Бабочки монархи всегда возвращаются

      Ненавижу эту чертову физику! Ненавижу эту чертову контрольную! Ненавижу эту чертову физичку! Вот нет чтобы спокойно сидеть за своим столом, заниматься своими учительскими делами, никого не трогать — так ей же надо ходить по всему классу, следить за тем, чтобы никто ни с кого не списывал, и останавливаться именно у моей парты и именно в тот момент, когда я пытаюсь найти решение этой глупой задачи в телефоне! И ладно бы она просто сделала замечание и все — нет же, нужно в очередной раз указать на то, что я «неуч, который ничего не знает, умеет только списывать и ничего не добьется в жизни», забрать у меня тетрадь и поставить двойку! И ведь не я один списывал, но, конечно же, крайний как обычно Айеро! Бесит…       Примерно с такими мыслями и еще больше испорченным настроением я плелся вперед по длинному узкому коридору первого этажа, непривычно пустому и тихому, так как урок уже начался с минуту назад. Но я не особо на него спешил. Ибо в отличие от физички географичке всегда было пофиг на прогулы и прочее. Да и рассказывает она так, что уснуть можно, а потому я не единственный, кто пропускал ее уроки, как например сейчас.       Но внезапно мои размышления прервала довольно странная и даже в какой-то степени шокирующая картина: Джи — наш всегда спокойный и всегда правильный Джи — раскрывает окно первого этажа, затем, снимая рюкзак с плеч, перекидывает его на улицу, а после, забираясь на подоконник, спрыгивает и сам. И, признаться честно, это действительно привлекло мое внимание. Ведь Джи всегда жил где-то в собственной голове, ни с кем не делился своими мыслями, и то, что он мог задумать, сейчас казалось мне довольно интересным, хоть я и никогда не придавал особого значения его странностям. Да и в школе мне торчать абсолютно не хотелось, а потому я, помедлив буквально пару секунд, тоже перекинул свой рюкзак, после чего выпрыгнул через так и оставшееся открытым окно следом за Уэем.       Городок у нас был достаточно маленький и скорее даже больше напоминал поселок, так как большую часть здесь все же занимали частные дома, нежели многоэтажные, а его самого можно было обойти меньше, чем за час. А совсем недалеко от него находился лес, до которого можно было добраться за несколько минут и в котором мы с Джи вскоре и оказались.       Не знаю, зачем ему понадобилось в лес, но он, ничуть не раздумывая, иногда опуская взгляд в открытую тетрадь, которую всю дорогу держал в руках, и осматриваясь по сторонам, направлялся куда-то в его глубь, а я, идя чуть поодаль, чтобы не спалиться, тихонько следовал за ним, периодически прячась за золотыми осенними деревьями, но стараясь не отставать, и чем дольше мы шли, тем сильнее меня охватывало любопытство и тем стремительнее росло мое желание узнать, что все же привело этого странного мальчишку сюда. В голове теснилось множество необычных и даже пугающих предположений типа «Может, он в своих чудных мыслях вообразил, что где-то здесь спрятаны сокровища, и хочет втихаря их найти и забрать все себе?» или «А что, если за этой маской добродушного безобидного тихони скрывается какой-нибудь маньяк-насильник, который держит своих жертв в лесу, и, если меня заметят, я стану одной из них?» (в тихом омуте, как говорится), но я тут же их отметал, продолжая следить за Уэем, пока под моей ногой предательски не хрустнула ветка. Джи резко обернулся, тогда как я тут же спрятался за дерево, стараясь не издавать никаких звуков и даже не дышать и молясь, чтобы он ничего не заметил и спокойно продолжил свой путь. Но мои надежды были напрасны, так как он, постояв на месте какие-то секунды, подошел чуть ближе, и тогда я услышал его чуть взволнованный голос:        — Кто здесь?       Я молчал, и тогда Джи сделал еще пару шагов в мою сторону, заглядывая за дерево:        — Я тебя вижу!       Я медленно выдохнул, в мыслях проклиная эту чертову ветку и свою невнимательность, а после все же показался из-за неширокого ствола и как-то неловко усмехнулся, почесав затылок:        — Эм… Привет…       Джи, прижав к себе тетрадь, недоверчиво прищурил глаза:        — Ты за мной следил?        — Ээ… Нет… — попытался выкрутиться я, но понял, что звучит это ужасно неправдоподобно. — Вернее… Мне просто было интересно, куда ты идешь… (боже, никогда еще не чувствовал себя более глупо).        — Ты мог просто спросить об этом, — спокойно ответил Джи.        — Ну… — я попытался обратить все в шутку. — А вдруг ты задумал что-то страшное по уничтожению всего мира и мне нужно было разузнать твой план, чтобы тебя остановить.       Уэй же моего юмора не оценил, а я почувствовал себя еще более неловко.        — Если хочешь, можешь пойти со мной, чтобы убедиться, что это не так, — все с тем же спокойствием предложил он.        — Хочу, — ответил я и улыбнулся парню, чтобы показать ему, что ничего плохого я не имел в виду, и хоть как-то расположить его к себе.       Тогда Джи улыбнулся в ответ, своей доброй детской улыбкой, и, взглядом указав следовать за ним и по-прежнему не отпуская от себя тетрадь, направился дальше. Я же поравнялся с ним, а после спросил:        — А куда мы идем?        — Сейчас узнаешь, — не сбавляя шага, ответил он. — Уже недалеко осталось.       Через какие-то минуты мы дошли до небольшой, довольно узкой, лесной речки, протекающей меж крупных камней и благодаря ним извивающейся журчащими ручейками.        — Здесь будь осторожен, — аккуратно ступая по камням, чтобы перебраться на другую сторону, произнес Джи, в то время как я, придерживая рюкзак, неспешно шел за ним, и, оказавшись на другой стороне, Уэй радостно воскликнул:        — Мы на месте!       Я, спрыгнув с большого камня на землю, оказался рядом с ним и проследил за его взглядом. Джи смотрел прямо на огромные деревья напротив нас, тянущиеся к самому небу и полностью покрытые чем-то непонятным, напоминающим не то иглы, не то мох, не то какие-то водоросли… Но, присмотревшись чуть внимательнее, я наконец понял: это бабочки. Тысячи, миллионы, просто бесчисленное количество ярко-оранжевых бабочек целиком облепили деревья! Весь их ствол, все их ветки, все их листья, каждый их миллиметр был сплошь усыпан бабочками, неподвижными и словно неживыми, заставляющими деревья провисать под тяжестью их немыслимого обилия.       У меня челюсть отвисла: никогда в жизни мне еще не доводилось видеть так много бабочек разом. Казалось, все эти маленькие прекрасные существа со всего мира собрались здесь, на этих деревьях, всецело скрывая их за своими оранжевыми крылышками.        — Глазам своим не верю… — только и вымолвил я и подошел чуть ближе, желая внимательнее разглядеть эти необыкновенные создания, но Джи меня остановил:        — Только не тревожь их. У них впереди еще долгий тяжелый путь.       Я обернулся на парня, и он, улыбнувшись мне, присел на один из камней и открыл заложенную приклеенной к обложке ленточкой страницу в своей тетради.        — Это данаида монарх, — пояснил Уэй. — Простым языком бабочка монарх.       Я вновь взглянул на облепленное этими оранжево-огненными насекомыми дерево, осмотрев его сверху до низу, а после спросил:        — Зачем они собрались здесь? В таком количестве?       Джи снова улыбнулся и похлопал ладонью по соседнему камню, тем самым указывая мне сесть на него, и, когда я, бросив тяжелый рюкзак с учебниками на землю, послушно опустился рядом, протянул мне свою тетрадь. Я бережно взял ее в руки, не без интереса опуская взгляд в открытые, уже старые и потрепанные, страницы, периодически их перелистывая, и тогда перед моими глазами предстало множество рисунков, фотографий, вырезок из всяких книг и журналов, различных записей и заметок — и все о бабочках монархах. Казалось, здесь собрано о них все и нет ничего, что не уместилось бы в этой тетради, которую так бережливо хранил Джи и содержание которой мне единственному довелось увидеть.        — Они готовятся к перелету, — вновь заговорил Уэй. — Монархи — единственные из бабочек, кто мигрирует в другие страны, как птицы на юг.       Я осторожно провел пальцами по одной из фотографий, изображающей огромное количество этих оранжевых бабочек в небе, и после спросил:        — А куда они летят?        — В Мексику, — с улыбкой ответил Джи. — Туда, где теплее.       Я, наконец оторвавшись от тетради, с любопытством взглянул на парня, и тогда он, улыбнувшись еще шире, вскочил с камня и, повернувшись ко мне лицом, словно учитель к ученику, начал:        — Только представь: миллионы монархов со всей страны собираются вместе, в огромные колонии, облепляя собой деревья, с которых запасаются нектаром на предстоящий путь, и начинают свое путешествие! Все это бесконечное число бабочек взмывает в воздух, закрывая собой небо, облака, солнце, после чего эти крошечные хрупкие создания с невероятно тонкими крылышками пролетают расстояние в несколько тысяч километров, чтобы скрыться от наступающих холодов в более теплых странах! — Джи размахивал руками, словно актер на сцене, показывая жестами все, о чем говорил, и рассказывал он обо всем этом с таким самозабвением и неподдельным восторгом, что, слушая его, я невольно испытывал те же чувства и то же восхищение, представляя эту картину у себя в голове и забывая обо всем на свете. — Они останавливаются на отдых, так же покрывая деревья в лесу, питая их тепло и тепло друг друга, а после перерыва, все той же громадной колонией, продолжают свой путь на юг, в Мексику или Калифорнию, где пережидают холода! И только этот вид бабочек на такое способен! Ты можешь себе вообразить?!        — Не-а… — будто в забвении качнул головой я, и тогда Джи тихо рассмеялся, а затем повернулся к повисшим на деревьях бабочкам и продолжил уже спокойнее и тише:        — А с приходом тепла они возвращаются. Правда, их жизнь слишком коротка для того, чтобы пережить столько перелетов, а потому домой вернутся уже их потомки.       Я опустил взгляд и легко покачал головой. Рассказ Уэя и то, сколько он знал об этих вроде маленьких и незначительных, но настолько необычных и интересных существах, поразило меня, и я, пролистнув еще пару страниц его тетради, негромко произнес:        — Вероятно, ты давно их изучаешь…        — Давно, — улыбнулся Джи, снова повернувшись ко мне. — Несколько лет. Впервые я заинтересовался ими, когда гулял здесь, в этом же лесу, в это же время года и увидел эти же деревья, точно так же полностью спрятанные за этими невероятными бабочками.        — Эти же? — переспросил я.       Джи с улыбкой кивнул:        — Из поколения в поколение бабочки монархи останавливаются на тех же деревьях, на которых до этого останавливались их предки. Никто пока точно не знает, как они это делают, но есть предположение, что благодаря положению солнца и магнитному полю земли.       Я перевел удивленный взгляд на бабочек, тогда как Джи снова присел рядом со мной и тоже устремил глаза на деревья.        — Уже завтра они отправятся в свое далекое путешествие, — произнес он и посмотрел на меня с широкой улыбкой. — Я собираюсь их проводить. Хочешь со мной?        — А можно? — я, чуть приподняв брови, покосился на Уэя.        — Было бы нельзя — не предлагал бы, — засмеялся Джи. — Тебе понравится, я обещаю! Это просто незабываемое зрелище!