---
От напряжения у Бэкхёна идёт носом кровь. Вообще не заметил бы, но Чанёль тут как тут, уверенно собирает пальцем бегущую алую дорожку. Голова Бэкхёна всё ещё в заклинании, в странице дневника, выученной до малейшей вмятины; ему не кажется странным, что глаза демона вновь багровеют. Это уже нормально? В любом случае, то, что кровь его собственная, доходит не сразу. - Не верю, что говорю это, но нужно остановить кровотечение. – Чанёль нехотя поднимается с пола. Идёт на кухню, негромко переговаривается с Кихёном. Слышится стук, какой-то звон; Бэкхён задирает голову, ладонью вытирает рот и подбородок, чтобы не накапать на пол. Демон возвращается с полотенцем и пакетиком льда, даже неожиданно, что ведьмак хранит что-то такое. Глубоко и очень шумно вдохнув, Чанёль медленно опускает Бэкхёна на пол. - Так не делают, кровь в горло будет стекать. Расположив самодельный ледовый компресс на носу, Чанёль прикладывает шершавое полотенце к губам и шее, удивительно осторожно промакивает кожу. Его лицо так близко, что Бэкхён не может не смотреть, взгляды встречаются, и внутри странное чувство трепещет. Хотя, может быть, это просто усталость. - Ты со мной только из-за крови? - Бэкхён едва слышно спрашивает, и дело далеко не в мешающем пакете. – Потому что она плохая? Чанёль продолжает вытирать, отвечает не сразу. - Ещё не знаю. Ладно, это хотя бы честно. Бэкхён втайне ждал, что Чанёль смутится и выдаст, что влюбился с первого взгляда, жить не может и вообще любовь навсегда, давайте, скажите, кто не хотел бы такого услышать. Зато теперь ужасно стыдно - если бы кровь не выходила через нос, точно растеклась бы румянцем по щекам. - Разве люди так быстро начинают отношения? – понемногу поток жидкости ослабевает, синеватая ткань насквозь пропитывается. - Я… нет, я о совсем другом… - Конечно, кровь делает тебя привлекательным, - взгляд Чанёля быстро скользит по чужим глазам, - даже не представляешь, насколько. Но мне странно слышать, что ты хочешь чего-то ещё, кроме влечения. Демон – плохой партнёр для отношений. Бэкхён не собирался начинать разговор по душам. - Всё не так, - кожа вокруг носа вообще потеряла чувствительность. Чёрт. Как дошло до того, что снова навязывается. - Я тебя не заставляю, – кажется, кровь вновь пошла, Бэкхён чуть опускает голову. – Просто забудь. Закрыли тему. Это всё странно и глупо, но самое стрёмное в том, что именно сейчас слабое притяжение между ними может окончательно исчезнуть. Из-за Бэкхёна и его глупых порывов. Провидение наверняка над ним издевается от души – не везёт ни в любви, ни в работе. Чанёль снова прикладывает полотенце. - Давай встречаться, если тебе это важно, - от того, с какой простотой звучит, делается только хуже. - Нет, так мне не надо. - А как? Что ты от меня хочешь? Если бы это было понятно, не доставляло бы таких проблем. То, что случилось с ним и Чанёлем за последние дни - уже вполне себе отношения, только неофициальные, что-то вроде общения с привилегиями. Так почему этого мало. И сейчас можно ухватиться за шанс, согласиться, а потом уже что-нибудь придумать, но нет. Не говорить же, что Бэкхён просто хочет, чтобы его полюбили. Как-то раз - и чувства настоящие. - Меня сейчас стошнит, - невесть откуда появившийся Кихён рушит своей угрюмостью абсолютно весь момент. Наверняка подслушивал. – Поцелуйтесь уже, что ли. А потом возвращайтесь к делам, у нас их как дерьма по весне, если забыли. Сразу видно, что остался без парня на ночь. Сбежать хочется ужасно, как можно дальше нестись от Чанёля, смотрящего так, что вообще не понятно, что в голове, от Кихёна, раздражённо сунувшего новый пакетик со льдом в самое лицо. От поскуливающего во сне оборотня, дурманящего запаха трав, от молодой ведьмы, плавящей из ложек маленьких русалочек. Но Чанёль продолжает стирать с лица кровь, а Кихён открывает третью бутылку вина. Нужно доучить заклинание.кровотечение
28 октября 2017 г. в 21:32
Последние два дня Бэкхён практически не спит, вряд ли то, что иногда всё же отключается, можно считать отдыхом. Тупое и слишком трудное заклинание на латыни никак не даётся, а если напутаешь слово, можно запросто вызвать ужасную тварь. Или поджечь стену. Случайно сделать так, чтобы у Чанёля из глаз пошла кровь, выслушивать потом обвинения, что это нарочно. Быть экзорцистом труднее, чем учиться в университете, а Бэкхён не то, чтобы успешен в учёбе.
Утешает только, что руны и символы легко запоминаются.
Немного весело практиковаться на Чанёле как на демоне. Вот он не может даже шага сделать из нарисованного на полу круга, а вот дёргается от прикосновения, потому что Бэкхён что-то нарисовал себе сажей на плече. Их отношения, ну, или что бы это ни было, продвинулись достаточно далеко, чтобы Бэкхён перестал бояться. Хотя, конечно, когда Чанёль злится слишком сильно, это не спасает; кроваво-красные глаза и горячие руки на шее – знак, что ещё одна шутка может стать последней.
В обычном мире их стадия называлась бы «узнавание».
Например, Бэкхён не думал, что демоны и ведьмы скорее союзники. Кихён, тревожно занятый личной жизнью в лице работающего два через два Хёну, относится к Чанёлю нормально. С другой стороны, демон особо и не поощряется – если Чанёль снова требует крови Бэкхёна (к которой пристрастился), то ведьмак запросто изгоняет, подпалив сухие палочки боярышника.
Кихён какой-то нейтрально-агрессивный.
Если злится, то получают все.
Чанёль любит пить кипяток - это к "узнаванию", не переносит запах чая. Человеческие продукты наверняка воспринимаются не очень - всё, что Бэкхён готовит, демон называет «горелой собачьей едой», и слышащий это Чангюн, приходящий в себя в комнате ведьмака, хрипло лает. Кому-то скоро влетит тарелкой в рогатую голову.
А вот волосы у Чанёля – что-то запредельное. Бэкхён вспоминает короткие и жёсткие пряди Сехуна, глухо чёрные, но эти не такие. Мягкие, рассыпающиеся, глубокого тёмно-алого оттенка – из них легко можно сделать маленький хвост на макушке, заколоть чёлку набок, да что угодно. Бэкхён успокаивается, гладя по голове, пропуская пряди через пальцы. Конечно, то, как потом Чанёль смотрит, очень мешает концентрироваться.
К слову о Чангюне – никто не забыл, что случилось.
Когда Хёну вернулся с ним под вечер, оборотень глубоко спал в человеческой форме. Кихён его вымыл в ужасно вонявшей настойке, уложил в своей кровати. Только на следующий день Чангюн смог открыть глаза, говорил с трудом, невнятно. Самайн оставил их в живых для ритуала; прорицатель не простой человек, его кровь в последнюю ночь октября даст много сил, оборотень нужен для подстраховки. Чангюн сбежал, но мало что помнит – какие-то существа, похожие на призраков, вдруг появились в подвале. Было много света и всюду оглушающий шум, так что ведьмы ковена потеряли контроль.
Кихён сказал, что они вытащат Хосока. По напряжённому лицу ходили желваки, но руки перестали дрожать. Больше об этом никто не говорил. Ведьмак много читал и постоянно готовил подозрительно пахнущие порошки. Вскоре в доме появилась банка, доверху наполненная землёй – Бэкхён догадывался, откуда эта полужидкая грязь. Подозрение только подтвердила пришедшая часом позже Хёён, забравшая её с собой.
Все заняты делом, и почему-то оно пахнет как война.