***
В комнате стоит полумрак, но Хром, привыкшая к такому освещению, прекрасно ориентируется. Она тихо вздыхает, проводя пальцами по оконному стеклу. Так тихо. Так тихо бывает только поздними вечерами, когда ребята устают возиться с исследованиями и расходятся: кто на дежурство, кто отдыхать. Дверь в комнату открывается, и заходит Кен, окидывая уставшим взглядом спальню. Силуэт девушки возле окна трудно не заметить. — Ты ещё не спишь? — интересуется он, подходя к своей кровати. — Мм, нет, — девушка слабо качает головой в стороны. — Недавно проснулась. — Ты опять проверяла небо? Тебе ведь сказали, чтобы ты с этим делом не напрягалась. Хром немного вздрагивает от недовольного тона и ёжится. Да, ей говорили, но оставить этот вопрос не решённым она не может. Но теперь можно расслабиться, теперь можно не волноваться. Докуро медленно разворачивается, всё не решаясь поднять глаза на солнце, поэтому отводит взгляд и говорит. — Там свободно, — кажется, что Кен даже задерживает дыхание. — Тучи плотные. Может, и будут проблемы, но за ними чистое космическое пространство. — Значит, у нас есть чистое небесное пространство… Если эти дуралеи соберутся всё-таки исполнять свою задумку, то, возможно, у нас будет шанс… спастись. Последнее слово даётся ему с трудом, потому что не верится. Этот шанс такой маленький, но так хочется верить и надеяться, что всё-таки это сумасшествие у них получится. — Надо только сказать об этом Хаято-куну, — Хром отходит от окна и присаживается на диван, опуская голову, и продолжает тихо шептать. — Он и Бьянки-сан последние дни ходят совсем мрачные. — Это уж точно. Они из-за антивещества так сильно расстроились. Но использовать их новые свойства пламени действительно опасно. Такие эксперименты больше для космических масштабов подходят, — Кен немного откидывается назад, опираясь лопатками о стену. — Хотя… Оно у всех нас пламя стало таким… Не для земных условий. — Чёрными дырами в космосе тоже лучше не разбрасываться, — замечает девушка. — И как думаешь, Кен-кун, остальные поняли, почему всё это время не было помощи? — Должны были. Зато ясно, почему ты не смогла установить связь с Мукуро. Хром молчит, обдумывая слова Кена. А потом вспоминает о Рокудо. Она почти уже забыла о существовании этого человека. Того, кто показал, как по-другому жить, кто научил владеть пламенем, кто помог, когда все отвернулись. А сейчас… Сейчас её спасали другие люди, и владеть своей силой она училась сама. — Как думаешь, что там за границей? Остальной мир, какой он сейчас? — вслух задаётся вопросами девушка. — Мукуро-сама думал хоть немного о нас? — Кто знает… — как-то тускло отвечает юноша. — Может, что поначалу и волновался, когда связь с тобой пропала… Они понимают, что знали о Мукуро не так уж и много. Кен, который почти что вырос рядом с ним, уже не понимает желаний и целей иллюзиониста. Не понимает его решений. — Знаешь… — начинает он. — Я не жалею, что мы сейчас здесь с Савадой. Не в смысле, что у нас не было другого выхода, кроме как держаться всем вместе. Просто люди оказались совершенно другими. Иначе, чем мы представляли. — Мы тоже стали другими для них, Кен-кун, — девушка поднимает голову и тут же встречается с чужим взглядом, из-за чего опять опускает глаза. — Но разве это плохо, что мы все сдружились? — Нет. Но на самом деле они не ожидали, что узы между ними станут настолько крепкими. Прошло где-то полгода, но в доме не было ни одной серьёзной ссоры. И не понятно: то ли дело в окружающей их ситуации, то ли в них самих. Но сейчас даже Кен или Чикуса могут спокойно, что-то спросить у Хибари. А ведь если вспоминать их прошлые встречи, можно удивиться, что они вообще под одной крышей живут. — Кен-кун, — юноша внимательно смотрит на девушку, которая, наконец, поднимает на него свой взгляд. — А кто быстрее ты или Рехёй-кун? Он удивлённо распахивает глаза: такого вопроса парень не ожидал. Но Кен прекрасно понимает, о чём идёт речь. Сверхсветовое движение. На самом деле, он не интересовался этим моментом, и тем более не проверял и не сравнивал их скорость. То, что она у него есть, он знает, пробовал ускориться и после этого решил, что в зале у них слишком мало места для нормального разгона. — Не знаю, но по идее должна быть приблизительно равная. Обычная скорость бега у нас с Рехёем почти одинаковая. Кстати, я слышал, что тебе, похоже, скоро придётся добыть побольше метеоритной пыли. — Знаю, тоже об этом слышала, — кивает девушка. — Займусь этим завтра. Обязательно займётся. Потому что её пыль нужна только для тёмной материи, а значит, ребята всё-таки что-то задумали. И Хром, какой бы сумасшедшей идеей это не казалось, от всей души надеется, что создание корабля не за горами.***
— Вы понимаете, мы сможем! У нас получается! — все на кухне обречённо вздыхают. Хаято и Хару — это убийственная смесь. — Тёмная материя — это просто фантастическая вещь. И если приложим больше усилий, то мы сможем выбраться из этого мира! Они слабо верят в это, но отчего-то горящим от радости глазам Миуры и Гокудеры хочется верить. — Но это же займёт слишком много времени, так ведь? — спрашивает Тсуна, подходя к своему урагану ближе. — Если мы соберём все наши силы, то у нас всё получится, — улыбаясь, говорит Хару. — Мы уже начали делать кое-какие наброски и схемы. — Стоп, вы начали делать это, даже не сказав об этом другим? — немного обиженно смотрит на шатенку Рехёй. Девушка отводит взгляд, не зная, что ответить, но помощь приходит неожиданно. — А что, тут есть те, кто против этой затеи? — выдыхает Тсуна и слабо улыбается, обводя пальцами контур нечёткого рисунка. — Мне, кажется, что уже все давно согласны. Никто не пытается опровергнуть слова неба, потому что оно право. Они все согласны на эту авантюру, какой бы сумасшедшей она не казалась. — Тсуна! — на Саваду неожиданно налетел Хаято и обнял его. На секунду всем показалось, что они окунулись в прошлое. Туда, где всё было по-другому, туда, где было «Джудайме!». — Я знал, что ты согласишься на это! Все старательно прячут улыбки и с нескрываемым интересом поглядывают на небольшую стопку исписанных листов. — Я так понимаю, вы теперь собираетесь всех припахать к этой работе? — задумчиво смотрит Кен на Хаято и Хару. — Да, потому что даже мы втроем одни не справимся. И да, Чикуса, тебе придётся помогать Такеши, — довольно улыбается девушка. — Я уже понял. А Чикуса и не сомневался в том, что у него нет выбора. Теперь он вряд ли будет пропадать на дежурствах. Будет вообще чудно, если его и Такеши не запрут в какой-нибудь комнате, заставляя всё время что-то создавать. Аж дрожь по телу бежит. Шум на кухне не стихает ни на секунду, а среди него прослеживается и смех. Бьянки довольно улыбается, прикрывая глаза. Чёрт с ним, с этим пламенем урагана, у них есть дела поинтереснее. — Так вот, это будет звучать не нормально, но, Тсуна, ты же сможешь снести полгорода? — задаёт вопрос Хаято. Все в комнате замирают. Уничтожить часть города — уничтожить часть их прошлого. Но на самом деле, что осталось в них от тех старых времён? Тсуна прекрасно понимает, о чём спрашивает Хаято. Сверхновая. Он предлагает уничтожить родные дома и улицы новым пламенем. Выбор странный: либо прошлое с яркими воспоминаниями, либо путь к, возможно, яркому будущему. О каком выборе идёт речь? Ответ и так ясен. — Да, смогу. Но сначала надо будет ещё раз прочесать город. Вдруг, найдём что-нибудь полезное, — он кивает сам себе, думая, что обыскивать им придётся не только их город. — Кстати, у меня появилась идея. Кен и Рёхей. Они ведь быстрые, так почему бы им не попробовать заняться проверкой города? — А ведь правда. Даже если они и наткнутся на тварей, то убежать-то точно успеют, — соглашается Хаято. — Стоп, а на дежурстве кто будет? — вопрос Бьянки ставит всех в тупик. — Кёя-сан, Хару-чан и Хаято будут заниматься разработкой чертежей и схем, Такеши и Чикуса в это время будут заняты работой с тёмной материей, — задумчиво говорит Тсуна. — Кен и Рёхей будут прочёсывать город. Остаётся, что на дежурстве должны будут быть Бьянки-сан, Киоко-чан и Хром-чан. Все выжидающе оборачиваются в сторону троих девушек. Идея дурацкая, но другого выбора у них просто-напросто нет. Совсем. — Не смотри так, Тсуна, присмотрю я за девочками, — язвительно шепчет Бьянки. Неужели до парней ещё не дошло, что девушки за всё это время стали намного сильнее. Волноваться — это пустая трата сил. — Значит, решено! — восклицает Хаято и победно усмехается. — Как назовём наш будущий корабль, капитан? Все начинают дружно смеяться и то ли с лица удивлённого Тсунаёши, то ли с самой мысли, что уже сейчас надо придумывать название кораблю. — Вы сначала начните его строить! — негодующе шипит Тсуна. — Тсунаа, — весело тянет Бьянки, при этом как-то хитро улыбаясь. — Это судьба. Ты не стал боссом всей мафии, так станешь капитаном корабля. — Что? — мрачно спрашивает юноша, смотря, как все начинают тихо хихикать. — Ну, да, круто! Давайте ещё начните придумывать друг другу корабельные прозвища! — А это идея! — улыбается Хару. — Э, нет, мы идём строить этот корабль, а придумывание прозвищ оставим детям… Ой, — Хаято настороженно оборачивается и смотрит на детей. Те стоят по стойке смирно и довольно улыбаются. — Мы справимся с этим делом! — тройной крик вызывает дружный смех, а Хаято уже страшно. Потому что, похоже, дети возьмутся за это дело серьёзно.А никто и не заметил, была ли война.