Детектив в фиолетовых тонах

Мы в ужасе смотрели на призрака из прошлого. Тот обпёрлась об стену, и явно наслаждался нашей реакцией. Первой пришла в себя я. - Где Джереми? Я знаю, здесь замешан ты! К моему удивлению, Фред ответил. Его голос был низким и скрипучим, будто ржавым гвоздём вели по такой же ржавой поверхности. - Здесь ваш Джереми. Зачем он мне? Он повернулся к ближайшему к себе тёмному углу, и что-то пнул там ногой. Из темноты раздался сдавленный стон. Неожиданно, сзади раздался голос Винсента: - Зачем ты всё это делаешь? Почему убиваешь? Фред, я ведь помню тебя совсем другим... - Каким - другим? Мелким соплежуем, неспособным постоять за себя? Винс, если кто-то и знает меня, то это точно не ты. Ты вообще даже не представляешь, кто я. Тебе-то хорошо, ты был на свободе, и оставшись у родителей "единственным и обожаемым", к тебе относились, как к богу. А догадываешься ли ты, как было мне? День за днём, неделю за неделей, месяц за месяцем видеть только бетонные стены палаты? Нормальные дети учились, гуляли, а я гнил среди психов. Тебя любили, а ко мне относились, как к тупому животному. И я стал животным. Но не тупым. Человек не смог бы сбежать оттуда, а я смог. Было сложно, но я смог. И тогда я решил - раз отказались от меня, то и тебе не жить. Я начал следить за тобой. И добился успеха. Вы пришли сюда, как мыши в мышеловку. И мышеловка уже захлопнулась. Он расхохотался. Этот смех был самым ужасным, что я когда-либо слышала. Хотелось бежать, бежать, как можно дальше. Но бежать не было возможности. Мы в ловушке. В западне. И мы не сбежим. Неожиданно Винсент опять подал голос: - Ладно. Если так хочется, убей меня. Плевать. Но есть одна просьба. Фред наклонил в сторону голову. - Последнее пожелание приговорённого к смерти всегда выполняется. Говори. - Отпусти Варвару. Фред наклонил голову в другую сторону. - Так-так-так... Неужто у нас здесь великая любовь, и самопожертвование ради любимой? Винсент прошёл пару шагов вперёд, и загородил меня собой. - Да. Его голос был предельно серьёзен. Фред тяжело вздохнул. - Ну вот. Я надеялся, что хотя бы ты не такой. А ты тоже веришь в "любовь". Жаль. Слово "любовь" он произнёс с презрением, и опять вздохнул. - Обещал так обещал. Я ведь не монстр какой-то. Лети, птичка, ты свободна. Я наконец-то опомнилась. - Не смей называть меня птичкой, урод. - А-я-яй. Что же ты нашего романтика не жалеешь? Я ведь могу сорваться, и убить и тебя. Ты об этом придурке подумала? Винсент слегка подтолкнул меня к двери. - Иди. И помоги Джереми. Моя судьба уже решена. Он опять подтолкнул меня, и я, как загипнотизированная, пошла к углу, где лежал Джер. Я услышала, как за моей спиной Фред, мягко ступая, приближается к Винсенту. И тут я поняла - нет. Я не уйду. И я не дам этому зверю просто так взять, и убить Винса. Я остановлю Фреда. Любой ценой. Я обернулась, и бросилась на Фреда. - Я знал, что ты так поступишь. Убийца резко повернулся, при этом с ужасной силой ударив левой рукой Винсента по голове, и тот отлетел в сторону, а правую руку выбросил вперёд, и прижал меня к стене, сжимая сильной ладонью в металлической перчатке мне горло. Он слегка приподнял меня над полом, и наблюдал за мной странным, будто сожалеющим взглядом. - Ах, я ведь предупреждал тебя... Конечно, ты бы не бросила того, кто тебя любит. Ты ведь "сильная и независимая". Я был уверен, что так и будет. Зря. Ты бы не спасла его, погибнешь сама, и ты погубила своего друга. Теперь ему тоже не жить. - Он рассмеялся. - сначала я придавлю тебе трахею. Так, для анестезии. Потом более серьёзно - пережму сонную артерию и яремную вену - тогда ты отключишься. И под конец я раздроблю тебе шейные позвонки. И так, первую стадию мы уже почти прошли. Его смех начал будто отдаляться. В глазах темнело, а в ушах стоял шум. И вдруг, сквозь шум и смех я услышала еще один звук. Я никогда раньше его не слышала, но сразу поняла, что это - так звучат соскочившие пружины. Смех перешёл в хрип. Откуда-то перед лицом появились летящие красные капли. Весь мир начал стремительно темнеть, и вот уже в кромешной черноте видно лишь красные точки, но вот и они потемнели. Как только они слились с чернотой, я перестала что либо чувствовать.