Побег

Несколько минут я просто молча смотрел на него, мысленно прокручивая в голове его слова. «Люблю тебя, Луи.» Нужно ли объяснять, что я растерялся? — Ты говоришь это, потому что хочешь меня успокоить? — чересчур хриплым, словно не своим голосом произнёс я наконец. Лестат наклонился ко мне и спокойно поцеловал в губы — целомудренно, без лишних эмоций. — Нет, — твёрдо произнёс он, — я полюбил тебя с первой минуты, как только увидел. Меня трясло от того, как равнодушно ты подвергал себя стольким опасностям! Тебя могли зарезать, как скот, утопить, задушить! Ты, хрупкий цветок, но с стальным стержнем внутри, рассчитывал уйти из этого мира совершено недостойным способом! Мог ли я удержаться от того, чтобы спасти тебя? Я до сих пор помню каждую секунду той ночи! Помню, как тщетно ты пытался вырваться из моих рук, а потом с каким детским изумлением рассматривал пуговицы на моем камзоле! Тогда я мог ещё читать твои мысли и внутренне ликовал, когда узнал, что ты восхищаешься моей красотой! Твоё такое живое тёплое тело, обмякшее в моих руках! Я так боялся случайно сломать тебе что-нибудь! Ведь ты был ещё хрупче, чем сейчас! Словно хрусталь, ты лежал у меня на руках, сдавшись и согласившись поменять свою суть. А с каким вожделением ты приник к моей руке! С какой страстью пил мою кровь! И твоё смертное тело начало меняться. Ты стал ещё прекраснее, mon cheri! Твоё скорбное лицо, большие, задумчивые глаза, тёмные волосы! Я смотрел на тебя с не меньшим восхищением, чем ты на меня! И с какой болью я понимал, что ты не счастлив. Я пытался развлечь тебя, научить быть вампиром, но с каждым днём ты отдалялся от меня. Ты начал меня презирать! Ты видел во мне лишь убийцу. В твоих глазах читался упрёк. Я боялся потерять тебя! Тебя самого, Луи! Не твои чертовы деньги! Вся эта чушь не была мне нужна никогда! Я просто боялся, что расскажи я тебе правду о том, что к тебе испытываю, ты бы почувствовал ещё и отвращение. Ты был настолько несчастен, что я сам был готов сделать что угодно, лишь бы хоть на мгновение вызвать улыбку на твоих губах! И вот ты нашёл Клодию. И я понял, что должен подарить тебе её. Подарить тебе ребёнка, дочь, возлюбленную. Должен, потому что за мной остался долг. Я спас тебя от смерти, но не от одиночества. Ведь именно от него ты страдал, Луи! Твоя жизнь была бессмысленной только потому, что ты был один. Как я. Но я не смог., — тут Лестат вдруг внезапно оборвал свою порывистую речь и закусил губу, словно сказал что-то лишнее. Что-то мелькнуло в его глазах, ⎌что-то похожее на страх. Неужели Лестат испугался собственного откровения? Я медленно приподнялся на локте и заглянул ему в лицо. — Что ты не смог? — тихо спросил я. Его губы были всего лишь в нескольких сантиметрах от моих, и я вдруг с удивлением понял, что мне нравится чувствовать их. Я подался вперёд и впервые сам поцеловал его так же, как он. Но Лестат не ответил. В его глазах сверкнуло отчаянье, он положил руки мне на плечи и чуть отвёл в сторону. — Только не жалей меня, Луи! — прошептал он, — мне не нужна жалость! Тем более твоя! Я слышал в его голосе уязвлённое самолюбие и понял, что вся его уверенность была напускной. Глубоко внутри он был таким же, как я — неуверенным, сомневающимся, нервным. Лестат думал, что я иду на уступку, целуя его. Но это была неправда. Я хотел этого. Ощутить его ладони на своей коже. Мне хотелось почувствовать тело Лестата. Потому что его душу я уже узнал. И она мне нравилась. Да, наконец я понял, какова была его суть. Лестат был похож на меня. Конечно, по манерам, поведению, разговорам он был другим, но сама суть была одна. Вот почему он выбрал меня. Он почувствовал что-то близкое. Лестат увидел, хотя и не отдавал себе в этом отчёт, во мне родство. — Я не жалею тебя. Ты сейчас хочешь уйти. Но почему, Лестат? Разве не за мной ты приехал? Не чтобы увезти меня домой? — Да, — глухо выдавил он, отводя взгляд. Я потянулся к его лицу, взял за подбородок и заставил взглянуть на себя. — Так чего ты ждёшь? В следующее мгновение между нами словно исчезла разделяющая нас прозрачная перегородка. Руки Лестата обхватили меня, я уткнулся лицом куда-то в его ключицу. Он порывисто прижал меня к себе, прижался губами к моему рту. Я скользнул рукой под его рубаху, провёл ладонью по позвоночнику. Он вздрогнул, словно от удара. — Луи, — хрипло шепнул он мне на ухо, — я не смогу остановиться… Я не хочу, чтобы ты жалел… Я спихнул его с себя и теперь уже сам оказался сверху. — Кто сказал, что я буду жалеть? Лестат замер на миг, потом что-то вспыхнуло в его глазах, и он притянул меня к себе. Его пальцы стремительно стянули с меня рубашку. Я вытащил пояс из брюк и скинул их на пол. Мне было плевать, как я выглядел в этот момент. Все мои человеческие комплексы по поводу собственного тела, оставшиеся и когда я стал вампиром, вдруг исчезли. Я ощутил руки Лестата, скользящие по моей обнаженной коже, и услышал его восхищённый вздох. Он не отшатнулся от меня с презрением! Он не произнёс ни слова по поводу моего тела. Сам же он был безупречен настолько, что несколько первых секунд я не мог поверить, что вижу перед собой реального человека. Казалось, рядом со мной лежала древнегреческая скульптура воина или олимпийца. Да, мы не могли познать друг друга полноценно по многим причинам. Но в эту ночь мы по-настоящему стали близки. Я вывернул наизнанку душу, Лестат нараспашку открыл себя. Даже не раздеваясь, мы были обнажены до самого своего нутра, самого естества. Рука Лестата сжала мою кисть над моей головой, и я улыбнулся. Он чувствовал свою власть над моим сердцем. Он превратил меня в вампира, думая, что таким образом сделает меня своим. Но только сейчас я действительно принадлежал ему. Телом и душой. Я положил голову на его плечо и наконец открыл глаза. Лестат улыбался. — Ты не жалеешь? — Ни об одной секунде. Я не хочу уходить отсюда никогда. Ты позволишь мне остаться у тебя? — Ты смеёшься? Я сам никуда не отпущу тебя! — и Лестат укрыл нас обоих одеялом, которое почти свешивалось до пола. — Я тебя люблю. Теперь я это чувствую. Я ощущаю это глубоко внутри. И у меня больше нет страха, Лестат. Как бы глупо это не звучало, но я твой. Теперь уже всецело и по собственной воле. Он улыбнулся и прижал меня к себе. — Если бы ты знал, Луи, как я боялся никогда не услышать этих слов! Он зарылся лицом в мои волосы. Мне даже стало щекотно. Его рука скользнула под одеяло и осторожно коснулась моей шеи. Лестат, казалось, не замечал, что делает его рука, даже когда она скользнула по моим ключицам вниз. С моих губ сорвался невольный вздох, и я инстинктивно содрогнулся. Лестат тут же отпрянул. — Прости, просто это… — Нет, я не должен был… — Лестат, да я не против! Просто немного неожиданно, вот и все. Он хитро улыбнулся. — Так мне продолжить? — Как угодно. Его рука опять скользнула под одеяло. Я закрыл глаза и попытался расслабить напряженные мышцы всего тела. Лестат это заметил. — Тебя что-то беспокоит сейчас? — Нет. — Тогда почему ты держишь меня за руку? Я в изумлении открыл глаза и понял, что действительно непроизвольно схватил его кисть прямо у своего сердца. Лестат смотрел на меня сквозь полуопущенные ресницы. — Ладно, я понял, — он убрал руку и чуть отстранился. — Лестат, я, правда, не против, — произнёс я растерянно, но он тут же закрыл мне рот ладонью. — Дело не в тебе. Точнее, не в твоих желаниях. Это твоё тело ещё не доверяет мне. Сегодняшняя ночь не в счет, это был почти что экстаз. Сейчас ты контролируешь себя. И твоё тело блокирует любое вторжение. Я растеряно взглянул на него. — Что же делать? Лестат улыбнулся и привлёк меня к себе. — Тебе — ничего, Луи. Это я буду постепенно знакомиться с твоим телом, чтобы оно мне доверяло. Обещаю, буду терпелив и настойчив. Я в ответ молча прижался к нему. Лестат обнял меня, поцеловал в макушку и удовлетворенно вздохнул. — К нам точно никто не зайдёт? — спросил я немного встревоженно чуть погодя. — Нет. Я запер дверь и предупредил служащих гостиницы. И на всякий случай забаррикадировал дверь. Никто к нам не придёт. Спи. Я спрятал лицо у него на груди и улыбнулся. — Твои ресницы щекочут, — произнёс он. — Могу лечь на подушку. — Нет, — категорично произнёс он. Я улыбнулся, зная, что и он сейчас счастлив так же сильно, что и я. — Добрых снов, Лестат. — И тебе, mon cheri. Мне нравилось слышать его французский акцент. Он звучал мягко и обольстительно даже против воли. С этими мыслями я крепко уснул.

***

Вставал я гораздо позже Лестата. Порой я выходил из своей комнаты когда он уже успевал выйти на охоту. Но сейчас, сквозь сон, я ощущал его присутствие рядом. Я чувствовал, что он перебирает пальцами мои волосы. — Я люблю тебя, Луи… Всегда любил и всегда буду. Даже если ты будешь жалеть о том, что между нами произошло, для меня это останется самым важным в моей жизни воспоминанием. — Не буду жалеть, — очень тихо пробормотал я, все ещё пребывая на грани сна и яви, — никогда. Спустя минут пятнадцать я наконец полностью проснулся и увидел Лестата, уже полностью одетого и сидящего в кресле у окна. Он с задумчивой улыбкой наблюдал за мной. — Как спалось? — Отлично. А ты давно встал? — я потянулся, хрустнув суставами, и сел на постели, завернувшись в одеяло, как простой смертный. — Час назад. — И все это время сидел здесь? — недоуменно уточнил я. Лестат улыбнулся ещё шире. — Я не хотел выходить без тебя. Одевайся. Я голоден. — Я тоже, — откинув одеяло, я поискал глазами одежду и смущённо обернулся к Лестату, — ты так и будешь следить за мной? Он засмеялся. — После всего, что между нами было, mon cheri, ты стесняешься? Я не нашёл, что ответить, но Лестат расценил это по-своему. Улыбка исчезла с его губ, он молча поднялся, указал на мою аккуратно сложённую на стуле одежду и накинул мне на плечи халат. — Я могу подождать внизу, — сказал он и двинулся к двери, но я поймал его за локоть и поцеловал. — Нет, не уходи… Я не хочу, — шепнул я. Он согласно кивнул и на мгновение крепко обнял меня. — Значит, ты действительно ни о чем не жалеешь? — Нет! — выдохнул я с такой горячностью, что уголки губ Лестата дрогнули. — Я счастлив, Луи. Можешь мне поверить. — Верю, — я сбросил халат и принялся одеваться зная, что он не спускает с меня взгляд. Наконец мне оставалось только привести мои взъерошенные со сна волосы, но тут Лестат достал костяной гребень и сам аккуратно расчесал и сделал пробор, уложив мои тёмные волосы на плечи. — Ты прекрасен, чтоб ты знал, — добавил он, заметив мою довольную улыбку. Мы спустились вниз, и Лестат сразу же расплатился за номер. Мы отправились по улицам небольшого городка, рассчитывая поесть. По правде говоря, сил у меня было немного, поскольку я действительно практически не пил человеческую кровь за эти недели. Лестат вскоре нашёл нам жертв — двух проституток в очень откровенных платьях. Они сами восторженно бросились к нам и повели за угол, где обе и нашли свой конец. Правда, в этот раз Лестат ни на секунду не позволил себе флиртовать с ними. Он оставался невозмутимым, словно боялся, что я могу обидеться. Девушки даже не поняли, что происходит, как обе бессильно обмякли в наших смертельных объятиях. Но этого было мало, и мы отправились дальше. Свернув на менее многолюдную улицу, Лестат вдруг резко остановился и повернулся ко мне. Я не успел даже понять, что происходит, как он притянул меня к себе и поцеловал так пылко, что я едва устоял на ногах. — Лестат, нас могут заметить, — прошептал я, когда наши губы наконец разъединились. — Ну и пусть! Это только на пользу страсти, — он хитро улыбнулся. Я коснулся его руки и переплел наши пальцы. — Прости, что порой я такой осторожный. Лестат вскинул брови и посмотрел на меня обеспокоенно. — Не вздумай извиняться, Луи! Ты такой, какой есть, и я люблю тебя с твоей замкнутостью, осторожностью и деликатностью. В ответ я с благодарностью поцеловал костяшки его пальцев. — Спасибо, Лестат. Он посмотрел на меня с нежностью, но спустя мгновение тряхнул копной белокурых волос и воскликнул: — Ну идем же!