***
Хару устало опускается на диван, отставляя в сторону костыль, который ребята нашли неизвестно где. Мимо проносятся Ламбо и И-Пин, а рядом присаживается Фуута. — Ты очень устала, Хару-сан? — мальчик обеспокоенно смотрит на неё и чуть поправляет шарф. — Нет, не волнуйся, всё хорошо. Просто чуть непривычно. На самом деле Миура жутко рада тому, что у неё появилась хоть какая-то возможность двигаться самостоятельно. И теперь она сама может ходить в кабинет, когда там никого нет, что бывает крайне редко. На самом деле, ей немного скучно. Так вышло, что большую часть своего времени она проводит с детьми. Оставлять их одних никто не решается и чаще всего они остаются именно с ней. Хару даже не обижается, ничуть, она всё прекрасно понимает. Киоко тратящую большую часть времени на тренировки и кухню, она не хочет нагружать детьми, а за Хром она беспокоится, так как та последнее время выглядит уставшей и немного испуганной, из-за пламени и пыли. И-Пин запускает в Ламбо подушку, и тот не удержавшись на подлокотнике дивана, падает на колени Хару, при этом заливисто смеясь. Миура улыбается в ответ и проводит по волосам ребёнка рукой, тут же отпуская его, когда он несётся на девочку с той самой подушкой. Фуута немного напряжённо выдыхает и ложится на диван, опуская голову на колени девушки. Та уже чисто по привычке, начинает расчёсывать пряди волос пальцами. — Тебя, что-то тревожит? — мягкая улыбка касается её губ. Она уже привыкла заботиться о детях. — То, что я теперь умею. Я же раньше рейтинги составлял, да у меня и прозвище же было «Рейтинговый Фуута», а теперь я не знаю, что я умею, — напряжённо шепчет мальчик. — Ты просто ещё не разобрался. У тебя есть карточки и ты пару раз, что-то да рассказывал, когда они парили. — В том то и дело, я не понимаю, что я там говорил. Помню, но не понимаю. Хотя они мне нравятся, — он достаёт из кармана кофты приличную стопку небольших прямоугольных картонок. Вытаскивает первую попавшуюся и показывает её девушке. — Ничего не понимаю. Я даже не знаю, что это… — Ммм… — задумчиво тянет девушка, а после аккуратно берет карточку, рассматривая её. — Это созвездие Льва, видишь внизу подписано. — А что такое созвездие? — Ну это определённая часть неба, в которой заключены звезды. Они с древности существуют. — Но это же никак не похоже на льва! — он чуть надувает щеки, смотря на карточку. — Ну не совсем, — она тихо смеётся. — Подожди-ка, я вспомню… А, точно! Смотри, видишь вот эти линии это его голова, а вот эти две — это лапы, вот тут должен начинаться хвост. — Он должен тогда лежать, так? — Фуута немного удивлённо смотрит на картинку и ведут пальцем вокруг созвездия, будто вырисовывая фигура льва. — А ведь и вправду лев! — Вот видишь. Это не так уж и сложно, — Хару улыбается, смотря, как мальчик берет из стопки ещё одну карточку. — Ну, может быть. А что за планета Юпитер? — Это планета нашей Солнечной Системы, — девушка еле слышно смеётся, когда Ламбо и И-Пин усаживаются рядом и заинтересованно начинают слушать её. — В нашей планете есть Солнце — это огромная звезда, которая намного больше нашей планеты. Вокруг этой звезды крутятся восемь планет. Юпитер — самая большая из них, и пятая по счёту от Солнца. — А Земля какая? — Ламбо весело улыбается, рисуя в воображения тёмный, но такой интересный космос. — Третья. — Хару-сан такая умная! — И-Пин восторженно хлопает в ладоши, смотря на девушку, та смущается и заправляет прядь волос за ухо. — Не такая уж и умная. Просто мне в школе нравилась математика и физика, да и папа к тому же был профессором математики в университете… — последние слова она произносит одними губами. Дети чувствуя, что дальше разговор не стоит продолжать, начинают между собой тихо разговаривать. Фуута, так же лёжа на коленях девушки, рассматривает свои карточки, читая названия планет, созвездий и туманностей. Пусть он не понимает много чего, но беспокоить Хару не сильно хочется. — А я думал, ты только со своими сумасшедшими костюмами носилась, — все четверо вздрагивают и поворачиваются к открытой двери, где стоит Хаято. — Ну, было дело, — улыбается Миура, вспоминая свои творения. — Мои закладки помогли? — А, ну есть немного, — Гокудера немного нервно отвечает и присаживается рядом в кресло, смотря на Фууту, который увлечённо перебирает свои карточки. — Не думала начать тоже тренироваться? — А? — Хару ошарашенно смотрит на юношу, переваривая его слова. С чего вдруг такие вопросы? Хотя она и задумывалась над этим, да вот только не с её телом. Пусть у неё и две ноги, не как у Хибари с рукой, вот только чувствует она одну. А на одной ноге далеко не убежишь. Но ей интересно послушать Бьянки, когда та что-то объясняет Киоко. — Я то? Сомневаюсь, что могу чему-то научиться. К тому же зачем? Я не выхожу из дома. — Ситуации могут быть разные, и лучше быть готовым к ним. — Тебя кто-то попросил? — она непонимающе наклоняет голову вбок, смотря на Гокудеру. — Нет, просто подумал, что стоит тебя немного отблагодарить за те закладки. К тому же, ты вроде можешь помочь мелкому разобраться с его карточками? — он кивает головой в сторону Фууты. — А, ну могу. Мне бы книгу по астрономии, я немного на самом деле знаю по ней. А так могу помочь, — Хару подаётся чуть вперёд, весьма уверенная в своих словах и довольная, что не будет сидеть без дела. — Но обучать меня сражаться… Вряд ли эта затея хорошая… — Стрелять можно и сидя, — юноша поднимается с кресла и достаёт из кобуры револьвер, и подходит к девушке. — К тому же, ты выходишь во двор, а та новая неизведанная тварь может быть чем угодно. Так, что? Он переводит взгляд с оружия на неё. А Хару и не знает, что ответить. И хочется — и колется. Немного страшно и немного волнительно. Все. Все умеют в этом доме держать оружие, кроме неё, даже дети и те умеют. И она хочет быть как все. И если есть шанс это сделать — то почему бы не воспользоваться им? Не обращать внимания на то, что она не может нормально ходить. Быть сильной по-своему. Небольшая ладонь тянется вперёд, чуть вздрагивает, когда тёплой кожи касается холодный, почти ледяной металл. Пальцы несмело сжимают рукоятку револьвера, а другая ладонь едва касается ствола. — Так, малышня, валите отсюда, — Хаято присаживается на пол, сбоку от девушки. — Тебе лучше взять его двумя руками. Да вот так. Указательный палец правой руки ложится на спусковой крючок. Но сначала опускаешь курок и только потом стреляешь. Поняла? — Ага… — девушка удивлённо смотрит на оружие в своих руках, не обращая внимания на Хаято, который тут же уходит. — Хару теперь тоже крутая?! — Ламбо весело подбегает к девушке, смотря в её ошарашенное лицо. В гостиную заходят Бьянки и Хром, которые замирают практически на пороге, завидев в руках Миуры револьвер. — О-от-ткуда? — Гокудера едва сдерживается от крика. — Бьянки-сан, поможете натренировать меткость? — мило улыбается Хару, смотря, как удивлённо округляются глаза Ядовитого Скорпиона. — Тебе кто его дал? — Хаято-кун. — Хаято!!! — девушка тут же вылетает из комнаты. — Кажется, что тебе придётся тренироваться с Гокудерой… Младшим… — Фуута немного озадаченно смотрит на Миуру, но тут же подсаживается ближе и весело улыбается. — Расскажи мне ещё об этих планетах и созвездиях. — Конечно. Хром-чан, ты тоже садись рядом, — девушка хлопает рядом по дивану и берет карточки из рук ребёнка. — Итак… Что тут у нас… Планета Марс… Последние слова девушки тонут в смехе Ламбо, который почти падает со спинки кресла, но удачно подхватывается небольшими ручками Фууты.***
Ямамото делает резкий разворот, перекручивает на пальцах рукоять катаны и рассекает ей воздух, слыша приятный свист. Так полюбившийся чёрный клинок приятно переливается бликами под искусственным светом. Пальцы до побеления сжимают меч, и лезвие покрывается голубым пламенем. Такеши заворожённо рассматривает оружие, засматриваясь на блики на самом клинке и на мрачные бензиновые переливы в своём пламени, которые к слову совсем не затемняют его, а наоборот выделяют яркость и насыщенность. В помещение раздаётся хлопок металлической двери, из-за чего он оборачивается и тут же чуть улыбается, смотря, как Чикуса направляется к открытому оружейному отсеку. За время совместных дежурств, они не то что бы сдружились, нет, дружбой это однозначно не было, но нормально общаться точно начали. Хотя Чикусу и не назовёшь сильно разговорчивым, но вроде бы прежняя неприязнь, которая была после Кокуе Ленда начала потихоньку, но растворяться. Такеши убирает пламя, а следом за ним и катану в саи. — Чикуса, а с твоим пламенем ничего не происходило? — он поворачивает голову в сторону юноши, что стоит возле витрин с метательными кинжалами. — Нет. — Совсем ничего? — Вроде бы нет. А у тебя, что тоже пошли изменения, как у Савады? — он берет пару небольших клинков и идёт к панели с цифрами, возле которой висит листок с известными командами и нажимает тройку, после чего в конце помещения из-под пола поднимаются мишени. Весьма удобно, надо сказать. — Не знаю. Вроде бы и да, а вроде и нет, — Такеши присаживается возле стены, заинтересованно смотря на Чикусу. — У меня, к счастью, пыль не сыпется и пламя не стало сильнее. Просто… Внешне оно изменилось… Ты не замечал за своим такого? — Я его даже не использовал после падения метеорита. — Да?! — удивлённо восклицает Ямамото. — Так давай сейчас проверим! Хоть на кинжале! — Ладно, — Чикуса устало выдыхает, понимая, что брюнет не отстанет, и ждёт когда тот, подойдёт к нему. Такеши довольный своей маленькой победой, подходит к нему, вынимая из ножен катану и пускает по ней пламя. Чикуса замирает, смотря на чужое пламя дождя, которое почему-то переливается будто бензин, только с черным оттенком. Нет смысла спрашивать, лучше проверить. Он сжимает пальцами небольшой кинжал, зажигает пламя и удивлённо смотрит на него. — Какого… Ямамото даже рот открывает от изумления, смотря на явно более тёмное голубое пламя, совсем не похожее на его. Чикуса, кажется, удивлён не меньше, перебегая взглядом с чужого пламени на своё, и в какой-то момент останавливает взгляд только на собственном. — Что за чёрт… Такеши полностью с ним согласен, потому что у него тоже не хватает слов на это явление. В какой-то момент пламя Чикусы начинает усиленно извиваться, будто выжигая само себя. Глупо звучит, но по-другому ни один из них не может назвать этот процесс. Пламя становится ярче, насыщеннее. И теперь больше походит на дождь Ямамото. Буквально через несколько секунд, вся чернота выгорает и цвет становится таким же, как у Такеши, а через ещё одно мгновение оно начинает переливаться черным бензином, то появляясь, то растворяясь. — Ну вот, а ты говоришь, не изменилось… — они всё так же продолжают пялится на два идентичных друг другу пламени, даже забывая на мгновение, что у них оно по природе одинаковое. — Ты там хотел кинжалы побросать, ну тогда я пойду посижу, подумаю… Чикуса, чуть приподняв бровь, смотрит вслед Такеши. Молодец — больше нечего сказать. Отдыхать он пошёл, конечно. Юноша хмыкает, видя как тот откладывает ножны на пол и начинает разминать руки, явно для того, чтобы дальше тренироваться с катаной. На самом деле, он сам не понимает, что чувствует. Он удивлён, это однозначно, но это не должно ему помешать потренироваться сегодня. Никому ведь не надо знать, что тренировка то не первая. И просто именно поэтому первый брошенный кинжал в мишень, где-то с 20 метров, попадает почти в самый центр. Со стороны слышится тихое: «Круто», а за ним и свист клинка, рассекающего воздух.***
Тсуна несмело заглядывает в кабинет, ожидая чего угодно: наводнения, пожара да даже нового метеорита! Но на удивление в том спокойно, несмотря на то, что и Кёя, и Хаято находятся в нем одновременно. Он напряжённо выдыхает и заходит внутрь. Ну не верится ему ещё, что между этими двумя может царить спокойствие, или что похожее. — Как у вас дела? — О, Тсуна! — Хаято отрывается от книги и улыбается своему небу. — Всё в порядке. Ничего сильно интересного нет. — То есть новое есть, а интересного нет? — вздыхает Савада, не понимая логику своего хранителя, и подходит ближе, осматривая книги. — Мне кажется, или их стало больше? — Да, я сюда перетащил все, что нашёл в других комнатах. — Это, что… Медицина? — небо удивлённо смотрит на обложку книги, которую держит в руках Гокудера. — А, ну да… Я подумал, что если она тут есть, то значит, есть причина. Что, кстати, странно — тут почти всё связано с хирургией и операциями по пересадке органов. — Бррр, ну и гадость, — чуть ёжится Тсуна. — Ага, она самая, но кто знает, вдруг пригодится. — Собираешься в будущем кого-то резать? — с угла комнаты раздаётся смешок Кёи. — Если только тебя… Тсуна отшатывается от шипящего урагана и садится в кресло. Взгляд медленно ползёт по комнате, отмечая какие-то детали. — О, точно, у меня для вас новая информация, — в комнате повисает тишина. — Я сам не видел, но мне Такеши рассказал, что когда он с Чикусой тренировались с пламенем Чикусы, что-то произошло. — Ч-что произошло? — глаза Хаято начинают как-то странно блестеть. — Ну, по его словам, получается, что пламя Чикусы сначала было тёмное, а потом будто выгорело и стало таким же, как и у него. — Что? — недолгая тишина. — ЧТО?! — А ну ещё он сказал, что пламя чуть изменило внешний вид, — тихо смеётся Тсуна, смотря на вытянувшееся от изумления лицо урагана. Саваду уже не пугают такие новости. Наоборот — всё становится жутко интересным и заманчивым. Поэтому он уже ожидает, когда появится ещё, что-то новое. — Кстати, Хаято, Бьянки просила передать, что тренировать Хару ты будешь сам. — Зараза… Дальше слушать Тсуна не хочет, потому что из уст Гокудеры вырываются только отборные японские маты, вперемешку с итальянскими. Хоть он и плохо знает его, шатен уверен, что там точно маты. Отборные. По-другому быть не может — это же Хаято. — Так что у вас нового? — прерывает нецензурщину Тсуна. — Наше пламя сжигает пыль, и больше ничего не может взаимодействовать с ней. Пламя при этом не поменялось, ну либо мы ещё не видели результата. Ты просил разобраться с Фуутой, так вот, пока это не получится. Я попросил Миуру поговорить с ним, а там она расскажет нам, если мелкий сам быстрее с этим не разберётся… — Тсунаёши заинтересованно слушает, всё что рассказывает ему ураган. Он многое не понимает в той же физике, но всецело доверяет Хаято и Кёе, как бы странно это не звучит. Да, этот дуэт опасен, но никто из ребят не отрицает, что он чертовски нужный. И ураган, и облако — очень умны, поэтому результат их совместной работы не нуждается в сомнениях. Как они уживаются целыми днями в одном небольшом кабинете — не ясно. Это если ещё не учитывать их добровольное немое согласие на общество друг друга. В какой-то момент Хаято замолкает, что-то осознав, и начинает рыться среди огромного количества бумаг, явно ища, что-то конкретное. Тсуна на это слабо улыбается и берет оставленную книгу. На открытых страницах находится рисунок, с прилагающимися описаниями. Он выдыхает и возвращает книгу на место, откидываясь на спинку кресла, и смотрит в потолок. Этой ночью ему опять дежурить, причём с Хаято, который к слову редко бывает на дежурствах, так как проводит большую часть своего времени в этом кабине за книгами и бумагами. Тсуна переводит взгляд на Кёю. Бывший Глава Дисциплинарного Комитета. От этого звания осталась лишь мутная картинка в памяти. Этот Хибари Кёя другой. Всё такой же хладнокровный, сдержанный, собранный, но у всех на подсознании уже не ощущается того инстинктивного страха из-за него. И Тсуна уверен, что тут дело далеко не в потере конечности. Нет, если Кёя захочет, то он и одной рукой душу выбьет к чёрту, но в том-то и дело — настрой облака совершенно другой. Зависит ли это от окружения, или же его хранитель облака просто изменился — шатен не знает, но тихо надеется на последнее. Он бесшумно поднимается и направляется к двери. — Хаято, ты же помнишь, что сегодня наша очередь дежурить? — Да, сколько сейчас времени? — Я шёл сюда, было около восьми. — Ну, тогда пойдём, возьмём оружие и на посты. Гокудера откладывает несколько листов в сторону, явно намеренный их пересмотреть позже, и покидает кабинет вслед за небом. Тренировочный зал встречает их гробовой тишиной. Тсуна уже привычно нажимает на синюю кнопку и направляется к открывающемуся отсеку с оружием. Хаято замирает возле панели, сверля её взглядом. Им известны не все команды, и некоторые из них они ещё не пробовали вводить. Он щурится и тянется пальцами к цифрам. Если синяя открывает отсек с оружием, зелёная даёт доступ к левому отсеку с непонятными для них механизмами и запчастями, то, что делает чёрная? Интересно. Они несколько раз пробовали, нажимали, но ничего не происходило. За этот месяц никто так и не нашёл ничего, что помогло бы разобраться в этой панели. Поэтому остаётся действовать и просто экспериментировать: нажимая из раза в раз и надеяться, что когда-нибудь получится. И плевать ему, что сейчас надо собираться на дежурство. Палец касается чёрной круглой кнопки и ожидаемо ничего не происходит. Совсем ничего. — И как? — немного неожиданно раздаётся за плечом, от чего Хаято вздрагивает. — Никак. Как обычно. — Я захватил твою винтовку, так что можешь закрыть отсек, — Савада немного постукивает стволом по плечу. — Хорошо. Раздаётся привычный шум и комната, принимает свой изначальный вид. Хаято забирает у шатена винтовку и замирает возле панели. Опять. — Пошли уже, всё равно она не работает. — Или работает не правильно, — он замолкает на мгновение, а после тут же восклицает, поворачивая корпус к шатену. — Точно! Мы же пробовали только тогда, когда отсеки были открыты! Как я раньше до этого не додумался! Он снова нажимает на кнопку и замирает в ожидании. В полнейшей тишине зала раздается шум, вот только ничего не происходит, или они не видят… — С какой стороны был звук? — Тсуна непонимающе крутит головой по сторонам и замирает, увидев Хибари на ступеньках. — Слева. Гокудера почти, что по инерции открывает тот отсек, где лежат непонятные запчасти. Тсуна едва успевает поймать винтовку, которую ураган роняет с рук, несясь к возможной разгадке. — Тут что, ничего не поменялось?! Он начинает напряжённо пересматривает всё столы и шкафы, открывая каждый из них. От стен эхом раздаётся тихий мат, а после громкий радостный крик. — Нашёл! И Кёя, и Тсуна заинтересованно заходят в отсек, наблюдая, как Хаято отодвигает от стены, казалось бы, вообще не сдвигаемую панель с какими-то чертежами, за которой в стене оказывается небольшая металлическая дверца. — Это что — сейф? — Не удивлюсь, если да. Да! — от Хаято почти веет счастливой аурой. — И он открыт. Он вытаскивает, что-то из небольшого сейфа и почти летит к Саваде, радостно улыбаясь. Ну, оно и ясно. Они так долго пытались понять, что на самом деле открывает чёрная кнопка. Хибари немного удивлённо приподнимает бровь, замечая в руках урагана бумаги — очень много бумаг. — Что там? — заинтересованно спрашивает Тсуна, подходя к своему хранителю.— Итальянский?! — Этого быть не может… Что бы это ни было, но это должно было попасть в руки самому Ноно Вонголе. — Девятому?! Значит это, что-то очень важное?! — Да, подождите… Это… — Похоже не просто так в кабинете есть книги по медицине, — Кёя аккуратно вытаскивает один лист с чертежами изображающими построение чего-то механического. Чего-то, в чем разберутся только Хибари и Гокудера. Но не сегодня. Тсуна вздрагивает, резко вырывает листы из рук Хаято и бросает их на стол, а потом дёргает хранителя за руку, идя к выходу. — Кёя-сан, разберитесь пока сами, а нам пора дежурить! Хибари тихо хмыкает, смотря, как ураган пытается вырваться, но все равно продолжает идти за небом. Взгляд падает на бумаги, большая часть которых на итальянском, но встречаются и родные японские иероглифы. Что же надо опять работать.Вот только странная фантомная боль проходит по левой руке, которой нет.