Девчонка

Губы сами собой растягиваются в улыбке - в болезненной улыбке, понять смысл которой смогли только Мегатрон и Микаэла. Только они понимают, насколько ей сейчас больно. Но автоботы этого явно не понимают - как, впрочем, и люди, которые прибыли с ними. Те, с кем она сражалась вместе несколько лет назад, теперь не помнят её, не узнают. Хотя, если быть до конца откровенной, Сэм порой тоже не узнаёт себя в зеркале - часто ей кажется, что из отражения на неё смотрит другая она - та, что никогда не знала автоботов и у которой была нежная чистая кожа, напрочь лишённая шрамов. Но, слава Богу, эти наваждения быстро проходят и Уитвики снова видит себя - пепельноволосую девушку, что выглядит старше своего возраста, с усталыми печальными глазами, в которых только время от времени проскальзывают живые искры, с расчерченной шрамами кожей и душой, с трудом склеенным Мегатроном сердцем. Уитвики переводит взгляд с автоботов на людей, мысленно умоляя кого-нибудь узнать её. Просто позвать по имени, чтобы она знала, что она не осталась в прошлом, что она значит для них хотя бы немного. Но все молчат, а Сэм кажется, что под её ногами медленно ломается земля, с каждой секундой становясь всё тоньше, и скоро пепельноволосая упадёт вниз, в тёмную неизвестность, где никто не увидит её слёз, которые невольно стали собираться на глазах. Мегатрон видел, как переменилась в лице Уитвики, и ему это очень не понравилось. Впрочем, ему ничего из происходящего не нравилось, кроме, разве что, заботливой Бейнс, которая пыталась отвлечь Саманту от невесёлых мыслей. Переведя оптику на своего давнего противника, лидер фиолетовозначных не может понять, что раздражает его больше - то, что Прайм не узнал ту, что столько лет была с ними рядом, помогая автоботам или тот факт, что те, кого Уитвики раньше считала друзьями, просто забыли о ней. Хотя, чего греха таить, бесило его всё. Когда брюнетка помогла подруге сесть на стоящий рядом стул, Микаэла снова повернулась в сторону Оптимуса. Сил сдерживаться уже не было - в данный эмоций было слишком много и они были слишком сильными, чтобы контролировать их. - Оптимус, ты спрашиваешь, кто эта девушка. Что ж, я представлю её тебе. Саманта Уитвики, двадцать три года, в шестнадцать лет впервые встретившая инопланетную расу с планеты Кибертрон. Та, над которой ставил опыты Могильный ветер. Та, которую вы оставили на произвол судьбы, объясняя это тем, что не хотите рисковать ею. А сейчас ты смеешь говорить о том, что никогда её не знал?! - на последних словах Микаэла сорвалась на крик, стараясь выплеснуть всё накипевшее - гнев, ярость, злость и боль - ей тоже было неприятно больно, как и Сэм - вместе с Сэм. С каждым словом, слетевшим с её губ, на душе становилось немного легче. Саманте, наверно, тоже, но Бейнс не могла сказать наверняка. Сэм видела, как на лицах людей появляется выражение глубочайшего шока, а автоботы замирают на месте, не в силах даже сказать слово. Какая же ирония - стоило Каэле сказать им о том, кто она, так они сразу же - ну, наверно - узнали её. Плечи предательски вздрогнули и первые серебряные капельки потекли по щекам. Сдерживаться больше не было ни сил, ни желания. Пусть они смотрят. Пусть видят, что ей плохо. Пусть, ведь это их последняя встреча. Больше она не собирается с ними встречаться, даже если они захотят. Сегодня она последний раз показывает им свою слабость. Завтра утром её ждёт любимая работа, любимый зелёный чай вместе с шоколадом, и присутствие вполне любимого Мегатрона, к которому за столько времени, проведённого вместе, она успела слишком привыкнуть. Поднявшись - не без помощи брюнетки - на ноги, Уитвики развернулась к автоботам спиной, и только она собиралась уходить, как её окликнули. - Сэм... Сэм, постой. Пожалуйста, - никогда прежде она не слышала столько мольбы в голосе Леннокса, как сейчас. Сейчас он почти умолял её остановиться и выслушать его. Наверно, ему можно это позволить - он был в бегах, скрываясь от Могильного ветра, и сам едва не стал подопытным вместе со своей женой. Так что он не виноват в том, что не узнал её. Когда они последний раз виделись, её волосы ещё не поседели, а в глазах была радость и желание жить. Наверно, стоит всё же его выслушать.