сероволктябрь

— Выпьем за то, чтобы мы получили то, что хотим и то, что нам нужно, но только не то, что заслуживаем! Смех Сергея разносился по комнате. Эта небольшая двушка и есть офис Сергея: он в ней живет и работает. «Вместе» начал свою работу, это они и празднуют. — О, нет-нет, постой! Не сообразив сразу, что он собрался делать, доставший телефон Сергей пару секунд тупо пялился на заблокированный экран, после чего как очнувшись, он включил музыку. Пси-транс. Как мило. Сергей заигрывающе улыбался. — Я не буду трахаться с тобой под Pertrubator, и не надейся. — И даже под Sex style? — Сереж. — Да ладно тебе, брось! — он ткнул Олегу в плечо. — Может, поиграем? Не то чтобы Олегу сильно хотелось играть, но с волками жить — по-волчьи выть. В конце концов, азарт Сереги частично передался и ему. — Валяй. — Правда или действие. С небольшими правками. — Какими еще правками? Честно говоря, Олег не видел особого смысла. Осталось ли за столько лет что-то, чего они друг другу еще не сказали? — Обобщим все «действие» одним простым. Раздеванием. О, черт. Конечно, Олег видел его голым не раз; во многих положениях, при свете дня и ночи. Но Сергей, раздевающийся под музыку, пусть и напоминающую, если вслушаться, наркотический припадок… да, с этим можно было работать. Фантазии, что рисовало ему воображение, очень даже радовали. — Хорошо. Я начну? — Кивок. — Чему равна производная константы? Олег уже приготовился к откровениям, но… да чего он ждал. — Значит, война? — А в любви и на войне все средства хороши, — он, довольный донельзя, глядел неотрывно на Олега. — Давай, начинай. — А вдруг я знаю ответ? — Олег все также сосредоточенно смотрел в наглые глаза напротив. — Олеж, я бы не задал вопрос, на который ты знаешь ответ. Олег вздохнул. То, что он проиграл битву, еще не значит, что проиграл войну. Он зацепился за футболку со спины и тут уже порывался ее снять. — А-а, — Сережа покачал головой. — Медленно, грациозно, Волков. — Ты серьезно? — Устрой мне шоу, детка, — он подмигнул, и Олега поморщился. Не любил он такое. Однако, слушаться пришлось. Выпрямившись, Олег снова принялся стягивать с себя злосчастную кофту. Он медленно обнажал прессованный живот, слегка подаваясь вперед, и один раз даже поймал судорожный вздох Сергея. Увлекшись, Олег запутался в вороте, за что словил смешок со стороны. — Ну так, — улыбался Сергей. — На троечку. — Моя очередь, — выступил Олег, подмечая, что Сергей не отрывает от него глаз. На троечку, значит. — В каком порядке разбирают Калаш? Сергей поморщился. — Будешь знать. — Нет, постой! Я помню, мы проходили это в школе… — Я бы не задал вопрос, на который ты знаешь ответ, Сереж, — усмехнулся Олег. — А ты быстро учишься. — Меньше слов — больше дела. Сергей прыснул со смеху, но, в отличие от Олега, проблем с раздеванием у него не возникло. Рубашка на нем не была проблемой. Сергей, глядя Олегу в глаза, стал расстегивать ее, пуговица за пуговицей, вытягивая их из петель. Рубашка скатилась с его плеч до локтей, обнажая их, после чего Сергей вынул руки из рукавов. Он выглядел красивым, и Олег знал это лучше других, но сейчас, когда между настоящими действиями и этими играми стояло лишь упрямство… это заводило. — А теперь давай по-честному. Олег кивнул. Это было весело, но бегать от реальных вопросов, должно быть, еще веселее. — Скольких ты убил? Его окатило как из ведра. Олега выбил из колеи сам вопрос и то, насколько сильно и быстро изменилась атмосфера. — Скольких ты убил, Олег? Олег не был уверен. Он не всегда видел лица тех, кого убивал: так было проще. — Много. Десятки, может, больше сотни. Я не знаю, — он почесал затылок, выдохнув. Плохая тема для субботнего вечера. — А тебе зачем? — Это твой вопрос? Олег помотал головой. В черепной коробке Сережи всегда было слишком много того, чего Олег понять бы не смог. Однако, сознание нашептывало ему упрямо один долговолнующий вопрос: — Ты когда-нибудь хотел меня убить? — Да, — не проходит и нескольких секунд, как отвечает Сергей. Словно и не понимает, как выстреливают в Олега его слова. — Моя очередь. — Нет, нет, постой!.. — Моя очередь, Олеж, — строго сказал он, и Олег быстро замолк. — Ты бы убил снова? Ради меня. — Да, — отвечает он, однако, несколько помедлив. Олег никогда не сомневался в этом. Начиная с самого их детства, он дрался за Сережу и парочку долбоебов, наверное, забил бы насмерть, если бы не обстоятельства: воспитатели, подоспевшие дружки или сам Сергей. Олег знал, что, если придется, он убьет за него. — Как бы ты меня убил? Однако, вместо ожидаемого ответа, Сергей только качает головой. Он снимает с себя майку, обнажая плотное тело. Это было красиво — наблюдать за их контрастностью. Кожа Сергея была светлее и чище кожи Олега, прошедшего горячие точки. И, возможно, если бы висевший в воздухе вопрос не интересовал его, Олег бы даже насладился происходящим. — Если бы… если бы все изменилось, Олеж. Если бы я стал самым настоящим злом, против которого ты воевал, ты бы все равно остался на моей стороне? — Да. Олег никогда не допускал иной мысли. Если бы Сергей сошел с ума, если бы перестал быть собой, если бы его руки были бы по локоть в крови. Олег бы не ушел. Ненавидел бы себя, ненавидел бы, может, и Сергея, но никогда не ушел. Хотел бы — не смог. Сергей махнул рукой. — Давай, Олеж. Если будешь так медлить, придется за одеялом тащиться — отопление давать пока не собираются. Он хотел разбавить атмосферу, и обычно это выходило. Обычно, но не сейчас. Они сидели в закрытой комнате полуголые, и просто говорили, не пытаясь даже подсесть ближе. — Как бы ты меня убил? — Олеж, послушай. Тебе не нужно об этом думать, я бы не… — Как? Как, Сереж? Сергей закусил губу. Он несильно царапал палец, нервничая. — Ты не хочешь этого знать. — Я хочу. — Он замолчал. — И ты хочешь сказать. Сергей долго смотрел на него, но так и не получил отказа. Он подобрался к Олегу ближе и начавшими холодеть пальцами коснулся его лба. — Я бы выстрелил в тебя. Прямо сюда, — он постучал по лбу Олега, что заставило того моргнуть. — Я был бы зол. Или был бы вынужден. Хотя, может, все вместе. — Сергей коротко поцеловал его, прижавшись лбом. — Но я бы не хотел делать тебе больно. Что ж, хотя бы не яд. Олег не хочет умирать. Он знает — впереди его ждет многое. — Я помню, как ты держал Макарова, Серег. Ты меня всего изрешетишь скорее. Взяв ладонь Сергея в свою, Олег коснулся его запястья губами. — Тогда в твоих же интересах меня научить. Сергей целует его переносицу, и в голове Олега пролетает мысль, что худшая смерть это, должно быть, смерть от рук Сергея. Олег хочет долгой жизни. У Сергея другие планы.