Между молотом, наковальней и чем-то ещё

      Время от времени жизнь подкидывает нам задачи, разбираться с которыми мы не хотим, но тем не менее вынуждены. Вроде домашних заданий, сверхурочных, второй работы, спасения мира, выплаты долгов и так далее и тому подобное. Выполнение этих задач совсем необязательно гарантирует хоть какие-нибудь бонусы, но предоставляет возможность их сохранить — избежать неприятного штрафа, навязанного кем-то извне. Далее можно привести одно интересное наблюдение — люди намного более охотно стремятся получить что-то новое, нежели сберечь старое. Они быстро забывают о доступных благах, ослеплённые потенциалом новых возможностей. Особенно, если новинка подчёркнута какой-нибудь яркой обёрткой, желательно с контрастной жёлтой наклейкой «скидка 50%», а ещё лучше и вовсе 100%. О том, что бесплатный сыр может лежать только в мышеловке, большинство современных людей, по всей видимости, не знает или предпочло забыть. Когда производитель отдаёт что-то задаром, он всё равно рассчитывает на ответную реакцию, будь то лестный отзыв, халявная реклама или агитация на покупку других его товаров. А всё по той простой причине, что люди — существа, движимые эгоизмом. Мы и не замечаем вовсе, как делим окружающий мир на «мой» и «чужой», неустанно пытаясь расширить границы первого. Интересные вещи начинают происходить, когда «моё» двух или более людей начинают пересекаться и поглощать друг друга. Самая настоящая война, нередко выходящая за пределы междустрочного контекста.       Но к чему это я? У каждого действия есть причина, стартовая точка, и мысли едва ли будут исключением. В моём случае данное поведение продиктовано одним из самых распространённых явлений в мире — скукой. Прямо сейчас я не торопясь шёл по дороге, которая обычно приводит меня домой. Обычно, потому что в этот раз она этого не сделает и предательски заведёт меня в ловушку. Разве это немного не странно? Знать о своей незавидной участи, но всё равно шагать ей на встречу? Временами подобные ситуации грозят серьёзно навредить моему модулю самоопределения: в идеальную последовательность нулей забилась единица. Основной вопрос, на котором мне следует сконцентрировать внимание, — «почему?». Почему я сейчас здесь, а не в клубе? Почему я иду не домой? Почему платиноволосая красавица смотрит на меня украдкой, а я делаю вид, что ничего не замечаю? Вопросы, одни вопросы. От них не спрятаться и не убежать, можно только сделать вид, что они были заданы кому-то другому, а ещё лучше вообще не прозвучали. Потому что каждый вопрос подразумевает ответ, а они, в свою очередь, требуют внимания к своей персоне. А иногда, просто возмутительно, ещё и усилий.       Да, от ответов намного больше вреда, чем пользы. Не зря ведь чуть ли ни в каждой стране мира существует своя вариация поговорки «Невежество — блаженство». Порой даже в нескольких формах. Так почему же, если народная мудрость такого уровня известна всем, люди продолжают находить всё больше и больше приключений на свои драгоценные филейные места? «Любопытство — не порок», мог бы сказать кто-то и оказался бы прав. Не порок, конечно, но главный союзник прогресса и естественного отбора.       Ну так вот, раньше я не считал себя излишне любопытным человеком. Не считаю и сейчас, если уж на то пошло, но в последнее время моё мнение, по всей видимости, перестало быть гарантией безопасности собственной свободы. Интересно, почему. Может быть, я стал слишком мягким? Ну там, типо, попал под чьё-то влияние? Но когда я смотрелся в зеркало с утра, на моей голове не было и следа от чьей-то обуви. Да и кто из моих знакомых вообще носит каблуки? Пока что я могу вспомнить только одного человека, и она хоть, в теории, и могла бы, так не поступит хотя бы по причине высоченной вероятности моментального увольнения с рабочего места. «Учитель наступает на голову своему ученику». Горячо. А горячие сплетни разлетаются быстрее, чем гормоны в теле школьников при виде женской груди. Я знаю, о чём говорю.       В общем, это не я такой любопытный, это Жизнь решила, что у меня мало проблем. По всей видимости, у неё какой-то пунктик на стрессоустойчивых людей.       А вот у кого, похоже, действительно было мало проблем в жизни, так это у Кавасаки Саки, продолжавшей странно на меня пялиться.       У меня что-то на лице? Копна волос забавно выбивается на макушке? Глаза, как у дохлой рыбы? Может быть, я отравляю воздух своим присутствием?       Мне любопытно!       Но, стоило мне наконец-то вернуть ей потраченное внимание, как её глаза уставились прямо, а голова подозрительно дёрнулась.        Это заметил не я один. Сморщившееся лицо девушки было тому подтверждением. Медленно, не без сомнений, она повернулась, попавшись с поличным.        К счастью, какой бы нелепой не была эта ситуация, её было недостаточно, чтобы мы остановились.        — …Что?        Она явно не обрадовалась моему голосу.        — …Ничего. Просто ты… Странный.        Эй-эй, ну и к чему это сказано? Я — странный? Сегодня день рандомных комплиментов? Тебе почти удалось заставить меня покраснеть.        — В смысле, — решила пояснить она, отведя глаза в сторону, — даже по сравнению с собой.        …Женщина, ты же понимаешь, что понятней ничего не стало? Страннее, чем обычно. Кто же так людей описывает?        Я посмотрел на неё без конкретной цели.        Странный — далеко не самая обидная характеристика, с которой мне приходилось сталкиваться. Почти похвала, серьёзно. По крайней мере, это не гнусный, не стрёмный и не отвратительный. Прогресс своего рода. Может быть, рано или поздно обо мне вообще начнут отзываться положительно.        — Тише, типо… — добавила Кавасаки, явно проклиная саму себя.        Именно поэтому навык скрытного наблюдения так важен. Причём не только его наличие, но и умение им пользоваться.        — Ты хочешь поговорить? — сделал я предположение, суть которого едва ли была свойственна кому-то из нас.        Потому что если да, то ты явно обратилась не по адресу.        — Н-ну, не знаю… Нет?        …Почему всегда так сложно?        — …Ладно.        Тишина вернулась, захватывая с собой гнетущее ощущение недосказанности. По каким-то причинам в полной мере я её ощутил только сейчас. До этого момента несправедливая ноша была повешена только на моей однокласснице.        Почувствовал ли я себя неуютно после этой мысли? На самом деле да, хорошо это или плохо. Возможно, случилось это по той причине, что мне и самому теперь приходится разбираться с той же проблемой. Неуютно же просто идти куда-то с малознакомым человеком и молчать. Одна беда на все времена. Нет бы просто разойтись по домам, спокойно посмотреть ящик, выгулять собаку, потискать кошку, посмотреть в потолок… Заняться, в общем, полезным делом. Но нет, так будет слишком просто. Нужно сложнее, круче, больше. Иначе жизнь не мила.        В нашу сторону ударил порыв ветра, неприятно обжигая оголённые лица. Он вынудил меня поглубже спрятаться в шарф в надежде убежать от неприятных ощущений. Очевидно, успех был весьма относителен — если нижнюю часть физиономии мне ещё удалось спасти, то щёки так и остались прикрывать отступление своих товарищей. Но если и говорить о невезении, то не без участия моей спутницы. СакиСаки не несла на шее щита в виде шарфа, а потому и ощутила на себе злость зимних ветров по полной программе.        Если кратко, то на её попытки спрятать горло от мороза выглядели весьма жалко. Настолько, что у меня даже что-то в груди ёкнуло. Поэтому и только поэтому спустя пару секунд долгих раздумий я решился на отважный шаг.        И ничего не сделал.        В смысле, а почему я должен? Это не моя проблема, да и она сама виновата, раз решила рискнуть и высунуться в середине зимы на улицу без соответствующих шмоток. Не отказываться же мне теперь из-за её недочёта без защиты. Действительно, очень глупо. Пусть сегодняшний день послужит тебе уроком.        Ветер, к слову, весьма быстро стих, отправившись искать себе новых жертв.        Я устремил свой взгляд вверх, к небу, потихоньку начинавшему тонуть в оранжевом зареве. Оно было мирным. Почти без облаков, вечно торопящих события. Единственной каплей дёгтя был длинный шлейф от самолёта, сразу же бросавшийся в глаза. Он привлекал к себе внимание, отвлекая от созерцания приятной картины. А человек должен уметь ценить прекрасное.        — Кхм, — издала странный хрип Кавасаки, что-то нащупывая в карманах юбки.        Путём несложных предположений я пришёл к выводу, что достать она пытается ничто иное, как телефон. Зачем? Ну, спектр возможностей весьма велик. Может быть, чтобы потревожить своего младшего недоростка? Или чтобы просто скрасить своё существование музыкой? Кто знает. Я бы точно не побрезговал.        Но именно в тот момент, когда я почти утратил к ней интерес, ей удалось привлечь его вновь.        В её руках оказался вовсе не телефон, а вполне себе пачка сигарет. Выработанным движением она выудила одну, быстро отправив её в рот. Не тратя лишнего времени, она нашла зажигалку, находившуюся в том же кармане. До кульминации остался только один шаг, с которым она и помедлила.        Уже удерживая руки перед лицом, она замерла, заметив повышенное внимание с моей стороны.        — Что? — пробормотала она сквозь зубы. — Только не говори мне, что у тебя аллергия или вроде того.        Аллергия? Будь у меня аллергия на табак, Хирацуга-сенсей уже давно бы искала новую работу.        — Нет. Продолжай.        Не то чтобы я был сильно против. Солидная часть населения Земли курит, пора бы уже привыкнуть к этому. Проблема не в болезнях и не в аллергиях, куда интереснее узнать, что побуждает людей к этому. Нелюбимая работа? Стресс? Желание выделиться из толпы?        Что послужило толчком для неё?        С моего позволения Кавасаки закончила то, что начала, поспешив затянуться сразу же, как освободила руки от лишней нагрузки. Вскоре чистое оранжевое небо исказилось противным серым, совсем не вписывающимся в картину. До моего носа мгновенно добрался знакомый запах, на удивление не искажённый какими-либо примесями.        А я был почти уверен, что она предпочитает клубничные или какие-то ещё.        Мы продолжали идти не останавливаясь. Давно оказался позади поворот, ведущий прямиком к дому — гарантии моего безопасного существования. Мы завернули в другую сторону, направляясь в соседний спальный район. В голове я уже примерно предположил, куда могла вести нас одноклассница, но, в силу малой информированности, ничего конкретного сказать не мог. Впрочем, ясно было одно — живём мы не так уж и далеко друг от друга. Удивительно, что никогда не встречались по пути в школу. Или, может быть, встречались, но никого из нас не интересовала судьба другого.        Последнее звучит весьма правдоподобно, учитывая, что единственной, о ком я мог беспокоиться до недавних пор, была Комачи, нередко вынуждавшая меня нарушить правила дорожного движения ради возможности избавить себя от лишней ходьбы.        Движимый недовольными голосами в голове, я посмотрел в сторону одноклассницы. В отличие от неё, я умел делать это грамотно, а поэтому возможность погореть снижалась к минимуму. Вся фишка заключалась в глазах. У человека они способны воспринимать информацию под углом почти в 180 градусов. Не пользоваться такой полезной особенностью своего тела — страшное расточительство. Она позволяет, к примеру, сэкономить энергию на вращениях шеей, чем многие пренебрегают, особенно, когда пытаются за кем-то следить. Чем больше движущийся объект, тем проще его заметить, очевидно же.        Поэтому, для слежки я и полагаюсь на свои глаза, стараясь свести вмешательство других частей тела к строго необходимому минимуму.        Кавасаки, как и ожидалось, не заметила подвоха. Не переставая периодически втягивать дым в свои лёгкие, она смотрела вперёд, призадумавшись. Её длинный хвост забавно дёргался при каждом шаге, чем успешно привлекал моё внимание.        Насколько сложно ухаживать за такой причёской? Наверняка утро — её любимое время суток. С трудом представляю, какой шухер она каждый раз видит в зеркале.        Второй бросающейся в глаза особенностью были её ноги. Они были, без сомнения, весьма привлекательными, но не эта их характеристика захватывала меня больше всего. Возмутительным было отсутствие на них хоть чего-нибудь, помимо юбки, едва ли предоставлявшей подходящую защиту от суровости окружающей среды. В смысле, на мне брюки, но теплее от этого не становится. Как женщины умудряются щеголять зимой в юбках, не отмораживая себе всё на свете? Это магия? Мощное колдунство? Презрение к тяготам внешнего мира?        О, а ещё у неё в наличии весьма выделяющаяся грудь. К чему я это? Не знаю. Просто посчитал нужным отметить.        — Почему ты куришь? — наконец-то задал я вертящийся на языке вопрос.        Девушка дёрнулась непонятно по какой конкретной причине. На пару секунд её глаза широко распахнулись, но быстро вернулись к более-менее нормальному хмурому состоянию.        Одноклассница посмотрела на меня в ответ, как будто пытаясь общаться со мной мысленно.        — …Почему ты спрашиваешь?        Сказать, что я не ожидал такого ответа — значит соврать. В конце концов, он был закономерным. Это не моё дело. Меня оно не касается.        — Просто интересно.        Я не считал себя любопытным человеком, но слова «любопытство» и «человек» нельзя использовать как противопоставления. В нашей натуре заключено стремление к неизвестному, и едва ли я являюсь исключением.       …Не то чтобы я возводил её в статус вселенской загадки. Просто небольшая вспышка интереса. Мы ведь всё равно молчим.        Кавасаки продолжила скептически смотреть в ответ, не переставая искать подвох.        Его не было, но и обвинения в её адрес прозвучали бы неуместно. Вполне возможно, что и вовсе лицемерно. Нет ничего зазорного в ожидании подставы. В нашем мире, построенном на лжи и обмане, рассчитывать на правду — соблазнительная глупость.        А, как бы то не было, Кавасаки Саки не создавала впечатления глупого человека.        — Не отвечай, если не хочешь. Не то что бы это было важно или вроде того, — инстинктивно я посмотрел в сторону, почувствовав себя неудобно.        Как настоящий джентльмен, я не только предпринял попытку поддержать разговор, но и оставил даме путь к отступлению. Невероятно заботливо с моей стороны, не правда ли? Теперь никто не будет в праве сказать, что я безынициативный, пассивный или ещё какой-нибудь.        — …Это не такой уж и большой секрет, — произнесла моя спутница спустя пару секунд раздумий, — просто взяло в один день и случилось. Из-за стресса, наверно.        Ну что же, стресс — весьма распространённая причина, по которой люди обретают новые вредные привычки. Одна из основных, я бы даже сказал. От него никуда не деться, но вполне можно избавиться от последствий. Именно этим сигареты и занимаются, если верить предубеждениям. Правда это или очередной маркетинговый ход? Не знаю. Единственный способ убедиться — курить самому.        — …Ты когда-нибудь пробовал? — словно прочитав мои мысли, задала вопрос Кавасаки.        А что, выглядит, как будто да?        — Нет.        — Понятно.        Возник пустой неприятный промежуток, который никто из нас не решился заполнить. Вместо этого я уставился на тлеющий свёрток бумаги, уже составлявший лишь половину былой длины.        Занятно и вправду.        — Когда-нибудь хотел?.. — медленно, сомневаясь в необходимости, она спросила меня ещё раз, неуверенно переглядываясь между сигаретой и мной.        Хотелось ли? Думаю, будет ложью сказать уверенное «нет». Всем так или иначе становится любопытно, почему остальных так тянет к трубке. Ничего криминального. Я не был исключением и сейчас им не являюсь. Отсутствовало острое желание или необходимость, но едва ли это помогало утихомирить мой грех всего человечества. Весьма наоборот, честно говоря. Они избавляли от ответственности.        — А кто нет?        Мгновенного ответа не последовало, но это нормально. Мы не в гонки ведь играем.        — Хочешь? — неожиданно спокойно продолжила девушка, чьи глаза оказались устремлены прямиком в мои. — Всё равно ничего плохого от одного раза не будет.        Ого, ты собралась приобщить меня к своему анонимному кружку? Отчего, мне интересно. Устала бегать по крышам в одиночку? Даже если это так, то, боюсь, твой план всё равно был обречён на провал. Узнав все точки, скрытые от лишних глаз, наши совместные похождения весьма быстро бы прекратились, за неимением твёрдой почвы под ногами. Прости, что разочаровываю.        И всё это совершенно не отвечает на поставленный вопрос.        — Не убьёт, — я согласно кивнул, — но откажусь. Сейчас мне не надо.        Да и к тому же, разве будет не ужасно, если мы придём домой прокуренные? Там ведь будет как минимум два впечатлительных подростка, которые обязательно пойдут по стопам своих старших брата и сестры, если последние подадут им соответствующий пример. И цены, цены-то вообще видели? С такими запросами и разориться — раз плюнуть. Не говоря уже о том, что мне придётся искать подработку накануне выпускного года, так как финансы на мои карманные расходы мгновенно отойдут в строку «карманные расходы Комачи». Может даже предприняться попытка от меня отказаться под предлогом дурного влияния на подрастающее поколение. Отец уже давно попробовал бы, будь у него в доме достаточно влияния.        Ещё посмотрим, кто из нас первым окажется на улице.        Кавасаки медленно кивнула, восприняв мой отказ так, как и должна была — с пониманием, — Окей.        Но я всё равно запомню тебя, как хулиганку. Вероятно, мне даже стоит пересмотреть твою позицию в качестве репетитора для Комачи. Месть будет страшна, если я обнаружу за ней твои повадки.        Мы вновь сфокусировали своё внимание на разных вещах. Кто-то на рыжеющем небе, кто-то на своих мыслях. Оба на том, что ждёт впереди. Эти мысли не несли в себе много смысла, но они, тем не менее, существовали, а потому и заслуживали хотя бы крупицы внимания.        А ещё они отвлекали меня от суровой реальности наедине с красавицей-одноклассницей. И эта их черта была намного привлекательнее.

***

       Нам не потребовалось много времени, чтобы добраться до места назначения. На самом деле, имение Кавасаки находилось примерно в том же удалении от школы, что и моё. По какой-то причине этот факт показался мне странным, хотя ничего необычного в нём не было. Тут, как-никак, целый квартал спальный. Но в итоге, путём недолгих размышлений, мною была выдвинута гипотеза — виновато не расстояние до школы, а расстояние между нашими домами. Оно было небольшим. Некомфортно небольшим.        Нет, серьёзно, как мы не нарывались друг на друга раньше?        С точки зрения адекватного человека, в этом не было совершенно ничего плохого. Школы, как правило, выбирают либо по их престижности, либо по доступности, потому можно было смело предположить, что солидный процент моих одноклассников-ноунеймов проживает в округе, учитывая и саму Кавасаки. И что? Не знаю, и это странно даже по моим меркам.        В данный момент мы практически находились перед дверью — от неё нас разделяло несколько шагов. И именно когда эта необычайно короткая дистанция оказалась преодолена, исчезли мои бессмысленные волнения.        Живёт да живёт, какая, чёрт возьми, разница? В моей жизни появилась намного более существенная проблема!        Не знаю, правда ли это случилось, но на моём затылке, кажется, возник холодный пот.        Я серьёзно собираюсь зайти к ней домой? Без шуток?        Эта проблема была предвидена мной ещё задолго до того, как я вышел на улицу сегодня утром. Но, как показала практика, «предвидеть» ещё не значит «подготовиться». А я уделил этому время, вообще-то: несколько раз повторил тактику прохождения этого рейд-босса, нацепил броньку получше, не забыл закинуться эликсирами защиты.        Почему всего этого оказалось недостаточно?!        С неприятным трепетом внутри я мог сделать ровно ничего.        Но даже в такой безвыходной ситуации была надежда на светлое будущее.        Комачи! Где она?! Без неё я туда не сунусь!        В приступе лёгкой паники я оглянулся вокруг, рассчитывая встретить знакомое, родное лицо, являвшееся попутно гарантом моего душевного спокойствия.        Её и близко на радарах не было!        А потом в ближайшем окне загорелся свет. В своей жизни я никогда не предполагал, что такое обыденное явление сможет выбить меня из колеи. В смысле, если в доме загорелся свет, значит, там кто-то есть. Если там кто-то есть, это могут быть её родители. Если это её родители, то…       …То мне стоило отказаться от всей этой затеи. Что мне теперь-то делать? Может быть, внутри сидит её младший-мусор-брат? Или у них в доме установлены эти новенькие системы автоматического освещения? Которые ещё по хлопку активируются? От этого сильно лучше стало, нет?        Внезапная разница в яркости привлекла не только моё внимание:        — Похоже, они уже пришли, — излишне расслабленно прокомментировала Кавасаки, убирая приготовленные ключи.        Кто «они»?!        Я не успел заметить, как она надавила на кнопку домофона. Понять, что произошло, мне удалось только благодаря свистящему прерывистому звуку, раздавшемуся по всему дому. Вместе с ним раздался ещё и свист, но уже только в моей голове. Это был горн моих капитулировавших шансов на отступление.        Теперь остаётся только в буквальном смысле позорно убежать.        И я действительно начал взвешивать все за и против, даже прикинул, в какую сторону двигаться, но вновь помедлил: входная дверь отворилась передо мной, обдавая тёплом.        Кавасаки, будучи на удивление учтивой, внутрь не поторопилась и выжидающе на меня уставилась.        — Заходи? — полуспросила она, кивнув в сторону дверного проёма.        Оттуда раздавался весьма заметный шорох вперемешку с дребезжанием и отзвуками голосов. И именно один из них побудил меня оставить волнение, сделав шаг вперёд.        Это Комачи? Значит, я спасён! По крайней мере, теперь мне не придётся делать вид, что меня неожиданно привлёк пейзаж за окном.        Без какой-либо иной цели я встал в прихожей, одними глазами осматривая помещение. В нём не было ничего необычного. На самом деле, оно не просто полностью попадало под определение «нормальное», но и возводило само это слово в абсолют. Отделка на европейский манер, за исключением традиционного порожка, ряд вешалок, большинство из которых увешаны куртками, шарфами и шапками всех расцветок, коридор, по всей длине которой расставлена различная мебель, и фотографии. Много, много фотографий, заботливо вставленных в самые разные рамки и выставленных на всеобщее обозрение. Одна такая стояла на тумбе чуть ли не у самого входа, демонстрируя всем вошедшим двух улыбающихся взрослых в обнимку с парой маленьких детей. Не обязательно быть детективом, чтобы прикинуть древность этого фото. Лет десять, не меньше.        Дверь за мной громко захлопнулась, заставив оторваться от созерцания незнакомой семьи. Я обернулся, встретившись взглядом с одноклассницей, на лице которой было написано, что создавать столько шума она не планировала.        После хлопка утих и шум, исходящий из какой-то комнаты. Впрочем, «утих» — слишком громкое слово, поскольку исчезла только одна его составляющая в виде болтовни. Помимо неё дом наполнял и другой источник пронзительных помех, который иначе как плачем назвать было невозможно.        В чём была проблема — я мог только догадываться, но оно явно не к добру.        К аналогичному выводу пришла и Кавасаки, судя по мгновенно возросшей тревоге в её глазах.        Долго гадать о причине резкого возрастания децибел не пришлось, так как они увеличились вновь. В этот раз, впрочем, по причине приближения источника к моему слуховому анализатору. Знакомое, но заплаканное лицо маленькой девочки, которую я видел всего лишь пару-тройку раз в своей жизни, с разбега влетело в живот своей старшей сестры, едва успевшей снять с себя куртку.        — Кей…        — Са-а-чан! — сразу же раздалось на весь коридор. — Я не хотела! Случайно!        Следом выбежали оставшиеся два фигуранта по делу плачущей маленькой девочки. На лице у каждого было по примерно одинаковому выражению, однако олицетворявшему разные степени ужаса. Если пацан уже был готов превратиться в пар, просто чтобы избежать надвигающихся последствий, то Комачи держалась несколько более уверенно, даже пытаясь удержать ломаную улыбку.        — Стой-с-стой! — подал голос щенок. — Это не наша вина! Всё можно объяснить!        Ого, вот так с ходу и с козырей? Должно быть, ты и вправду в отчаянии. Неужели твоя сестра настолько страшна, что может казнить тебя без суда и следствия?        Ответом неудачнику послужил взгляд, острота которого могла посоревноваться с соколиным. Вместе с остатками боевого духа Тайши, урон потерпела и моя собственная мораль, незаслуженно словившая срикошетивший снаряд сестринской любви и ласки.        Очевидно, я поспешил посмотреть куда-нибудь в другую сторону. По воле случая, другой стороной оказалась моя собственная сестра, отправлявшая мне многозначительные сигналы — просьбы о помощи.        Ну уж нет. Не знаю, что вы натворили, но всплывайте сами. Я в это не лезу.        — Что случилось? — необычно мягко прозвучал голос Сакисаки, явно давая понять, кому он был адресован.        — Я сломала… — спустя несколько хлюпов последовал ответ.        — Сломала что?        — …Тарелки.        Отстранившись, Кейка начала утирать глаза, а её сестра, облегчённо вздохнув, опустилась на колено.        Вздох раздался и с другой стороны, но уже намного более тяжёлый. На лице Кавасаки Тайши красовалось едва ли не счастье. Схожее чувство испытывала и Комачи, позволившая себе расслабиться. Впрочем, только чтобы окатить меня своим недовольством.        Как будто я тут в чём-то виноват. Это вы двое за ребёнком не уследили, не надо стрелки переводить.        Подумав немного, я вернул ей эквивалентное выражение.        Да и вообще, что ты тут делаешь? Разве вы не должны были, не знаю, задержаться в своём студсовете? По-моему, я не так давно специально выделил время и объяснил тебе, почему идти куда-то вместе с людьми сомнительной наружности — плохая идея. Особенно к ним домой. У тебя что, совсем нет здравого смысла? Просто посмотри на него. Видно же — он что-то задумал! И эти низкие, грязные мыслишки явно нацелены на тебя!        Эффекта ради я перевёл взгляд на таракана, с довольной лыбой посмотревшего на меня в ответ.        Он даже и не пытается скрывать! Опоздай мы ещё на пару минут, наверняка в слезах была бы ты, а не эта маленькая девочка! Но теперь всё хорошо. Ты в безопасности. Братик защитит тебя. Я буду рядом. Будь уверена, никто и пальцем тебя не посмеет тронуть.        Ни-ког-да~        Тупая улыбка заметно поблекла по той или иной причине, к которой я не имел совершенно никакого отношения. Нет, честно, даже не представляю, почему. Как будто я ему угрозу выписал.        — Ничего страшного, — уже заканчивала старшая девушка в доме, избавив человечество от необходимости строить второй ковчег, — тарелки — это ерунда. Ты не порезалась?        Свои слова она сопроводила действиями, принявшись вертеть ладони младшей сестры в поисках боевых ранений.        — Не знаю…        Когда ранка, небольшая, с моей точки зрения, всё-таки обнаружилась, мою одноклассницу охватила заметная паника. Ей, как опытному семьянину, потребовалось не более одной секунды, чтобы успокоить себя, сообразить план действий и начать приводить его в исполнение.        — Тайши, — сказала она безапелляционным тоном, — принеси пластырь.        — А-а… Да, сейчас!        Пока мелкий прикидывался пулей, мечась между комнатами, Кавасаки увела младшую, всё ещё изредка шмыгавшую носом, в неизвестном направлении, подозреваю, что в сторону ванны. В итоге это оставило меня, всё ещё стоявшего в пальто, на пороге в самой подходящей компании. И я, и Комачи задумчиво смотрели в след взбалмошной семейки, делая для себя самые разные выводы. К примеру, что Кавасаки Саки — явно озабоченная старшая сестра. «Но ты ведь и так это знал!», высказал мне голос в голове и, в принципе, не ошибся. Это было очевидно задолго до. Но вот чего я не смог предсказать достаточно точно, так это степени её посвящённости своему делу. Совершенно забыть про гостя при первой же возможности? Достойно уважения. Сделал бы абсолютно точно так же. Без шуток.        Полагаю, тут я сам по себе.        Поскольку в доме было тепло, а мне становилось жарко, я принял единственное верное решение — начал раздеваться без личного приглашения. Никто ведь не будет против, да? Не стоять же мне тут весь день.        — Как дела? — спросил я у Комачи, попутно стягивая с себя шарф.        — Ничего необычного. Пришлось отпроситься из студенческого совета.        «Ничего необычного»? То есть ты так поступаешь регулярно? Как безответственно. Разве ты не должна подавать пример своим подчинённым?        — Но если президент и его заместитель ушли с поста, то тогда кто сейчас сидит вместо тебя?        В ответ я увидел только недоумение. Комачи озадаченно хлопала глазами, явно не уловив частоту вещания моих мыслей.       — Откуда ты знаешь, что мой заместитель тоже ушла? — спросила она с подозрением. — Откуда тебе вообще про неё известно?        Ну как же, моя дорогая сестра. Я знаю про тебя всё: куда, с кем, по каким дням, зачем ты ходишь, какой шампунь используешь, твои размеры, цвет твоих тапочек, адрес, номер телефона, любимую еду, цвет зубной щётки. Даже такие мелочные вещи, как имена твоих друзей и подчинённых. Я ведь профессионал, знаешь. Тебе ничего не спрятать от старшего братика.        Впрочем, с мелочными вещами я всё же погорячился. Мне на них наплевать.        — Её? Я думал, он, — мне пришлось кивнуть в сторону бегавшего впереди парня, — и есть твой заместитель.        — Тайши-кун? Не-е-ет, — сразу же засмеялась Комачи, махнув рукой, — он просто так нам помогает. Задаром.        И теперь, услышав взгляд сестры на эту историю, я, исходя из соображений мужской солидарности, даже посочувствовал пацанёнку. Мне пришлось приложить усилия, чтобы не поморщиться на словах «задаром» и «просто так». И хотя никакой поддержки на фронте романтической блокады он от меня не дождётся, с точки зрения особи мужского пола его позиция мне была ясна.        Всё это, впрочем, никак не оправдывает его тупизну, бесхребетность и существование в принципе.        — …Похоже, он неплохой парень.        — Ага, — улыбнулась от уха до уха моя сестра, — безотказный.        Ты в слове «пустоголовый» сделала несколько ошибок. Ну и ладно. Чем бы дитя не тешилось, как говорится. Такие тенденции, впрочем, вызывают опасения. Не помню, чтобы моя Комачи была настолько манипулятивной. От кого она набралась?        Нельзя позволять ей находиться рядом с Юкиношитой Харуно ни при каких обстоятельствах.        Закончив с рутиной, я выровнял свою обувь, поставив её в уголке. Комачи, всё это время терпеливо меня ожидавшая, улыбнулась неловко, как и я не представляя, что делать дальше. Будет ли слишком грубо с моей стороны пройти в гостиную и попытаться почувствовать себя, как дома? Определённо. Будет ли слишком тупо с моей стороны продолжить стоять при входе, дожидаясь, пока про моё существование вспомнит хоть кто-нибудь из жильцов этого дома? Конечно. Вопрос лишь в том, какое впечатление я хочу произвести: наглое или скромное? И то, и то добавит сложности, но выбрать всё же надо.        В итоге я выбрал второе, поскольку первое, хоть и было одной из возможных веткой развития, предполагало весомую долю вмешательства воли, тратить которую на такие мелочные решения я не собирался. Это же мне придётся чуть ли не через силу заставить себя так поступить. Явно того не стоит.        Потому я и остался на месте, неловко оглядываясь вокруг. Помимо огромного количества фотографий, дом Кавасаки ничем особо не выделялся. Это был обыкновенный двухэтажный коттедж с длинным коридором и немалым количеством комнат. Вполне подобающий и ухоженный, явно рассчитанный на большую семью. Для сравнения, наше имение было раза в полтора меньше, а места там всё ещё хоть отбавляй.        К счастью, очень долго ждать не пришлось. Спустя примерно минуту раздался щёлкающий звук, оповестивший меня и Комачи о завершения нашего ожидания. Из-за угла появилась виновница торжества, с лица которого стекали капли воды.        — Кейка, стой! — раздалось ей в след. — Вытрись нормально.        Девочка, совсем проигнорировав слова сестры, уставилась на новые лица, то есть нас. Точнее, конечно, будет сказать — на меня, поскольку с Комачи она уже явно была знакома. Ну, а если уж совсем точно, то на новое старое лицо, которое она, наверно, уже давно успела забыть.        Она же не испугается меня, правда? Будет очень неудобно, если опять потекут слёзы, да ещё из-за меня. С другой стороны, таким образом нам явно придётся перенести занятия на другой раз и в другое место. Чем не плюс? Но такого развития событий всё равно хотелось бы избежать. Сомневаюсь, что мои инстинкты старшего брата позволят мне нормально спать ближайшую неделю, если я заставлю маленькую девочку заплакать.        Через секунду её лицо оказалось скрыто белым полотенцем, наброшенным на неё со спины. Кавасаки немедленно принялась исправлять огрехи процесса умывания, в результате заставляя мелкую издавать забавные недовольные звуки. Кейке, впрочем, не потребовалось много времени, чтобы вырваться из титановой хватки и убежать, выбрав единственное доступное направление. К сожалению, концом её великого побега оказались Комачи и я, всё ещё не сдвинувшиеся с места.        Под сопровождение недовольных вздохов Кавасаки старшей, медленно шагавшей в нашу сторону, Кейка остановилась и задумчиво уставилась на меня.        С какой-то точки зрения её поведение можно было назвать милым. Немного напоминает мне Комачи в том же возрасте, хотя она и была более шебутной.        Но, несмотря на наличие какого-никакого опыта общения с детьми, я совершенно не представлял, что мне сейчас нужно сделать. Представиться, наверно. Сомневаюсь, что она запомнила меня с прошлого раза. Она же не испугается, когда я заговорю, да?        Но, к счастью, в этот раз у меня была команда поддержки, не бросившая меня выплывать в одиночку:        — Ах, не бойся, — начала Комачи и села на корточки, поравнявшись с мелкой, — это мой брат. Он может и выглядит страшно, но на самом деле безобиднее божьей коровки.        — Брат? — переспросила Кейка, переключая внимание между нами двумя.        — Кей-чан, — следом подоспела и Сакисаки, — вы уже недавно виделись, помнишь? Это…        — Хаа-чан! — перебила девочка и указала на меня пальцем, заклеенным пластрырем.        Её улыбка во все тридцать два и веселье, с котором она всё это выдала, немного меня обескуражили, потому что я уже не помню, когда кто-нибудь смотрел на меня с таким количеством счастья в глазах. Могу только сказать, что это было очень давно.        — А… Да, это я. Привет, Кейка.        — Кей-чан.        Моя челюсть захлопнулась с соответствующим звуком, когда настроение девочки резко сменилось с радостного на хмурое. За одну минуту ей удалось выбить меня из равновесия дважды. Это чисто её черта или же я теряю хватку? По какой-то причине, даже осознавая, что передо мной существо лет на десять младше меня, я всё равно испытывал неудобства в использовании уменьшительно-ласкательных оборотов.        Толком не зная, как следует реагировать, я осмотрелся. Кавасаки выглядела, будто пыталась извиниться за доставленные неудобства, но в то же время подстрекая согласиться на выдвинутые условия, в то время как Комачи явно не отказывала себе в развлечении, тихо наблюдая за происходящим со стороны.        — …Хорошо, — кивнул я неуверенно.        Кейка довольно кивнула в ответ, вернув на лицо радостную лыбу.        — Хаа-чан пришёл поиграть?        — Ам-м… Не совсем…       — Н-нет, Кей-чан, он здесь, чтобы помочь Тайши с учёбой, — вновь пришлось вмешаться старшей.        — Тай-чан плохо учится?        — …Вроде того.        — Эй, я нормально учусь! — сразу же раздалось со стороны, как я понял, кухни. — Просто у меня запали некоторые темы и бра– Эм-м– Хикигая-сенпай согласился помочь!        Вовремя исправился, поганец. Ещё чуть-чуть, и твои шансы узнать от меня хоть что-то, помимо страданий и унижений, уменьшились бы на 88 процентов.        Кейка наклонила голову вбок, давая понять, что суть нашей затеи ей всё ещё не ясна.        — Эм-м… Прости, что так резко тебя оставила, — неожиданно произнесла Кавасаки старшая, замявшись, — это было не очень вежливо с моей стороны.        — Всё нормально.        Не то чтобы я не понимал, из каких побуждений ты действовала. Младшие сёстры имеют приоритет над любой проблемой, априори. На самом деле, я бы даже накинул тебе пару-тройку очков в копилку, не будь ты склонна делать из мухи слона.        В ответ девушка кивнула:        — Но ты и сам справился, я посмотрю. Хорошо, — потом она сделала полтора шага в сторону, жестом приглашая пройти внутрь, — заходи. Кей-чан покажет тебе гостиную, правильно?        — Ага!        Погоди, что значит «Кей-чан покажет»? А ты тут тогда на что?       То ли прочитав мои мысли, то ли самостоятельно уловив неловкость создаваемой ситуации, она поспешила придумать себе оправдание посолиднее:        — Я проверю, что эти двое делали на кухне, и мы сможем начать занятия.        Одна из этих двух, издав характерное «о», широко распахнула глаза, как будто вспомнив что-то важное.        — А, на самом-то деле, мы собирались приготовить поесть, — сказала она безмятежно с туповатой улыбкой на лице.        Ну, а мне не составило труда среагировать на одно из самых любимых слов в своём словаре.        Поесть? Приготовить? В последний раз, когда я проверял, ты могла произнести эти два слова только в качестве требования, обычно сочетая их с «братик» и «иди». При том, что готовишь ты явно не хуже меня! Что с тобой происходит? Мне тревожно за свою судьбу.        Меня же собираются оставить на произвол судьбы, правильно?        От того, что пацан, только-только вернувшись к нам, мгновенно газанул обратно на кухню с паническим криком «Еда!», я заволновался ещё сильнее.        — Ахаха… Ха…        Комачи зачесала затылок и покосилась куда-то в сторону. К её несчастью, сторона была выбрана неправильно — избежав бесперспективной возможности встретиться взглядом с Кавасаки, она напоролась на необходимость разбираться с моим.        Чуть-чуть помедлив, она сделала единственное, что могла в данной ситуации:        — Те-хе~        Моя младшая сестра не может быть такой тупой.        Глядя как Комачи высовывает язык и корчит лицо в глупой попытке показаться милой, мне в голову пришла только одна здравая идея — этим же вечером, сразу, как родители придут домой, склониться перед ними на коленях и со скорбью сообщить, что оба их ребёнка оказались дефектными. Грамотная догеза способна решить множество острых проблем, и хотя эту полностью исправить ей не под силу, возможно она сможет хотя бы немного смягчить боль утраты последней надежды на достойное потомство.        А потом я во всём обвиню гены папаши, и ему ничего не останется, кроме как совершить сэппуку.        Игнорируя её немые мольбы о помощи, я решил, что простоял достаточно и пора бы уже приземлиться куда-нибудь.        — …Куда нам идти? — как бы невзначай поинтересовался я, глядя на девочку рядом.        — О, сюда! — сразу же оживилась последняя, тыкнув пальцем в ближайшую комнату. — Пойдём, Хаа-чан!        После этого она, без каких-либо сомнений схватив мою руку, направилась вперёд, вглубь вражеской территории, проводя меня мимо мин и ловушек.        — …Пойду посмотрю, что они там заварили, — услышал я бормотание Кавасаки, когда проходил мимо.        — М-могу помочь! — раздался ей вслед голос Комачи, наконец-то нашедшей в себе чувство ответственности.        Ну, а мы с Кейкой тем временем уже располагались на диване гостиной, не обращая внимания на тревоги внешнего мира. Задней мыслью я подумал, что, возможно, мне стоило бы пойти вместе с основной человеческой массой в доме, а не оставлять сестру на растерзание не пойми кому, но мысль-диссидент быстро оказалась отогнана в сторону. Кухня — традиционно женская обитель. Мужчинам имеет смысл там появляться только по двум причинам: в ответ на зов и чтобы набить бонусных очков. Если с первым всё понятно — тебя зовут, ты идёшь, — то со вторым вариантом всё чуточку сложнее. Он подразумевает инициативу. А какая инициатива может быть у среднестатистического мужчины на кухне помимо заполнения пустого пространства в животе? Правильно, набрать больше очков у женщины с целью в будущем обменять их на что-нибудь материальное. Другими словами, оказать посильную поддержку, будь то нарезка колбасы или мытьё посуды. Закономерность подтверждается, даже если провести замену ролей, просто в таком случае роль конвертора приходится выполнять уже мужчинам. С другой стороны, если ты и так умеешь готовить, то к чему тебе лишняя нагрузка?.. Не иначе как по каким-то приземлённым причинам.        Проклятые реальщики.        В общем, так как ни одно из условий в данном случае не удовлетворяется, то и под нож лезть смысла нет. Не говоря уже о том, что фраза «лезть под нож» имеет все шансы приобрести несколько иной характер при наличии на кухне сразу двух представительниц женского пола. Даже если их там, на самом-то деле, полторы.        Не обнаружив какой-либо слежки за своей персоной, я позволил себе расслабленно откинуться на спинку дивана. Первичный осмотр помещения не выявил ничего примечательного, в отличие от прихожей. Софа, кофейный столик, шкаф-стена, телевизор — ничто не выбивалось из моего представления об обычности. У нас всё было примерно так же. Может быть, правда, слегка светлее.        — Хочешь посмотреть телевизор? — я перевёл взгляд на Кейку, уже протягивающую мне пульт.        Не очень, на самом-то деле. Едва ли в это время показывают что-то, способное меня заинтересовать.        — Давай.        Но я всё равно принял кусок пластика. В основном по причине отсутствия альтернатив. У меня не было ни малейшего понятия, что делать с этим маленьким недоразумением, без интереса болтавшим ногами, сидя рядом. А телевизор как раз предоставлял какое-то подобие занятости. Может быть мне и вовсе не придётся ней заморачиваться, если включить детский канал.        Найти и нажать на большую красную кнопку не составило труда, и вскоре по комнате раздался голос тётки с новостного канала. Если и были в моей стране лица более узнаваемые, чем её, то они являлись актёрами Голливуда. Она вещала ещё когда я ходил в начальную школу и, похоже, не собиралась уходить на покой в ближайшее время.        Вот уж кто прочно засел на своём месте. Политиканам есть чему поучиться.        Новости были интересны ровно никому в помещении, поэтому я, следуя своему первичному плану, начал переключать каналы, не задерживаясь на каком-то конкретном дольше секунды. Краем глаза я заметил, как девочка озадаченно смотрела то на меня, то на телевизор.        — Хаа-чан что-то ищет?        Я замер на секунду, не представляя, стоит ли признавать, что ищу какие-нибудь мультики.        — Знаешь, на каком канале Дисней?        — Да! — заявила она гордо. — На сорок втором!        Это многое объясняет.        Решив не заставлять даму ждать, мои пальцы быстро пробили нужную комбинацию, что поспешило отразиться на экране телевизора. Тут же, без какой-либо задержки, картинка изменилась, сменив знакомое лицо непонятным антропоморфным существом, толкающим какую-то речь каким-то другим антропоморфным существам. Кто или что это — я сказать затруднялся, поскольку следить за развитием детской мультипликации перестал сразу же, как этим перестала заниматься Комачи. Теперь моего внимания заслуживают только действительно важные, взрослые вещи. Аниме, например. Или игры. Или симуляция бурной деятельности. В последнем я, к слову, добился немалых успехов.        — Ты тоже любишь мультики?        Ну, ну, вот это я понимаю — сложные вопросы. Можно я лучше физику порешаю или эссе напишу?        Кейка смотрела на меня с широченной улыбкой на лице, оставляя мало пространства для манёвров.        — …Честно говоря, я их смотрю не так часто.        Примерно вообще не смотрю, если мне когда-нибудь придётся отвечать за свои слова.        И хотя ответ она явно ожидала другой, ей не составило труда найти плюсы даже в нём. Плюсы в виде необходимости просветить меня, одичавшего, во все основные подробности происходящего на экране. И кто бы мог подумать, что под обманчивой мультяшной натурой кроются такие страсти? Тут вам и предательства, и неожиданные сюжетные повороты, и паршивая любовная линия. Это ведь точно сериалы для детей?        Экскурс продолжался так добрых минут пять, во время которых мне пришлось подвергнуть свои навыки убедительного кивания и угуканья серьёзной проверке. Не хватало, чтобы она ещё расстроилась из-за меня. Как будто атмосфера и так не отчаянная.        Но девочке следовало отдать должное — масштабы её общительности совсем не соответствовали её размерам. Прерывалась она только на пару секунд, когда на экране начинала твориться какая-то странная ерунда. Странная, очевидно, только для меня, поскольку сама Кейка была в восторге.        Почему её вообще интересуют какие-то драчки? В её возрасте Комачи интересовалась разве что животными да платьями для кукол. Маленькие девочки не должны смотреть как одна ящерица ломает лица другим… Это всё вина твоей сестры. Потом ты станешь такой же хулиганкой как она.        Мультик неожиданно прервался на рекламу, тем самым позволив Кейке полностью сфокусировать своё внимание на моей скромной персоне. Радости в её глазах было в несколько раз больше, чем суммарно в моих за последние лет восемь, что совершенно не воодушевляло. Натиск её нескончаемых вопросов и пояснений потихоньку загонял меня в угол, буквально с каждым новым словом всё ближе прижимая моё бренное тело к манящей пустоте пропасти.        Где же та принцесса на белом коне, которая спасёт меня от этого болтливого дракона? Можно даже на пони и не обязательно белом.        — У вас тут всё хорошо? — раздалось слева, и я сразу же воспользовался брешью в обороне, чтобы купить себе лишние пару секунд жизни.        Только, впрочем, чтобы оказаться на сто процентов разочарованным.        Нет, этот не пойдёт. Разворачивайся, найди мне кого-нибудь другого.        Но Тайши так и не уловил моего сообщения, приветливо улыбаясь.        — А, Хикигая-сенпай, надеюсь, она тебе не надоедала? — сказал он, подходя ближе к своей сестре, смотрящей на него возмущённо.        — Никому я не надоедала! Мы просто смотрим Дисней! Правда ведь, Хаа-чан?        Так не честно, вообще-то. Кто дал маленьким детям право оставлять взрослых без правильных ответов? Что эта маленькое милое существо себе позволяет? Почему моя рука потянулась потрепать её по голове?        — Конечно же правда.        Нет никакой справедливости. Есть только милость!        — Видишь! — сразу же раздалось по дому. — Я не мешаю никому!        — Хорошо-хорошо, я понял. Не надо кричать. Сестра же придёт!        Ах, так значит, она в тебе души не чает, а ты её попросту боишься? Бедняжка Кавакава, выдержит ли твоё сердце, когда правда всплывёт на поверхность? Твои усилия втаптывают в грязь.        В своих бессовестных начинаниях Тайши остался один, так как я его, естественно, не поддержал, а Кейка попросту не поняла, почему её сестру использовали в качестве устрашителя. Впрочем, это не сильно расстроило паренька — вздохнув удручённо, он плюхнулся на свободное место рядом со мной.        — Комачи-сан и сестра решили приготовить обед, — оправдал мои подозрения он, — ну, точнее, доготовить. То, что ещё можно было спасти…        Звучит многообещающе. Обед, в смысле, а не идея разделить его с семьёй Кавасаки. Возможно, узнай я о такой перспективе раньше, и ноги моей здесь бы не было. От халявной еды грех отказываться, да, но вот только была бы она бесплатной, а не купленной на чужие деньги. Особенно зная, что у них с ними проблемы. С другой стороны, встать сейчас и уйти я тоже не могу — это будет банально некрасиво, не говоря уже об этом заморыше.        Я глянул в сторону растянувшегося на диване Тайши, без интереса наблюдавшего за возобновившимся мультиком.        Обещание есть обещание, нельзя же просто так от него отказаться. Что подумают люди? Очевидно, распустят сплетни о Хикигае Хачимане, нелюдимом обманщике, подставившем бедняжку-первогодку. Все начнут на меня косо смотреть и шептаться за спиной первые полгода, а всё оставшееся время будут показательно игнорировать. Такими темпами и до игры в теннис со стенкой не далеко. Или до общения с Займокузой. Или до слёз в подушку. Ух-х-х.        В общем, да, лучше поем на халяву. Целее останусь.        Но всё-таки оставалась ещё одна небольшая неровность, которую мне хотелось бы загладить.        — Они справятся?        Это, конечно, чистейшее самоубийство, но мне хочется есть, а не травиться.        На пару секунд лицо Тайши скорчило озадаченную мину, как будто он умеет думать, но вскоре вернуло себе привычный придурковатый вид.        — Думаю, да. Сестра же умеет готовить… Что-нибудь не очень сложное… — он запнулся, сболтнув лишнего. — …Не говори ей этого, хорошо?        И сразу на попятную. Трус. Но не мне тебя судить. Я бы так же отреагировал. Хотя, нет, я бы такой глупости не сказал. Благо, моя-то сестра знает, с какой стороны держать поварёшку. Думаю. Надеюсь… С другой стороны, разве этот кавардак — не её рук дела? Может быть, я ожидаю от неё слишком многого? В конце концов, невероятно сложно совмещать роль милейшей младшей сестры с какой-то другой профессией. А первое ей удаётся на ура, помяните моё слово.        — Ладно. Я постараюсь не проговориться.        — Э-это не очень воодушевляет, Хикигая-сенпай…        — Смирись, — я пожал плечами, — это жизнь такая. Никаких гарантий.        — Галантий? — сконфуженно переспросила Кейка, оторвавшись от телевизора. — Это вкусно?        Я и пацан оказались одном и том же положении, озадаченно хлопнув глазами.        Конечно вкусно. Слаще не найдёшь. Все в тайне хотят его попробовать, но мало кому удаётся.        Не дождавшись ответа, девочка переключилась на своего брата:        — Тай-чан, а Саа-чан может приготовить галантий?        Потерявшись, он посмотрел на меня, как будто осуждая в происходящем. Но ведь проблема-то была не в этом. Совсем не в Кейке, расширившей свой словарный запас, а в её недалёком братце, не способном произвести контроль повреждений. Серьёзно, ему нужно мне спасибо мне сказать за предоставленную возможность набраться опыта. Кавасаки ведь не будет няньчить тебя всю жизнь, знаешь? Однажды она уйдёт, а ты останешься наедине с самим собой. Совсем один, без кого-либо, чтобы поплакаться. Так что черпай, черпай, пока можешь! Пока я ещё жив!        — …Я не уверен, Кей-чан. Наверно нет.        Ответ, впрочем, оказался неудовлетворительным, поскольку Кейка, позабыв про свой сериал, спрыгнула на пол и выбежала из комнаты.        Пацан издал какой-то непонятный звук, существовавший, чтобы попытаться остановить беглянку. Он, очевидно, не возымел эффекта, оставив нас двоих смотреть в сторону дверного проёма.        Может быть, всё-таки стоило потянуть одеяло на себя. Жалко, только сейчас об этом подумал.        Отчаянно вздохнув, Тайши скатился по спинке дивана вниз, уставившись в экран телевизора. На его лице было вычерчено выражение смирившегося мужчины, полностью осознающего грядущее полоскание мозгов со стороны жены, но не имеющего возможности что-нибудь с этим сделать. Отстранённое, одним словом. Похожее на стандартную мину моего отца. Я даже зауважал паренька немного. Вот так, мало-помалу он и вылепится во что-нибудь схожее с человеком псевдоразумным.        Поскольку темы для разговора у нас пока что не было, я последовал его примеру, начав наблюдать за странным мультиком. От этого, правда, происходящее на экране мне понятней не стало.        Может, уже можно переключить?        Но пока я боролся с сомнениями, главная жительница дома вернулась, и не одна. Улов её был поистине грандиозен, особенно учитывая весовые категории.        — Что вы двое делаете? — разочарованно спросила Комачи, держа расстроенную Кейку за руку. — Кавасаки-сан сказала, что зашьёт вам рты, если продолжите учить Кей-чан глупостям.        Весьма брутальная угроза, учитывая непрозрачную возможность её претворения в жизнь. Она же швея, верно? Если надо подштопать или подогнать какой-нибудь костюм к школьным праздникам, то зовут именно её.        Не хотелось бы косплеить безумного Дес Кида.        — Обед, кстати, почти готов. Ещё минут десять.        Пройдя мимо, Комачи плюхнулась на свободное место рядом и взяла Кейку себе на колени. Последняя удивлённо охнула, оторвавшись от земли, но задорно рассмеялась, когда её начали тискать и щекотать. Подобная картина мне показалась ностальгической, напоминая о тех временах, когда я делал с Комачи то же самое. Только, разве что, на колени усадить не получалось — сам маловат был, но вот зато борьбы и щекоток было более чем достаточно. Куда всё это делось-то из моей жизни?        За происходящим наблюдал и Тайши, хотя, я подозреваю, по совсем иным причинам.        Хочешь оказаться на её месте, да? На любом из двух? Бедняжка. Как жалко, что тебе не видать этого, как своих ушей. Можешь пойти потискаться с кем-нибудь другим. Кто-нибудь да согласится.        Парень, заметив, что я наблюдаю, как он наблюдает, неловко улыбнулся, догадавшись отвести взгляд, но не надолго. Уже через пару секунд он бросил ещё один беглый взгляд в сторону женской половины населения комнаты, а потом опять на меня.        Он что, пытается передать мне какой-то сигнал?        На его лице явно читалась неуверенность, но вскоре он от неё избавился. Махнув рукой, пока Комачи и Кейка болтали о какой-то ерунде, он подозвал меня поближе.        Моя бровь взлетела вверх, движимая чувством призрения, но отрицать небольшую искорку заинтересованности мне не удавалось. Именно поэтому я и повиновался, решив дать нахалу шанс оправдать моё доверие.        — Хикигая-сенпай, — его дыхание обожгло мне ухо, вынуждая немного отстраниться и поморщиться в отвращении, — а правда, что у вас в старших классах полно красавиц?        Благо, Тайши был далеко не воплощением наблюдательности, потому не заметил небольших изменений на моём лице.        — …Не говори мне, что ты поступил в Собу по этой причине.        В ответ он рассмеялся:        — Нет, конечно нет, сенпай. Твоя школа самая престижная в Чибе, да и сестра там учится. Я слышал, что у вас большая часть выпускников поступает в университет, поэтому и решил пойти туда. Ну, а остальное — просто приятный плюс.        Приятный плюс… Ну, тут и не поспоришь. Разговаривать не обязательно, но посмотреть есть на что, соглашусь. Юкиношита, Юигахама, Ишшики, Миура, Эбина, та же самая Кавасаки: всем как будто забыли указать дорогу в модельное агенство. Каждая не без своих «особенностей», конечно, но кто из нас идеален? С определённого ракурса их завихрения даже могут показаться милыми и привлекательными. С очень определённого ракурса, в некоторых случаях.        — Ясно, — наконец-то ответил я, — но не рассчитывай на многое. Вообще ни на что не рассчитывай, на самом деле.        Где вера, там и разочарование. Хотя тебе оно, похоже, не навредило бы.        Пацан понимающе кивнул, хотя и приуныл немного.        — Надеюсь, в моём классе тоже будет кто-нибудь симпатичный. Как Комачи-сан…        Последнее предложение он пробормотал, как будто передумал его озвучивать на полпути. И лучше бы передумал окончательно, ведь теперь я затрудняюсь в определении должной реакции. Мне стоит воспринять это как посягательство или же как принятие очевидной истины? Мне начать беспокоиться?        Одарив мальчугана взглядом, переполненным скепсисом, я заставил его пожалеть о своём болтливом языке. Просто для профилактики.        — Тайши, иди сюда, — прозвучало издалека, привлекая общее внимание.        — Да-да… — последовал немного усталый ответ, после которого названый субъект поспешил удалиться из помещения.        Правильно, убегай, прячься за её юбкой, иначе у тебя нет шансов на спасение.        — Наверно, это еда приготовилась. Пойду помогу.        Озвучив свои намерения, Комачи отправилась воплощать их в жизнь.        — Я тоже! — вторила им Кейка и удалилась вслед за остальными.        Не успев заметить, я остался один. По телевизору продолжали крутить какие-то детские передачи, теперь служившие не более чем фоном. Взгляд же мой был устремлён в сторону двери, выражая сомнения в своих дальнейших действиях.        Может быть, и мне стоит пойти за ними? Наверняка ведь ничего сложного не попросят, тарелки там расставить. Раз-два и готово, только встать и надо. Но нужен ли я там? Три пары рук более чем достаточно, чтобы расставить посуду по местам. С другой стороны, не подумают ли они, что я бездарь, лентяй и тунеядец? Потому что я, очевидно, ни то, ни другое, ни третье.        Вздохнув тихонько, мне всё-таки пришлось подняться с места. Находиться одному в чужой комнате оказалось слишком неуютно.        Своё путешествие до кухни я проложил по запаху. Благо, он чуялся без проблем, удивительно, что оказался замечен только сейчас. Доказательством моего приближения к цели послужили звуки возни и разговоры, больше похожие на приказы. Отнеси то, принеси сё, наложи это. Желание вернуться на удобную софу затмило необходимость пойти помогать на секунду, но обратного пути уже не было. Одно утешение — еда всё ещё бесплатна. Даже если ради неё и придётся немного понадрываться.        Приблизившись к точке икс, я едва ее налетел на Тайши, балансировавшего со столовыми принадлежностями в руках. Ойкнув, он произвёл манёвр уклонения, извернувшись, но удержав ценности в руках.        Ему же лучше. Свою вину я бы полностью отрицал.        — …Чем-нибудь помочь?        Кавасаки, удерживая поварёшку в руке, даже не обернулась в ответ на мои слова. Её лицо, по крайней мере та часть, что была мне видна, демонстрировало полнейшую сосредоточенность на процессе, а фартук создавал весьма интересный контраст с униформой. На самом деле, он был настолько большим, что я невольно сглотнул.        Ей-ей, смотрите, красавица одноклассница в фартуке готовит мне еду! Да ещё и с таким пристрастием! Как вам такое, нормалфаги-неудачники?        Вместо неё среагировала Комачи, что-то до этого момента активно нарезавшая. Почему нарезавшая? А потому что завидев меня, она без раздумий впихнула холодное оружие мне в руку, скомкано улыбнулась и, схватив пару тарелок, умчалась в неизвестном направлении. У меня не было времени даже чтобы недовольно буркнуть.        Неужели находиться с Кавасаки один на один так страшно? Ты не преувеличиваешь?        И хотя позыв помочь был спровоцирован нормами приличия, он не подразумевал оказания реальной помощи. Просто жест доброй воли, не более. Дань приличию. Так почему же в моей руке оказалось это рубило? Я попал на вечеринку восьмиклассников? Но тогда мне придётся удалиться, ведь я забыл своё пальто с меховой отделкой!        Но реальность была намного менее милосердна. Скорее всего, она вручила мне нож, чтобы я начал им что-то резать. Взгляд на небольшую кучку мытых овощей никак не опроверг моё предположение.       …Похоже, придётся немного замараться.        Подойдя к кухонному столу, я бросил ещё один взгляд на излишне напряжённую девушку. Её взгляд быт всё так же зафиксирован на кастрюле, в которой, судя по запаху, доваривался суп.        Для чего ей на этой стадии нужны были овощи — для меня непостижимая загадка. Факт, впрочем, оставался фактом, и мне нужно их нашинковать. Ничего сложного, честно говоря.        Ополоснув руки, я начал своё чёрное дело. Сначала под нож отправилась тройка огурцов, так неудачно оказавшиеся под рукой, за ними отправились поганые помидоры и лук, который, вопреки всеобщим убеждениям, никак не способствовал слёзопролитию. Хвостик время от времени шевелилась, доставая из шкафчика какие-то специи и аккуратно добавляя их в варево. Делала она это настолько скрупулёзно и осторожно, что я на секунду загляделся, за что едва не поплатился пальцем. Отшельничье чутьё спасло меня и сегодня.        Неужели ты решила сварганить Абсолютное Блюдо? Мне стоит бить тревогу? Может быть, сразу же надеть запасной одежды?        — Хикигая, овощи уже готовы? — прозвучал неожиданный вопрос.        Ого, как прохладно стало. А я-то думал, что льды между нами тронулись в последние дни. Это только моё мнение, да? На самом-то деле всё осталось по прежнему?        — Да, почти.        Осталось всего-то пара самых слизких типов, вложивших свои очки в незаметность.        — А? — слегка ошалело выдала Кавасаки, уставившись на меня. — …Ты что тут делаешь?        Я замер, нож остановился где-то рядом с сердцем ненавистного помидора, уже во всю истекавшего кровью.        — …Режу овощи. А на что похоже?        Она хлопнула глазами разок, перед тем как смутилась и закачала головой.        — …Разве ты не должен быть в гостиной?        — Меня оттуда выгнали.        Её лицо так забавно вытянулось, что мне пришлось сдерживать ухмылку.        — Чего? Кто? — ошарашенно спросила девушка с широко распахнутыми глазами. — Только не говори, что Кейка. Она не серьёзно, так что…        — Шутка, — мне пришлось вмешаться, пока у неё не случился какой-нибудь приступ, — я здесь из-за социальной ответственности.        Кавасаки одарила меня сырым сомнением, будто ожидая подвоха.        — …Социальной ответственности? Ты можешь её испытывать?        Конечно же могу, как это понимать? Каким бы косячным не было общество, абсолютно от него обособиться всё равно не удастся, а потому и от ответственности не убежать. К тому же, думаешь, я бы сейчас торчал здесь в ином случае?        — Тебе нужна помощь, нет? — перешёл я в атаку, полностью проигнорировав выпад хвостатого зверя.        — Не обязательно. У меня всё схвачено. Серьёзно, не заморачивайся, иди и займи себе место за столом.        — …Суп кипит, кстати.        Мгновенно переключив внимание, она цыкнула языком и поспешила выключить плиту. По кухне уже успел распространиться весьма, должен заметить, аппетитный запах, почти вынудивший моё пузо позорно капитулировать.        Пока Кавасаки была занята, я решил закончить начатое и наконец-то избавить мерзкий красный овощ от страданий. Уже через секунду его внутренности могли видеть все желающие, включая его приятеля, всё ещё ожидавшего своей участи на тарелке.        Бедняга, не могу представить, какую травму он только что пережил.        Но время приближалось к вечеру, желудок продолжал напоминать о своём бренном существовании, а потому и милосердия в моём сердце так и не нашлось. Быстро, с точностью снайпера, я повторил процедуру, поделив помидор сначала на две, а потом и на четыре части. Может быть, нарезать надо было на восемь, но инструктажа не было, следовательно не было и ответственности за конечный результат. Всё просто.        А ещё я краем зрения пропалил, как Кавасаки бросала в меня хмурые пси-сообщения. Напрямую в мой разум они, к счастью, не попадали, но посыл распознать было не трудно.        Нет ничего постыдного в признании границ своих возможностей, знаешь? Я же не хлеб у тебя отбираю, в конце концов. Расслабься немного.        Одно успокаивало — дальнейших возражений не последовало, а потому и моя совесть осталась удовлетворённой.        На последние приготовления не ушло много времени, благо начались они ещё до моего прихода. Узнав, зачем я утруждал себя последние десять минут, я привёл план в исполнение, смешав новые ингредиенты с уже нарезанными ранее. Как и ожидалось, это был салат, простой, как сто йен. Добавить соли, заправить майонезом и можно подавать на стол. С последней задачей успешно справлялась мелочь, то и дело мельтешащая под ногами. Наибольшую опасность представляла Кейка, носившаяся по дому скорее веселья ради.        — Похоже, всё, — выдохнула Кавасаки, осмотрев кухню ещё раз, — можно идти.        — Угу.        Вовремя. Я серьёзно рискую здоровьем, отказывая себя в пище. Это вредно для моего растущего организма.        Молча мы направились в гостиную, где стол уже был накрыт, а большая часть свободных стульев занята. На самом деле, оставалось ровно два свободных места, по чистой случайности, я уверен, находившиеся рядом друг с другом. Чьи это проделки? О, это очевидно, хотя виновница и старается выглядеть безразлично. Во многом к счастью таракана, более чем довольным собой. Подозреваю, ему не каждый день выпадает честь отобедать в компании персоны уровня моей сестры. Неудачник.        Оглядевшись в поисках дополнительного места и не найдя его, мне ничего не осталось, кроме как смириться со своей участью. В конце концов, это же не первый раз, когда мне приходиться делить стол с Кавасаки. На самом-то деле, даже не второй и не третий, а, стало быть и волноваться не о чем.        Я глянул в сторону упомянутой девушки в надежде найти солидарность, но она себя не оправдала. Кавасаки явно не смогла окончательно ужиться с идеей нахождения со мной ближе, чем на расстоянии пары метров. Посмотрев на меня в ответ, она, как и часом ранее, быстро отвела глаза в сторону, пытаясь спрятать свой дискомфорт.       …Разве ты не слишком бурно реагируешь? Брось, я же тоже сейчас занервничаю.        Решив не обращать внимания на пузырь неловкости, в котором нам не посчастливилось оказаться, я первым занял место поближе к краю. Рядом уже болтала ногами Кейка, сидя на подушке.        — Можно уже есть? — спросила она, смотря то на меня, то на свою сестру.        — …Конечно, — ответила хвостатая, наконец-то смирившись со своей участью, — спасибо за угощение.        Мы все ей вторили, традиционно хлопнув в ладоши. Впрочем, только чтобы сразу же о них забыть. Как говорится, на голодный желудок и рис чаем хорош.        Передо мной был удон. Простой и неизысканный. С курицей и зелёным луком. Одно из самых первых блюд в арсенале любой уважающей себя домохозяйки. Легко и быстро готовится, не требователен к продуктам, можно без особых усилий сварганить сразу на десять человек. Классика, одним словом. Кое-кто явно приложил слишком много усилий к его приготовлению.        Я посмотрел украдкой на «кое-кого», задумчиво рассматривавшую результат своих трудов.        Да, слегка недосолила. Но ничего страшного. Намного лучше, нежели пересолить. Не надо убиваться.        Кавасаки, впрочем, и не думала этим заниматься. Поморщившись на долю секунды, она продолжила трапезу, присоединяясь ко всеобщей какофонии столовых приборов.        Кстати говоря, готовить было же не твоей идеей, да? Интересно, кто из них двоих первым додумался? И хотя я подозревал, что кулинарные способности Комачи были несколько обширнее, чем она показывала, но суп? Это довольно высокая планка для её возраста. Пожалуй, не стоит быть преградой на пути её поднятия, да? Теперь будет готовить чаще. Не закапывать же талант человеку.        Первую половину обеда мы провели в тишине, но по мере приближения к экватору голосовая активность начала повышаться:        — Комачи-сан, подготовка к празднику идёт нормально? В студенческом совете так мало людей, мы успеем?        — Успеем, успеем, — не особо заинтересованно ответила моя сестра, — не волнуйся об этом. Если что, то всегда можно найти ещё рабо… тяг.       …«Работяг», значит? Знала бы ты, как я сегодня начал волноваться о твоём будущем. С каждой минутой всё больше и больше.        — Ах, ну да, — кивнул головой Тайши, слегка помедлив, — уверен, кто-нибудь да согласится помочь. Я даже знаю парочку таких, если нужно!        В их школе происходит что-то странное. С каких пор помощь сама навязывается исполнительным органам? Это неестественно. Нормальный студент будет избегать даже зрительного контакта с ними, не то что лезть на рожон. Что там с вами делают? Мозги промывают? Или Собу — просто исключение, и подобное происходит повсеместно?        — Тогда Комачи первым делом обратится к тебе, Тайши-кун.        — Конечно!       …Братик очень и очень беспокоится о тебе, Комачи-сан. Параллели проводятся сами по себе.        В отличие от своего брата, Кавасаки выглядела совершенно не впечатлённой. Даже недовольной, если внимательно присмотреться. Не знаю, правда, на кого оно было направлено: на мягкого, как пудинг, пацана или кое-кого другого.        — …Похоже, студенческий совет везде одинаков, — не торопясь изрекла хвостатая, с ленцой смотря то на Тайши, то на Комачи, то на меня.        И хотя мы пришли к абсолютно противоположным выводам, мне не хватило уверенности возразить.        — Что это значит? — переспросил Тайши, разделявший озадаченный вид с Кейкой.        — Да ничего важного, — махнула рукой Комачи, — все всегда недооценивают труды власть имущих.        — А… Понятно. Это странно, учитывая, сколько всего вы делаете.        — Вот-вот.       — Коо-чан и Тай-чан встречаются?        Четыре головы, все занятые разными делами, мгновенно уставились на маленького тирана, нажавшего на красную кнопку. Моя, собиравшаяся запрокинуть в себя ещё немного еды, быстро вычленила в этой каше самую большую занозу, мысленно ей об этом сообщив. Схожим образом поступила и другая голова, сидевшая совсем рядом, но нашедшая источник всех бед в совершенно ином человеке. Оба из них, правда, выглядели аналогично ошарашенно.        Первой в себя, к моему счастью, пришла побагровевшая Комачи, выдавившая из себя ломаную улыбку:        — Н-ну, это… Ха-ха… Как бы так сказать…        Да уж скажи как-нибудь. Мне даже интересно, как ты выкрутишься. Разобьёшь сердце ему или мне?        Я повернулся, дабы оценить реакцию Сакисаки. К удивлению, она выглядела не недовольно, как можно было предположить, а скорее взволнованно, опасливо поглядывая на двух подростков.        — Не встречаются? — продолжила Кейка, выглядя всё так же озадаченно. — Они часто забирают меня из школы.        А это уже интересно. Стало быть, ты точишь лясы уже не первый день, имитация, жалкое подобие жизни?        Парня заметно передёрнуло под моим взглядом, но, к его чести, головы он не отвернул. Сделала это, впрочем, моя сестра, уставившись на во-о-он ту картину на стене.        — Н-нет, боюсь, что…        — Я и Комачи-сан не состоим в подобных отношениях, — на удивление чётко выдал Тайши, храбро, но не слишком, посмотрев мне в глаза.        Теперь всё внимание было приковано к нему, особенно со стороны второй виновницы торжества.        — Да… Именно так… Прости, Кей-чан.        Не уверен, что следует извиняться перед ней…        — По- По крайней мере пока!        — Да, по крайней– А?        — А?        Два подростка переглянулись, оба как ошпаренные. Один из них открывал и закрывал рот, как рыба на суше, в то время как вторая просто его разинула. Их лица в любой другой ситуации могли бы показаться мне забавными, даже милыми, но прямо сейчас я, честно говоря, не знал, как следует реагировать.        В аналогичном положении находилась и Кавасаки, озадаченная не меньше моего. Взволнованно она продолжала смотреть то на своего брата, то на мою сестру, явно опасаясь за душевное состояние первого несколько больше.        Одна только Кейка веселилась с улыбкой до ушей.        — Т-Тайши-кун! Сейчас не время и не место!        — Д-да, ты права, прости…        Храбрость паренька куда-то испарилась. Теперь он отчаянно пытался смотреть в каком-нибудь другом направлении, не решаясь встретиться даже с сестрой, не говоря уже обо мне или Комачи. Последняя, впрочем, была более решительна в своих убеждениях. Продолжая крайне неловко улыбаться, она ознакомилась с нашей реакцией, остановившись на мне, максимально тщательно прикидывающегося кирпичом.        Мы с Хвостиком осторожно переглянулись, пытаясь собраться с мыслями.        — …Не наше дело, — изрекла она после десятка секунд молчания, и мне захотелось согласиться.        Разбираться с подростковой Санта-Барбарой мне уж точно не прельщало. Да и не то чтобы это всё было серьёзно, правильно?        Правильно?        Не найдя ещё поводов, Кавасаки продолжила трапезу, сделав вид, что всё нормально. К ней присоединился и я, не убеждённый, что в голове этой братолюбки всё так же спокойно, как на лице. Не один же я здесь взволнован? Не верю. Хрен она так просто отпустит своего братца в свободный полёт.       …Неужели пришло время воспитательных бесед? Это маловероятно, но меньше всего мне хотелось бы становиться дядей в столь малом возрасте. Да и в тюрьму потом мне садиться не хочется.        Негласно все согласились забыть про конфуз, вернувшись к еде. Решение не смогло повлиять на возникшую нетривиальную атмосферу: все украдкой переглядывались между собой, надеясь качественней оценить ситуацию. Не один раз так поступали и мы с Кавасаки, обеспокоенно встречаясь взглядами. Что бы она не говорила, столь резкие изменения в отношениях домочадцев беспокоили её не меньше, чем меня.        Не думаю, что эту тему получится закопать надолго…        — Но тогда получается, встречаются Саа-чан и Хаа-чан? — с абсолютно невинным выражением на лице бросила вторую боеголовку Кейка.        В этот же момент по комнате раздался кашель, звучавший совсем рядом. Сакисаки не посчастливилось принимать пищу в момент ядерной атаки. Я же отреагировал более сдержано, задней мыслью уже ожидая подобного вопроса.       …И как она пришла к такому заключению?        — Это правда? — последовал удивлённый, но немного взволнованный голос Тайши, чьи глаза оказались широко распахнуты.        — …Нет, это не–        — Комачи так рада за тебя, братик, — сказала моя сестра, утирая мнимые слёзы, — а то надежда уже начала ускользать…        Предательница. Переводишь стрелки при первой возможности. Думаешь, это спасёт тебя от долгого поучительного разговора? Как бы ни так.        Пацан, по всей видимости, приняв услышанное за неопровержимое доказательство, уставился на меня с изумлением.        — Ничего себе, Хикигая-сенпай, — выдал он искренне удивлённо, — вот это круто!        Круто? Да какие у тебя отношения с сестрой? За кого ты её принимаешь? За замок Химэдзи? И какого чёрта? Кому вообще нужно твоё одобрение? Ты сумасшедший?        — Тайши! — немедля раздался возмущённый возглас. — Умолкни!        Кавасаки явно собиралась добавить что-то ещё, но замолчала сама, взглянув на Кейку, чьё лицо, некогда задорное и улыбчивое, превратилось в обеспокоенное и даже слегка напуганное.       Устало вздохнув, она приложила пальцы к вискам. Сей жест был настолько отчаянным, что мне стало её жалко.        Возможно, следует помочь немного.        — Боюсь, это не так, Кей-чан, — начал я мягко, чтобы не напугать девочку ещё больше, — Я и Кава–…Саа-чан не встречаемся.        Она посмотрела на меня в ответ с подозрением:        — Совсем?        Я медленно кивнул, внимательно следя за реакцией собеседницы.        Вероятно, это её расстроит, но не опускаться же теперь до обмана?        — Хорошо… — задумавшись на пару секунд, Кейка мило наклонила голову вбок. — …Но Хаа-чан ведь уже взрослый, как Саа-чан, да? Разве взрослые не встречаются с кем-нибудь?        Сказать, что я был обескуражен вопросом — значит ничего не сказать.       — …Нет, не обязательно.       — Кто тебе это рассказал? — прозвучал закономерный вопрос, на который, стоило только оглядеться, сразу же нашёлся ответ.        Одного взгляда на Тайши было достаточно, чтобы определить источник неправдоподобных слухов.        — Тай-чан! — с широченной улыбкой выдала своего брата маленькая девочка, даже не подозревая о его участи.        — Тай-чан, значит, — повторила Кавасаки с особой тщательностью.        — Всё можно объяснить. Я же в шутку, не серьёзно!        — Уверена, ты сможешь всё подробно рассказать ближе к вечеру.        Я и Комачи одновременно «ухнули» — она вслух, а я мысленно. Попасть под горячую руку Кавасаки — участь незавидная, но в данном случае необходимая. Без контроля молодёжь явно начнёт творить фигню и верить, что так оно и надо. Данный прецедент — прямое тому доказательство. Правильный вопрос, на самом-то деле, — откуда он набрался таких мыслей? От гормонально нестабильных дружков? Из аниме? Интернета? От таких заблуждений следует избавляться в девичестве. Хорошо, что у тебя есть кто-то, способный в этом пособить, правда? Даже если процесс может оказаться немного болезненным.        — Да ладно вам, — примерила на себя роль посредника Комачи, — ничего плохого же не произошло, правильно? Посмеёмся потом ещё.        Попытка хороша, спору нет, но всё-таки слабовато.        — С тобой мне тоже надо много чего обсудить, не расслабляйся.        — А? — она посмотрела меня, как на красного жирафа. Её рот хлопнул пару раз, пытаясь выдавить хоть какие-нибудь звуки, но попытки были тщетны.        Осознав, что время шуток подошло к концу, Комачи, по всей видимости, смирилась со своей судьбой, оставив попытки к сопротивлению и присоединилась к своему собрату по несчастью.        Со стороны раздался вздох. Кавасаки, прикрыв рукой глаза, явно не хотела признавать случившееся действительностью. Ей можно было посочувствовать. Мне бы тоже захотелось провалиться сквозь землю, начнись перед гостями такой спектакль. Благо, такие ивенты в моей жизни встречаются крайне редко.        Негласно решив больше не провоцировать судьбу, мы продолжили обедать в тишине, каждый в своих мыслях. Но лично мои раздумья длились недолго, ровно до того момента, как пред моим носом оказалась тарелка с салатом. С помидорами, которые я сам и нарезал. Их было немного, если сравнивать концентрации в других порциях, за что мне есть кого благодарить — тарелка Комачи явно переманила к себе парочку дезертиров.        И теперь я чувствую себя виноватым. Похоже, придётся сделать ей небольшую скидку.        — Я всё! — объявила об окончании эстафеты Кейка, подняв руки вверх. На её лице без труда обнаруживались самые разные кляксы, будь они от помидоров или от лапши. Такие мелочи её, правда, не заботили, да и почему должны? Победить в вымышленной гонке — вот, что действительно важно. Нам, черепахам-неудачникам, только и остаётся, что глотать пыль за гиперактивным кроликом.        — Молодец, — не опоздала похвалить старшая, — а теперь иди и умойся.        — Ла-адно.        Ловко спрыгнув со своей импровизированной башни, девочка поспешила исчезнуть за поворотом. У нас появилось время закончить и самим, пока маленькое стихийное бедствие не расстроилось отсутствию конкуренции.        — Спасибо, — сказал Тайши, отложив столовые приборы в сторону.        — Да, было вкусно, — сразу же подключилась Комачи, поймав момент.        — Это не моя заслуга, вы начали готовить.        — Нет-нет, мы едва не спалили кухню, это Кавасаки-сан всё спасла.        — Ты перебарщиваешь.        — Едва ли.       …Что это за тупая игра в комплименты? Вы ждёте, пока одна из вас не взбесится и не прекратит? Тогда победит Кавасаки, чем тут меряться?        Настоящую цель потуг сестры я уловил только после того, как она начала неестественно часто моргать, глядя в моём направлении. Кавасаки тем временем уже встала из-за стола и начала собирать грязную посуду. Не прошло много времени, когда очередь добралась и до моей.        — …Спасибо. Я помогу.        Зная, что следом последует мгновенный отказ, я воспользовался тактикой упреждающего наступления. Другими словами, не позволив ей сказать ничего членораздельного, взял инициативу на себя.        — Так будет быстрее.        В оправдании не было большого смысла, но оно всё равно сорвалось с языка.        — …Хорошо.        Не встретив сопротивления, как и ожидалось, я приступил к работе. И хотя одна мысль об этом слове вызывала у моей души судрогу, я решил посчитать сей процесс практикой по домохозяйству.        Мои телодвижения оказались тепло встречены со стороны Комачи, неоднозначно мне подмигнувшей. И хотя от поощрений такого рода я никогда нос не воротил, сейчас оно мне показалось безнадёжным. Зачем возлагать ожидания, если заведомо известно, что они не оправдаются?        Взяв тарелки, я понёс их в уже известном направлении, следуя за платноволосой, аки корабль за маяком.        — Положи на стол, — вскоре скомандовала она, — я потом помою.        — Всё нормально, я сам.        — В этом нет необходимости.        — Не хочу нахлебничать. Лучше помогу.        — Никто не нахлебничает, вы — гости. Я же сама тебя сюда затащила.        Ух, это непросто. В кого ты такая упрямая?        — В одиночку прибираться ты будешь долго, — предпринял я последнюю попытку, — а у нас время ограничено. Нужно ещё успеть позаниматься.        Ну, а если уж ты всё равно хочешь делать всё сама, то флаг тебе в руки. Кто я такой, чтобы ограничивать кого-то в чём-то? Да ещё и отбирая у них работу.        — А… Ну да, — на секунду удивилась Кавасаки, моргнув глазами, — тогда, наверно, ладно…        Никогда бы не подумал, что буду упрашивать кого-то позволить им помочь с домашней рутиной. Может быть, я приболел? Простыл или грипп подхватил? Даже не знаю. Дома придётся бездельничать с двойным усердием.        Кивнув, я приступил к работе, поскольку время действительно было дорого. Не хватало, чтобы эти посиделки перетекли в знакомство с родителями. Такого моя сердечная мышца точно не выдержит, ей и так сегодня досталось.        Впрочем, стоило мне только пустить воду, как мне в руки всучили полотенце и сказали протирать. Попереглядывавшись пару секунд, я решил не спорить и смириться со своей незатейливой ролью.        Вдвоём процесс пошёл заметно быстрее. Хвостик выработанными за многие годы движениями отправляла в мою сторону тарелку за тарелкой, даже вынудив меня немного поднажать.        Может ли быть такое, что всё это время я подходил к процессу неправильно? Только посмотрите, под каким углом на держит посуду… Определённо есть над чем подумать. Семейный быт требует реформ.        — Ах, вы ещё одну забыли, — как чёрт из табакерки выскочила Комачи, протягивая тарелку.        Столь неожиданное появление вынудило меня опасливо оглянуться, в то время как Кавасаки дёрнулась, отреагировав заметно ярче.        — А-а… Спасибо.        — Не за что, не за что, — лучилась счастьем моя сестра, — тебе спасибо! Было очень вкусно! Из Кавасаки-сан выйдет такая хорошая жена!       …Жена?        — Ж-жена? Пф, не неси ерунды, — фыркнула Хвостик в ответ, отвернувшись и сосредоточившись на мытье посуды.        — Да брось, нечего стесняться! — продолжала напор Комачи, явно получая удовольствие от издевательств над старшей. — Уверена, братик так же считает!        Услышав столь фамильярное обращение к своей персоне, да и ещё с таким подтекстом, мне пришлось оторваться от полотенца и внимательно посмотреть ведьме, именующей себя моей сестрой, в глаза.        Ведь специально же, да? Что я тебе сделал-то такого?        Маленькая дрянь довольно смотрела на меня в ответ, а краем глаза мне не удалось не заметить и внимания Кавасаки.       …Осторожно, косоглазие ещё разовьёшь.        Но выбора не было. Его у меня отняли, как и много раз до этого. Видимых выходов же было два, лишь один из них приемлемый. И, в принципе, в нём не было ничего, способного обескуражить обычного человека, но обычность и я — понятия с трудом поддающиеся корреляции. И хотя в последнее время точек соприкосновения стало больше, солидная часть меня продолжала сомневаться. Во всём, что меня окружает, от людей до их поступков. В моих собственных решениях, как бы сильно я не продолжал утешать себя в их обоснованности. Из-за них появилось странное чувство болтания не на своей тарелке, как будто что-то, важное что-то, так и не оказалось замечено.        Чувство, совершенно непохожее на то, что я испытываю сейчас, хотя и обладающее одинаковым эффектом.        — …Да, вкусно, — небольшая часть меня любопытствовала, но подавляющая отказывалась ей потакать, вынуждая глаза смотреть строго в посуду, — у тебя хорошо получается.        Я не знал точно, как Кавасаки могла отреагировать на комплимент, но кое-что навоображать всё-таки мог. Она, в конце концов, была довольно привлекательной девушкой. Милый розовый румянец никак эту черту у неё не убавит.        — …Спасибо, — тихо прозвучал ожидаемый ответ, слегка подтверждая мои догадки, но всё ещё не убеждая их проверить.        Ведь если это сделать, то кто спрячет мои собственные покраснения? Я же не каждый день комплименты людям раздаю, зна-а-аете? Особенно всяким одноклассницам.        — Говорю же! — несколько самодовольно пролепетала Комачи, хлопнув в ладоши. — Пойду помогу убрать стол.        И таким образом, так же неожиданно, как и появилась, она исчезла, оставив нас двоих со своими мыслями. Не самыми подходящими, если спросить меня, но выбирать не приходилось.        Нехотя работа возобновилась, весьма медленно набирая обороты. Кавасаки, вместо того, чтобы передавать мытую посуду мне прямо в руки, начала класть её на стол. Попытка избежать физического контакта могла бы показаться обидной любому другому пареньку, но не мне. Не начни она эту игру, её начал бы я. По крайней мере, приложил бы усилия. Ну, а если наши пальцы случайно соприкоснулись бы пару раз, то разве можно было бы кого-то обвинить? Никто не идеален.        Мы почти закончили с волокитой, когда Кавасаки приспичило поговорить:        — Ты уже решил?        У меня появился повод повернуться.        — Решил что?        — Чего хочешь, — уточнила она, но всё ещё звучала непонятно, — желание, в смысле. Я сказала, что буду должна. Не люблю долги.        Ах, вот ты о чём. Хорошая позиция. Долги имеют привычку накапливаться, нередко с процентами. Выплачивая их преждевременно, ты лишаешь чинуш денег на карманные расходы.        — Ничего. Ты занимаешься с моей сестрой, так что мы в расчёте.        — Точно? Мы доставили тебе много неудобств…        — Да, не заморачивайся по этому поводу. Сегодня нанимать репетиторов — дорогое удовольствие. Я бы тоже попытался найти кого-нибудь на стороне.        Точнее, вообще бы не парился, будь занятия нужны именно мне, но мы-то говорим о братьях наших меньших.        — Да, есть такое… — со вздохом протянула она. — …Спасибо.        За сегодня прозвучало слишком много благодарностей, комплиментов и прочих акций доброй воли, поэтому, чтобы хоть немного восстановить несправедливость, я ограничился нейтральным «угу».        Когда с известным звуком стукнул последний элемент бытовой утвари, наша священная миссия подошла к концу, уступая место другой, не менее важной. Той самой, ради которой все здесь и собрались.        — Можем начинать? Мы и так потратили немало времени.        — Да, сейчас принесу всё, что нужно. Подожди в гостиной.        Закончив говорить, Саки удалилась. Стоять столбом на кухне мне не хотелось, потому я поступил, как было велено, возвращаясь в комнату по знакомому маршруту.        — А Хаа-чан тоже плохо учится? — донёсся до меня детский голос, громкость которого возрастала.        — Ну-у, не сказала бы, что плохо. Довольно хорошо, на самом-то деле, — был слышан и другой, более взрослый голосок.        — Поэтому он пришёл помочь Таа-чану? Потому что он сам не может?        — Ага.        Пока мы с Кавасаки болтались на кухне, подрастающее поколение занялось развлечением ещё растущего.        — Э-эй, при желании я справился бы и сам!        Правда? Кто-нибудь верит этому простофиле?        — Да шутим мы, шутим, не обижайся, — сгладила острые уголки Комачи, — о, братик, вы закончили?        Зоркому глазу не потребовалось много времени, чтобы меня спалить.        — Да, сейчас будем заниматься. Вы готовы?        — Так точно, Хикигая-сенпай.        — Ты сделал домашнее задание? Иначе смысла от всего этого будет мало.        — Ну конечно, я отношусь к нашим занятиям суперсерьёзно!        Жаль. Такой шанс испарился.        — Я тоже буду учиться! — утвердила своё место Кейка, спрыгивая с софы.        Энтузиазм, присущий одним только детям. Чистейшее стремление узнать о мире как можно больше, ещё не успевшее разбиться о скалы стандартизации. Это лишь вопрос времени, но жалко уже сейчас. Не должно ли старшее поколение объяснить младшему, какие опасности поджидают за первым же поворотом? Уже года через два с ней придётся сражаться, чтобы заставить сесть за уроки, так зачем же обманывать сейчас?        Но никто не посмел её образумить.        Как бессердечно.        Не помедлила и Комачи, молча достав из своей сумки необходимую тетрадь с ручкой и разложив их на столе.        — А ты-то домашку сделала? — поинтересовался я у неё.        Возможно, следует проявить немного больше внимания? За молодёжью нужен глаз да глаза, а то совсем распоясаются.        Она, впрочем, меня не разочаровала, с раздражением на лице продемонстрировав прорешанные задачи. Мне же не осталось ничего другого, кроме как поднять руки и позорно отступить.        — Что будем проходить сегодня?        — Период Адзути-Момояма. Учитывая, что ты усвоил предыдущую.        — Усвоил, — слегка брезгливо и устало ответил он, — спроси сестру. Она весь вечер вчера в этом убеждалась.        Оставь россказни о своей братолюбке при себе, никому не интересно. Разве что Займокузе, но это весьма сомнительная честь. Что и когда ты делал со своей сестрой — твои проблемы.        — Небольшой тест ты пройдёшь в любом случае. Смирись.        Пацан издал вздох, но противиться не стал. Ещё бы. Где он ещё найдёт такого классного преподавателя за столь смешную цену? Ноль йен — это вам не шутки. Вполне возможно, что я только что снизил среднюю стоимость занятия по городу. Такими темпами Чиба станет самой привлекательной префектурой во всей Японии, а всё стараниями одного неизвестного школьника!        Международное тайное правительство? Иллюминаты? Массоны? Ха! Сейчас я покажу, как на самом деле нужно менять мир!        — Не будем терять времени и начнём, — донеся до них вектор своего мышления, я достал из сумки, удачно расположившейся неподалёку, заранее приготовленный лист бумаги. На нём были расписаны пятнадцать вопросов, ответы хотя бы на половину из которых я ожидал в скором времени увидеть.        Окинув их взглядом ещё разок, я протянул лист недоумевающему Тайши.        — Ого, ты даже вопросы подготовил…        Отчего в твоём голосе столько удивления? Я, вообще-то, ответственно подхожу к проблемам, которых не удаётся избежать. Чем качественнее я сделаю работу, тем больше вероятность, что мне не придётся тратить время на доработку. С другой стороны, качество прямо пропорционально влияет на трудовую ценность, что влечёт за собой ещё больше поручений, но тут в ход идёт смекалка субъекта. К примеру, можно раствориться в толпе и смыться. На тебя не смогут повесить работу, если ты будешь находиться в другом помещении.        — Конечно. Я не собираюсь обходиться полумерами. Будешь пахать, как лошадь.        — Ахах, не очень смешно, Хикигая-сенпай, — ответил он с туповатой улыбкой на лице.        — Я и не смеюсь.        — … — пацан открыл рот, чтобы сказать ещё какую-нибудь глупость, но вовремя вспомнил, как им следует управлять.        — Сколько у тебя это займёт времени… Ну, скажем, полчаса. Но постарайся быстрее. Если справишься лучше, чем я ожидаю, то получишь награду.       …В принципе, это не ложь. Если у него получится меня удивить, то я не против выделить небольшое поощрение. Всегда было любопытно, что стимулирует эффективнее — кнут или пряник. Другое дело, что из порогов моих стандартов ему доступен только нижний. Как и в любом другом тесте, шанс правильно ответить на все вопросы крайне низок. Последние три специально подобраны, чтобы опустить бедолагу поближе к среднестатистическому значению. «Зачем?», мог бы спросить сторонний наблюдатель, и у меня уже есть полностью обоснованный ответ. Чтобы он помучался. В смысле, неужели кто-то подумал, что я спущу засранцу с рук все его преступления? Отнимать у меня свободное время? Подбивать клинья к моей сестре? Твои страданья только начинаются, шкет. Если я не могу сломать тебя физически, значит я сделаю это ментально.        — Награду? — послышался полный скептицизма вопрос. — Братик, да ты никак головой ударился. Или не с той ноги встал? Или тебя успели похитить пришельцы?        — Нет, ни пришельцы, ни эсперы, ни путешественники во времени в мою жизнь не вмешивались… Тебе просто стоит проявить чуточку больше доверия.        — …Ага-а. Не знаю, о каких путешественниках во времени ты говоришь, но ладно.        Угх. Если бы урон от слов конвертировался в физический, то у меня бы уже пошла кровь. Срежу-ка я тебе десяток другой очков.        — Какую награду? — наконец-то раздался вопрос, который я ожидал услышать первым.        — Естественно, пацан, в виде информации. Пара-тройка приёмов, которые сделают твою школьную жизнь чуточку успешнее.        Что я могу знать об успехе? Хах, не обязательно пользоваться технологией, чтобы знать о её существовании. Посмотрите на современное образование в качестве примера. Кому нужна практика, если можно отдаться теории? Это же так эффективно.        — Даже не спрашивай какие, — заблаговременно перебил я Тайши, — так просто не расскажу.        Уловив настрой, юноша кивнул. Его лицо было крайне близко к олицетворению серьёзности.        — А Комачи расскажешь? На ушко?        — Тебе не надо.        — В смысле? Комачи тоже, вообще-то, перешла в старшую школу! У тебя просто на самом деле нет никаких советов, мусоробратик!        — Есть, — пришлось сдерживать глаза, чтобы не закатились, — но тебе от них толку не будет.        Разве что ты собираешься найти себе подружку. Ты же не собираешься, да? Не повстречаешь неожиданно черноволосую безэмоциональную президента школьного совета с кучей зарытых проблем? Не все цитрусовые вкусные, знаешь ли.        Совершенно не убеждённая, Комачи фыркнула и уставилась в свою тетрадь, нарочито меня игнорируя. А Тайши в это время во всю изучал вопросы перед глазами. Некоторые из них, если судить по переменам в лице пацана, достигли возложенной цели, что не могло меня не радовать.        Да-да, это тебе не в интернетике сидеть. Придётся смириться с неизбежным.        Впрочем, стоило мне начать получать удовольствие от осознания своей власти над смертными, как пришлось в спешке спуститься на грешную землю. Каким бы богоподобным я не был, с разъярёнными сёстрами мне сражаться не хотелось. Другими словами, к нам вернулись Кавасаки, у каждой в руках по учебнику.        — А вы что, уже начали? — прозвучал почти обиженный голосок. — Так не честно!        — Кей-чан, мы же тут не соревнуемся. Никто никого не обгоняет.        — Но так скучно.        Учение и веселье вообще редко идут рука об руку. Огромный минус с точки зрения формирования образовательного процесса. Слишком сильно падает итоговый КПД. Наталкивает на мысль, что всё это не оплошность некомпетентного министра, а тщательно спланированная стратегия. Миру нужно всё больше и больше разнообразных специалистов, а потому печатный станок получил вторую жизнь, заработав на всю катушку. Чем больше идиотов — тем меньше идиотов, — чистая выгода.        — Ничего страшного, наличие конкуренции ещё никому не вредило.        Разве что некоторым карманам, но им всё равно нужно было сбросить пару десятков кило.        — Если ты считаешь, что она не будет мешать…        Да ладно тебе, дай сестре побыть ребёнком. А то такими темпами ты однажды обнаружишь её с подделанным возрастом, работающей в ночную смену в каком-нибудь ресторане. Не создавай проблем добрым людям, которым придётся эту кашу разгребать.        Кейка, даже не думая слушать россказни сестры, уже забралась на своё место, расположив учебник и тетрадь. Следом за ней, не упустив возможности устало вздохнуть, приземлилась и сама Кавасаки, выбрав место поближе к Комачи.        — Давайте уже начнём, — провозгласила она начало очередной эстафеты, в которой кое-кто начал кросс задолго до первого свистка.        Ну и хорошо. Быстрее закончим. А пока испытуемый пытается сгрызть заведомо несгрызаемое, можно ещё раз пробежаться по материалу. Иногда освежать память нужно даже мне.

***

       — Спасибо, Хикигая-сенпай… — выдавил из своего умирающего тела Тайши, сгорбленно стоя напротив.        — Не за что. Не забудь сделать домашку на следующий раз.        — А её довольно много, честно говоря…        — Потому что у тебя целых два дня на выполнение. Заодно научишься планировать своё свободное время.        — Да знаю я, знаю, — весьма небрежно махнул он в мою сторону рукой, но без видимой обиды, — делать-то всё равно много…        — Не умрёшь.        Пацан издал некое подобие отчаянного зова, на который почти сразу же последовал аналогичный. Исходил он, правда, из источника поближе, но вот их посыл совпадал почти на все сто процентов.        Немного позади меня стояла Комачи, тоже слушая лекцию, но уже из уст Кавасаки старшей. Мотив наших песен тоже, в общем и целом, совпадал, стоило только внести поправки на изучаемый предмет.        — Формулы там не сложные, но может запутать условие. Будь внимательнее.        — Да-а-а…        — Если не справишься, то сделай хотя бы предыдущие задачи.        — Хорошо, я постараюсь…        Ух, не легко быть отстающим учеником. Почти больно на вас двоих смотреть. Что же там делают учителя в таких ситуациях? Увеличивают нагрузку ещё немного?        — Братец, а если я начну не справляться? — проскулил Тайши, завистливо поглядывая в сторону девушек.        — Тогда можешь пропустить, — использовал я скилл мгновенного воодушевления.        — Правда?! — он сработал как надо.        — Нет. Прочитай ещё раз, — но цель не прошла проверку на дурачка, а потому словила дебаф, — история — не математика, форм интерпретации результата всегда несколько. К какому-нибудь прийти ты должен.        — Аха-ха…        — И кто ты такой? Я не твой брат. Не подмазывайся.        — …Ха-ха…        Не прикидывайся слабоумным. Я знаю, что ты ещё в здравом уме, иначе тебе не удалось бы разглядеть в своей жалкой жизни драгоценный камень. Который ты всё равно не получишь, сколько не пыхти.        Но было бы довольно жестоко уйти вот просто так. Сегодня пацан, в конце концов, превзошёл самого себя. И хотя поставленной планки он так и не достиг, но мерзко подышать ей в затылок успел.        Возможно, мне следует быть осторожнее в своих обещаниях. Ненароком ещё и выполнять придётся.        — Сегодня хорошо потрудился, молодец, — решился я на небольшую похвалу, несмотря на долю внутренних сомнений, — продолжай в том же духе.        Тайши удивлённо моргнул, но вскоре улыбнулся своей привычной, глуповатой улыбкой. В ней не было ничего особенного, но мне те не менее стало некомфортно.        — Спасибо. Я постараюсь.        Да, займись этим, а я поделаю что-нибудь пополезнее.        Я поправил свою одежду перед тем, как развернуться и спуститься на ступеньку вниз. Комачи, уже освободившаяся от гнёта своей надзирательницы, натягивала обувь. К ней присоединился и я, взглянув на время. Оно было опасным. Но не потому что начинало темнеть, и на улицы выбиралась биомасса всех сортов и расцветок, а потому что именно в это время офисный планктон покидал свою священную обитель. Риск встретиться с ним по пути назад во много раз превышал вероятность нарваться на агрессивную биомассу, а потому и опасаться первых стоило больше. Существует даже шанс, что нам встретится такой на пороге нашего же дома, чего хотелось бы избежать.        — Хаа-чан и Коо-чан уже уходят? — вяленько задала вопрос Кейка, протирая глаза        — Да, нам уже пора.        — М-м-м… Пока-пока, — девочка помахала рукой, изо всех сил сражаясь с нахлынувшей армией Морфея. Оно и не удивительно, учитывая насыщенность сегодняшнего дня. Даже мне, потрёпанному годами ветерану, хотелось немного прикорнуть, чего уж говорить о мелких.        — Пока-пока, — ответила той же монетой Комачи, в то время как я решил помахать рукой.        Наблюдать, как Кейка сквозь зевоту повторяет мои действия, было довольно мило.        — …       …А вот её сестра подобной чертой просто так похвалиться не могла. Ну и слава богам. Ещё одну красавицу с милой улыбкой я могу и не пережить. Чувствую, однажды такая мою жизнь и завершит.        — Пока, Комачи-сан… — не забыл выделиться таракан, хотя и заметно тише обычного.        Краем глаза я следил за реакцией подростков, убеждая себя, что ничего подозрительного не происходит. Подумаешь, два молокососа стесняются смотреть друг другу в глаза? Нет абсолютно никакого подтекста.        — А… Да. Пока… — прозвучал не менее тихий ответ, направленный куда-то в астрал, а не к ожидаемому адресату.        Ноль скрытого смысла. Даже время тратить не буду.        Кивнув на прощание Хвостику и её брату, я не помедлил наконец-то покинуть чужой дом. Улица меня встретила прохладным ветром, напомнившим, почему большинство людей любят нежиться в тепле, а не на морозе. Но, тем не менее, это был приятный контраст. Стоя в помещении в пальто, я начал нагреваться, а там и вспотеть недолго.        Следом за мной вышла и Комачи, не оставлявшая попыток замаскировать усталость на лице.        Спустя пару секунд дверь захлопнулась, но на улице мы оказались не одни. Кавасаки, почувствовав себя ответственной хозяйкой, вызвалась проводить нас немного. Необходимости в этом не было, район-то я знал, как свои пять пальцев, но она, прекрасно это осознавая, всё равно увязалась следом.        Сказать что-то хочет, не иначе.        Мы в тишине дошли до ворот, отделявших имение Кавасаки от остального мира. Открывались они точно так же, как и наши — нажатием одной кнопки на панели. Не будь данная технология распространена повсеместно, я бы подумал, что у нас был один и тот же застройщик. Вполне возможно, что именно так всё и есть на самом деле.        — Знаю, что уже говорила, но спасибо, — подала голос девушка, стоило нам переступить за порог её владений, — благодаря тебе Тайши начал хоть как-то соображать. Хотя не то что бы он был глупым раньше, я неправильно выразилась, просто–        Я поднял руку, призывая озабоченную братолюбку остановиться. Если этого не сделать, то она у неё появятся неиллюзорные шансы на бесславную кончину от удушья, в которой, естественно, обвинят меня. Никому не нужны лишние трупы за душой. Да и к тому же, на сегодня я уже солидно превысил свой ежедневный лимит неловких ситуаций, потому следует приложить усилия и предотвратить рождение ещё одной.        — Знаю, что уже говорил, но мы в расчёте, — я потрепал Комачи по голове, — уверен, твоя помощь тоже высоко ценится.        Младшая юрко выскочила из захвата, недовольно на меня покосившись.        — Конечно же ценится. Больше-то Комачи некому помочь. Спасибо большое.        Ауч. Вот сейчас было больно. Я вообще-то более чем способен оказать посильную поддержку, ты просто о ней не просила. И найти тебе репетитора смог бы без проблем. Представляешь хотя бы, сколько очков ты сейчас выкинула на ветер?        На лице Кавасаки выглянула небольшая улыбка.        — Понятно.        Понятно. Ничего тебе не понятно. Она брешит, слышишь? У меня всё под полным контролем.        — Ах, нам, наверно, нужно поторапливаться. Мама с папой должны скоро прийти.        И то верно. Не хотелось бы объяснять, где пропадают их дети вечерами. И хотя у меня есть навязчивые подозрения, что их тревога распространяется только на одного потомка, поднимать шухер из-за её успеваемости желания нет. Пусть хоть на каком-то фронте у старпёров душа будет спокойна.        — Да, пора, — я согласно кивнул и повернулся в сторону Хвостика в последний раз, — до понедельника.        — До свидания.        Получив в ответ ожидаемое «угу», мы не торопясь побрели своей дорогой, планируя потихоньку набирать скорость. Спустя десяток секунд за спиной раздался едва различимый хлопок, уж точно поставивший точку в череде сегодняшних злоключений. Можно вздохнуть спокойно.        К удивлению, реализовал идею не только я, но моя не очень верная спутница, задравшая голову к рыжему небу.        Полагаю, день был тяжёлым не только у меня.        — Всё нормально? — задал я вопрос скорее просто чтобы что-нибудь сказать, а не с конкретной целью.        — Более-менее, — получил я соответствующий полусырой ответ, означавший ровно ничего, — просто слишком много всего на один день.        Понимаю. В наших венах и вправду течёт одинаковая кровь. Ещё немного, и мы совсем начнём думать в одном ключе. Миру не помешает ещё один здравомыслящий обитатель.        — Хочешь что-нибудь рассказать?        Будучи отличным братом, я всегда готов подставить своё плечо под слёзы и сопли. Конечно, лучше бы обойтись без них, но что поделать. Периодически младшим сестричкам, а иногда и не только им, просто жизненно необходимо внимание заботливого юноши.        Она, однако, по каким-то причинам энтузиазма не проявила. Зато с избытком одарила меня всякими разными лучами сомнения и недоверия, ещё ближе подогнав свои очки к критической отметке.        — Ты слишком много волнуешься по пустякам, — отмахнулась она и закатила глаза, — Комачи всё держит под контролем.        Ну да, под контролем. Почти убедительно.        — Постарайся не сделать ничего, о чём потом пожалеешь.        Как и ожидалось, мои слова так и не добились положительной реакции.        По велению ветра я поёжился, пытаясь поглубже закутаться в воротник пальто. Подобная погода заставляет пожалеть об отсутствии шарфа на шее и перчаток на руках. Точнее, пожалеть о своей лени заблаговременно их на себя надеть. Как хорошо, что существую карманы. Решают хотя бы одну из проблем.        Оставшийся путь мы прошли в тишине. Не самой приятной и совсем не той, которую так часто описывают в романтических комедиях. Но и не самой паршивой на моей памяти. Возможно, мне следовало бы выдать какой-нибудь совет помудрее. Может быть, я поступил правильно, ограничившись дежурной фразой. Неизвестно. Ясно, однако, только одно — жизнь не стоит на месте. Она постоянно движется, несмотря на иллюзию стагнации, каждый день загребая в свои жерла новых счастливчиков. И мы, ещё недавно томившиеся где-то в конце очереди, неожиданно оказались лицом к лицу со своим будущим.        Я покосил глаза в сторону молодой девушки неподалёку, задумчиво глядевшей вперёд.        В конце концов, несмотря на все наши желания и мечты, ничто не останется неизменным. Насущное исчезнет, и вопрос сведётся к одному: что ты успел получить. Это не значит, что нужно поскорее пустить всё на самотёк. Кое-что всё-таки останется, и мы неизбежно раз за разом будем к ним возвращаться. Смотреть, как зацикленную плёнку, и находить что-то новое. Не позволять произойти ещё раз и сожалеть. Это неизбежно, а значит, я буду наблюдать. Внимательно следить и быть готовым сделать шаг вперёд, когда потребуется.        Потому что у меня, как и у всех, контроля меньше, чем может показаться. А воровать те немногие подвластные крупицы было бы слишком бессердечно.