трудности позади

Даже если ты не хотел обидеть меня, Ты продолжаешь причинять мне боль.

Дорога домой — всегда самая долгая.

      Кейтлин Сальваторе была в этом твёрдо уверена. Дом для неё — Мистик Фолс Кол.       Она говорила с братьями каждый день, но ей этого было мало: она хотела вернуться в Мистик Фолс. Ей было хорошо в Новом Орлеане, но Кейт от этого легче не становилось. Кол твёрдо решил держать её рядом с собой, чтобы она вновь не влезла в какие-нибудь неприятности и не погибла (опять). Ему хватило предыдущих двух раз. Кол никогда не любил кого-то, кроме Кейт, поэтому вновь потерять её казалось ему немыслимым. Когда он впервые увидел её, маленькую англичанку в Италии, то решил на этот раз не допустить того, чтобы она умерла. Кол сделал много плохих вещей, чтобы вернуть её; Кол сделал то, в чём до сих пор боялся признаться даже самому себе. Если Кейт узнает, она меня возненавидит, думал он каждый раз, когда она просыпалась от кошмаров посреди ночи. Кола пугала эта неизвестность, его пугало то, что Кейтлин могла в любой момент узнать правду. Она не заслужила того, что с ней случилось, пронеслось у Кола в голове, когда она обнимала его ночью. Кол сжимал Кейт крепче в своих объятиях; каждую ночь он боялся, что это — последний раз, когда она была к нему так близко. Иногда ему казалось, что ему никогда не забыть об этом, казалось, что он не выдержит и всё расскажет ей. Но когда Кейт улыбалась ему — так нежно и прекрасно — всё внутри сжималось, а сердце словно вновь оживало и начинало гонять кровь по организму, отстукивая бешеный ритм. Кейт казалось, что её сердце безумно стучало каждый раз, когда Кол прикасался к ней. И тогда она думала, что уже дома.       До того момента, как вновь не просыпалась от очередного кошмара.       Апрель, четыре года назад.       Утренняя воскресная служба в католической церкви на окраине Саттона закончилась пораньше. Проповедь священника Джейкоба Сальваторе в тот день была очень вдохновляющей и напутствующей, что не особо поддержала его дочь. В глубине души она понимала, что отец иногда нёс полнейшую чушь, но вместо этого аплодировала его речи громче всех и широко улыбалась. Нужно же было поддерживать имидж умнейшего пастора в округе, не так ли?       Второй месяц весны выдался в тот год холодным; Кейт, сидя в незаведённой машине отца, ежилась под толстой зимней курткой и дула на ладони, пытаясь хоть как-то согреться.       — Сейчас будет теплее, — улыбнулся Джейкоб, поворачивая ключ зажигания. — Как тебе проповедь? — спросил он, пристёгивая ремень.       — Честно? — Кейт повернула к отцу голову, — полный бред.       — Правда? — выгнул бровь Джейкоб, — и почему это?       — «Господь говорил со мной ночью», — понизила голос Кейтлин. — Пап, ну серьёзно, кто поверит в это?       — Крепкие верой, — важно сказал мужчина, тормозя на светофоре. Кейт хмыкнула. — Что смешного? — притворно возмутился он.       — Ты мне напоминаешь кого-то, когда так важно разговариваешь, — проговорила она.       — Кого? — спросил Джейкоб.       — Не знаю, — честно ответила девушка, — просто было какое-то дежавю. Пап, — через несколько минут продолжила она, — я прогуляюсь сегодня с Самантой? Недолго, — быстро добавила Кейт, — всего пару часиков перед сном. — Дочь пастора не должна была врать своему отцу, но что поделать, когда на кону стоит свидание с парнем? Джейкоб хоть и не был против отношений дочери с её молодым человеком, но очень строго к этому относился, как думала сама Кейт.       — В десять ты уже должна быть в своей комнате, — сказал он, — понятно, Кейтлин? — улыбнулся Джейкоб, а Кейт радостно кивнула.       Их отношения с отцом были самыми лучшими: Джейкоб понимал дочь с полуслова и почти ничего ей не запрещал. Да, а что и было запрещать — разве дочь священника могла совершать плохие поступки? Джейкоб воспитывал Кейтлин немного строго, но не забывал окружать её любовью; она росла без матери и забота дочери нужна была в двойном размере.       Когда Кейтлин была маленькой, она, не переставая, доставала отца своими просьбами поехать в Америку. Его это уже порядком раздражало, когда в десятилетнем возрасте она прекратила. Джейкоб поначалу удивился такому повороту событий, но потом быстро об этом забыл, радуясь, что Кейтлин больше не захочет ехать в Мистик Фолс. Джейкоб не то, чтобы не хотел, — он боялся ехать в Вирджинию. Он знал, что случилось с его дедом Заком; как-то в детстве он подслушал разговор отца с каким-то мужчиной, который сказал, что Зака убили вампиры. «Вампиры? — думал тогда он, — их же не существует». Поэтому Джейкоб не стремился ехать в родной город своего отца, а, когда родилась Кейтлин, то он вообще решил никогда не покидать Великобританию. Альфред Сальваторе, отец Джейкоба, всегда пытался доказать сыну, что ехать в Вирджинию было нужно, хотя бы ради памяти его деда. Но Джейк не слушал. Он не хотел подвергать свою семью опасности. И Джейкоб был рад, что Кейтлин перестала мечтать о поездке в Америку.       Кейт собиралась почти весь день, а когда ей пришло время уходить, то Джейкоб заметил, что его дочь выглядела так, будто собиралась на свидание, а не на прогулку с подругой. Но мужчина промолчал, лишь чмокнув дочь в лоб. В конце концов, все подростки бегают на свидания, и он не мог запрещать своей дочери это делать. Джейкоб улыбнулся, вспомнив, как сам сбегал из дома, чтобы встретиться со своей Дианной.       — Ты сегодня не опоздала, — улыбнулся парень, когда Кейт села к нему в машину.       — Теперь живу по расписанию, — ответила она, пристёгивая ремень, — папу не особо впечатляет.       — Как и приход не впечатлила его сегодняшняя проповедь, — пробормотал парень, заводя мотор.       — Финн! — воскликнула Кейт. — Что, — спросила она его, — правда, никому не понравилось?       — Я пошутил, Кейт, — вновь улыбнулся Финн, бросая на неё взгляд, — наверняка все прихожане в восторге. Особенно, моя сестра, — добавил он.       — Только не начинай, — поморщилась Сальваторе, — это уже не смешно.       — Что я могу поделать? — воскликнул он. — Моя сестра запала на твоего отца! — всплеснул руками Финн, когда припарковался у кафе. Кейт стукнула его по плечу. — Она своего добьётся, поверь мне, — сказал он, потирая ушибленное место, — скоро станем с тобой одной семьёй. — Кейт уже собиралась вновь ударить Финна, когда он перехватил её руку и притянул к себе, чтобы поцеловать.       У этой Кейтлин Сальваторе была очень хорошая жизнь. У неё был любящий отец, преданные друзья и любимый парень — о чём ещё она могла мечтать? Кейт помнила рассказы дедушки о своих предках, а, в особенности, а полной тёзке из девятнадцатого века: у той Кейтлин жизнь как раз-таки не сложилась. Она погибла за свои идеи, но Кейт никак не могла понять — в чём эти идеи заключались? Её ненавидел отец, а братья никак не могли ей помочь. Кейт всё пыталась разузнать у деда, почему всё это приключилось с её тёзкой, а в ответ получала лишь молчание. И дедушка, да и, по сути, никто не знал. Единственным вариантом было поехать в загадочный Мистик Фолс и спросить у живущих там родственников; но такого шанса у Кейтлин не было. Поэтому она оставила свои вопросы при себе.       В девять пятьдесят вечера Финн высадил Кейт чуть дальше её дома; они так долго целовались, что она уже чуть ли ему не сдалась и дала поцелуям перерасти во что-то большее. Она очень любила Финна, а он любил её; друзья не уставали подшучивать над тем, что Кейт ухватила себе одного из самых красивых парней в школе. Финн был уже в выпускном классе, а Кейт оставалось учиться ещё целый год. Но это их не останавливало: Финн подал документы в лондонский университет, и Сальваторе планировала поступать туда же, чтобы быть вместе с парнем. Кейтлин казалось, что она никогда не сможет любить кого-то сильнее Финна.       В конце концов, Сальваторе отстранилась от парня, пытаясь восстановить дыхание; ей нужно было идти домой, хоть она и не хотела прерывать их с Финном «Сеанс поцелуев и не только». Кейт помахала Финну рукой, и он уехал; когда она направлялась к себе по тротуару, то увидела, что соседний дом больше не пустовал. Из него вышел молодой мужчина и принялся таскать вещи из припаркованной рядом машины.       — Вам нужна помощь? — громко спросила Кейтлин, приблизившись к дому незнакомца, — я могу попросить отца, — добавила она. Парень обернулся, и Кейт показалось, что она будто его где-то уже видела, но никак не могла вспомнить, где.       — Спасибо, — ответил он, — но я пока справляюсь сам.       — Всегда пожалуйста, — сказала Кейтлин, — здесь все друг другу помогают. — Она улыбнулась ему. — Если что, — указала она на дом рядом, — мы с папой живём здесь. Можете всегда обращаться за помощью.       — Так мы соседи? — вопросительно проговорил парень; Кейт почудилось, будто он уже это знал и сейчас просто врал ей. Но она отмахнулась от этих мыслей, возвращая внимание к новому соседу. — Тогда нам нужно познакомиться, — он вышел с территории своего дома и оказался рядом с Кейт, — я Кол Майклсон, — протянул он ей руку.       — Кейтлин Сальваторе, — она почувствовала, что он немного сильнее, чем нужно было, сжал её руку; но ей просто показалось, ведь так? — Доброй вам ночи, мистер Майклсон, — сказала Кейт, возобновляя путь к своему дому. Он кивнул; Кол не отрывал от неё взгляда, пока Кейт не зашла в дом, и на первом этаже не загорелся свет. — Ещё увидимся, Кейтлин Сальваторе, — пробормотал Кол, наблюдая за ней из окна на втором этаже.

***

      — Папа! — Кейт тарабанила кулаками по двери своей комнаты. — Папа, пожалуйста, помоги!       Отец её не слышал. Дым всё больше и больше заполнял комнату, и Кейт уже не могла дышать. Казалось, что запах горящей мебели проник Кейтлин под кожу, и она бы уже никогда не смогла от него избавиться, даже если бы сильно захотела. Она не могла докричаться до отца: Кейт пыталась выбраться из комнаты не только ради того, чтобы выжить, но и ради папы. Если он не отвечал на её зов, значит, с ним уже что-то случилось. Этого Кейтлин боялась больше всего. Как она могла остаться без своего любимого папы? У неё же больше никого не было!       — Папа! — кричала Кейт, стоя у двери. — Пожалуйста, ответь!       В ответ была лишь тишина и ещё больший запах гари. Отец не мог умереть, просто не мог. Кейт и сама не хотела умирать; у неё же только начиналась жизнь! Сальваторе кинулась к окну и попыталась открыть его, но оно будто было намертво заклеено. Прикрыв нос и рот ладонью, Кейт вновь направилась к двери. Она дергала за ручку, звала отца, но никто не отвечал. Дым медленно обволакивал Кейт, словно он был каким-то злым магом, накладывающим на неё заклинание сна. Сальваторе изо всех сил, до последнего пыталась оставаться в сознании, со всех сил зажимая рот и нос рукой, но это не помогло. Перед глазами у Кейтлин всё поплыло, и последним, что она помнила, был лишь её собственный вдох, ставший смертельным.       — Тише, всё в порядке, — Кол обнял её, проснувшуюся от испуга; Кейт тяжело дышала, и ей казалось, что даже Кол не был способен спасти её от охватившего ужаса. — Опять кошмары? — спросил он, глядя ей в глаза. Кейтлин кивнула, не в силах ответить; ей всё ещё чудилось, как она задыхалась. Хорошая жизнь закончилась хуже всего, пронеслось у неё в голове, когда она прижалась к груди Кола и крепко обняла его, закрыв глаза. — Всё хорошо, — Кол поцеловал её в макушку, — ты в безопасности.       Чёрта с два она в безопасности, подумал Кол. Сколько он ещё будет способен врать ей в лицо, делая вид, что не понимал причину её кошмаров? Он был виноват в том, что с ней случилось, он и никто другой. Кол должен был оставить её, он прекрасно понимал, что разрушал её жизнь, но не мог остановиться. Когда он приехал в Саттон, город в округе Лондона, то в душе у него ещё теплилась надежда, что он сможет противостоять своим желаниям и просто будет наблюдать за Кейт, оберегая её от опасностей на расстоянии. Но у него не вышло. Как только он увидел её, с раскрасневшимися от холода щеками и опухшими от поцелуев другого мужчины губами, то понял, что не сможет остаться в стороне. Внутри у Майклсона закипела злоба на парня, которому Кейт отдавала всю себя; конечно, Кола раздражало, что это был не он. В тот раз он опоздал. И за это поплатились все.       На следующий день Кейт решила сама пойти к Наэлии, чтобы разузнать всё о кольце; настоящей причиной были постоянные жалобы ведьмы на Кола, который не отличался терпеливостью и всё время подгонял Наэлию. Она этого не любила, поэтому попросила вместо Древнего прийти Кейт, которая бы спокойно её выслушала, а не кричала и размахивала руками в бешенстве.       — Заклинание не работает, — объяснила Наэлия Кейтлин, когда они пили чай на кухне ведьмы, — я даже не знаю, в чём причина. Я всё делаю точно так же, как и в прошлый раз, но оно даже от солнца не способно защитить, — сказала она.       — Может, оно было создано для того, чтобы использовать его только один раз? — спросила Кейт, делая глоток травяного чая.       — Понятия не имею, — вздохнула ведьма, — допуска к духам, как у Аяны, у меня нет, — сказала она, — так бы я всё узнала.       — А, может, попробовать связаться не с этими великими духами, — проговорила Кейтлин, — а с духом самой Аяны? — Она не расскажет мне правды о той ночи, подумала Кейт, она, наверное, ничего и не знает.       — Я предлагала это Колу, — Наэлия поднялась с места, — но он разорался, сказал, что смысла в этом не видит, — посмотрела она на Кейт. — Он мне сказал, что смысла не видит, нашёлся тут ведьмак, — пробормотала ведьма, доставая книгу заклинаний. Кейт хмыкнула: перепалки Кола и Наэлии всегда её веселили.       Ведьма прочла заклинание, и поначалу показалось, будто ничего и не сработало. Но когда резко распахнулось окно на кухне, и огонь на свечах потух, то стало ясно, что толк от этого всё-таки был. Наяэлия вдруг начала биться в конвульсиях, и Кейт еле успела поймать ведьму перед тем, как она упала. Когда Сальваторе взглянула на неё, то по коже у неё побежали мурашки. Холодный и строгий взгляд всегда был присущ лишь только одной ведьме. Аяне.       — Ты совершила огромную ошибку, дорогая, — проговорила она, когда Кейт села напротив. — За это природа потребует платы.       — А чём ты говоришь? — прошептала Кейт; это было так странно — разговаривать с ведьмой, которая тысячу лет назад наложила на неё заклинание возрождения.       — Ты предложила вызвать меня не ради кольца, я это понимаю. Ты хочешь узнать правду, — сказала Аяна, — я знаю, что тебя мучает неизвестность. Я могу сказать тебе. — Кейтлин еле сдерживалась, чтобы не закричать от того, как жутко это выглядело: перед ней сидела Наэлия, но манеры, жесты и голос были в точности как у Аяны. — Ты хочешь узнать, почему сгорел твой дом и отец. Ты будешь жалеть о том, что спросила, — добавила она.       — Я хочу знать, — проговорила Кейт.       — Я чувствую твой страх, — сказала Аяна, накрывая своими ладонями руки Кейт, — но ты с ним борёшься. Продолжай бороться, несмотря на то, что увидишь, — ведьма крепко сжала руки Кейтлин и начала читать заклинание; Кейт зажмурилась и стиснула зубы. Ей казалось, что её давно мёртвое сердце было готово вырваться из груди, а дыхание стало сбивчивым. Аяна показывала ей прошлое. Аяна показывала ей то, что произошло с ней и её отцом два года назад.       Кейт резко распахнула глаза и отдёрнула руки. Она почувствовала, как по щёкам начали стекать слёзы, и она прижала руку к груди. Это не правда, пронеслось в голове, это не могло произойти.       — Борись с этой болью, — сказала ей Аяна.       — Он…, — Кейт задыхалась от слёз, — он не мог так поступить…       — Я никогда не вру, Кейтлин, — проговорила ведьма. — Вспомни, что говорила твоя мама: «Никогда не связывайся с сыновьями Майкла». Уходи от него, — сказала она, — не вздумай возвращаться и говорить с ним о произошедшем, ничем хорошим это не закончится. — Кейт прижала ладонь ко рту, пытаясь заглушить рыдания. — Помни, что причина куда глубже, чем тебе кажется, — последнюю фразу Сальваторе уже не услышала. Она вылетела из квартиры Наэлии и через секунду стояла у двери их с Колом жилища. Кейт знала, что он был дома: вовсю работал телевизор. Кейт показалось, что дверь слетела с петель, когда она влетела внутрь.       — У нас нет денег на новую дверь, — отозвался Кол, даже не отрываясь от экрана телевизора.       — Ты убил моего отца, — произнесла Кейтлин, — и меня, — добавила она. Кол почувствовал, как его сердце упало. Он обернулся, чтобы посмотреть на Кейт: она не могла контролировать свои эмоции, и её глаза и лицо раскраснелись от слёз. Он даже не слышал, чтобы она тихо дышала, как обычно это делала. В тот момент ему показалось, что он упал в пропасть.       — Кейт, — сделал он шаг ей навстречу, но она вытянула руку вперёд.       — Скажи мне, что это неправда, — прошептала Кейт, смотря на него, — скажи мне, что ты не поджигал наш дом. — Кол молча смотрел на неё, а затем прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Кейт смотрела на него, не моргая, а потом сглотнула и вытерла ладонью слёзы со щёк.       — Ты убил нас, — сказала она, — ты это сделал. — Кейт пыталась разубедить себя, пыталась доказать, что всё это было ложью, что Кол не оправдывался лишь потому, что знал её тягу к истерикам. Но она знала, что это не было правдой. Он облил бензином их дом, запер двери и кинул зажжённую спичку. Это был Кол, Кейт не могла перепутать его с кем-то другим, а Аяна не могла врать ей. Воспоминания не лгут, пронеслось в голове. — За что? — в комнате повисла тишина.       — Я не мог оставить тебя там, — тихо сказал Кол.       — Это не оправдание, — перебила его Кейт, — совсем. Ты хотел меня обратно, — продолжила она, — но зачем, почему ты убил моего отца? — Кейтлин вновь не могла контролировать свои слёзы; она даже и не пыталась. Он разрушил её жизнь, жизнь, о которой она могла только мечтать.       — Он был таким же, как Рагнор и Джузеппе, — проговорил Кол, — он ненавидел тебя.       — С чего ты так решил? — воскликнула Кейт. — Если ты ему не нравился, — добавила она, — то это не значит, что он был тираном. Он был лучшим отцом, ближе него у меня никого не было, и ты отнял его у меня.       — У тебя есть я, — Кол сделал шаг к Кейт, — и всегда был.       — Ты был незнакомцем, — покачала она головой, — мужчиной, который внушал мне и пытался соблазнить. Взбесило, что ничего не вышло, да? — выдавила она из себя усмешку. — И ты решил разрушить мою жизнь.       — Кейт, я лишь хотел тебя вернуть, — сказал Кол. — Ты бы никогда не увидела своих братьев, если бы осталась человеком. — Кол коснулся руки Кейт, но она дёрнулась и отошла к окну.       — Увидела братьев? — прошипела Кейтлин. — Я видела их один раз! — всхлипнула она. — Ты, именно ты не даёшь мне поехать домой, держишь возле себя, как собаку, и не отпускаешь, будто я ручная! — крикнула она, еле сдерживая себя от рыданий. — Господи, как же я тебя ненавижу, — выплюнула она, уже не имея сил держаться на ногах. Кейт упала на колени и зашлась в рыданиях; Кол подлетел к ней и крепко обнял. — Отпусти меня, — оттолкнула она его, — никогда не прикасайся ко мне, никогда, слышишь? — прошипела она.       Кейт казалось, что Кол вырвал её сердце и со всей силы сжал его в своей ладони; оно превратилось лишь в какое-то месиво, окрасившее руку Майклсона в тёмно-красный цвет. В висках жутко пульсировало, а у вампиров ведь такого быть не должно, верно? Кейтлин чувствовала, как боль разрывала её изнутри, и она готова была поклясться, что умирала; и на этот раз навсегда. Никаких возвращений и возрождений — Кейтлин была мертва внутри. И дело было далеко не в мёртвых органах: у Кейт притупились все чувства, кроме угнетающей боли. Сальваторе вспомнила слова дедушки, что разбитое сердце — это не только от любви. И Кейт тогда совсем этого не понимала. Но поняла теперь. Она так хотела прижаться к отцу и рыдать ему в плечо, пока не успокоится; но это уже было невозможно — Кол убил Джейкоба Сальваторе. Убил его из-за своего эгоизма. Он не проявил пощады и с каждым своим движением и вздохом всё сильнее убивал Кейт.       — Я могу забрать твою боль, — Кол заглянул ей в глаза.       — Не смей, — сглотнула она. — Не смей больше ко мне прикасаться. Не смей говорить со мной. Я не хочу тебя видеть. Ты монстр, — Кейт вложила всю свою злость и боль в эти слова. — Ты для меня мёртв.       — Посмотри на меня, — Кейт знала, что хорошим это не закончится, но она, всё равно, со взглядом полным ненависти и обиды взглянула на Кола. — Ты забудешь всё, что только что узнала, — монотонный голос Майклсона, казалось, убаюкивал Кейтлин. — И ты не будешь чувствовать боли. Ты ничего не будешь чувствовать. — Она закрыла глаза и сделала вдох. По щеке скатилась слеза, но Кол быстро провёл по лицу девушки большим пальцем, стирая не только её воспоминания, но и эмоции. Он уничтожил человека в Кейтлин всего парой фраз, уже сожалея о своём поступке. Но отступать было поздно. На Кола, не моргая, смотрел безжалостный маньяк-риппер, на лице которого уже расплывалась улыбка.