сероволктябрь

Олегу жарко. Олегу душно. Олега раздирает изнутри. Сереже очень хорошо, и стоны говорят за него лучше любых, даже самых красноречивых слов. К этому вечеру не было никаких предпоссылок: Сергей встретил его на вокзале часам к семи, показал ему, где живет и предложил заказать ужин. А потом Олег припер его к стенке, и Сергей, как ужаленный, притянул его за затылок к себе, с жадностью целуя. Он был голоден до Олега все это время. Сергей кусал его губы остервенело; так, словно Олег был в чем-то действительно виноват. Олег же, не отставая от него, целовал также. Они целовались часто, сталкиваясь зубами и языками, отлипая друг от друга, только чтобы прильнуть снова. Прислонившись к стене, Сергей уперся ладонью в чужое плечо. — Дыхалка ни к черту, — хрипло произнес, даже не стараясь делать вид, что сопротивляется губам, целующим его шею. Олег был горяч как сам ад. Он забирался под свитер Сергея руками, лаская его талию и поднимаясь, чтобы нащупать кончиками пальцев выступающие бедра. Сергей издает первый стон, и Олег жмется губами к его кадыку. Олег не помнит цепочки действий до, но привела она к одному — Сергей опрокинул его на кровать, усевшись на бедра и нетерпеливо ерзал на них, оставляя на шее и ключицах Олега смазанные засосы; он кусал его и тут же зализывал укусы, целуя следом. — Хочу тебя… хочу… — шептал Сергей снова и снова. Олег ощущал всем своим существом: ему тяжело; ум заходит за разум и все, чего ему хочется, это отдаться чужим словам, чужим прикосновениям и всему остальному. Олег знает, как он любит. Олег знает, как Сергей хочет. Он сжимает его бедра и подминает Сергея под собой, кусающим поцелуем прерывая все его возражения на корню. Сергей ругается ему в губы. «Блять, Олег», «блять». Олег кладет руку на его шею, и Сергея пробирают мурашки до самого загривка. — Попроси, — говорит Олег. Голос его едва слышно хрипит. — Попроси меня хорошенько, Сереж. У Сергея сухо во рту. Он ощущает на своем горле широкую ладонь Олега, и стон сам собой рвется наружу. Сергей не прячет глаз, но он уверен, что кровь прильнула к лицу: он распален возбуждением и небольшой неловкостью. Сергей принципиален. Он гордый молодой человек и просьбы, если они не игривые, обычно не в его стиле. Обычно. Но с Олегом никогда не бывает обычно. Олег и сам весь необычен, пусть так не считает. — Сожми сильнее, — просит он. — Сожми. — Не так, — Олег наклоняется к его губам, и Сергей чувствует его дыхание. — Ты знаешь как. Олегу всегда некомфортно поначалу. Он чувствует себя не в своей шкуре, но Олег знает — так только сначала. Когда они оба набирают обороты… Сергей становится гораздо послушнее. — Пожалуйста. Правильно. Все хорошо. — Прошу тебя, Олег, сожми мое блядское горло, — последние слова выходят обрывистыми, частыми стонами. Олег смыкает руку на его шее. Сергей чувствует давление чужой руки на свой кадык, и это вызывает у него дрожь по телу. Олег раздвигает его ноги и устраивается между ними. Свободной рукой он сжимает бедро Сергея и жмется к ширинке вплотную. У него, блять, стоит. У них обоих. Он двигает бедрами, и его хватка становится тверже. Сергей дышит прерывисто и часто. Олег внимательно смотрит за ним, ощущая, как бешено бьется чужой пульс под руками. Он и сам уже стонет, негромко, но глубоко. Он двигает бедрами скорее, и в один момент возбуждение пеленой туманит разум. Олег не закрывая глаз видит, как трахает его, вколачивается внутрь. Как Сергей сам насаживается на его член и просит больше, сильнее, грубее, еще… Олег целует его снова и снова. Он то немного разжимает пальцы, то вновь медленно, но плотно сжимает их. Сергей хрипит и, кажется, если он не потеряет сознание, то скоро кончит. Он громко и долго стонет, что выбивает из легких последний воздух. Как только Сергей царапает его руку — их условный знак — Олег тут же отпускает его и, пока Сергей разок-другой прокашлится, он целует его: в губы, в шею (подмечая красные следы пальцев) и вдоль всей ушной раковины. Сергей тяжело дышит. Олегу неймется, он не прекращает целовать его. Он вплетает одну руку в волосы Сергея, сжимая их в кулаке и целуя его в губы, а другую сжимая в руке, чувствуя, как завозился Сергей. Олег предупредительно кусает его в губы, и Сергей мычит, когда чужая рука оказывается у него в трусах. Олег, удивленный, смотрит на него. Сергей разрывает поцелуй первым и вжимает голову в плечи, отводя взгляд. Он весь красный, но Олег не думает, что все дело в том, что здесь стало жарко. Это было бы мило, но. — Ты кончил? Серьезно? В такой момент, Серег? Сергей молчал, все гуще пунцовея. Он взял подушку из-под головы и накрыл ей лицо. Олег эту капитуляцию на корню прервал, оторвав ее от Сережи. — Ну уж нет, ты от разговора не сбежишь, сексоголик. Объяснись. Сергей снова застонал, но ни толики сексуальности в этом ни было. — Понимаешь, Олеж, когда мужчина долго воздерживается… — «Долго воздерживается»? Сереж, меня больше года не было, — нет, конечно, по факту у него были увольнительные, но в этих днях было слишком мало времени, чтобы оставлять его еще и на секс. — У меня никого не было, — неохотно бормочет Сергей и неловко трет затылок. Волосы липнут к его лицу. Он действительно очень привлекательный парень. — Я пытался пару раз… но ничего. Не встает толком, а трахаться, упившись в хлам, я пока не горю желанием. И только попробуй про руку сказать. Олег допускал такую мысль, конечно. Однако, он не думал, что Серега действительно выдержит. Неожиданная, но приятная новость. И, несмотря на возникший конфуз, Олег чувствует себя гораздо легче. — Ладно, тогда… Когда Олег собирается встать, Сергей надавливает на его плечо, опуская обратно. Он закусывает нижнюю губу, коснувшись выступающей ткани брюк. — Мы можем сделать все еще интереснее, Олеж. Он провел языком по губам, и Олег судорожно выдохнул. Что ж, такой расклад устраивал его более чем.