Way To A Dream

‒ Это что ты с ним сделал? М-а-а-рк? Это что за?! ‒ ворвавшись в гримерку, Кюхён замер на пороге, потрясенно глядя на результат деяний рук их стилиста, которые были... определенно впечатляющими. Но далеко не в самом лучшем смысле этого слова. Теперь-то понятно, почему их бьющийся уже с утра в истерике стилист умудрился выставить из гримерной, в которой он красил и переодевал Хёкджэ перед концертом, до которого осталось всего каких-то два часа и пятнадцать минут, абсолютно всех, даже менеджера Чхве, Шиндона и Донхэ, не доставлявших, в общем-то, никогда и никому, особенно работающим стилистам, проблем. Нет, Кюхён прекрасно знал, что Хёкджэ изменили цвет. Их всех вчера перекрасили в преддверии грядущего репака и концерта, вот только если их прически отличались привычным для SFS безумием (чего только стоил розово-фиолетовый сноп на голове самого Кюхёна, который, вообще-то, планировалось уложить в ирокез, но что-то, как всегда, пошло не так, поэтому это был... просто разноцветный сноп), то для Хёкджэ Марк почему-то выбрал совершенно обычный, ничуть не выразительный и ничуть не подходящий Ынхёку светло-русый цвет. И то, что он с ним сейчас сделал... Это был не Ынхёк. Определенно. Эти волосы лишь с каким-то намеком на укладку, макияж ‒ совершенно незаметный и не агрессивный на фоне того боевого раскраса древних индейцев, что обычно красовался на лице Ынхёка и сейчас был на Кюхёне, но хуже всего были совершенно ненормальные круглые очки в тонкой золотой оправе, больше подходящие какому-нибудь университетскому профессору, ну или на крайний случай Гарри Поттеру, но никак не рок-звезде. Не Ынхёку. Да и шмотки на Хёкджэ сейчас были под стать этим очкам. Совсем не рокерские. Простые черные брюки и эта странная белая свободная распашонка, больше похожая на наволочку с дырами для головы и рук, чем на обычную рубашку. В любом случае все это лишь подчеркивало тонкость и какую-то практически неземную хрупкость Хёкджэ, превращая его в прозрачную воздушную козявку и делая его совершенно не похожим на брутального, накачанного рокера Ынхёка. Вот тебе и близнецы, однако. ‒ Эй, что у вас там случилось? С Хёкджэ уже закончили? ‒ вслед за замершим посреди гримерной соляным столбом, только и способным на то, чтобы пялиться на Хёкджэ, Кюхёном ввалился в комнату Чонун и, проследив глазами за взглядом гитариста и узрев новый имидж их вокалиста, смог выдавить из себя лишь: ‒ Опачки... ‒ потрясенно глядя на парня, уже начинающего чувствовать себя экспонатом на какой-нибудь современной выставке, призванной шокировать всех посетителей своими премерзкими экспонатами. ‒ Что у вас здесь за собрание ‒ и без меня?! ‒ счастливо поинтересовался просочившийся в гримерную вслед за Чонуном щеголяющий ярко-розовым цветом волос Хичоль и, увидев Хёкджэ в его новом образе, выдал совсем не фейское: ‒ Ну нихуя ж себе, какие преображения... ‒ за что тут же схлопотал подзатыльник от идущего вслед за ним менеджера Чхве, который в отличие от всех остальных вовсе не казался удивленным или шокированным, а выглядел вполне себе довольным, нет, даже не просто довольным, а слишком довольным, как обожравшийся сметаны кот, которому на десерт выпал еще и кусочек красной рыбки. ‒ Отлично, просто отлично, ‒ обойдя Хёкджэ кругом и разглядев результаты трудов Марка со всех сторон, вынес свой окончательный вердикт Шивон. ‒ Это именно то, что я хотел увидеть... ‒ Именно то, что ты хотел увидеть?! Ты что, окончательно съехал с катушек?! Он же совершенно не похож на... ‒ Да, он не похож на Ынхёка, ‒ совершенно спокойно перебил очевидно решившего закатить очередную истерику Кюхёна Шивон и в ответ на три полных недоумения и откровенного недовольства взгляда, под обстрелом которых ему пришлось оказаться, пояснил: ‒ В этом-то и весь смысл. Мы так стремились сделать из Хёкджэ точную копию Ынхёка, но Шиндон с Сонмином подкинули мне отличный вопрос: зачем? ‒ Потому что он не Ынхёк, а нам нужен именно он? ‒ склонив голову набок и не отрывая пристального взгляда от дрожащего мелкой дрожью Хёкджэ, поинтересовался Чонун, в голосе которого сквозил едва ли не физически ощутимый скепсис. ‒ Так он и есть Ынхёк. И большинство людей не имеют ни малейшего понятия о том, что у них есть повод усомниться. Они будут сомневаться во всем: в подлинности татуировок, нашей честности и в честности Ынхёка, но... никто из них даже не подумает усомниться в этом, что он ‒ это он, ‒ ответил вместо менеджера Чхве вернувшийся в гримерную Шиндон, ободряюще улыбаясь окончательно разнервничавшемуся то ли в преддверии концерта, то ли из-за этих разглядываний Хёкджэ. ‒ И чтобы эти сомнения так и не возникли, почему бы Ынхёку немного не сменить имидж? Это ведь знаете, какая жуткая штука: меняешь внешность, а внезапно меняется и манера поведения, могут даже поменяться какие-то жесты и мелкие привычки, но ослепленные переменами фанатки будут видеть только новую прическу, новый макияж и новую одежду. Идеальный концепт. ‒ К тому же перед началом репетиций и съемками дорамы на следующей неделе нам все равно пришлось бы сделать это, так что... ‒ передернул плечами Шивон и, повернувшись к Хёкджэ и Марку, довольно улыбнулся им: ‒ Вы отлично поработали сегодня. Изумительный результат. ‒ Ну-ну, все просто в восторге. Продолжайте в том же духе, ‒ скрестив руки на груди, недовольно фыркнул Кюхён, которому совершенно не понравились эти изменения и еще больше не понравилась эта демагогия, ведь все это... Они словно стирали Ынхёка из группы. Неужели та информация, что слил им Сонмин, правда и агентство действительно собирается разорвать с ним контракт? И оставить SFS с этой жалкой копией? Ну уж нет. Ни за что. Он не позволит случиться этому. И сегодняшний концерт... расставит все по своим местам и покажет, кто есть кто и где чье место. А если нет, то Кюхён и без него знает, как превратить чью-то жизнь в ад. Нет, он лично не имел ничего принципиально против Хёкджэ, он же брат Ынхёка и, возможно, очень даже неплохой, просто периодически фонтанирующий кровью парень, однако Хёкджэ в качестве вокалиста SFS... Нет, Кюхён был решительно против такого поворота событий. Этот парнишка не был частью команды, как бы ни старался, и никогда не станет им и не сумеет занять место брата. Хёкджэ ‒ не Ынхёк. Он в миллион раз хуже и просто не способен быть вокалистом SFS, даже несмотря на свои таланты. И это должны были понять и увидеть абсолютно все, а не единственное зерно разума в этом рассаднике безумия ‒ сам Кюхён. ‒ А ты, я смотрю, сегодня на редкость добрый, белый и пушистый. Продолжай в том же духе. Здесь как раз скоро будут журналисты и ваши коллеги с поздравлениями, так что готовься, ‒ ловко парировал ничуть не задетый этим извечным недовольством их любимого гитариста Шивон. ‒ А мне все и правда нравится, ‒ наконец-то найдя в себе силы оторвать взгляд от Хёкджэ, восхищенно выдохнул Хичоль. ‒ Ангел среди демонов ‒ интересный концепт, Ынхёк бы долго ржал, увидев это, ‒ хмыкнул себе под нос Чонун, однако на самом деле сейчас им было уже совсем не до разборов и обсуждения концептов. До их выхода на сцену оставались считанные часы, а им еще так много предстояло сделать: провести финальный саундчек, убедиться в том, что Хёкджэ снова не запутается, когда ему включать, а когда выключать микрофон, и не сорвет все шоу, хотя именно сегодня их псевдовокалист, с новым образом словно немного избавившийся от своих переживаний и извечного давления образа брата, почти не лажал, вернее, ко всеобщей радости и облегчению, не лажал вовсе, ведь запинку о провод по пути на сцену и ошибкой-то назвать было нельзя, так что... Проверка звука, света и их самих на сцене прошла более чем успешно. Следующим после саундчека пунктом их крайне напряженного расписания было общение. Со всеми. С задающими каверзные вопросы журналистами. С фальшиво улыбающимися и на самом деле ничуть не радующимися их успехам коллегами, с которыми им пришлось сделать не один десяток не менее фальшивых фото для соцсетей, но фанаты... Пусть никогда не наступит тот день, когда они перестанут верить подобным штукам. Группе пришлось пообщаться даже с инвесторами, которых Шивон, разумеется, протащил за сцену, совершенно забыв о языковых проблемах Хёкджэ. И того, разумеется, пришлось спасать всей группой. Хотя... в большей степени Донхэ, принявшему весь удар в общении на себя и свой все еще до сих пор неловкий английский и, как всегда, пытающегося защитить их группу даже в ее псевдосоставе от всех и вся в этом мире. Ведь это их лидер. Он и не может иначе. Просто не может. Глядя на то, как Донхэ разговаривает со всеми этими людьми и улыбается им самой пластмассовой из всех улыбок, Чонун внезапно подумал о том, что их лидер ‒ единственный, кто так ничего и не сказал об изменениях в имидже их вокалиста. Может, он просто знал? Или его это задело не так сильно, как всех остальных? Тогда оно и к лучшему... Потому что сегодня может случиться то, что заденет их всех. Очень сильно. И если еще вчера план Кюхёна казался Чонуну отличным розыгрышем и возможностью щелкнуть Кюхёна по носу, то вот сейчас... все это уже не выглядело так радужно. Однако до выхода на сцену оставалось меньше пятнадцати минут, и вряд ли за это время они смогут успеть откатить назад то, что готовилось почти целый месяц и в чем было задействовано такое огромное количество ни в чем не повинных людей, которые вполне могут лишиться после этого не только всех своих премий и положительной репутации, но и работы...