Любовь или свобода 4: Начало долгого пути

       Ночь прошла быстро. Лог не связывал Теннею в доме. Как он объяснил Эниеру: вполне достаточно поочерёдно караулить вход, всё равно никуда не денется. Но утром, выходя на улицу, он не стал полагаться на данное ею слово и крепко обвязал верёвку вокруг её талии.        Одежду Теннея сменила на длинные штаны и короткую кофту с рукавами.        — Там, куда мы направляемся, не всегда тепло, — пояснила она. — Много ветра. Идёмте быстрее, надо пройти лес.        — Кстати, Памир, — Эниер понадеялся, что тот уже достаточно остыл для вопросов. — Давно хотел тебя спросить, что за странную одежду ты носишь?        — Нет в ней ничего странного! — Лог невольно бросил взгляд на ноги. — Позаимствовал стиль с Земли. Нравится мне эта планета. Они такие брюки джинсами называют. Конечно, это только имитация. Настоящую джинсу Стей наденешь в школе или армии. Собственно, практически всё неудобство из-за армии. Приходится использовать для плаща трансформирующуюся ткань. Она слишком тяжёлая. По мне, отдельный плащ лучше.        — Вы оба странно одеты, — робко подала голос Теннея.        — Это ещё почему?! — недовольно обернулся Эниер.        — Наши воины носят одинаковую одежду и одинаково стригут волосы, — Девушка разговаривала медленно, кажется, чужой язык ей давался нелегко. — Чтобы другие видели, что идёт воин, и оказывали ему уважение.        — Ха-ха, — Эниер даже остановился, чтобы насмеяться вволю. — У нас почти вся планета воины: солдаты или наёмники. Ты что, предлагаешь всех вырядить в одно и то же и обрить? Будем как клонированные выглядеть. Достаточно и того, что ограничивают в выборе материалов для одежды. Вот более высшие и редкие профессии носят форму.        Теннея немного надулась, но послушно продолжала шагать. Спустя половину пути, видя, что девушка устала, Эниер предложил передохнуть.        — Нет-нет! — тут же замахала руками Теннея. — Надо идти! Надо успеть до темноты!        — Куда? — Ринт подивился её упорству: с виду она не выглядела тренированной, а расстояние они прошли уже немаленькое.        — В дом!        — И чей это дом?        — Наш дом! — гордо вскинула голову Теннея. — Идти до хранителя далеко. Нужно укрытие. Мы строим дома, чтобы желающим приблизиться к хранителю было где заночевать. Но не всем подходит это жилище.        — Это как? — заинтересовался Энир.        — Принадлежать хранителю большая честь. Нужно выдержать долгий путь, очень долгий. Тогда такие, как я, смогут служить ему. Я — выдержала. — Теннея прямо-таки сияла от ощущения собственного превосходства. — Когда я увижу каменное тело хранителя, я отдам ему себя!        — Ты… ты будешь трахаться с камнем?! — до Ринта наконец дошло.        — Я не слушаю твою грубость! — Теннея тут же зажала уши.        Эниер потерял челюсть от удивления.        — Сколько тебе лет? — Не отставал он.        — Шестнадцать!        — И в таком раннем возрасте ты вдруг решила стать жрицей?        — Ничего я не решала! — возмутилась аборигенка. — Сам хранитель мне велел! И ничего не ранний возраст! У меня и так меньше времени, чем у других!        Ринт беспомощно повернулся к Памиру, в надежде, что тот пояснит, что имеет в виду сежеллинка, но Лог, посмеиваясь, сделал вид, что не замечает молящего взгляда Энира.        — Но… как же тебе велел хранитель? — Эниер снова пристал к девушке. — Он же камень, он не умеет говорить!        Теннея гневно вздохнула воздух.        — Пусть твой друг замолчит эти ужасные вещи! — крикнула она Логу. — Не могу это слушать!        — Ринт, в самом деле, — Памир старался сдержать улыбку. — Не расстраивай нашу милую проводницу.        Эниер скорчил недовольную гримасу: Лог просто издевается над ним, пользуясь моментом.        Поскольку Теннея шла абсолютно спокойно, Эниер перестал на неё смотреть. Она, наверное, действительно хочет честно сдержать своё слово. Да и какой у неё выбор? Хрупкая связанная девушка против двух эльсов. Видимо, Лог считал так же.        Лес, через который они шли, показался Эниеру невероятно длинным. Наконец, Теннея сказала, что скоро деревья кончатся. Памир ускорил шаг и отдалился от них, чтобы проверить, не встретится ли им кто за лесом. Ринт с ним полностью согласился: не хотелось бы наткнуться на поисковую группу эльсов или местных обитателей, и сам стал старательно поглядывать по сторонам.        Занятый своими мыслями Эниер краем глаза увидел, как девушка устало расплетает длинные волосы, видимо, чтобы дать голове отдохнуть. Девочка, по мнению юноши, была симпатичная, в отличие от своих сородичей она имела хоть немного цвета и обладала более стройной фигурой. Все прочие встреченные им девушки оказались исключительно пухленькими.        Несмотря на небольшую утомлённость и долгий путь, парня внезапно начало охватывать непонятное чувство лёгкости. Ринт перевёл взгляд на аборигенку, наблюдая, как её длинные светло-коричневые волосы распадаются по спине. Какой сладкий запах от них… что это? Цветы? Или ягоды? Глаза Эниера начала затягивать пелена. Веки слипались. Он словно в полусне смотрел, как Теннея положила руку на верёвку. Другой конец был у него в руках….        «Бедный Лог, — Эниер счастливо вздохнул сладкий запах полной грудью. — Он ушёл далеко вперёд и не чувствует этого аромата…»        Внезапно, пьянящий дурман рассеялся. Ринт с удивлением обнаружил, что шагает с закрытыми глазами. Разлепив веки, он в шоке остановился: Теннеи не было. Её силуэт мелькнул между деревьями вдалеке. Эниер посмотрел вперёд. Его друг отошёл от них на приличное расстояние и не заметил побега девушки.        — Памир! — заорал Ринт во всё горло, бросаясь к нему.        Бывший граф оглянулся. Ничего объяснять не пришлось. Пустой конец верёвки красноречиво говорил о произошедшем.        — В какую сторону? — только уточнил Лог, поскольку Теннеи нигде не было видно.        — Туда, — Указал Эниер. — Прости, это я…        Памир не стал дослушивать. Одним прыжком он очутился на ветках: так бежать для него намного быстрее. Земля влажная. На ней хорошо видны следы Теннеи: девчонка усыпила их бдительность и сбежала. Ловко перепрыгивая с одного дерева на другое, эльс быстро её нагнал. Аборигенка мчалась со всех ног, но долгий переход давал о себе знать. Она часто спотыкалась, но всё равно продолжала упорно бежать.        Оттолкнувшись от ствола, Лог перевернулся в воздухе, приземлился сзади девушки и ухватил её за руку. Она моментально завизжала, зовя на помощь, даже не оборачиваясь, прекрасно понимая, кто её настиг. Памиру пришлось закрыть ей рот. Перехватив девушку поперёк талии, он с силой прижал к себе. Теннея отчаянно сопротивлялась, как будто сейчас шла речь о её жизни. Невдалеке раздался шорох листьев и разговор. Двое мужчин переговаривались на ещё незнакомом Памиру диалекте. Он осторожно выглянул, чтобы определить расстояние, и разглядел очертания домов-деревьев. Так вот что сежеллинка задумала: укрыться в деревне, в надежде, что воины её защитят.        Бывший граф сильнее сдавил девушку, зашипев на ухо.        — Если нас обнаружат, мне придётся убить их всех!        Теннея ещё больше задёргалась, пытаясь отрицательно замотать головой. Памир приподнял её и оттащил подальше. На мгновение он уткнулся лицом в её волосы.        «Какой интересный запах», — мелькнуло в его сознании. Лог почувствовал, как девушка выскальзывает из его рук. Тут же опомнившись, он вновь схватил её, но Теннея уже успела завизжать, призывая мужчин защитить её.        Помощь появилась сразу. Те самые сежеллины, голос которых слышал Лог, судя по виду охотники, прибежали на крик. Никто из них не показал страху, даже не остановился, чтобы подумать. Завидев девушку своей расы в руках пришедшего из тьмы, они накинулись на эльса, выставив вперёд копья. Памиру пришлось обнажить оружие. Блеснуло лезвие меча, и оба, ещё достаточно молодых мужчин, упали замертво с разрубленной грудью.        Всё это Лог проделал, не выпуская Теннею из второй руки. Но девушка была уже не в состоянии никуда бежать. Как только окровавленные тела рухнули на землю, её визг оборвался. Аборигенка смотрела на трупы с широко раскрытым ртом. Её начало трясти. Резкое частое дыхание начало перерастать в всхлипы. Наступало осознание последствий её поступка. Спустя мгновение её ноги подкосились, и она опустилась на колени, давясь слезами.        — Смотри, что ты наделала! — Памир безжалостно ткнул её лицом в тело убитого охотника. — Если бы не твой побег, они бы остались живы!        Из груди девушки вырвался вопль, полный горя, но Теннея сама старательно зажала себе рот рукой, опасаясь, что навлечёт беды на других жителей деревни. Она никак не могла подумать, что попытка спастись приведёт к смерти её сородичей. Сежеллинка никогда не сомневалась в искусстве воинов своей расы, надеясь на их защиту.        — Шагай! — Лог бесцеремонно ухватил её за шкирку, заставляя подняться.        Теннея, заливаясь слезами, с трудом сохраняя равновесие, как могла, последовала за ним. Теперь она сама боялась задерживаться у деревни. Мало ли кому взбредёт в голову прогуляться в их сторону. Памир вытащил её к месту, где оставил Эниера. Ринт ждал их там, опасаясь, что если тоже пустится в погоню, то разминётся с ними, выбрав не то направление. К тому же, юноша про себя думал, что никто не сможет загнать жертву лучше Охотника.        Увидев состояние Теннеи, у Энира в голове сразу родилась куча вопросов, но он не отважился их озвучить, боясь ещё больше разозлить черноволосого эльса. Парень и так чувствовал себя виноватым, ведь он девушку упустил.        — Памир, пожалуйста, прости, — попытался оправдаться Ринт. — Я не знаю, как это вышло…        — Зато я знаю, — оборвал его Лог.        Он с силой подтащил рыдающую девушку к небольшому, протекающему рядом ручью. Крепко держа Теннею, бывший граф поднёс прядь её волос к лицу и осторожно понюхал.        — Решила использовать сонную ягоду?! — он гневно окунул её головой в воду, тщательно промывая волосы.        Теннея попыталась слабо сопротивляться, но не смогла противостоять силе эльса.        — Она одурманила тебя, — Лог позволил девушке сделать глоток воздуха и снова сунул её голову под воду. Убедившись, наконец, что все следы сонной ягоды смыты, Памир отшвырнул Теннею от ручья.        Аборигенка закашлялась, продолжая всхлипывать.        — На первый раз, — Памир намотал её волосы на руку и заставил смотреть себе в глаза, — я тебя прощаю. Но только на первый! Выкинешь подобное ещё раз и отправишься в военный лагерь! Встала! Сейчас же!        Теннея поднялась, испуганно дрожа. Слёзы продолжали вытекать из её широко раскрытых глаз, смешиваясь с каплями воды. Она, сжавшись, выставила перед собой руки, загораживая лицо, боясь, что Лог её ударит. Памир даже не взглянул на сежеллинку. Он взял верёвку, рассматривая её конец.        — Давай сюда! — рыкнул он на Теннею. — То, чем ты разрезала верёвку, давай сюда, живо!        Теннея немедленно достала маленький ножичек.        — Где ты его прятала?! — Лог схватил ножик и выкинул его в ручей.        — В… волосах, — заикнувшись, слабо проговорила девушка.        — Нужно отстричь тебе их к Стейю! — Эниер жутко разозлился от того, что она выставила его идиотом.        — Не надо! — ещё сильнее сжалась Теннея. — Прошу не надо!        — Отвечай, ты с самого начала это задумала?! — Памир перестал кричать, но его голос звучал ещё страшнее.        — Нет, нет!        — Это была правильная дорога?!        — Да! — Теннея, опасаясь, что эльсы захотят в наказание ей вернуться в ту деревню, поспешила их успокоить. — Прошу… Жилище близко. Я покажу!        Лог крепко обвязал её талию и на этот раз стянул руки, да так, что верёвка сильно врезалась в кожу. Девушка, никак не отреагировав на боль, торопливо, чтобы ещё больше не злить эльсов, засеменила вперёд, показывая путь. Она не солгала. Относительно того расстояния, которое они прошли, дом действительно оказался близко. Всего в двух часах пути.        Это жилище с виду выглядело как гора камней, поросших мхом, но Теннея заверила их, что камнями они обкладывают свои дома для маскировки, когда дерево не подходит для местности. Каменные дома даже просторнее и уютнее, но они холоднее.        Эниер смог убедиться в этом. Внутри действительно больше места, чем в деревянном доме. Даже стояло подобие кровати: холм земли, оббитый досками и заваленный мягкими шкурами и тканями. Свет здесь также исходил из растений, оплетавших потолок и стены. Но через некоторое время юноша начал мёрзнуть: внутри явно холоднее, чем на улице.        Памир ещё не совсем остыл, но перед тем, как заняться ужином, он позаботился об их пленнице. Обмотав верёвку вокруг кровати, Лог убедился, что Теннея может более-менее свободно двигаться, но не имеет возможности самостоятельно освободиться. Шкур на кровати хватало, и черноволосый эльс, не волнуясь, что аборигенке будет холодно, вышел к Эниеру.        Тот уже развёл костёр и с голодным видом ходил вокруг небольшого прудика, около дома. Без одобрения Лога ловить рыбу он не решался.        — Съедобно, безопасно, — объявил Памир.        Ринт только этого и ждал. Сунув руку в пруд, он быстро повытаскивал несколько крупных рыбёшек, радуясь, что рыба на Сежелле медлительна для эльса.        Пока они её жарили, Энир робко поинтересовался.        — Ты думаешь, Теннея больше не предпримет попыток удрать?        — Боюсь, что предпримет, — бывший граф хмурился. — Она не отважится искать помощи других сежеллин, но вполне может приберечь ещё сюрпризы.        — Ты правда меня не винишь? — на всякий случай уточнил Ринт.        — Нисколько. Сам чуть не попался на трюк с ягодой. — Памир усмехнулся. — Смелая девушка.        — Почему на неё эта ягода не подействовала?        — Вероятно, дело привычки. Организм адаптируется, если часто иметь с ней дело.        — Шестнадцать лет и уже такая независимая… — заметил Энир.        — Она же инопланетянка. Судить о возрасте чужой расы — всё равно что сравнивать себя с животными. У них по-другому идёт развитие, — Памир подкинул хвороста в огонь. — Если сопоставить с нами, то она равна двадцатилетнему эльсу.        — Значит, не ребёнок, — задумался Ринт. — А почему она сказала, что у неё меньше времени, чем у других?        — Рыба готова, — Лог аккуратно убрал еду с огня, проигнорировав вопрос. — Отнесу ей ужин. Поговорим в другой раз. Если ты не против, сегодня я лягу первый. Разбуди меня через три часа.        Эниер не возражал. Памир и так спал меньше него.        На следующее утро Теннея вела себя чересчур тихо. Она ни слова не сказала, пока они собирались. Памир слышал, что согласно обычаям, сежеллины молчат, когда хотят искупить вину. Но он не особенно в это верил. Такой вывод сделал Дзилайя Лог, исходя из единичного случая.        — Обыщи её, — велел черноволосый эльс Эниеру с лёгкой усмешкой. — Как можно тщательнее.        Эниер с огромным удовольствием исполнил это поручение, но ничего не нашёл.        Быстро перекусив остатками рыбы, они вышли на улицу. Сежеллинку связали, как и вчера вечером. На этот раз дорога проходила по открытой пустынной местности. Если верить тому, что рассказывала девушка, ещё в первом доме, объясняя Памиру путь по нарисованной на земле карте, этот переход должен был быть самым коротким из всех. Если не мешкать, они доберутся до дома за несколько часов до темноты.        Памир, внимательно приглядывавший за Теннеей, всю дорогу терялся в догадках, в чём же дело. Девушка на протяжении всего пути не сказала ни слова, игнорируя любые вопросы, если не могла ответить на них жестами. Единственный звук, который она издала за всю дорогу — это чихание. Глядя на скромно прикрывающую ладошками рот аборигенку, бывший граф даже подумал, а не промёрзла ли она холодной ночью. В любом случае, в дороге ничего сделать нельзя. Сейчас им необходимо добраться до дома. Вдалеке показалась речка. Они вышли к своего рода оазису в этой чахлой пустыне. Вода бурлила, река, с невероятно бурным течением, полная порогов, заканчивалась водопадом.        Теннея медленно подняла руку, указывая на кучу камней на той стороне реки.        — Как нам перебраться? — Эниер на взгляд определил, что расстояние для прыжка великовато.        Сежеллинка ткнула пальцем на дорожку порогов чуть поодаль.        — Не вплавь, и на том спасибо, — проворчал юноша. Он первым перебрался на другой берег, не испытывая при этом сложности.        Памир, намотав верёвку на руку, толкнул Теннею впереди себя, держа её за плечо. Она в очередной раз чихнула, прикрыв связанными ладонями ротик, потом нерешительно встала на камень, сильно качаясь.        — Мне так страшнее! — хрипло пожаловалась она, наконец-то подав голос.        — Я удержу тебя, — Памир ещё раз её подтолкнул.        — Прошу, ступай шаг назад. У меня возникает ощущение, что мы вместе упадём. Камни шатаются!        Поскольку Теннея действительно сильно качалась на камнях, Памир уступил её просьбе, чтобы девочка чувствовала себя спокойнее. Сежеллинка медленно, неуверено продвинулась вперёд. Потом, видимо, осмелев, стала шагать быстрее. Но на середине реки она всё же не удержалась и упала в воду. Памир даже не шелохнулся, крепко ухватив верёвку.        — Сейчас тебя вытащу, — он начал подтягивать к себе испуганно оглядывающуюся на водопад сежеллинку.        Внезапно бывший граф замер, хмуро смотря между камней, откуда упала Теннея. Ринт, ожидавший на противоположном берегу, тщательно наблюдая за другом, мог поклясться, что выражение лица Лога стало очень недовольным. А взгляд, которым тот одарил девушку, снова начав подтягивать верёвку, выглядел грозным.        Вдруг раздался едва различимый треск. Верёвка лопнула, и бурное течение унесло аборигенку прямо в водопад, та даже вскрикнуть не успела. Черноволосый эльс в два прыжка оказался на другой стороне реки. Подбежал к обрыву, чтобы одним глазом взглянуть, куда ведёт водопад и, не теряя времени, прыгнул за ней. Эниер же, наоборот, сначала как следует выругался и только потом поспешил к обрыву, но практически сразу поскользнулся на мокром каменистом берегу и сильно ударился коленом. Остальную часть погони он решил предоставить Логу.        Водопад попадал в спокойное озеро, вот только Теннее это не помогло. Из-за падения её затянуло под воду, а связанные друг с другом руки мешали ей нормально подняться на поверхность. Воздух в лёгких заканчивался, и настигшая паника положение явно не облегчила. Дёргания и барахтанья нисколько не способствовали всплытию.        К счастью девушки, в тот момент, когда она уже отчаялась выбраться, её обхватили чужие сильные руки, помогая подняться на поверхность. Сделав спасительный вдох, аборигенка завертела головой. Впрочем, это было лишнее. Теннея и так понимала, кто её вытащил. Сердце девушки отчаянно сжалось, не зная, чего ожидать. Поверит ли эльс в несчастный случай или догадается, что это была плохо продуманная попытка к бегству. Хотя нет, попытку она продумала идеально, всё сработало по плану. Вот только сежеллинка совсем не посчитала, что связанные руки помешают ей плыть. В конце концов, она не раз плавала на спине, пользуясь только ногами. Что же, теперь будет иметь горький опыт.        Понимая, что сопротивляться бесполезно и опасно, девушка, болезненно скривив лицо, наблюдала за приближением к берегу. Как только ноги коснулись земли, она постаралась побыстрее выйти на сушу.        — Ага, как же, — Лог ухватил её за волосы.        Девушка, взвизгнув, повалилась на землю. Грозный голос хорошо проинформировал, что эльс её раскусил и теперь очень злится. Теннея обернулась. Возвышающийся над ней мокрый мужчина и вправду выглядел по-настоящему разгневанным. Сежеллинка, подавшись страху, попыталась отползти, закрываясь от него руками, опасаясь, что он ударит её. И когда Памир резко нагнулся, намереваясь её поднять, девушка издала отчаянный пронзительный вопль.        — Заткнись уже, — велел он, сердито перекидывая её через плечо. Тащить за собой беглянку было бы сложнее.        «Если так пойдёт дальше, то она, пытаясь сбежать, либо убьёт себя, либо покалечит. Нет, с этой девчонкой явно что-то нужно делать, — решил бывший граф, легко карабкаясь по уступам со своей всхлипывающей ношей.        — А ты чего там расселся?! — рыкнул Лог на сидящего на берегу Ринта.        Тот, прихрамывая, поднялся.        — А что мне надо было делать? — огрызнулся он        Теннея, не решаясь пошевелиться, беспомощно свисая с плеча Памира, громко зарыдала, не справившись с напряжением.        — Лог, я хотел спрыгнуть за тобой, — признался Энир. — Но поскользнулся и… кажется, у меня что-то с ногой. А эта чего ревёт? — он указал на аборигенку. — Что-то сломала или просто так сильно испугалась?        — Побег не удался, вот и ревёт.        — Какой побег? — не понял юноша. Он считал произошедшее несчастным случаем. — Только не говори…        — Идём в дом, — перебив, Памир поудобнее ухватил Теннею. — Мы дошли до него.        Это жилище оказалось ещё просторнее предыдущего. А поскольку внутри сежеллины обложили его досками и сухой травой, в нём было достаточно тепло.        Лог бесцеремонно поставил Теннею на ноги, толкнув в сторону стены, расположенной дальше всего от выхода.        — С тобой я разберусь после, — с угрозой произнёс он.        Девушка прижалась к стенке, всхлипывая от страха.        — Садись на кровать, — приказал Памир Ринту. — Я осмотрю твою ногу.        — Я в порядке, — поспешил заверить его Энир.        — Это мне решать.        Эниер не осмелился спорить. Тем более, нога действительно сильно болела. Черноволосый эльс медленно, тщательно ощупал колено, несколько раз сгибая и разгибая его. Затем перешёл на голень.        — Ау… — простонал Ринт. — Ты ведь осознаёшь, что делаешь мне больно?!        — Действительно? — ехидно произнёс Памир. — А я-то думал, что щекочу тебя…        Он взял небольшой рюкзак, который нёс Эниер, и достал маленькую походную аптечку.        — Немного растянута мышца, — объявил Лог. — Ничего страшного, расходишься.        — А перевязывать тогда зачем? — проворчал Ринт.        — Чтобы быстрее разошёлся. Серьёзно, если не зафиксировать, то болеть будет сильнее, а заживать дольше.        Черноволосый эльс быстро закончил перевязку и повернулся к Теннее.        — Теперь ты! Поднимайся! — он твёрдо скрестил руки на груди. — Ты идёшь со мной!        — Куда? — голос девушки испуганно дрожал.        — В военный лагерь. Как я тебе и обещал.        — Нет, не надо! — тут же взмолилась Теннея, ещё больше прижавшись к стене.        — Два побега за два дня! — неумолимо продолжил Памир. — Я не нянька, чтобы за тобой бегать! Не захотела честно выполнять уговор? Пожалуйста! Сейчас же доставлю тебя в военный лагерь. Твои сородичи очень обрадуются твоему прибытию, а то что-то их там никто не пытает!        — Нет-нет-нет-нет! — замотала головой сежеллинка. — Молю, не надо! Мои сёстры в руках пришедших из тьмы!        — Я тебя предупреждал. Поздно спохватилась! — Лог грубо схватил девушку за руку, увлекая за собой. — И, разумеется, я не забуду передать то, что ты уже мне рассказала. Моему народу не составит труда прочесать всё до самой большой слезы и найти хранителя. Может, они даже признают твоих сородичей ненужными и убьют вас, не похищая тел…        — Умоляю! Клянусь, больше не предам тебя! — Теннея упала на колени, обливаясь слезами, и так жалостливо уставилась на Памира, что ему пришлось отвернуться, дабы сохранить твёрдость осуществить задуманное.        — Эниер, иди, погуляй, — велел он.        — Эй, у меня нога болит! — возразил Ринт, желая увидеть, чем закончится эта сцена.        — Займись рыбалкой, для неё ноги не нужны.        Ринт нехотя поднялся и вышел на улицу.        — Ну, что ты приготовила на завтра? — Памир вновь обратился к сежеллинке. — Очередной захватывающий побег?! Сейчас же отправишься в военный лагерь! И пытайся сбежать, сколько влезет!        — Не делайте этого! Пожалуйста, я больше не буду!        — Ты и меньше не будешь, ты будешь ровно столько же!        — Нет! Клянусь! Я нисколько не буду!        Памир на неё не смотрел. Он заметил на столе связку длинных веток, похожих на трости.        — Что это? — Лог взял одну из них.        — Мы используем их для утепления каменных стен, — с готовностью ответила Теннея, надеясь, что всё обошлось, раз эльс внезапно затронул другую тему.        Памир повертел ветку в руках: идеально гладкая, не оставляет заноз, прочная и хлёсткая. То, что нужно.        — Не рассчитывай, что я легко тебя прощу, — Резко сказал он Теннее, и та снова сжалась. — Раздевайся.        — Как?! — В ужасе выдохнула аборигенка.        — Руками, — Памир практически не повышал голоса. Напротив, тихие скрытые нотки угрозы вселяли в девушку больше страха. — Так и быть, я дам тебе последний шанс. Но не думай, что отделаешься так же легко, как в прошлый раз. Сейчас я тебя высеку. Сильно и больно.        Теннея панически ахнула. От страха её сердце заколотилось как ненормальное. Она никак не могла принять, что слова мужчины прозвучали не во сне, и её сейчас в самом деле будут сечь. С удвоенным старанием, она взмолилась о милосердии, отказываясь верить в реальность.        — Умолкни, — Лог не собирался менять своего решения. — Либо ты сейчас же снимаешь штаны и послушно ложишься на живот, либо я отдаю тебя солдатам, и пусть что хотят, то с тобой и делают. Выбор за тобой.        — Но… — Теннея расширила глаза, лихорадочно соображая, как остановить его.        — Считаю до трёх, — предупредил Памир. — Один…        Теннея вскочила на ноги, панически пытаясь пробиться к выходу.        — Два… — эльс преградил ей путь и та попятилась.        — Тр…        — Хорошо! — выкрикнула сквозь слёзы девушка.        — Хорошо, что?        — Я согласна, — её голос звучал еле слышно.        — Согласна на что?        — На твоё предложение, — она закрыла лицо ладонями.        — Какое предложение? Их было два!        — Второе.        — Отправишься в лагерь?        — Нет-нет. Другое.        — Не мямли, называй вещи своими именами! — Памир понимал, что поступает жестоко, но сежеллинка должна полностью прочувствовать своё наказание, иначе ничего не изменится.        — Я согласна, чтобы ты меня выпорол, — её губы почти не шевелились. От страха она даже перестала плакать.        — Как мило, — бывший граф скривил губы в усмешке. — Значит, ты оказываешь мне одолжение, милостиво соглашаясь?        — Нет, — хрипло прошептала Теннея. — Я не хочу в лагерь. Уж лучше, пусть будет больно мне.        — Тогда чего ты ждёшь? — Лог поднял тростью её блестящее от слёз лицо, сурово взирая на неё сверху. — Раздевайся и ложись. Не тяни время. Чем больше ты будешь медлить с началом, тем дольше я буду медлить с концом.        Трясущимися руками Теннея спустила с себя штаны, обнажая светлую гладкую кожу на бёдрах, и нерешительно застыла, старательно прикрываясь руками. Сежеллинка ещё не перед кем не раздевалась. Ей с детства твердили, что её тело имеет право увидеть только хранитель, и вот…        — Руки по швам! — продолжил командовать черноволосый эльс, желая вызвать ещё больше стыда.        Девушка вздохнула и повиновалась. Затем она медленно заползла на кровать и напряжённо застыла лёжа на животе, сжав зубы в страхе перед неизбежностью.        Памир не стал затягивать. Найденная им ветка великолепно подходила для порки.        Первые три удара Теннея снесла стойко, только громко пискнув, но потом, не выдержав, начала плакать, кричать, извиваться и прикрываться ручками.        — Руки, — предупредил Лог. — Начнёшь сопротивляться, я начну всё с начала!        После этих слов, сежеллинка хоть и продолжала визжать, но не посмела дёргаться, вцепляясь в шкуры руками, пытаясь остановить Памира только словами и мольбой. Её ягодицы давно покраснели и покрылись некрасивыми рубцами. К счастью, аборигенка не могла видеть, во что превращалась её кожа, ей было достаточно боли со стыдом для сильных страданий.        Когда стало совсем нестерпимо больно, Теннея вновь заградилась ладонями.        — Руки! — вновь требовательно произнёс Лог.        — Умоляю! Хватит! Прости меня! Клянусь, больше никаких побегов! Я честно выполню договор!        — Запомни, ещё один раз попробуешь смыться, и никто никаких альтернатив не предложит!        — Я запомнила! Молю! Разреши одеться! Пожалуйста! Мне очень больно! — Несчастный плач Теннеи звучал глухо. Она говорила, уткнувшись лицом в кровать.        — И хорошо, что больно! — Памир хлестнул её прямо по рукам.        — А-а-а-а… не надо!        — Надо!        — Нет! Я всё поняла! Всё усвоила! Сжалься! Мне стыдно! Ты не должен видеть моё тело! Это только хранителю!        — Ничего нового я там не увидел, — Лог ещё раз хлестнул её. — Поднимайся! — Наконец разрешил он. Нельзя засечь её до такой степени, чтобы завтра она не смогла ходить. — Одевайся, вставай у стены и стой так! Будет время подумать над своим поведением!        Теннея, всхлипывая, с трудом натянула одежду. Ягодицы горели огнём. Осознавая, что в случившемся виновата сама, она покорно зашагала, куда указал Памир.        — Лицом от меня, — добавил он. — И не смей оттуда отходить без моего разрешения, иначе ещё получишь!        — Мне больно, — попыталась объяснить Теннея, всё ещё надеясь на снисхождение.        — Если тебя что-то не устраивает, — Памир снова стеганул её тростью по попе, под громкий визг. — Прошу пожаловать обратно на кровать.        — Нет-нет, всё устраивает! — Теннея опустила голову.        Девушке бы разозлиться, обвинить эльса в жестокости, но она не смогла этого сделать. Совесть Теннее подсказывала, что получила она за дело. Нечего было хитрить, пока с ней нормально обращались, не причиняя боли. Аборигенке наглядно продемонстрировали, что всё может быть по-другому. Сежеллинка начала понимать — гораздо проще эльсам было бы не возиться с ней, а действительно сдать солдатам. Те уже найдут кучу жестоких способов заставить её подчиняться. Теперь девушка действительно поверила, что, возможно, эти двое сказали правду и не хотят вреда Хранителю. Теннея робко коснулась лбом стены. Краска стыда всё не желала покидать её щёки. Лежать голой перед посторонним, тем более мужчиной… к тому же, пришедшим из тьмы… Такого позора в своей жизни она представить не могла. И ладно бы её тело было таким же красивым и уютным, как у большинства сежеллинок… Возможно, тогда она чувствовала бы себя не так ужасно, красуясь голой. А то мало ей стыда от предательства Хранителя, ещё и стыд за свою несовершенную внешность добавился. Попа Теннеи продолжала гореть. Девушке было очень больно даже просто от прикосновений ткани, отчего хотелось плакать с удвоенной силой. Она понимала, как глупо с её стороны при нынешних обстоятельствах мучиться, размышляя о красоте тела, но ничего не смогла с собой поделать, продолжая утыкаться красным лицом в стену.        Памир некоторое время боролся с желанием пожалеть девушку, прижать к себе, успокоить… снова объяснить, что ей не стоит его бояться, если будет честно выполнять уговор… Пусть сежеллины рано взрослеют, в душе Теннея ещё настоящий капризный, упрямый ребёнок. Да и он сам, если подумать, не такой уж взрослый. Понимая, что не имеет право сейчас показать слабость, иначе всё наказание пойдёт насмарку, эльс вышел из жилища.        На улице ещё не стемнело. Эниер обиженно жарил пойманную рыбу на костре.        — Ну и что за вопли доносились из дома? — сварливо поинтересовался он.        — Воспитательная работа. — Лог развалился около огня. — Поглядывай за входом. Я не особо верю, что на Теннею она подействовала.        — Что ты с ней сделал?        — Не важно.        — И это стоило, чтобы меня выгонять на улицу?!        — Ты не человек или варган, которым нужно лежать после растяжения. Тебе надо разрабатывать связки сразу. Но только потихоньку, а завтра у нас долгий переход. Двигайся побольше, чтобы подготовиться к нагрузке. Иначе тебе завтра придётся плохо.        — Скажи, ты действительно собирался отвести Теннею в военный лагерь?        — Нет, конечно. Достаточно было заставить её в это поверить.        — Тебе не кажется, что это жестоко? — Энир довольно улыбнулся.        — Не кажется, — Памир убрал со лба мокрую чёлку, лезущую в глаза. — Я знаю, что это жестоко.        — Вот те раз, а я-то считал тебя гуманистом, — развеселился Эниер.        — Ринт, последний раз мне пришлось доказывать тебе, что Пума не герой. Теперь ты хочешь убедиться, что к гуманистам я не имею никакого отношения?        — Но ты постоянно воротишь нос от насилия и пыток! — Эниер не поверил.        — И хладнокровно убиваю любого, кто встанет на моём пути, — Памир закрыл глаза, с удовольствием вдыхая свежий вечерний воздух.        — Ещё светло, — Эниер снял рыбу с огня. — Может, Теннею сюда позовём? Или ты думаешь, она опять попробует удрать?        — Не знаю, — Лог разглядывал тучи, пытаясь вытряхнуть из головы мысли о миленькой попке сежеллинки. — Нет, не надо звать. Я позже отнесу ей ужин.        — Как скажешь, — Ринт с удовольствием уплетал рыбу. Его готовка понравилась ему больше. — Хочешь сегодня опять лечь первым?        Памир покачал головой.        — Ложись, если хочешь. Мне всё равно.        Лог поднялся на ноги и заглянул в дом. Теннея беззвучно плакала, но так и продолжала стоять у стены, не смея шелохнуться.        «Что я делаю?» — Памир устало протёр глаза. Затем взял тарелку с едой и поставил её на стол в комнате.        — Ты можешь выйти, — бросил он девушке безразличным тоном. — Я принёс твой ужин.        — Я не хочу есть, — Тихо пискнула Теннея.        — Настаивать не буду. У тебя вся ночь впереди. Хочешь есть холодной — на здоровье. Но чтобы к утру тарелка опустела, — Он вышел обратно к Эниеру.        — Станешь ложиться, свяжи её покрепче, — Памир вынул свой меч и вновь начал его рассматривать.        — Придумал, как трансформировать железо? — полюбопытствовал Ринт, припоминая их давний разговор. Теперь он не относился к размышлениям друга как к чему-то глупому.        Памир кивнул.        — Только не здесь. Тут таких технологий и подавно нет. Вернусь на Эльсод, там попробую. Хотя… можно одолжить технологию слектов…. Так проще, но качество…        Эниер понял, что Памир, как обычно, потерял связь с реальностью и говорит уже сам с собой, размышляя вслух. Он решил больше не тревожить друга и остался просто посидеть у костра перед сном.        Ночь прошла быстро. Черноволосый эльс растолкал Эниера под утро, оставив себе привычные три часа для сна.        Утром они, как обычно позавтракав на скорую руку и наполнив фляги водой, втроём покинули жилище. Перед самым выходом Памир вновь велел Эниру обыскать Теннею. Ринт выполнил поручение и объявил, что ничего не нашёл. Девушка, как и вчера, вела себя предельно тихо, только на этот раз ещё и печально.        Памир не успокоился просто обыском.        — А ну-ка открой рот, — приказал он сежеллинке.        Теннея со вздохом повиновалась.        Убедившись, что она не припрятала за щёчкой или язычком чего-нибудь остренького, Лог добавил, скорее чтобы припугнуть её.        — Тут пусто, но как насчёт других отверстий?        Теннея, выпучив глаза, сжалась и замахала ручками.        — Нет! Клянусь, нет! Там нельзя!        — Смотри у меня. Заподозрю неладное, тут же устрою личный досмотр!        — Я клянусь, — снова тихо повторила она, потупившись.        Дорога до следующего жилища не отличалась ровностью. Постоянно приходилось то карабкаться вверх, то спускаться с обрыва.        — Поглядывай по сторонам, — подмигнул Памир Эниеру. — Вдруг увидишь группу эльсов с крейсером. Я с удовольствием конфискую его, а то нам так месяц добираться придётся.        — А раньше тебе это в голову не могло прийти?! — зашипел юноша.        — А что? Ты встречал по пути крейсер? — поднял брови Лог.        — Нет…        — Я тоже не видел. Тогда о чём разговор?        — Не знаю, просто повредничать хочу, — признался Ринт.        Памир рассмеялся.        Теннея шагала впереди по-прежнему, храня печальное молчание и не поднимая головы.        — Слушай, — Эниер понизил голос, — Я всё думаю, как верёвка в воде лопнула? И зачем ты велел Теннее открыть рот?        — Она вчера молчала, потому что рот забила пилочками, — пояснил Памир. — Я заметил одну из них, застрявшую между камнями, когда пытался её из реки вытащить. Тогда догадался, почему Теннея молчала и зачем в воду прыгнула. Не заметь я эту улику, то решил бы, что произошёл несчастный случай.        — Она набила рот пилочками?        — И выплёвывала по одной, притворяясь, что чихает, — бывший граф довольно ухмыльнулся. — Замечательно придумано! Сежеллины используют такие пилочки для обработки некоторых деревьев. Они плохо заточены изначально и быстро приходят в негодность. Перерезать одной верёвку — нереально. Вот несколькими, по чуть-чуть, можно. Что Теннея и сделала. И то полностью перепилить не смогла. Пришлось прыгать на удачу, вдруг лопнет.        — Я что, слышу в твоём голосе восхищение? — Эниер подленько захихикал. — Тебе понравилось за ней бегать?        — Между нами? — Лог загадочно улыбнулся. — Мне действительно понравилось, что у неё хватило выдумки и смелости на это. Если бы не обстоятельства, я с удовольствием поиграл бы ещё с ней в догонялки.        — Ага, — понимающе прыснул Эниер. — Но только на раздевание…        — Ринт! — Памир беззлобно возмутился. — Ты можешь хоть иногда думать верхним мозгом?        — Находясь на планете, где живут сочные женщины, которых нельзя трахнуть? Затруднительно.        — Что ты будешь делать, когда вернёшься на Эльсод? — Лог пнул валявшийся на его пути камешек.        — Какой у меня выбор? — Ринт с энтузиазмом поддержал его.        — Если найдёшь, чем захочешь заниматься, то сможешь упросить своего отца отозвать его решение. — Памир спасовал камень Эниеру.        — Невозможно, — юноша оставил камни в покое. — У меня ничего не выйдет. Он гордится моими успехами на службе. Отец всегда хотел сделать из меня солдата.        — Не попробовав, не узнаешь, — пожал плечам Лог.        Эниер расплылся в улыбке.        — В кабинете визонга эти слова звучали круче.        — Ты помнишь такую мелочь? — тонкие губы Памира дрогнули в ухмылке.        — Такое забудешь. Знал бы начальник тренировочного отделения, кто скрывается под плащом…        — Тогда я стал бы ответственен за смерть визонга от разрыва сердца…        — Забавно, — Энир перестал улыбаться. — Вспоминаю сейчас мои мысли после первой встречи с Пумой… Кто бы мог подумать, что, оказывается, я с ним знаком…        — Эниер, — Лог не любил подобные разговоры. — Ты когда-нибудь отцепишься от Пумы?        — Извини, Памир, — Ринт хлопнул его по спине. — Но вряд ли. Ты понятия не имеешь, какое впечатление производишь в плаще. И ты абсолютно прав: Пума точно в будущем станет невероятно известным. Я полагаю даже легендой.        Бывший граф раздосадовано фыркнул. Его злили громкие слова.        Наконец, ближе к закату горный пейзаж закончился. Теннея робко сказала, что дом стоит в конце рощи. Идти осталось совсем недолго. Энир воспринял эту новость радостно.        — Памир, — немного погодя, обратился Ринт. — Я не хотел жаловаться, но последний час у меня снова неслабо болит нога. Ты можешь посмотреть, когда придём?        Лог кивнул. Он уже обратил внимание, что Эниер вновь начал сильно хромать.        — Неудивительно. У тебя растяжение, а ты весь день на ногах. Скажи мне, если станет хуже.