Aut vincere aut mori

Меньше всего утром Блайя хотела встретить в столовой Маргрет. Жена Уббе, в водолазке с глухим воротом, сидела за столом и намазывала на тост клубничный джем. Больше никого не было, и Блайя подумала, не спуститься ли ей позже. При виде Маргрет завтракать ей совсем расхотелось, а змей начал предупреждающе нагреваться на шее. Но Блайя понимала, что в этой семье она не может показать своего страха или слабости, иначе это обернется против неё самой. Поэтому она прошла к свободному стулу.  — Доброе утро. Маргрет вздрогнула.  — Доброе утро, — ответила она. — Должно быть, для тебя оно действительно такое? Блайя налила себе кофе и сделала глоток.  — Я не понимаю, что ты имеешь в виду.  — Правда? — удивилась та язвительно. — Может, так тебе станет понятнее? — Она оттянула ворот водолазки, обнажая едва заметный след от пальцев Сигурда на шее. — Наверное, ты довольна тем, как приворожила к себе Сигурда, ведьма? — У Маргрет дрогнули губы. — Он едва не задушил меня из-за тебя! Блайя снова испытала приступ жалости к жене Уббе, которая жила в собственном аду, но жалость и сострадание быстро исчезли, стоило ей вспомнить, с каким лицом Маргрет упорно пыталась убить её. Воспоминания пронзительным, тонким холодком прошлись вдоль её спины. В каком бы бесконечном ночном кошмаре ни жила эта девушка, она сотворила его для себя сама.  — Приятного аппетита, — ответила Блайя и откусила кусочек тоста с маслом.  — Ты лишила меня любимого мужчины. — Маргрет не могла успокоиться. Она зло сжала тонкие губы. — Как ты хочешь, чтобы я жила с этим?  — Так же, как жила до этого. Маргрет, Сигурд — не вещь, а взрослый мужчина. Его нельзя получить, нельзя отобрать. Единственный человек, который что-то решает в его жизни — он сам. Пожалуйста, не превращай мою жизнь в дешевый сериал.  — А то — что? Ты расскажешь Уббе о Хвитсерке? И что же ты видела? Какие у тебя доказательства?  — Никаких. — Блайя доела тост, вытерла губы салфеткой. — Я не собираюсь ничего рассказывать. И не собираюсь ставить тебе условия. Но за Сигурда я не отвечаю. Он сам будет решать, что делать с тем, что ему известно. И если он захочет рассказать Ивару, что ты пыталась меня убить, я не буду его останавливать.  — Ивар не поверит этому! — выкрикнула Маргрет, но испуганный голос выдавал её неуверенность. — И…  — Чему это я не поверю? — Сам Ивар въехал в столовую, наслаждаясь произведенным эффектом. Маргрет поперхнулась и закашлялась, а Блайя едва не уронила чашку с кофе, подумав, что из их диалога он уже успел услышать. Это был отличный шанс избавиться от Маргрет раз и навсегда, прекратив раздор между братьями хотя бы из-за неё, но Блайя не была уверена, что имеет право распоряжаться чьей-то судьбой настолько грубым образом. Маргрет комкала в руках салфетку, и по её напряженно выпрямленной спине и дергающемуся уголку рта было видно, как она боится Ивара. Блайя не могла её за это винить, как и не могла обвинять в её любви к Сигурду. И она вовсе не была мстительной.  — Маргрет не верит, что я добровольно согласилась на языческую свадьбу. — Она повернулась к Ивару и улыбнулась как можно искреннее. — А когда я попыталась переубедить её, она сказала, что и ты мне не поверишь. Она не увидела, но почувствовала, как Маргрет расслабилась немного и прекратила мучить салфетку. Ивар переводил взгляд с одной на другую, внимательно изучая их лица, потом еле заметно ухмыльнулся.  — Хм… Передай мне тосты, — приказал он Маргрет, и та протянула ему тарелку, изо всех сил стараясь, чтобы её руки не дрожали. — Почему же не поверю? Я очень даже верю, что Блайя настолько хочет угодить моему малахольному братцу, что готова предать своего Бога. Впрочем, если он и правда так слаб, как сообщает нам Библия, то неудивительно, что наши боги смогли перетянуть Блайю на свою сторону. В любом случае, мне всё равно. — Он набил рот тостом и сделал глоток кофе.  — Я пойду. — Маргрет поднялась и покинула столовую, оставив Блайю наедине с Иваром.  — Как интересно, — протянул Ивар, продолжая жевать. — Я был уверен, что вы говорили о чем-то другом. Ты не врешь мне, маленькая принцесса Сигурда? Блайя прищурилась.  — Разве я давала повод тебе думать так?  — Хм… — Голубые глаза Ивара сканировали её, казалось, до самых костей. У Блайи возникло неприятное ощущение, будто она сидит перед ним полностью голой. На губах у него играла странная улыбка. — Может, да, а, может, и нет. Может, и нет… Он играл с ней, как кошка с мышью, и ему было интересно, как Блайя ответит на его завуалированный выпад в её сторону. И ей все ещё казалось, что Ивар Лодброк раздевал её взглядом — скорее, для того, чтобы вывести из себя и заставить разнервничаться. Она глубоко вздохнула.  — Я смущаю тебя? — деланно изумился Ивар. — Акции моего брата падают? Блайе стало смешно от его самоуверенности, и неловкость как рукой сняло. Она поняла вдруг, что Ивар вовсе не был бездушным монстром, и вообще он вряд ли был больше, чем на год старше неё самой. Он был мальчишкой: очень умным, очень хитрым, умелым манипулятором и менталистом, но он был ребенком, искавшим в людях то, что они не могли ему дать. Может быть, слова Сигурда или её новое положение его будущей жены, которое Ивар не мог отрицать, придавали ей сил, но она поняла: она готова сражаться с Иваром на равных. Где-то там, внутри, маленькая трусливая девочка продолжала жаться в угол и трепетать от его взгляда, но Блайя, угрожавшая ножом Маргрет в ночи, Блайя, понимающая, что Сигурд сделает всё, чтобы защитить её, Блайя, любовь которой была сильнее боязни, победила. И в первую очередь она победила саму себя.  — Они высоки, как никогда, — ответила она. — По крайней мере, его акции хотя бы могут подниматься. Змей на её шее полыхал огнем, и она осторожно дотронулась до него. Блайя ходила босыми ногами по лезвию бритвы и очень хорошо понимала это. Но также она знала, что она не сможет всю жизнь бояться Ивара. Ей нужно научиться отвечать ему, иначе придется всегда подчиняться, а этого она больше не хотела. Хватит. Ивар не был её отцом. Он был всего лишь заполучившим власть самоуверенным мальчишкой. Блайя видела, как заходили желваки на его щеках, и внезапно подумала, что, возможно, она переборщила. Она ударила Ивара в самое больное место, и он не простит ей этого. Его голубые глаза потемнели до почти синего, и он выдохнул воздух сквозь сжатые зубы. Блайе показалось, что сейчас он возьмет нож и воткнет ей прямо в глаз.  — Привет! — Сигурд появился очень вовремя, и Блайя с облегчением отвлеклась на него, разглядывая будущего мужа. Влажные после душа волосы он убрал в пучок, и две верхние пуговицы на светло-синей рубашке были расстегнуты, позволяя увидеть край татуировки. Стоило ему обнять её и поцеловать, быстро, но жарко, она почувствовала, как расслабляется. — О чем разговор? — Он упал на стул рядом с Блайей. — Зверски голоден!  — Меня это не удивляет, Сигурд, — холодно заметил Ивар, которому появление брата тоже дало время успокоиться. — Если бы каждый ел столько же, как ты или Хвитсерк, то в мире быстро не осталось бы продуктов.  — Мы говорили о фондовой бирже. — Блайя лукаво улыбнулась и, протянув руку под столом, сжала колено Сигурда. — И об акциях, имеющих тенденцию… подниматься. — Она подмигнула. Её ладонь скользнула вверх по его бедру.  — Ага, — ухмыльнулся Сигурд. — Я понял. И я готов обсудить с тобой эту тему в любой момент, хоть здесь…  — Блайя, — прервал их Ивар, который впервые в жизни чувствовал себя лишним, и это было заметно по его чуть покрасневшим щекам. — Мне нужно будет обсудить с тобой твои казино и бизнес Эллы. Жду тебя через полчаса, — и он выехал из столовой. Сигурд изо всех сил старался держаться, но, когда Ивар скрылся с глаз, и дверь его кабинета хлопнула, он взорвался мелодичным хохотом.  — Ты что такое говоришь… при моем брате? — выдохнул он, вытирая слезы со щек. — Ты с ума сошла, любовь моя? Блайя пожала плечами и пересказала ему содержание их разговора.  — Я устала бояться его, Сигурд. Я — твоя невеста, часть семьи. Он не может больше тронуть меня. Ведь так? Сигурд посерьезнел. Покинув свой стул, он присел перед ней на корточки и взял её ладони в свои. Блайя знала, что, когда он так делает, это значит, что он хочет сказать ей что-то важное, и подалась вперед, ближе к нему.  — Блайя, пожалуйста, послушай меня. Ивар очень умен. Он ничего не забывает, и он — социопат, с которым я умудряюсь жить уже двадцать лет под одной крышей. Мать обожала его и оправдывала любые его поступки. Однажды ему приспичило убить кого-нибудь, и утром я нашел в своей постели мою собаку. С перерезанным горлом. Мать сказала, что они с отцом купят мне другую собаку, но я не хотел другой. И так он может поступить и с любым человеком, который ему неугоден. Ему будет плевать, что ты — моя будущая жена. Если он поймет, что может получить то, что ему нужно, от тебя и при этом избавиться, он это сделает. Я боюсь за тебя. Блайя видела по его взгляду, что он действительно взволнован, и поняла, что, если она сейчас не успокоит его, то Сигурд сойдет от беспокойства с ума. Она наклонилась ближе, прижалась носом к его носу.  — Я люблю тебя, — прошептала она. — Очень. И поэтому есть кое-что, что я должна тебе рассказать… Что-то, что навсегда обезопасит нас обоих от Ивара. По крайней мере, я на это надеюсь. * * * Кабинет Ивара был пуст, несмотря на то, что Ивар сам позвал Блайю на разговор и назначил время. Она вздохнула и огляделась. Что ей делать? Уйти к себе или подождать? И что будет правильнее?  — Привет, — по коридору к ней направлялся Хвитсерк. Он вытирал лицо краем мокрой от пота футболки. — Ты к Ивару? Мы тренировались в спортзале, это я его задержал, извини. Он ещё там, можешь туда прогуляться, — и он пошел по направлению к душевой, на ходу стаскивая футболку. Блайя покачала головой, всё еще не понимая, что могла найти Маргрет в этом придурке. Ивар тренировался, и она могла подождать его здесь, но тогда сама себе напомнила бы собачку, ждущую хозяина с работы. А она хорошо запомнила со слов Сигурда, что его брат делал с собачками. Ивар действительно обнаружился в спортзале. Его коляска сиротливо стояла неподалеку, а он сидел на чем-то, вроде тумбы, и вращал в пальцах метательный кинжал. Блайя увидела, что Ивар был без рубашки, и с удивлением она заметила, что, несмотря на ограниченные возможности, он был очень хорошо сложен: о физической силе говорил разворот плеч; мускулы на напрягшейся спине и сильные руки. Она вновь почувствовала страх, ведь Ивар мог задушить её голыми руками, и ему это вряд ли стоило бы таких уж больших усилий. Господи, зачем она попыталась вступить с ним в открытую конфронтацию? Но отступать было некуда. Ещё вчера, перед семейным ужином, она ездила к нотариусу, и её оружие против Ивара теперь было надежно спрятано там же, где её отец всегда хранил важные документы. Никто из его приближенных не знал о его тайнике. А Блайя — знала, и вовсе не потому, что Элла ей доверял. Просто однажды ей удалось проследить за ним. Элла не доверял ни нотариусам, ни банкам. И дубликаты документов хранил при себе. Там, где никто не мог найти. Блайя едва слышно выдохнула и подошла к Ивару.  — Ты хотел поговорить? Ивар повернул голову, смерил её взглядом с головы до ног. Змей предупреждающе потеплел на её шее. Ей нужно быть вдвойне осторожной сейчас, если она хочет выйти от Ивара живой.  — Ты осмелилась мне хамить, — произнес Ивар. Кинжал полетел прямиком в мишень и вонзился «в яблочко». — Или ты настолько глупа, или самоуверенна. И то, и другое — плохо. Не будь ты невестой моего брата, я бы убил тебя, но… — Он наклонился, подхватил с пола ещё один нож. — Но ради моего любимого глупого братца я оставлю тебя в живых. — Ивар сделал одно, неуловимое движение, и острый кончик ножа царапнул Блайю по горлу. Она отшатнулась, схватившись рукой за шею. На пальцах осталось немного крови. Змей, казалось, прикипел к её коже, и она была готова почувствовать запах горящей плоти. О, Боже… — Если ты объединишь бизнес Осберта и своего отца с моим. Блайя не знала, что именно Ивар предложит ей, но догадывалась, что он может начать ей угрожать. Она сделала вид, что задумалась, потом качнула головой.  — Нет.  — Нет? — прошипел Ивар, выпрямляясь. Он весь напрягся и стал похож на очень разозленного хищника. — Берегись, принцесса. Ты и мой братец можете не дожить до свадьбы…  — Я это понимаю. — Она сглотнула, понимая, что сейчас идет ва-банк против Ивара, и может проиграть, и тогда им с Сигурдом придется бежать из страны и жить с оглядкой. Если Ивар не убьет их раньше. — И поэтому, в случае моей смерти, мое имущество и бизнес переходят к Сигурду. Если что-то случится с ним — наследниками становятся Бьерн и Торви. Имущество будет разделено между ними в равных долях, а если что-то случится с ними, то оно перейдет к их детям под доверительным управлением Уббе. Не волнуйся, Ивар, бизнес останется в семье, — чувствуя, как выступает пот у неё между лопаток, Блайя протянула Ивару папку, в которой лежала нотариальная копия её завещания. Никогда ещё она не чувствовала себя в такой опасности, и никогда ещё адреналин так не кипел в её крови. — Но ты его не получишь. Глядя на неё исподлобья, Ивар взял протянутые документы, углубился в их изучение. Блайя видела, как он стискивает зубы в бессильной злобе, как тяжело он дышит, и изо всех сил старалась не закричать от охватившего её ужаса. Маленькая испуганная девочка в ней вновь взяла верх, и она почти видела своего отца, кричавшего ей в лицо, какая она жалкая и беспомощная, неспособная отстоять свое мнение, которого у неё наверняка и вовсе не было, и… Она закусила губу. Блайя прекрасно понимала, что назначая Бьерна и Торви своими наследниками после Сигурда, рискует променять шило на мыло. Но она понимала также, что в противном случае всё может быть ещё хуже. Ивар захлопнул папку. Тишина, воцарившаяся в спортзале, звенела в ушах.  — Я недооценил тебя, — произнес он, и в его голосе в равных долях таилась ярость и удивление, почти шок. Гремучая смесь имени Ивара Лодброка, сына Рагнара Лодброка. — Добро пожаловать в семью. — Его губы чуть подрагивали от скрываемой злости и досады. — Надеюсь, мой брат тебя достоин? Этот раунд остался за ней, и Блайя ощутила, как ледяная рука страха, перехватившая её горло, отпустила. Хотя бы на время. А змей — успокоился.  — Более чем, — ответила она. Подняв с пола последний кинжал, Блайя прищурилась и метнула оружие в мишень, как учил её Сигурд. В десяточку она, конечно, не попала, но лезвие, дрожа, застыло в паре сантиметров от кинжала, брошенного Иваром. Ещё пару раз дрогнув, оно замерло.