Monster effect

Это нормально, что Бэкхён решает провести день в одиночестве. Каждый раз, как что-то случается, он с кем-то – и судит себя по другим. Через то, как часто Кихён попадает из-за него в неприятности, например. Или через лишённость магического дара, а другие безмерно талантливы и прекрасны. Трудно понять, какой ты есть, когда не остаётся времени просто быть. Сейчас, кажется, оно пришло. День Кихёна почти до вечера расписан клиентами, на сегодня поиск ингредиентов отменяется. Выдав один из кухонных ножей в дорогу, ведьмак почти выталкивает Бэкхёна с порога, и никакого прощания не следует. Это даже хорошо – когда говоришь «пока», будто правда исчезаешь. Воздух прохладный, ужасно приятен коже; касаясь лица, открытой шеи, ласкает ускользающей мягкостью. Листья под ногами – сплошная бурая, чавкающая куча, земли под ними почти не видно. Отличный день для спасения собственной жизни. Возможно, всё дело в том, что Бэкхён уже привык к лесу. В нём спокойно и не страшно, знаешь, что встретишь знакомых, в какую глушь бы не забрёл. Даже если что-то случится, не останешься беззащитным, дыши спокойно и размеренно. Это не друзья, но просто хорошие существа. А осень такая, что всё вокруг из бесценного золота – и немного пахнет яблоками, но это, скорее, самовнушение. Без особого курса Бэкхён, идя очень медленно, думает. Мысли как вода, переливаются незаметно, цепляют события и людей, растворяют в ощущениях. То, что случилось у него с Сехуном, произошло бы неизменно. Дело не в том, как сильно любить – а в том, как по-настоящему доверять. Бэкхён так не умеет. И да, он всегда выбирает только тех, кому не нужен – так часто Чондэ говорил. В этом есть смысл, если задуматься. Пытаться отвоевать любовь у того, кто никогда её тебе не даст, хах. Чистое упрямство. Кажется, в этой части леса он ещё не был – во всяком случае, деревья выглядят незнакомо. Они оранжевые и лиственные, светлые, если сравнивать. Так себе ориентир, конечно. Интуиция может быть полезнее, чем кажется, это Бэкхён понял ещё на реке. Сейчас же что-то очень упорно ведёт его за собой, заставляя на всякий случай покрепче обхватить рукоятку ножа. Увидь сейчас полиция, вопросов к бродяге с торчащим из кармана куртки тесаком будет очень много. Но вокруг лишь птицы, редкие выкрики их не пугают. Постепенно вдалеке начинает прорисовываться нечто большое и металлическое. Да, Бэкхён и должен был прийти сюда. Именно сюда, никуда больше. Пройдя вперёд, он видит покорёженную, когда-то давно въехавшую в дерево машину. Передняя часть смята в хлам, похоронена под листьями, шины сдулись, покрылись коркой грязи. Воздух как будто становится холоднее, Бэкхён замечает идущий изо рта пар – его не было раньше. - Бу. Резко развернувшись и вскрикнув, Бэкхён отшатывается назад, поскальзываясь на листьях. Падает, упирается ладонями в твёрдую землю, шумно вдыхает. Перед ним – существо, сотканное из тумана, полупрозрачное, но даже так выглядящее тошнотворно изувеченным. Вся правая часть лица в крови, сплошной кусок мяса. Заплывший глаз, в котором, кажется, застряли осколки, одежда, выглядящая старомодно - багровая, влажная, как если бы раны были совсем свежими. - Хоть кто-то меня нашёл. Это призрак, иначе и быть не может. Несмотря на внешний вид, он говорит относительно дружелюбно – Бэкхён чувствует, что убивать его никто не собирается. Пока. Сердце всё равно колотится как бешеное, тошнота волнами подкатывает к горлу, совсем как на кладбище. - Ты разбился в этой машине? – нервно кивнув в сторону, Бэкхён думает, что нужно прощупать почву. Только бы не вызвать ярости. - Да, очень давно. Кажется, несколько лет назад? Я не считал, если честно, - легко улыбнувшись, существо проходит сквозь Бэкхёна, прямо к машине. – Для умершего все дни как один. Наверное, теперь это правда судьба – натыкаться на всё, что нереально, так Бэкхён пытается осознать происходящее. Из всех возможных путей он пришёл к месту смерти. Сам, даже не догадываясь. Вряд ли это просто совпадения. - Меня зовут Минхёк. Я бы протянул руку, но всё равно ничего не почувствую. Весь какой-то блёкло-белый, с перепачканными светлыми волосами, этот призрак, должно быть, выглядел очень привлекательно при жизни. Выразительное, с правильными чертами лицо, улыбающиеся глаза. Молодой, как Бэкхён, точно не старше. Хорошо держится. В байках о не упокоенных часто говорили, что чем дольше призрак на земле, тем сильнее он сходит с ума. Так и появляются полтергейсты. - Бэкхён, - наконец, поднявшись с земли, Бён хочет взять страх под контроль. Но всё равно остаётся паника, в самой глубине задушенная. – Я могу тебе чем-то помочь? Призрак, пожав плечами, смотрит очень потерянно. Бэкхён осторожно приближается к машине, к водительскому сидению. То, что видит там, ожидаемо ужасно; задохнувшись на секунду, он резко отворачивается, наклоняется, упираясь дрожащими руками в колени. Главное, чтобы не стошнило. Это невежливо к чужой смерти. Нужно смотреть на землю, сконцентрироваться на муравьях. Но перед глазами лишь сжатый в металлических тисках скелет, проломленным черепом покоящийся на кривом руле. Обглоданные останки когда-то живого человека, от которого ничего, кроме треснувших костей, не осталось. - Прости за это, - призрак говорит совсем тихо. В его глазах, ну, в том глазу, что открыт и не повреждён, такое дикое отчаяние и горе, что хочется кричать. Он здесь явно не пару лет, намного дольше. – Ты единственный, кто кроме меня видел. - Ты был один? - Нет? – Минхёк задумчиво хмурится. – Кажется, ехал с кем-то. Мы заблудились, были без карты. Но дальше всё будто в тумане. Может, в машине что-то осталось, не знаю. Бэкхён не может потревожить останки, просто не в состоянии сделать это, не потеряв сознания или не вывернувшись наизнанку. Да, внутри могут быть подсказки, но… Это выше его, невозможно. Если бы рядом оказался кто-нибудь, кто без сомнений сделал бы это грязное дело. Если бы. Стоило подумать, как запястье Бэкхёна на секунду обожгло холодом. - Я всегда прихожу, когда зовут. Слепая ведьма, всё так же одетая в простое платье, с заплетёнными в косу белоснежными волосами, босая, негромко усмехается, и в этом нет ни тепла, ни сочувствия.

---

- Так, давайте-ка вначале вытащим кости. Отойди, лучше вообще отвернуться. Бэкхён так и поступает, успевая краем глаза заметить, как начал приходить в движение скелет. Несколько жутких скрежещущих звуков, перестукиваний, хруста, от которого хочется вопить; глухой удар говорит о том, что ведьма справилась. Уложенные горкой останки аккуратно покоятся на земле. Теперь очередь Бэкхёна – влезть внутрь салона, обыскать максимально тщательно, попытаться найти какие-нибудь улики. Вот, именно то, что нужно – потрёпанный выцветший кошелёк. Странно, что нигде нет телефона. - Открой потом, ладно? – вдруг просит призрак, и Бэкхён едва не вскрикивает, когда видит его лицо слишком близко. – Прости, не хотел напугать. - Нужно сжечь кости, и тогда дух покинет землю. По счастливой случайности, у меня с собой даже есть соль. Нет, Бэкхён, - ведьма предупреждающе грозит указательным пальцем, - ты не хочешь знать, для чего она. Не хочу с тобой потом возиться, слишком много дел. Достав из внутренней подкладки платья маленький мешочек, Хёён раскрывает его и щедро высыпает прямиком на череп. Минхёк нервно вздрагивает, начинает уплотняться в границах. Почти обычный человек, разве что намного бледнее. - Я, конечно, не Хваса, но элементарную магию знаю. Мягко поднимая руку снизу-вверх, ведьма шепчет заклинания, от которых у Бэкхёна закладывает уши. Колдовство такой силы не может пройти незаметно, какой-то совсем другой уровень, эхом испуга отражающийся внутри. Кости вспыхивают, как спички, но холодное голубоватое пламя не переходит на листья. Лицо призрака, всё его тело, становится безупречно человеческим, раны заживают, кровь стирается с кожи. Время отматывается назад. И вот Минхёк выглядит именно так, как должен был при жизни. Он только мерцает, как телевизор с помехами, видится очень плохим изображением. Внезапно оказавшись прямо напротив Бэкхёна, наклоняется к нему, обдавая сыроватым запахом земли и ржавчины. - Зачем ты дал демону себя пометить?.. Глаза Бэкхёна раскрываются так широко, что становится больно, но Минхёк исчезает всего секунду спустя, ничего не объяснив. Треск пламени и сухой хруст костей – всё, что слышно теперь в этом месте. - Давай посмотри, что ли, что от него осталось, - предлагает Хёён, потерявшая всякий интерес к костям. Бэкхён, так и застывший с чужой вещью в руках, приходит в себя не скоро. Дышать трудно, хочется ослабить несуществующий галстук и дать себе глубоко вдохнуть. Демон пометил его – это же не серьёзно? Они ведь договорились без сделок. На автомате рассматривая содержимое кошелька, Бэкхён замечает сложенную вдвое фотографию, пожелтевшую, всю в трещинах и изломах. Расправив пальцами, чуть не роняет, да что там - сам едва на ногах держится. Спешно перевернув, увидев написанную дату, не замечает, как неверяще начинает качать головой. На снимке Минхёк, точно такой же, каким предстал сегодня, обнимает за плечи Чондэ, выглядящего буквально так же, как в последнюю встречу с Бэкхёном. Те же ярко-рыжие короткие волосы, улыбающиеся губы с загнутыми кверху уголками. Только вот снято это всё двадцать лет назад.