***
Это Рождество официально стало худшим из всех, что были в жизни блондинки. Мало того, что она не смогла увидеть Оливию с того самого дня, так как собственная мать просто не давала девушке покоя. Кларк устало плюхнулась на кровать, блаженно закрывая глаза. Праздник, который должен был стать семейным и уютным, стал просто кошмарным. Маркус был милым, он, наверное, единственный, кто скрашивал это Рождество. Он и Оливия. Ну и Лекса, конечно же. Она теперь почти всё время на ночь оставалась в спальне Кларк, по крайней мере тогда, когда та засыпала и просыпалась, шатенка была здесь. Уведомление, пришедшее на телефон так не вовремя, заставило блондинку разлепить глаза и взять аппарат в руки. Свет экрана резко ударил в глаза, и девушка поморщилась. @costia_McNL приняла ваш запрос на подписку. Стоило Кларк понять, кто это, всю сонливость как рукой сняло. Она нервно сглотнула, дрогнувшим пальцем заходя в профиль девушки. Прежде чем показывать его Лексе, она должна сама посмотреть, есть ли шатенка на каком-либо фото. Несколько дней назад девушка предложила поискать в инстаграме эту Костию, хотя бы по имени. Оно достаточно редкое, так что была небольшая вероятность, что они смогут её найти. Из многочисленных профилей, шатенка указала на этот, ведь девушка на главном фото, как сказала Лекса, похожа на Костию, которую она помнит. И Кларк кинула заявку, ведь аккаунт той был закрыт. Что ж, теперь занавес спадёт, и блондинка узнает, та ли это девушка. Из описаний Лексы можно было узнать, что ей не больше двадцати двух, её рост не высокий, а скорее низкий, у неё карие глаза и волосы цвета тёмного шоколада. Сердце Гриффин выделывало такие кульбиты, что она думала, оно просто сейчас выпадет. Девушка всё-таки пересилила себя и открыла зажмуренные до этого глаза, чтобы взглянуть на загадочный профиль. Кларк пролистала каждую фотографию, но Лексы нигде не нашла. Вполне возможно, что она не любила фотографироваться, и именно поэтому в и так не богатом на фото аккаунте не было изображения шатенки. — Хм, — хмыкнула блондинка, листая фотографии девушки ещё раз. — Симпатичная, — заключила она вслух, рассматривая фото на пляже. — Кто? — Иисус Христос, Лекса! — испугалась девушка, отчего телефон приземлился своим углом ей прямо в глаз. — Никогда, мать его, так не делай, пожалуйста, — постанывая от неприятной боли, говорит Кларк и потирает место соприкосновения кости с телефоном. — Всегда была против квадратных телефонов, — пробормотала девушка, чувствуя, как слезится глаз. Лекса сначала наигранно хихикает, но потом, когда видит, что блондинка действительно больно ударилась, обеспокоенно спрашивает: — Льда принести? — и ухмыляется. — Издеваешься, да? — Кларк ненатурально корчит из себя обиженную, но всё же долго обижаться она не может. Всё ещё потирая место удара, она протягивает Лексе телефон и кивает на экран. — Ладно, прости, — успевает извиниться девушка, прежде чем обратить своё внимание на дисплей. — Это та девушка, она только что приняла запрос, и я просматривала её профиль. Тебя там нет, — машет головой Гриффин, поджимая губы. — Это не Костия. Ну, может, это и она, но не та, которую я знаю. — Знала, — хочет исправить Лекса, но молчит, также как и Кларк. Блондинка быстро переодевается, пока Лекса вышла, и ложится под тёплое одеяло. Блаженно выдыхает и чувствует, как мышцы после долгого и тяжёлого дня расслабляются, а шатенка всё не возвращается. Кларк медленно прикрывает глаза, слышит, как открывается дверь, и краем глаза видит макушку Эбби. Та несколько секунд постояла, потом беззвучно ушла, так же тихо и плотно закрывая дверь. Девушка чувствует, что начинает проваливаться в сон. Она падает, падает, проваливается куда-то… Внезапно она чувствует чужое присутствие в комнате, ей не страшно, но она встрепенулась, привставая и открывая глаза. — Спи, — слышит Кларк нежный и тихий голос Лексы и послушно закрывает глаза, отмечая, что девушка располагается рядом. — Спи, — ещё тише говорит шатенка, и Гриффин засыпает.***
От холода постукивают зубы, трясутся руки, и Кларк совсем не чувствует ног. Это действительно самая холодная зима, которую она когда-либо помнила. Чтобы согреться, некоторые резиденты доливают водку в чай, но блондинке почему-то не хочется. Она забыла дома термос с кофе и вязаный шарф. Ну, может, не совсем забыла, ведь сбегала из собственной квартиры так быстро, как только можно. Эбигейл стала просто невыносимой в последнее время, и это факт. Каждое утро начиналось с упрёка, и Кларк задумывалась, почему мать всё ещё не уехала в Сиэтл. Сегодня их всего трое, и им немного скучно. На самом деле, за последние три часа Гриффин оказывала первую помощь несчётное количество раз, и ей должны были бы разрешить уехать домой или, хотя бы, на смену в больницу, но их всего трое, когда должно быть четверо. Блондинка не знает, чей это недочёт, так что она просто мёрзнет. Она натягивает шапку Оливии на уши сильнее и почти не боится, что может растянуть её. Кларк чувствует вибрацию в заднем кармане джинс, и ей нужно сначала снять толстые меховые рукавицы, потом расстегнуть армейскую куртку, любезно предоставленную одним из таксистов, попытаться дотянуться до кармана под второй, её собственной курткой, и только тогда она сможет наконец прочитать сообщение. Дрожащими пальцами Кларк вводит блокировку, не попадая на клавиатуру. Оливия: Она скучает по своей шапке: [Вложение] Девушка ждёт, пока прогрузится фото, по частям догадываясь, что на нём изображено. На фотографии была макушка и волосы Озборн, немного припорошенные снегом, и блондинка поразилась тому, что даже не заметила, как часто пролетают маленькие еле заметные снежинки. Кларк улыбнулась, сделала ответное селфи снизу, натянув шапку ещё ниже, так, что она почти доставала глаз, и сделала слишком довольное лицо. Кларк: А она по тебе нет. <3 Они обе знали, что никто уже не пользуется такими смайлами, но это было достаточно весело, и девушкам приходилось напрягать память, чтобы вспомнить их всех. Это нравилось им. Это было их своего рода фишкой, так что всё было нормально. Кларк улыбнулась, когда почувствовала вибрацию в промёрзлых руках. Оливия: У меня вши. Кларк заливисто засмеялась, кладя телефон обратно в карман и совершая все эти сложные махинации, чтобы она опять почувствовала тепло. — Кто пишет? — неожиданно спрашивает Лекса, но блондинка уже не пугается, ведь знает, что та здесь, просто гуляет где-то поблизости. — Лив, — коротко отвечает Гриффин, пряча лицо в воротах куртки. Блондинка спрашивает, не холодно ли ей, но та отрицательно качает головой. Это пугает, ведь ещё несколько недель назад Лекса прекрасно ощущала температуру воздуха, могла ощущать холод и тепло, различала запахи. Со временем все эти чувства притуплялись, но шатенка была уверена, что чувствует запах персика и яблок каждый раз, когда Гриффин находится возле неё. Она ничего не вспоминала уже почти две недели, и это настораживало Кларк. Она беспокоилась, да так, что ей уже несколько ночей подряд снятся связанные с Лексой кошмары, и она часто просыпается в холодном поту посреди холодной январской ночи, не в состоянии уснуть дальше. Тогда голубоглазая и Лекса просто говорили, а когда блондинка пыталась заснуть, просила рассказывать что-то шатенку. Ни одной сказки она не помнила, так что придумывала их на ходу. Иногда получалась настолько чушь, что Кларк разражалась смехом, прикрикивая, чтобы Лекса заткнулась, и переворачивалась к ней спиной, укрываясь одеялом по глаза и в ответ лишь слыша смех. Кларк погрузилась в мысли. Её сейчас не слишком волновала работа, честно. Нет, она всегда ответственно относилась к своей профессии и никогда не позволяла себе небрежности в работе. Она всегда трудилась по своим возможностям, но ей казалось это недостаточным; недостаточным для того, чтобы доказать в первую очередь себе, а потом уже Марии, Стиву и всем остальным, что она сможет. И что она отличная от своей матери личность, которая выбрала специальность доктора не для того, чтобы поддержать семейную традицию, а потому что захотела так сама. Неожиданно Кларк почувствовала холодный морозный ветер, растрёпывающий светлые волосы. Она вздрогнула и обернулась. Улыбка растянулась на её лице, когда Гриффин увидела самодовольно улыбающуюся рыжеволосую, с ликующим видом держащую в руках свой головной убор. — Я скучала, малышка моя, — говорит она, и Кларк краем глаза видит, как поперхнулась воздухом Лекса. — Иди к мамочке, — добавляет девушка и прижимает шапку к груди, умиротворённо улыбаясь и закрывая глаза. Кларк смеётся, а Лекса расслабляется, и улыбка почти появляется на её лице. — А я? — обиженно надувает губы Гриффин, складывая руки на груди и становясь вполоборота. — Ты тоже иди к мамочке, — хохочет Лив, расставляя руки в стороны и зазывая в свои объятия, и Кларк довольно льнёт к девушке, обхватывая ту за талию. Лекса закатывает глаза и говорит, что Кларк ведёт себя как ребёнок. Что-то в её груди предательски застывает, когда она видит, как Оливия поглаживает блондинку по волосам и спине. Она отворачивается, сжимая руки в кулаки и чувствуя слабую боль в ладонях. Ей больно, потому что она не может. Она хочет почувствовать под своими руками тёплую кожу Кларк, хочет прикоснуться к шелковистым волосам и бархатной коже на лице. Хочет почувствовать, как та утыкается ей холодным носом в шею и как обжигает её своим дыханием. Но она просто не может. И это больно. Правда больно. Челюсть неприятно сводит, когда они уже несколько минут назад не размыкают объятий, а только мило о чём-то воркуют. На самом деле, Кларк не говорила Лексе, что они вместе, и шатенка не знает, в каких отношениях они состоят. Но она видела, как рыжая смотрит на Гриффин. Она замечала нехилую симпатию и понимала, что Кларк отвечает тем же. — Не хочешь прогуляться после работы? — спрашивает Лив, сдувая непослушную прядь с головы блондинки, которая всё время лезла ей в глаза. — Не знаю, — отвечает Кларк и бросает мимолётный взгляд на поникшую Лексу. Шатенка смотрела невидящим взглядом на витрину кондитерской, из которой вот уже несколько часов доносились такие ароматы, что её живот издавал такие звуки, будто начинается землетрясение. Гриффин заметила, что Лекса выглядит поникшей и грустной. Одинокой. Сердце пропустило удар от её взгляда, которым она одарила Кларк, но блондинка подумала, что её сердце ёкнуло из-за холодных пальцев Оливии, поглаживающих её шею. — Я пойду, — тихо и скорее самой себе проговорила Лекса, но Гриффин услышала и было дёрнулась, чтобы остановить её, но это было бы слишком странно. Она проследила взглядом за уходящей шатенкой, пока та не растворилась в толпе. Смешалась с толпой — поправила себя Кларк. — Кларк, — позвала девушку рыжая, когда заметила, что та немного поникла. — М-м-м? — промычала девушка в ответ, закрывая глаза. — Ты сегодня какая-то грустная. Что-то случилось? — спрашивает Озборн, мягко проводя ладонью по волосам. — Нет, просто… Сон плохой приснился, — мямлит девушка и отстраняется. Она отдыхает где-то полчаса, пока остальные делают всю работу, и Кларк хотела бы почувствовать укол совести, но она несколько часов разбиралась со всем одна, так что они это заслужили. Их задача состояла в том, чтобы осмотреть каждого нуждающегося на наличие хоть каких-нибудь проблем со здоровьем, напоить, накормить и согреть каждого бездомного, и если что-то серьёзное — вызвать из больницы машину, которая заберёт и отвезёт больного в госпиталь. Эта акция касалась не только их больницы, а всего города, так как зима действительно почти аномально холодная, и количество несчастных случаев возросло в несколько раз. Кларк, если быть честной, вообще не догадывается, почему её отправили сюда, если это работа для первогодок. Кларк понимает, что могла принести намного больше пользы, если бы находилась в больнице, но не может оставить этих резидентов одних.***
Гриффин вернулась ближе к полуночи. Мать уже уехала, и она могла не бояться упрёков и осуждающих взглядов. Выпив кружечку кофе, Кларк приняла душ и, переодевшись, вошла в свою спальню. Лекса лежала на середине кровати с закрытыми глазами, раскинув руки в стороны. Она не шелохнулась, когда блондинка случайно хлопнула дверью, и даже не открыла глаз. — Можешь не притворяться спящей, я всё равно не поверю, — произнесла девушка, раскладывая свежие вещи на полочки в шкаф. Лекса хмыкнула и повернулась на бок, облокачиваясь на локоть. — Да ладно, я просто немного устала, — отвечает шатенка, и по её истощённому голосу Кларк понимает, что она действительно устала. — Что-то случилось? Может, ты вспомнила что-нибудь? — обеспокоенно спрашивает девушка, медленно подходя к кровати. Лекса передвигается на свою половину и отрицательно качает головой. Кларк пытается сглотнуть ком, когда думает, что всё могло быть по-другому. Она могла бы выдернуть одеяло из-под девушки или пихнуть её ногой. Может, она бы упала, и Кларк бы смеялась над ней. Лекса поднялась бы с пола немного злая и переполненная желанием мести. Она бы взяла в руки подушку и бросила её в Гриффин, у них бы развязалась драка подушками, а потом они, истощённые и счастливые, уснули. Проморгавшись и развеяв такую чёткую картинку перед глазами, Кларк аккуратно залезла под одеяло, развернувшись лицом к лежащей девушке. — Где ты была так долго? — спрашивает Лекса и пытается придать своему голосу больше непринуждённости, но у неё не очень получается. — Гуляла с Лив, — отвечает Кларк, пытаясь сглотнуть ком в горле. Лекса медленно кивнула, облизнув губы. — Она тебе нравится? — спрашивает шатенка спустя несколько минут тишины, слишком быстро в темноте находя взглядом голубые глаза. Кларк встречается взглядом с зелёными глазами Лексы и чувствует, как сердце начинает ускоряться в тысячу раз. Суть вопроса доходит до неё несколько секунд спустя, и блондинка переводит взгляд на дверь, тщательно изучая её. — Да, — коротко отвечает она осипшим голосом, не смея посмотреть в глаза напротив. Боковым зрением Гриффин замечает, как Лекса сглатывает и шумно выдыхает. — Это хорошо, — говорит шатенка, глубоко в душе понимая, что это что-то совершенно противоположное от хорошо, но не подавая вида, что её как-то задело это признание. Что-то кольнуло в груди, и шатенка прикрыла глаза. Она заметила, что слишком часто у неё что-то колет. С тех пор, как Кларк начала общаться с Оливией. — Так вы… — не договаривает Лекса, ведь в горле пересохло, и говорить становится всё труднее. — Нет, — поспешно отвечает Кларк, уверяя в этом шатенку. — Нет, мы просто друзья, — добавляет блондинка. — Я не знаю, нравлюсь ли… — Господи, ты серьёзно? — восклицает Лекса, приподнимаясь на локтях. — Ты определённо ей нравишься. Это видно, Кларк, даже я замечаю, — продолжает она, ложась обратно. Почему-то сейчас Кларк вспоминает, как случайно (или не совсем) оказалась под веточкой омелы, которую накануне принесла мать и забыла предупредить её об этом, вместе с Лексой. Её беспокоит то, что она думает о шатенке, а не о девушке, которая, как Кларк только что сказала, ей нравится. Нет, Оливия ей нравится. Просто пока недостаточно, чтобы… — Лекс, — зовёт девушку Кларк и видит, как та вздрагивает. Сердце делает сальто и останавливается где-то в горле. — Прости. Шатенка придвигается ближе и поворачивается набок, лицом к Кларк. Когда она услышала то, как блондинка её назвала, ей захотелось слышать это ещё и ещё. Ей показалось, что она отчётливо услышала свой ускорившийся пульс в ушах. — Нет, всё нормально, — скованно улыбается Лекса. — Ты можешь называть меня, как хочешь, — добавляет она и замечает огромное различие. Её любовь к Костии появлялась только в воспоминаниях. Она была, и Лекса помнила, как ускорялось её сердце — настоящее сердце — каждый раз, когда Кос смотрела на неё любимыми карими глазами, как сбивалось дыхание с каждым прикосновением, и как счастье и тепло растекалось по венам, смешиваясь с кровью. Но у неё не было этих чувств по отношению к Костии сейчас, когда Лекса лежала рядом с Кларк. Может, всё дело в том, что она не вспоминает ничего уже слишком долго, но их нет. Они просто безвозвратно, как думает шатенка, прошли. А сейчас её сердце, которое, должно быть, не бьётся с двадцать первого октября, оживает, и шатенка может слышать свой пульс. Лекса пугается своих мыслей и нервно сглатывает. — Я думаю, ты должна пригласить её на свидание, — произносит она, сильно прикусывая внутреннюю сторону щеки. — Думаешь? — прочистив горло, спрашивает Кларк, отводя взгляд на подушку. Глаза блестят то ли от слёз, то ли от света луны, и она закрывает их после того, как Лекса кивнула. — Я подумаю об этом завтра, мне хочется спать, — хрипло добавляет блондинка и поворачивается лицом к окну. Она смотрит на луну и чувствует, как Лекса придвигается ближе и прожигает взглядом её затылок. Несколько раз судорожно вздыхает, пытаясь сделать это беззвучно, и закрывает глаза. Завтра она точно не сможет об этом думать, потому что у неё совершенно другие планы. Завтра три месяца, как Кларк встретила Лексу, и ей хочется сделать что-то особенное для шатенки. Кларк складывает ладони под щёку, сцепив зубы. В голове слишком много мыслей для того, чтобы спать, и девушка старательно пытается избавиться хотя бы от половины, но не может. Мозг дорисовывает ощущение обжигающего дыхания в затылок, и по всему телу девушки проходит мелкая дрожь. Кларк кажется, что она потихоньку сходит с ума, когда чувствует еле ощутимое щекочущее прикосновение в изгибе шеи. — Лекс? — шёпотом спрашивает она не поворачиваясь, а у шатенки на секунду сбивается дыхание от этого обращения. — Что? — Ничего, — отвечает Кларк, смущаясь и пряча лицо в подушке. Гриффин слышит, как шатенка хохочет и говорит, что она странная. Губы растягиваются в широкой улыбке, которую та даже не пытается сдерживать.***
Когда Кларк приоткрывает глаза, первое, что она видит — это расслабленное лицо Лексы прямо перед собой. Широкая улыбка расплывается на её лице, когда Лекса смущается, пойманная за разглядыванием лица блондинки. — Доброе утро, — говорит хриплым ото сна голосом Гриффин, удобнее располагая голову на подушке. — Доброе, — кратко в ответ выпаливает засмущавшаяся шатенка, и лицо приобретает красноватый оттенок. Кларк прикрывает глаза и хихикает, замечая смущение девушки. Она садится на кровати и чувствует, что выспалась. Поворачивает недоумевающий взгляд на шатенку, которая ни с того ни с сего хохочет. — У тебя такая щека помятая, — поясняет девушка, когда Кларк спрашивает, что такое. — Это так мило, — добавляет Лекса, продолжая смеяться. — Иди ты… — обиженно отвечает Гриффин и направляется в ванную. В зеркале она видит своё немного опухшее помятое лицо и невольно сама улыбается. Приняв душ, она направляется на кухню, чтобы приготовить себе чашку любимого чёрного кофе. Он крепкий, но всегда помогает взбодриться и почувствовать себя лучше. Сегодня у девушки долгожданный выходной, который она планирует полностью провести с Лексой. Она считает этот день их днём и надеется, что шатенка не против провести его вместе. Кларк настораживается от своих мыслей, но желание заставить девушку радоваться превышает здравый смысл, так что она не заморачивается. Кларк готовит оладьи и садится за стол, поставив тарелку и чашку. Лекса приходит на запах и садится на столешницу, болтая ногами. — Ты знаешь, какой сегодня день? — спрашивает блондинка, разрезая оладьи на маленькие кусочки и чувствуя, как что-то неприятное болтается в животе. — Воскресенье, — не понимает вопроса шатенка и нахмуривается. — И-и-и… — выжидающе смотрит Кларк на девушку, хлопая в ладоши. — Двадцать первое января, ну! — Точно! — хлопнула девушка себя по лбу, хотя на самом деле ничего не поняла. — Ты же не вспомнила, — улыбается блондинка, отставляя тарелку в сторону. Лекса смущается и опускает голову. — Ладно, сегодня уже три месяца, как… Гриффин даёт возможность шатенке закончить мысль, и та добавляет: — Как я умерла.? — неуверенно говорит Лекса, видя скептически смотрящую на неё девушку. — Как мы познакомились, Лекса! — Из шатенки вырывается смешок, когда она видит возмущённый вид блондинки. — Ну, можно и так сказать, — тихо бормочет та, чтобы Кларк не услышала. — Ты хочешь погулять или.? Лекса помнит, чем заканчиваются каждые их совместные прогулки, но раз это годовщина их знакомства, она хочет провести время с ней. Вдвоём. Они решают остаться дома и провести целый день на диване в компании друг друга, Татьяны Маслани, нескольких стаканов попкорна и бутылочек пива. В общем, когда они досматривают четвёртый сезон, Кларк уже достаточно пьяна, чтобы безостановочно смеяться над каждым комментарием шатенки. Кларк относится к тем людям, которые смотрят сериалы за неделю, в независимости от количества сезонов и серий, и пересматривать она их не слишком любит. Но без Лексы «Тёмное дитя» она смотреть не хочет, а вместе они его смотрят не так часто, как хотелось бы. Если быть честной, блондинка временами зависает, пристально смотря на Лексу, и думает, что делает это незаметно. Но Лекса замечает и смущается. Милый румянец проступает на её щеках, отчего блондинка улыбается. — Что? — мягко спрашивает шатенка, поворачивая голову и поджимая ноги под себя, удобнее располагаясь на диване. — Просто вспоминаю, — шепчет Кларк, завороженно наблюдая за той. Лекса небрежно перебрасывает рукой волосы на спину, кладя голову на спинку мягкого дивана, на котором когда-то в недоумении очнулась. Кларк вспоминает, как испугалась за свой рассудок, когда они обнаружили, что Лекса призрак. Она вспоминает, как была рада, что девушка ушла, избавив её от своих забот, и как пришла в госпиталь после того, как спасла Лилу. Она не замечает, как начинает улыбаться, ведь именно после того дня их дружба начала зарождаться. От вида улыбающейся Кларк губы Лексы сами собой растягиваются в улыбке, и они, как идиотки, лежат на диване друг возле друга в абсолютной тишине, улыбаясь. Между их лицами достаточное расстояние, но их ноги могли бы соприкасаться, если бы… — Как ты думаешь, почему ты здесь? — спрашивает Кларк, отпивая глоток из почти пустой бутылки пива. Какая она по счёту, девушка даже не считает. — На твоём диване? — Лекса улыбается, а Кларк просто физически тяжело сдержать желание легонько толкнуть её ногой. — Я имею в виду здесь. Вообще здесь, — неуклюже размахивает руками девушка и проливает немного пива на свой любимый серый плед, но даже не замечает этого, и шатенка понимает, что девушке точно хватит пить. Лекса не знает ответа на этот вопрос, но сейчас ей почему-то не кажется, что её задача разузнать, кем она была, или что-то в этом роде. Именно сейчас, в этот момент, когда она смотрит в искристые глаза Кларк, видит румянец от количества выпитого, замечает, как ложатся недлинные волосы в изгибе шеи, ей кажется, что она знает ответ на этот вопрос. — Мне кажется, я оказалась здесь, потому что не встретила тебя при жизни, — уверенно и тихо отвечает шатенка и видит, как по оголённой коже девушки напротив пробегает стая неконтролируемых мурашек, и как затрепетали её ресницы. Ответ шатенки немного шокирует Кларк, и она чувствует, как невыносимо быстро бьётся сердце. Она слышит свой слишком громкий пульс и думает, что его слышат даже соседи на два этажа сверху. В горле мгновенно пересохло, и она облизывает губы и видит, как взгляд шатенки падает на них. Непроизвольно она закусывает нижнюю губу, всё ещё ощущая, как гулко бьётся сердце и сбивается дыхание. Кларк видит, как расширились зрачки Лексы, почти полностью закрывая радужку, и переводит взгляд немного ниже. Шатенка, замечая это, невольно облизывает нижнюю губу, и та сглатывает. Блондинка хочет приблизить своё лицо к её лицу, хочет почувствовать… Девушка кашляет и вскакивает с дивана. — Я вынесу бутылки, — поспешно говорит она и пулей залетает на кухню. Кларк слышит, как бешено бьётся сердце, никак не успокаиваясь. Ей кажется, что она задыхается, и девушка пошатывается, хватаясь за кухонную тумбу. Блондинка прижимает руку к груди, ощущает быстрые удары сердца и чувствует, как румянец заливает всё лицо. Гриффин смущается, когда понимает, что она забыла взять бутылки, но в её голове барабаном бьёт только одна мысль: она хотела поцеловать Лексу.