водяное перемирие в одном из фильмов на твоём ноутбуке». Коммандер сказал: «Советник, как всегда, прав, но и мы не полетим беззащитными. Я намерен просить полковника Шеппарда о поддержке замаскированными джамперами. Наши ульи и „Дедал“ тоже будут неподалёку — на расстоянии короткого гиперпрыжка. Если нас предадут, мы умрём с честью, прихватив с собой много подлых жизней». «Это очень обнадёживает», — согласилась Илейн.***
Терпение адъютанта лопнуло, он вскочил и заметался по трапезной, делая резкие повороты. «А с тобой что?», — спросила Илейн. Адъютант рявкнул: «Я думаю! Мы не можем туда заявиться, будто на деревенский праздник. Мы должны потрясти воображение коммандеров Совета, иначе и, правда, не уйдём живыми». Коммандер предложил: «Одень её, как на нашей церемонии». Стиви отмахнулся: «Нет, у неё есть другое платье — цвета оголённой кости. Оно будет эффектно выделяться на фоне наших плащей». Внезапно он замер, и его физиономия просто-таки одухотворённо засветилась. «Что?», — снова не выдержала Илейн. Адъютант медленно произнёс: «Мы можем управлять солдатами. Помнишь, я развлекал тебя на охоте и заставлял солдат танцевать? Так вот, мы покажем верховной королеве, что ты можешь подчинять офицеров!». Коммандер и советник переглянулись, а Илейн пробормотала: «Эээ... звучит красиво, но я ведь на самом деле этого не умею... И, честно говоря, и не хотела бы». Адъютант широко осклабился: «Ты забыла свои собственные слова? Мы не простые рейфы, мы — лицедеи». Советник кивнул: «А если кто-то и догадается, то, возможно, поразится даже больше тому, на что мы готовы ради нашей королевы».***
Следующие два дня были полностью посвящены подготовке к важной встрече. Ульи клана и «Дедал» вылетели по заданным координатам, в ангар «Отелло» прибыли несколько джамперов, а адъютант нещадно муштровал команду. Почти перед самым прилётом он помог Илейн надеть новое платье, накрасил и вплёл в её волосы тоненькие золотые цепочки. «Моя королева...», — шептали рейфы, пока она на цыпочках пробиралась между ними на своё место, и их металлические голоса в этот момент звучали влюблённо. «Всем приготовиться!», — скомандовал адъютант. Илейн глубоко вздохнула, выпрямила спину и закрыла на секунду глаза.***
Зал Большого Совета был полон. Коммандеры многих кланов специально прилетели, чтобы посмотреть на странную королеву «изгоев», утверждавшую, что она является сосудом мифической Матери. По стенам зала снизу доверху вились галереи и висячие трибуны. Внизу располагался огромный помост в форме шестиконечной снежинки, в центре которой стоял трон верховной королевы в окружении фаворитов, а на расширяющихся концах «снежинки» высаживались гости. «Изгои» прислали стрелу, совершившую быстрый манёвр и выпустившую луч рематериализатора. На помосте появился правильный чёрный квадрат, образованный недвижно стоявшими офицерами. Внезапно квадрат «треснул» и распался на две части — офицеры одновременно шагнули в стороны и щёлкнули каблуками остроносых туфель. В самой середине стала видна маленькая девушка, похожая на куколку в длинном шёлковом платье. Она не спеша прошла вперёд, встала перед своими рейфами, обернулась и небрежно взмахнула рукой. По ровным рядам пробежала дрожь, офицеры начали переминаться и оглядываться, словно только что очнулись ото сна. По залу пронёсся шёпот, зрители пытались осознать, что именно они сейчас увидели. Трое офицеров подошли ближе к девушке, самый высокий взял её под руку. Внимательно наблюдавшая за ними верховная королева громко спросила: «Так ты и есть человеческая самка, якобы избранная Матерью?». «Факты таковы, моя королева», — ответила Илейн, стараясь говорить, как можно ровнее и спокойнее. Верховная королева прищурилась, разглядывая её, а потом отрывисто сказала: «Докажи». Илейн слегка напряглась, однако ответила внешне невозмутимо: «Весь мой клан может подтвердить это». Верховная королева хитро улыбнулась: «Им нельзя доверять. Мы только что видели, как ты командуешь ими. Но, как знать, может, только этот фокус тебе и подвластен?». Илейн подавила желание оглянуться на советника и сказала: «Предложите кому-то из незнакомых мне офицеров войти со мной в Круг. Пусть он и расскажет всё, как есть». «Ты полагаешь, я глупа? — поинтересовалась верховная королева. — Ты просто каким-то образом установишь над ним ментальный контроль». Разговор принимал неожиданный оборот. Илейн сказала: «Разговор с Матерью происходит как раз на ментальном уровне. Через меня она общается со своими детьми. Какого доказательства вы ждёте?». Коммандер сильно, так что стало больно, сжал её руку, а верховная королева сказала с широкой улыбкой: «Очень простого. Пусть мой рейф попробует питаться тобой. Если ты, правда, так сильна, как говорят, то это не станет для тебя проблемой». Илейн оцепенела. Перед глазами мгновенно появилось оскаленное лицо покушавшегося на неё рейфа. Она услышала торопливый шёпот советника: «Спокойно, звёздочка, спокойно. Мы сейчас что-нибудь придумаем». Коммандер чуть слышно приказал: «Всем приготовиться к бою». Внезапно мурлыкающий нечеловеческий голос перекрыл для Илейн все остальные, произнеся два слова: «Верь мне». «Что?», — чуть не воскликнула девушка, но сдержалась, и вопрос прозвучал только у неё в голове. «Доверься мне, наконец, — терпеливо пояснила Мать. — Впусти меня, перестань прятаться. Ты должна принять меня». Какая-то часть сознания Илейн испуганно заверещала: «Она подчинит меня! Захватит моё тело!». Мать горько вздохнула: «Я не принуждаю тебя, дитя. Прислушайся к своим инстинктам и решай». Илейн оглядела «изгоев», и сейчас пытающихся прикрывать её своими телами от возможных выстрелов, готовых умереть за свою маленькую, всего боящуюся королеву. Она вдруг подумала, что решать-то тут особо нечего — она любила этих чудовищ, и Мать любила их тоже. Это и нужно было делать. «Я иду на испытание», — сказала она, разом прекратив все шепчущие споры. «Ты обезумела? — спросил коммандер. — Я не пущу тебя». Илейн нежно улыбнулась ему: «Не волнуйся. Я знаю, что делаю». Что-то в её голосе заставило Ксандора заколебаться. Илейн воспользовалась этим, высвободила руку и быстро пошла по «лучику снежинки» к верховной королеве. Она остановилась где-то посередине и просто сказала: «Я готова». С торжествующей улыбкой верховная королева повела длинным пальцем, и от группки окружавших её рейфов отделился один — высокий и тощий, с лихорадочно горящими глазами. У Илейн перехватило в горле, она затылком чувствовала напряжение «изгоев», и ей захотелось побежать обратно и спрятаться за спину коммандера. Девушка глубоко вздохнула и всмотрелась в приближающегося рейфа. Похоже, он долгое время не питался, почему? В Совете уже давно готовились к подобному испытанию, или он был за что-то наказан? Она почувствовала первый укол жалости, который мгновенно разорвал пелену страха. Теперь она смотрела на этого офицера спокойно, отмечая выбившиеся прядки волос, падающие на глаза, слишком высокий покатый лоб, делавший его похожим на ребёнка, трясущуюся нижнюю губу со стекающей струйкой слюны. Она начала понимать не только разумом, но и сердцем то, что пыталась объяснить ей Мать. Если ты любишь рейфа, прими его полностью. Прими и то, что он убивает. Когда рейф был уже рядом, Илейн широко развела руки и запрокинула голову, готовясь принять удар. Она удержалась на ногах, с лёгким выдохом воздух вышел из лёгких. Омерзительная помесь человека и клеща принялась неистово высасывать из неё жизнь... но боли не было. Илейн спокойно стояла, а через её расслабленное тело мощным потоком шла любовь Матери. Прошло несколько долгих секунд, а Илейн всё ещё не ощущала ни боли, ни слабости. Глаза сосущего рейфа стали огромными, они почти вылезали из орбит. Внезапно он издал ужасный звук, похожий на металлический визг, и его длинные ноги подкосились. Падая, он ухватился за Илейн, стоявшую неожиданно твёрдо, и оказался перед ней на коленях, уткнувшись лицом в грудь, из которой только что пытался высосать жизнь. Илейн почувствовала, как он дрожит, помедлила и мягко обняла, прижав к себе патлатую голову. Она смутно воспринимала, как подбегают и окружают её «изгои», как верховная королева и её фавориты вскакивают с мест. Сломленный рейф цеплялся за неё и хрипло стонал. Яго и адъютант с трудом оторвали его руки и оттащили в сторону. Илейн впервые задумалась, действительно ли любовь Матери то, чем ей всегда казалось? Она подняла голову и встретила вопрошающий взгляд верховной королевы — грозная самка рейфов пыталась оценить новую королеву и её способности. Верховная королева моргнула и быстро отвела глаза в сторону, явно не желая испытывать судьбу. После короткой паузы она сказала: «Ты прошла испытание, маленькая королева. Я принимаю тебя в наш народ. Отныне твой клан перестаёт быть изгоями и получает имя „Безрассудные“. Сейчас я распускаю Большой Совет и повелеваю твоим первым офицерам через два часа прибыть в Малый Совет для обсуждения границ вашей территории». Все «безрассудные» склонились в низком поклоне, при этом советник шепнул: «Не шевелитесь, моя королева». Илейн осталась стоять столбом, а верховная королева резко кивнула, одновременно давая понять и, что оценила их вежливость и, что разговор окончен, развернулась и пошла прочь. «Безрассудные» тут же ринулись к шлюзу, коммандер просто подхватил Илейн за талию и унёс с собой. Уже в ангаре «Отелло» он поставил её на ноги и внимательно осмотрел. Аккуратно раздвинул окровавленные лохмотья на груди и коснулся бледной кожи, на которой не осталось ни одного следа нападения. Смутившись, Илейн попыталась запахнуться в остатки шёлка, а адъютант грустно пробормотал: «Пропало платье...». Коммандер ощерился, его глаза мерцали голубоватым светом. Он сказал: «Ещё тысячу сошьём. Теперь мы клан с королевой, которая напугала верховную. Трепещи, Галактика, „безрассудные“ пришли!». «Вот и связывайся с рейфами», — подумала Илейн...