Чёрный снег

Эмме нравится ладонь, закутанная в чёрную перчатку. Эмме нравится чёрный плащ, прикрывающий собой одеяние и лицо женщины. Эмме нравится и сама женщина. В это мгновение Эмме вообще много чего нравится. И не стоит портить её хорошего настроения. Кто знает, что она может сделать буквально в следующую секунду. Эмма кивает птицам, и те разлетаются в разные стороны, полностью готовые выполнять приказы своей королевы. Эмма хочет такого же подчинения от людей Белоснежки, но она не глупа, чтоб повестись на то, что крестьяне способны так быстро переметнуться на её сторону. Поэтому Эмма и предпочитает птиц. Тёмная улавливает шум, лишь незаметное и приближающиеся движение в кустах, и замирает. Королева тоже слышит это и останавливается в нескольких шагах от Свон. Эмма буквально чувствует приближающийся запах расплаты, крови и чего-то дикого. Чего-то, что не понравится её родителям. Ещё как не понравится. И она не ошибается. Тёмная поворачивается ровно в ту секунду, когда острая стрела летит прямо в неё, ловит за стержень и, улыбаясь, отправляет обратно. — Вперёд! — доносятся крики из-за деревьев. — Покажем ей, что будет за угрозу нашей королеве Белоснежке! На встречу выбегают люди, некоторые верхом, более-менее вооружённые, некоторые пешие, имея в руках лишь небольшую палку. Но что их безделушки стоят против магии Эммы? Глупцы. Крестьяне, воинственно крича, всё приближаются на самую верную смерть. И только от желания Свон зависит: будет она лёгкой или нет. Волчица сидит подле королевы, держа её за руки, мягко поглаживая круговыми движениями её ладони. — Снежка, ну же, — отчаянно шепчет она. Людям нужна королева. Сильная и властная, способная уберечь свой народ от объявившихся врагов, но в тоже время мягкая и справедливая, дарующая всем любовь и надежду. Белоснежка такой и была. Но что делать, когда твоя собственная дочь — тот самый враг? Мать не убьёт своё дитя. Скорее, будет до последнего защищать, даже если в этом нет смысла. Даже если война заведомо проиграна. — Милая, — ласково щебечет Шапка и проводит ладонью по спутанным волосам Снежки. — Тебе больно. Я не знаю, какого это — понимать, что твоя дочь — твой самый худший кошмар на свете. Но всё поправимо, слышишь? Всё можно изменить, если не сидеть тут, сложа руки. Надо поговорить с ней, Снежка. Понять. Извиниться. Я уверена, что и она — не монстр. Ей больно. Вы с Дэвидом должны понять это и найти способ вернуть свою маленькую Эмму. Волчица искренне верит, что королевство можно спасти. Людей, боящихся перемен, к тому же таких пугающих, Снежку и Дэвида, чьё отчаяние буквально скользит по их наполненным грустью лицам. Шапка смотрит на королеву, долго и пронзительно, пока не замечает перемену в её карих глазах, пока не видит, как та возвращается к реальности. Шапка подрывается вперёд, обнимая свою покровительницу, даруя ей всё своё тепло. — Снежка… — Спасибо тебе. Белоснежка на самом деле благодарна ей, за то, что волчица помогла ей прийти в себя. Увидеть свою дочь в таком обличье, спустя столько лет, было ужасно. Заставляло погружаться в себя, отрекаясь от внешнего мира, вновь и вновь прокручивая в голове сцену недавней встречи. То, что она чувствовала тогда — даже нельзя передать словами. Ужасное, всепоглощающее отчаяние. Но Шапка показала, что всё ещё можно изменить. Встретиться с Эммой. Поговорить с ней. Всё выяснить. Бедняки, пропахшие плесенью и грязью, обезумевшие в нелепой попытке защитить себя, свой дом, семью, побрякивая всем, что смогли отыскать под покровом ночи, выбегают отовсюду, надеясь на внезапность. Внезапно наступившая ночь, чёрные, словно грозовые облака, такой же тёмный снег и почти непроглядная темнота — пугает их сильнее, подстёгивает невидимыми хлыстами, заставляя воинственно кричать. Вот один из них останавливается, резко кидает увесистую дубинку вперёд, целясь в Тёмную. Эмма ловит её в воздухе, опутывая магической сетью, и отправляет обратно, слыша сдавленный крик мужчины. Это лишь забавляет Свон, и она продолжает играть в эту грандиозную игру, легко отвечая непутёвым восставшим. Королева же стоит рядом, но почти ничего не предпринимает ни в защиту, ни в атаку Тёмной. Лишь пару раз Эмма замечает, как её гостья лениво поднимает указательный палец вверх, заставляя одежду очередного крестьянина вспыхнуть ярко-красным пламенем. И Свон готова поклясться, что даже за скрывающим лицо королевы плащом, она замечает белоснежную улыбку. Слуги убираются в главном зале, а Белоснежка сидит в центре стола, всё ещё в зимней одежде, не намереваясь возвращаться в свои покои, и задумчиво проводит пальцами по белоснежной, как и она, скатерти, вырисовывая непонятные фигуры и узоры. Главные двери распахиваются, и в зал быстро и резко, словно налетевший вихрь, врывается Дэвид. — Люди видели, где обосновалась наша дочь, — сообщает он, останавливаясь рядом с женой. — В лесу, в его самом центре. Говорят, снег на мили вокруг её замка стал чёрным, как и её сердце. Я уже велел запрягать карету, — заканчивает он, опускаясь на стул рядом с женой. — Мы поедем вдвоём, Дэвид, — качает головой Белоснежка, отрываясь от скатерти и переводя взгляд на мужа. — Верхом. Я не хочу, чтобы кто-то ещё пострадал, — с горечью произносит она, намекая на недавние события. — Мы все жалеем о смерти Ворчуна, — словно читая её мысли, произносит Дэвид, сжимая её руку в своей, даруя хоть и кратковременное, но ощущение покоя и надёжности. — Он был преданным другом и соратником. Но мы не можем допустить, чтобы это повторилось. Мы всё изменим, — обещает он. — Поедем верхом, поговорим с Эммой и… всё изменится. Она всё ещё наша малышка, Снежка. — Да, наша малышка, — эхом отзывается голос Белоснежки, и она резко поднимается вверх, как и её муж. — Велите седлать лошадей, — обращается она к двум служанкам, которые тот час исчезают из зала. — У нас всё получится, — выдыхает она, оперевшись на край стола. Эмма идёт чуть вперёд, открывая ворота взмахом руки, а затем и двери, не забывая закрыть их после того, как чуть отстающая от неё женщина, входит внутрь огромного замка. Она настороженно осматривается вокруг, и это понятно по её сжатой позе. Её руки нерешительно поднимаются вверх, к капюшону, дабы стянуть его, но тёплая, почти горячая рука Эммы останавливает её, опуская руки вниз. Приятное покалывание разносится по телу Эммы, как если бы она вдруг обрела непостижимую магическую силу, и Тёмная отдёргивает руку. — Чуть позже, Ваше Величество, — шепчет она. — Я должна кое-что показать Вам. И Эмма следует вперёд, не оглядываясь. Зная, что женщина идёт за ней. Её желание, наконец, увидеть лицо женщины, прикоснуться к нему, на самом деле велико, но Эмма сдерживает себя. Эмма слишком хорошо знает, как вести себя с королевскими особами. Пускай эта женщина давно и не входит в их число, Эмма знает, что делать. Её мысли как никогда четки и обоснованы. Всё ещё впереди.

Страх подстёгивает народ, Он убивать готов господ. Хоть силы не равны никак, Он помчится вперёд и так. Искоренить то великое зло, Что под куполом чёрным проросло, Стремится быстрей, не жалея сил. Но итог всё же их объединил: На том месте куча серых могил. Но сила это на самом деле страшна, Слишком уж жестока и властна. Два чёрных сердца в один раз, Готовы объединится хоть сейчас.