***
— И что же мне с тобой делать? — с отчаянием пробормотал мужчина, напряженно глядя на разметавшегося по разворошенной постели, тяжело дышащего и буквально полыхающего от жара парня, который ну никак не желал приходить в себя и поправляться, несмотря на все усилия. И даже, наоборот, с каждым часом заболевал все сильнее и сильнее, до чертиков пугая его и не оставляя никаких путей к отступлению, кроме одного-единственного, и... кажется, пришла пора воспользоваться им. Тяжело вздохнув, он еще раз убедился в том, что температура Ынхёка не понизилась даже и на градус и что он сам все еще пребывает в болезненном забытье, и лишь затем, осторожно отстегнув наручники, подхватил свою драгоценность на руки, чтобы перенести ее наверх в заранее подготовленную спальню и позвонить одному своему доброму другу — бывшему военному врачу, ныне сменившему квалификацию и конфиденциально решающему щекотливые медицинские вопросы всей звездной элиты их страны, который осмотрит Ынхёка, не задавая лишних вопросов, и сделает все нужные назначения. К тому же это всего лишь пара часов, его драгоценность больна и обессилена, к тому же он добавил в последнюю порцию сока, которую влил в Ынхёка, немного снотворного, так что... С этим не должно возникнуть никаких проблем. По крайней мере, устраивая все так же тяжело дышащего парня на широкой двуспальной кровати в комнате с зарешеченным окном и закрывающейся снаружи дверью, мужчина старательно пытался убедить себя в этом, даже не замечая, как подрагивают ресницы и уголки губ его пленника, из которого вышел вовсе и не такой уж хреновый актер, как все говорили...Глава 45
20 января 2018 г. в 16:37
— Где он? — зло глядя снизу вверх на вконец опешившего Донхэ, прошипела их неожиданная гостья, которая выглядела сейчас так, словно вот-вот, еще немного — и просто вцепится ему в глотку.
— Кто — он? — решив, что если уж прикидываться идиотом, то до победного конца, растерянно спросил Донхэ, все еще не понимая, какого черта он поддался порыву и открыл двери этой пигалице, которая сейчас вовсе не была похожа на милую девушку с фото в телефоне Хёкджэ, а больше напоминала какое-то чудовище. Очень и очень опасное чудовище, которое точно не следует впускать в свой дом. А он взял и впустил. Придурок. Интересно, а может сработать, если он притворится, что не узнал ее, и выставит вон? Хотя... судя по настрою этой девицы, это скорее она его выставит из собственной квартиры, чем он ее.
— Донхэ, что за шум? Что тут происходит? — недовольно поинтересовался внезапно нарисовавшийся в прихожей Кюхён, который до этого без малейших угрызений совести вместе с Хичолем и Чонуном подслушивал, кого же там неожиданно принесло к ним в гости, однако, услышав, что к ним заявилась какая-то ненормальная и что дело стремительно катится к скандалу, поспешил вмешаться. — Ты кто вообще такая? — парень недовольно посмотрел на мелкую, взъерошенную, совершенно невзрачную девицу, которая мало того, что посмела трезвонить в их двери, так теперь еще и пыталась что-то предъявить почему-то потерявшемуся Донхэ. Реально ненормальная. Психичка.
— Смерть твоя, синюшная морда, — скривив губы и явно не оценив цвет волос Кюхёна, емко припечатала его эта нахалка, едва не заставив гитариста SFS, привыкшего совсем к другому обращению со стороны особей женского пола , грохнуться в обморок от возмущения.
— Чего? — только и смог выдавить из себя временно потерявший дар речи и здравый рассудок от эдакой наглости парень.
— Захлопнись, — зло прошипела девушка и вновь обернулась к Донхэ: — Где он? Где Хёкджэ?
— А ты?.. — Донхэ вопросительно посмотрел на нее, не понимая, зачем он тянет сейчас время вместо того, чтобы просто взять и указать ей на дверь, ведущую в нужную спальню. Ну или на выход. Хотя... на самом деле он, конечно же, все прекрасно понимал. Слишком хорошо. И опасался последствий. Как оказалось, вполне обоснованно. Ведь когда эта малахольная узнала и увидела , что произошло с ее драгоценным «Хёкки», то закатила им такую истерику, что Донхэ с трудом сдержался, чтобы не преклонить колено перед маэстро, потому что он-то со своим опытом в скандалах с менеджерами, продюсерами и инвесторами прекрасно знал, что закатить такой скандал еще нужно суметь.
За два часа это мелкое чудовище с неизлечимым деревенским акцентом умудрилось выстроить и заставить ходить по струнке не только всех их — начиная с Донхэ и заканчивая получившим прозвище «синее рыло» и плюющегося ядом во все стороны Кюхёном, но и прилетевшего на зов о помощи Сонмина, а затем менеджера Чхве, начальника Ли и Канина, вызванных в качестве силовой поддержки, чтобы помочь вытурить эту ненормальную из их квартиры, однако с этой бестией в человеческом обличье не смогли справиться и они. Ровно спустя два часа и двадцать минут после того, как в двери их общежития раздался первый звонок, все они — начиная с участников группы и заканчивая менеджером Чхве и Сонмином — были рассажены в гостиной этой чокнутой девицей, которая, убедившись, что с ее Хёкки все в порядке, ну или относительно в порядке и тот безмятежно спит, пропуская все веселье, наверняка собиралась подвергнуть их допросу с очень и очень большим пристрастием. А быть может, даже каким-нибудь изощренным пыткам. Кажется, эта сумасшедшая, возомнившая себя не просто девушкой, а ангелом-хранителем во плоти или личной Сейлор Мун для Ли Хёкджэ, была способна на все.
— Ну и? — уперев руки в бока и прищурив глаза, Сыльги, ярость которой с каждой секундой пребывания в этом звездном сеульском зоопарке становилась все сильнее и сильнее, обвела взглядом всех собравшихся в гостиной людей, которых, к ее удивлению, оказалось здесь как-то слишком уж много. И если участников SFS: злобно сверкающего на нее глазами толстопопого синюшного гитариста, тормознутого белесого лидера, по которому Хёкджэ сох столько лет, фанатика кукол и розового цвета и мрачного типа с маньячным взглядом, терзающего бас-гитару, — она знала, и даже прилизанный слащавый менеджер, лощеная морда которого так и просилась, чтобы ее разодрали когтями, был ей знаком, то вот остальные... Кажется, кто-то говорил, что это охрана. Впрочем, сейчас Сыльги было совершенно плевать на то, кто все эти люди. Ведь в этот самый момент ее волновала лишь одна-единственная проблема: что вся эта когорта звездных кровопийц и их припевал умудрилась сделать с Хёкджэ и что здесь вообще происходит? И где носит их горячо любимого Ынхёка, который что-то не спешил на спасение своего изувеченного брата!
— Что «ну и»? — не сдержался от возмущенного фырканья Кюхён, которому очевидно было мало тех «комплиментов», что он выгреб от ненормальной подружки Хёкджэ, и он решился напроситься на новую порцию, но та, словно назло, проигнорировала его и вновь повторила свой вопрос, пристально глядя на выглядящего самым главным и самым адекватным человеком в этой комнате — на лидера SFS:
— Что здесь происходит? — зло прищурившись, Сыльги не отрывала взгляда от выглядящего слишком уж спокойным белесого, который явно был в курсе всех тех темных делишек, что происходили здесь. — И где черт носит этого первого в очереди на откручивание яиц ублюд...
— Милая леди... — cделав глубокий вдох и стараясь улыбаться как можно вежливее, поспешил охладить пыл этой ненормальной истерички Шивон, однако та, стоило ей только услышать его голос, тут же раздраженно зашипела (да так, что этой психичке позавидовала бы любая дикая кошка!), заставляя Шивона, вполне обоснованно опасающегося, что эта девица может кинуться на него, замолчать и отпрянуть назад.
— На вашем месте я бы лучше помолчала, господин менеджер, — даже не смотря на мужчину, припечатала его Сыльги, все еще пристально глядя на Донхэ, во взгляде которого нет-нет да и проскальзывало что-то похожее то ли на насмешку, то ли на удовлетворение. — Я обращалась не к вам, а к нему, — прищурившись, кивнула на лидера этого звездного сеульского зоопарка Сыльги и тоном заправского прокурора, ведущего перекрестный допрос (вызвавший какой-то совершенно нечеловеческий восторг и восхищение у Канина, сумевшего оценить его, как, впрочем, и всю эту совершенно потрясающую девушку, по какому-то недоразумению доставшуюся братцу Ынхёка), вновь задала вопросы, которые уже повторяла раз 150 за последние пару часов, но так и не получила на них ни одного вразумительного ответа: — Что здесь происходит? Где Ынхёк? Почему вы опять втянули во все это Хёкджэ?! Вам что, оказалось мало предыдущих разов? Или вам просто нравится издеваться над людьми? Неужели так сложно начать решать свои проблемы самостоятельно? — с трудом сдержавшись, чтобы не сорваться на крик, гневно прищурила глаза девушка, в упор глядя на выслушавшего ее тираду и даже не шелохнувшегося белесого, который что-то не спешил давать ей хоть какие-то ответы. Как и остальные, впрочем.
— Ну и? — выдержав до невозможности тяжелую минутную паузу и вопросительно вскинув брови, в 151-й раз повторила Сыльги, окидывая взглядом эту разношерстую гоп-компанию с задатками истинных партизанов, и так, на всякий случай, добавила: — Или мне выбивать ответы из вас силой? — выразительно глядя на инстинктивно сжавшегося и, кажется, впервые в жизни не слишком-то рвущегося в бой за добро и справедливость Кюхёна , у которого, как, впрочем, у каждого человека в этой комнате, не было ни малейших сомнений в том, что эта чокнутая девица и правда может начать размахивать тут кулаками. Или вообще чем похуже. Поэтому тяжело вздохнувший и вполне обоснованно опасающийся за целостность своего лица менеджер Чхве переглянулся с Донхэ, и... все же решил рассказать этой ненормальной хотя бы часть правды, потому что спорить с ней... Ну уж нет. Себе дороже. Конечно, он не собирался исповедоваться и рассказывать ей все от и до, но даже той части истории, которую менеджер Чхве деловым, совершенно сухим и равнодушным тоном поведал этой девке, оказалось достаточно, чтобы та наконец-то заткнулась и выпала в полный осадок, обессиленно опускаясь на подлокотник пустого кресла, в котором раньше всегда сидел Ынхёк, а теперь... теперь оно весьма красноречиво напоминало всем в этой комнате об их самой главной и пока самой неразрешимой проблеме, которая, кажется, даже и не собиралась разрешаться. По крайней мере в самом близком будущем.
— То есть Ынхёк сбежал... — севшим голосом то ли констатировала, то ли вновь переспросила Сыльги после пяти минут гнетущей паузы, понадобившейся ей на то, чтобы осмыслить услышанное, в которое ее сознание все еще отказывалось верить. Ведь это был какой-то бред. Точно. В реальности такого просто не может быть. А значит, это либо очень тупой розыгрыш этих ублюдков, либо... она спит. Просто спит. И ей снится один из тех бредовых кошмаров, которые случаются после того, как ты переешь острой жареной свинины на ночь. Или пересмотришь ужастиков по телевизору со слишком большим количеством медовых чипсов. Точно! Так все и есть! Или все-таки нет?..
— Да, сбежал, — кивнул Донхэ, с любопытством глядя на явно потерявшуюся девушку и гадая, что же еще она может выкинуть. Или то, что было, — это весь ее запал?
— И Хёкджэ заменяет его... — растерянно протянула она, все еще пытаясь уложить в голове слова и факты и сложить их в единое целое.
— Да, — вновь кивком подтвердил ее слова Донхэ — кажется, единственный в этой комнате, у кого помимо Шивона и Сыльги все еще было право голоса или просто дар речи.
— Причем совершенно добровольно, — не преминул влезть в разговор Шивон, заставляя всех остальных скривиться, впрочем его ничуть не затронула такая реакция, ведь он тут же услужливо поспешил добавить: — Он даже сам согласился сделать татуировки. Так сказать, для полной аутентичности, — напряженно глядя на девушку, которая, кажется, и вовсе не слышала сейчас его и, просидев еще пару минут в полной тишине, не подавая признаков жизни и даже никак не меняя позы, вдруг неожиданно выдала пару не совсем подходящих для дам слов и пулей вылетела из комнаты, оставляя всех их наедине со своим изумлением и не слишком радостным предвкушением того, что еще может выкинуть эта ненормальная, кажется, готовая порвать за своего любимого Хёкджэ всех и вся на этом свете. И лишь одного человека в этой комнате куда сильнее поведения этой девушки волновали случайно оброненные ею слова о том, что они ОПЯТЬ втянули во все это Хёкджэ, хотя в теории это было его первое знакомство с группой и первый раз, когда он помогал им, но... видимо, только в теории.