А что… Что если поддаться. Так делают взрослые, ведь так? Чтобы ребенок успокоился, они выполняют его желания, удовлетворяют неожиданно появившиеся потребности. Они не издевались над Томасом и Дэвидом, когда те признались в своей ориентации и выставили свои отношения всем на показ. Ведь тогда Джиджи поссорилась с Зейном и искала его повсюду. Даже в том же мужском туалете, где и обнаружила целующихся парней. С Зейном… Даже имя умопомрачительное.
Гомез мысленно протягивает это «умопомрачительное», стянуто выдыхая и закидывая голову назад, прокручивая в голове этот незабываемый образ. Она постоянно думает о нем. Осуждает своих одноклассников за зависимость от внешнего давления и гнилого общества, травящего ее, а сама так глупо зависит от одного человека. Зависит от обычной симпатии. Нет. Не просто зависит. Сходит с ума. И не только от Малика. От безысходности. Но ты не способна. Не способна согласиться с этим слухом, удовлетворяя потребности этих людей. Раздается тихое вибрирование телефона, Селена проводит пальцем по экрану, откладывает ручку в сторону и принимается внимательно рассматривать высветившееся оповещение, напоминающее девушке о Хэллоуине на следующей неделе. Гомез равнодушно смахивает яркую картинку, перечеркивая для себя данный праздник и заранее отмечая свое отсутствие на пятничной вечеринке в клубе старшего брата Оливера. А Оливер собственно еще одна особа из окружающих Зейна людей. Та еще особа, собственно. Всё, что бракует девушка его друга, заносит в черный список и Оливер. Шестерка. Но… Остин поставил своему братцу условия, что он не будет исключать из всех избранных и раздавать эти жалкие глянцевые бумажки только тем, кого не гнобит Джиджи. — Нет, — твердо выдает Остин, угрожая брату указательным пальцем. Русый убирает под барную стойку несколько пустых пластиковых стаканов и осматривает пустой, в данный момент клуб, заполненный изнутри синим, интригующим светом. — Если ты будешь приглашать сюда всех, кто привлекает твою эту Джиджи, то я больше не соглашусь продвигать твою жалкую задницу среди твоих одноклассников. Если ты собираешь здесь вечеринку, то зови всех. — Всех, — усмехается Остин, постукивая пальцами по стойке. Он явно припоминает Томаса и Дэвида, которые могут организовать для себя кабинку в туалете и закрыться там надолго, порой выбегая за рюмками водки, или ту же Селену, слухи о которой начинают плавно перевоплощаться в явь. Глупости! На экране мобильного вновь высвечивается новое уведомление в виде текстового сообщения от Кайли, которая буквально требует появления подруги в кафе «Памп», где сейчас Дженнер-младшая (Кайли) и парень её младшей сестры — Гарри попивают любимый черничный смузи Селены. Такой поворот она никак не ожидала. Кажется, это предложение ее заинтересовало. Брюнетка не спешит отвечать на сообщение. Она лишь блокирует телефон и откидывает его на кровать. Несколько минут затишья, не сопровождаемые скребыханием ручки по твердой поверхности листа. Селене будто что-то ударяет в голову, когда та резко дергается, сминает лист и заталкивает его на какую-то полу с исписанными тетради, пряча комок под стопкой тетрадей. Кажется, это означает, что эта запись ничего не значит. Ничего с ее стороны не произойдет. Она не сможет отвергнуть эти слухи, зная, что может последовать дальше, но и согласиться не хватит сил. Девушки уже сейчас решаются вытолкнуть её из раздевалки. В следующий раз они не постесняются сделать это, когда та будет без футбокли. Не постесняются загнать её в угол, несколько раз припугнуть кулаком, летящим в стенку в сантиметре от лица брюнетки. Гомез буквально на минуту закрывает лицо ладонями, делая глубокий вдох, и шустро поднимается со стула, чтобы поскорее сменить свою пижаму на что-то более подходящее для кафе.***
Кареглазая накидывает на голову капюшон серого свитшота, по длине похожего на топ, к счастью достающий до середины молнии джинсов с завышенной талией. Она так тихо и плавно преодолевает лестницу, помогая себе активными движениями левой руки, каждый раз отталкиваясь пальчиками от стенки. Коридор освещается ярким светом от работающего в гостиной телевизора. Селена резко тормозит, посматривает назад и делает несколько шагов вперед, осторожно заглядывая в комнату. Сквозь тихое звучание телевизора раздается громкий храп Роберто, заставляющий её расслабленно выдохнуть и шустро пробежать к входной двери. Брюнетка настолько тихо и быстро покидает дом, что сама не замечает как оказывается на соседней улице, от которого-то Пампа ещё дальше. Где-то… Где-то здесь, кажется, живет Гарри, поэтому на этой улице постоянно кишит сборище пацанов из школы. Гомез напряженно сводит брови, когда замечает возле двери одного небольшого домика компанию парней со своими девушками, которых они так вежливо усадили на ступеньки крыльца, вручив дамам в виде подстилки под их нежные попы свои кофты. Ммм. Какие вежливые. Компания брюнетов крайне громко разливает по своим маленьким пластиковым стаканам янтарную жидкость, прозванную «Убийственным Джеком», проливая больше чем попадает в стаканы, и все одновременно залпом опустошают емкости. Её взгляд привлекают так скромно хихикающие блондинки, закрывающие лицо волосами. Все также одновременно и неожиданно поворачиваются к проходящей мимо брюнетке, и кажется, одна из девушек заинтересованно поднимается со ступенек дабы припугнуть прохожую. Как вдруг открывается входная дверь того самого дома, и на приступки выбегает низкая женщина, пребывающая в малом удовольствии от того, что какие-то пьяные школьники ей тут ликерную на крыльце развели. — Какого черта вы тут делаете?! — с криками женщина налетает на незваных особ и чуть-ли не хватает их за волосы. Девушки мгновенно взлетают со ступенек, когда их кавалеры потягивает их за руки. Они вовсе забывают про кофты своих «мужчин» и даже про практически полную бутылку с виски и, так вызывающе и угрожающе поддаваясь вперед и уходят лишь из-за парней, которые насильно тянут их за собой. — Пошли к черту! — выкрикивает им в след женщина, когда из-за неё плавно выходит рычащая довольно-таки крупная собака, заставляющая компанию с громким хохотом дернуть оттуда как можно скорее. Парни так небрежно, будто не замечая брюнетку, не вписывающуюся в их компанию совсем, по очереди пробегают мимо неё, сбивая с ног, сталкиваясь с ней плечами. И вновь одна из блондинок на ходу поворачивается к остающейся позади Селене и внимательно смотрит на неё, не останавливаясь и продолжая медленно двигаться вперед спиной. Крайне знакомая похода, жесты руками, взмахи волос. Неужто, сама Джиджи Хадид предпочитает гулять с толпой парней без своего любимого? Равнодушие… Равнодушие, милая. Вот что у тебя отсутствует. Ты воспринимаешь все близко к сердцу, Селена, но не показываешь своей обиды. Ты нейтральная. Твоё спокойствие и молчание… оно не пойдет тебе на пользу. Убьёт твою личность. Гомез вновь погружается в себя, порой прерываясь на разглядывания тёмных, безлюдные улочки, она вовсе не замечает, как преодолевает столь не малое расстояние и уже проходит в кафе, шумная обстановка которого заставляет её очнуться. Девушка проводит ладошкой по руке, постукивая пальчиками по локтю, и уверенно направляется к столику возле окна, где как обычно и сидят Кайли с Гарри. — Привет, милая, — Дженнер-младшая (Кайли) приобнимает подругу и слегка надавливает ей на плечи, чтобы та присела рядом. Кареглазая резко опускается на мягкий диванчик и напряженно улыбается, улавливая на себе взгляд Гарри. — Привет, — приветливо улыбается парень, будто усмехаясь над настороженной её реакцией. — Так ты… — растягивает кареглазая, упираясь локтями в стол. — Ты со мной общаешься? Я думала, Кендалл… — Селена недовольно сводит бровки и дрожащим голосом выдавливает столь сложную для неё фразу. — Если бы я делал все, что мне говорит Кендалл, я бы не общался даже со своими родителями. — Стайлз упирается локтями в стол и так «по секрету» нашептывает тихим тоном, заставляя своих собеседниц доверчиво улыбнуться. Компания быстро меняет тему на что-то более позитивное, чем упоминания той злостной компании молодых дам, которые совсем недавно так беспощадно вытолкали Селену из раздевалки. Кажется, об этом они вовсе не хотят вспоминать. Даже не пытаются думать о школьном призвании мисс Гомез, которое кажется, для некоторых людей настолько вжилось в жизнь, что не играет никакой роли. Но лишь для некоторых. Одной так десятой части от всех учащихся, до кого дошли такие острые слухи. Кайли и Селена вовсе не обсуждают наедине эти вопросы, потому что этой грязи хватает в школе, а Гарри просто, скорее всего, входит в эту одну десятую, являющуюся одним из сословий, делящих всю школу. Порой он настолько наивен и резок, что готов поверить в самые гнусные и нелепые слухи. Он очень долго припоминал Меган о том, что «паренек из параллельного, не стесняясь, приподнял ей как-то в холле юбку», хотя ведь он специально попытался задрать её юбку, а потом защемил ткань дверцей шкафчика, тем самым приковав бедняжку к стене. Стайлз может с легкостью поддержать все злодеяния своей возлюбленной, своих друзей, настроенных против Гомез, а потом как ни в чем не бывало улыбаться брюнетке в лицо. Он не обсуждает её за спиной, но и не затыкает других. Не становится организатором грандиозных шуток над девушкой, но и не противостоит им. А в лицо всем говорить, что ему плевать какие его друзья и знакомые, если он хочет — он будет с ними общаться. Это действительно обидно, если учитывать, что никогда не знаешь, собирается ли он поддержать тебя сегодня или подло похихикать в сторонке. И такое не скрытое напряжение охватывает его, когда к столику плавно приближается официантка. Он постукивает указательным пальцем по столику и припоминает самому себе, кто сидит напротив него. — Ваш смузи, — брюнетка так небрежно ставит стакан на стол и поспешно отдаляется от клиентов. — Деми? — останавливает девушку Кайли, пронзая спину официантки. — Так ты здесь подрабатываешь? — Привет, — Ловато безнадежно шагает назад и останавливается в метре от стола. — Мне просто сейчас нужны деньги. И я решила ненадолго… — Ясно, — уже более равнодушно произносит Дженнер, покручивая трубочку от своего молочного напитка в руках. — Ну удачи. — Удачи, — вдогонку бросает Гарри, одаряя знакомую значительно неодобрительным взглядом. — И вам, — выдавливает Ловато и уходит. И лишь не пробитое ничем молчание Селены остается так же девственно-чистым, даже, когда у столика появилась её подруга… бывшая. Кажется, она также пряталась за спиной Джиджи, когда подозрения о распространении слухов падали на неё. Она автоматически вычеркнула себя из списка просто близких людей, теперь состоящий из одной Кайли, когда так неожиданно появилась в толпе, буквально бросившейся на Гомез, с криками о нетрадиционной ориентации. Они так громко смеялись над ней, пронзали укоризненными взглядами и так настойчиво припирали её к входной двери школы. Толпа буквально вытолкала кареглазую за пороги школы, вручив ещё на долгое время ей столь не позорное, но лживое звание.