EVERYZINE

Не успела закрыться дверь за Алексеем, как меня тут же потревожили. – Простите, я могу войти? – на пороге переговорного зала стояла юная и слегка запыхавшаяся девушка. Пепельные локоны, выбившиеся из пучка, спадали на ее лицо. Она пыталась сдуть их, не имея возможности поправить руками, так как они были заняты какими-то папками, сумками и пакетами. – Конечно, проходите, – откликнулась я, предлагая ей присесть. Не было сил смотреть на то, как такая хрупкая девушка буквально тонула под кучей вещей. – Меня зовут Вирджиния Соул, а вы… – Эмма Грейс Торн, президент студенческого совета NYSMEF, лид-активист общественного феминистического движения «Сестры» и член молодежного совета при мэрии города Нью-Йорка. Можно просто Эмма. – Очень приятно познакомиться, Эмма, – я улыбнулась. – Твой послужной список впечатляет. Как тебе удается все это совмещать и при этом не сходить с ума от перегрузки? – Не знаю, – пожала плечами девушка. – Мне просто нравится постоянно быть в движении. Мне кажется, я бы наоборот сошла с ума, если бы сидела дома и ничем не занималась. – О, я тебя отлично понимаю, – подмигнула ей я. – В наше время сложно чего-то добиться, сидя сложа руки… Эмма кивнула. – Именно! Автономности и независимости можно добиться лишь через работу над собой, а плодотворная деятельность в свою очередь подстегивает тебя быть лучше и добиваться больших высот. Не мне, конечно, об этом говорить, я пока еще ничего толком не добилась, но меня очень вдохновляет пример сильных женщин, – она слегка смутилась. – Поэтому мне особенно волнительно сейчас сидеть здесь и общаться с вами. – Не стоит волноваться, Эмма, я безумно благодарна тебе за твои слова, но, как хороший журналист, я вынуждена поставить их под сомнение. Время еще покажет, кто из нас большего смог добиться. Эмма, однако, смутилась еще сильнее. Я же мысленно отругала себя за ужасную попытку поддержать. – К слову, еще до нашей встречи, на стадии планирования интервью, один мой, – уголки моих губ сами по себе растянулись, – близкий знакомый порекомендовал мне обратить на тебя особое внимание. Он сказал, что я не разочаруюсь, и что ты отличный собеседник. Кажется, он в очередной раз оказался прав. – Что? Кто это был? – тут же поинтересовалась Эмма. – Думаю, он не хотел бы, чтобы я разглашала его имя. Но вы, определенно, должны быть знакомы, раз он так хорошо вас знает. Девушка шумно выдохнула и уставилась в пол. – Это напомнило мне одну историю из моей жизни. Я в шутку называю ее «Тайна загадочного Секрета». – Ого, интригующее название, – сказала я, приготовившись записывать подробности. – Я вся внимание. – Да тут, честно говоря, и рассказывать-то нечего, – засомневалась было Эмма, но, взглянув на меня, все же решила поделиться воспоминаниями. – В общем, когда я еще только проводила свою предвыборную кампанию, в моей жизни появился таинственный… даже не сказать поклонник, скорее просто человек. Он преследовал меня на протяжении всей президентской гонки, а потом вдруг пропал. Насовсем. – Интересно, – протянула я. – А как именно он давал о себе знать? – Он оставлял записки, а иногда и всякие другие вещи вместе с ними. Обычно в записках он писал мне приятные слова, желал приятного дня и поддерживал в трудных ситуациях, когда я уже была готова опустить руки. Например, однажды, придя на пары, я обнаружила на столе, за которым обычно сидела, карту памяти! Ну а вместе с ней очередную записку, конечно. В ней говорилось что-то вроде: «Она тебе понадобится. Твой Секрет». Погодите, я могу даже найти ее, – девушка взяла в руки одну из сумок и принялась рыться в ней. Поиски увенчались успехом, и из недр сумки была вытащена порядком истертая и когда-то самоклеющаяся бумажка. Эмма передала ее мне. – И таких вот записок было достаточно много. Но не записки удивляли меня, а те самые вещи, которые каждый раз оказывались как нельзя кстати. Карта памяти нужна была мне для того, чтобы отснять ролики и сделать фотографии. – И что, – продолжая разглядывать записку, спросила я, – он ни разу не попытался раскрыть свою личность? Ты в итоге поняла, кто скрывался под псевдонимом Секрет? – Однажды мне показалось, что я вот-вот раскрою его, но нет, его личность так и осталась загадкой. Дело в том, что во время финальных дебатов, уже перед самым выходом на сцену, у меня оторвалась пуговица от пиджака. Надо было срочно чем-нибудь его скрепить, а иначе это выглядело ужасно, словно дырка на груди. Но и тут этот Секрет подоспел мне на помощь. Я уже хотела выходить с этой ужасной дыркой на сцену, когда в последний момент ко мне подбежала Мэй и передала записку. Она сказала, что нашла ее на ступенях, ведущих к сцене, но никого рядом не было. К новой записке была приколота булавка, и ее содержание гласило: «Ничего не должно помешать». Как он узнал и, самое главное, успел провернуть это, до сих пор вопрос для меня. – Удивительно, – я передала записку обратно девушке. – Но что насчет почерка? Можно было бы попробовать вычислить тайного воздыхателя таким путем. – Не сработало бы, – Эмма покачала головой. – Каждая новая записка была написана разным почерком, как если бы все это время их писали разные люди. Даже способ написания отличался: то гелевая черная ручка, то красный маркер, то вообще какой-нибудь синий карандаш. Повезло хотя бы, что он не догадался их зашифровывать, а то я бы вообще ничего не поняла и испугалась. – И правда, это было бы уже слишком, – усмехнулась я. – Но ты сказала, что потом он исчез, так? – Так. В один момент все эти записочки и подарки вдруг исчезли из моей жизни. Последнее сообщение от Секрета я получила после объявления результатов голосования. Оно гласило: «Я никогда не сомневался в тебе». Я покачала головой. – Какая необычная и даже немного романтичная история. Жаль, что таинственный Секрет так и остался секретом. – С другой стороны, может, это и к лучшему? – улыбнулась Эмма, уже рукой убирая с лица волосы. – Я все же предпочитаю общаться не с бумажками, а с людьми.