***
Хан же в этот момент шел домой, стараясь не думать, что его поступок выглядел как побег. Он вовсе не боялся Аджосси. Просто не думал, что его чувства примут, он не ожидал, что Аджосси его поцелует… И как теперь себя вести с ним? Может, пригласить на свидание? Интересно, что ему нравится? Какие фильмы любит? Музыку? Книги? Шинву только сейчас понял, что ничего не знает о нем. «А может, это нормально не знать все о человеке, который тебе нравится? Я хочу знать о нем больше, но, возможно, мне не стоит торопиться! Как вообще ведут себя парочки? Может пригласить его в парк развлечений? Ха-ха, смешная шутка!» — Шинву сокрушительно вздохнул и зашел в магазин, поскольку поесть за весь день так и не получилось. Решив сегодня побаловать себя, он купил мяса и овощей. Кинул в корзину пару пачек лапши, увидев рамен с новым вкусом, он подумал, что не плохо бы пригласить на обед друзей… или Аджосси. «О чем я только, черт возьми, думаю!» — Шинву едва не выронил пачку рамена, и тут увидел впереди себя парня и девушку, которые стояли у витрины с тортами. Они держались за руки и явно были счастливы, наслаждаясь обществом друг друга. Хан отвел взгляд, напоминая себе, что пялиться неприлично. «Интересно, будем ли мы так же мило смотреться с Аджосси, если возьмёмся за руки? Нет. Как не посмотри чертовски странная картина!» — Хан почувствовал, что его настигает нервный тик. Хватит с него на сегодня странных фантазий. Расплатившись за покупки, он вышел из магазина и пошел в сторону дома. Признаться честно, наверное, стоило поговорить с Аджосси, но как это сделать без лишних свидетелей. Шинву именно поэтому не решился идти к директору. Но, как оказалось, этого не требовалось, М-21 шел за ним от самой школы, наблюдая за подростком на расстоянии. На лице Шинву было весьма забавное выражение. Он и сам не знал, как себя вести с ним, хотя, вспоминая тот поцелуй, М-21 ясно понял, что хочет обладать им. «Как хорошо, что это случилось сейчас, когда я больше не агент Союза!» — подумал М-21, следуя за парнем. Раньше им выдавали таблетки, которые подавляли подобные желания. Но иногда не спасали даже они, и тогда ничего не оставалась, как искать жертву. «Именно жертву. Ведь после секса приходилось убивать потенциального свидетеля». Сейчас все немного иначе, и сначала он проверит себя. Его сила растет, и вместе с ней контроль, он думал, стоит ли поговорить об этом с Франкенштейном, но сегодня все же не удержался и поцеловал Шинву. «Да и как можно сдержаться, когда тебе признается в любви тот, кого ты желаешь», — вспоминая торопливое признание, М-21 улыбнулся, решая, что пока есть возможность — глупо её упускать. «Возможно, завтра придет новый враг, и я не выберусь живым. Прости Шинву, я воспользуюсь твоими чувствами в своих интересах!» — приняв решение, оборотень стучит в дверь квартиры, замечая полную растерянность на лице подростка, когда тот открыл дверь. — Аджосси-ним? — Хан не ожидал увидеть охранника так скоро, да еще и на пороге собственного дома. От неожиданности в горле пересохло и все, что мог сделать Шинву, это молча отойти и жестом пригласить мужчину в дом. Неловкая пауза повисла между ними, ведь оба абсолютно не знали, как им стать ближе. Один — в силу неопытности, а другой — раньше никогда не думал о таких вещах, как внимание к партнёру. — Ты готовишь? — неожиданно спросил М-21, увидев на Шинву синий фартук и косынку, которая покрывала голову. — А? Да, целый день ничего не ел, — Хан чувствовал себя неуютно. С какого фига они разговаривают о готовке. Хотя, стоп. А это идея. — Присоединитесь? То есть, я буду рад, если вы поужинаете со мной, — Шинву исправился, с неким волнением ожидая ответа аджосси. «Я не могу устоять перед таким милым видом. Знал бы ты, какие извращённые картины в моей голове с твоим участием, так бы беззаботно не вел себя», — подумал М-21, не находя причин для отказа. — Сочту за честь попробовать готовку знаменитого Хан Шинву, — подколол его оборотень, видя, как смущение покинуло паренька, и теперь он сверлит его недовольным взглядом. — Вот только не надо повторять слова идиотов, — фыркнул Хан, возвращаясь на кухню. Чай он не купил, зато был кофе. Его-то и приготовил Шинву, поставив чашку с ароматным напитком перед Аджосси. — Разве я не прав? — М-21 заметил демонстративный стук ножа о доску, когда Хан разрезал мясо, но даже ухом не повел. — Ха, — Шинву бросил мясо на сковороду, закрывая его крышкой. — Знаменитость у нас Суий, а я так… — Гроза хулиганов и разносчик тумаков? — М-21 сделал глоток кофе, думая, что давно не пробовал сей напиток. Дома у Франкештейна был только чай, разных сортов и видов. Этот комментарий Шинву оставил без ответа, сосредоточенно очищая овощи и нарезая их соломкой. Кухня наполнилась молчанием, но Хан чувствовал на себе взгляд Аджосси. Внимательный, оценивающий, будто охранник над чем-то раздумывает. Шинву никогда не был трусом. Он мог испытывать страх, но не поддаваться ему. Хан смог принять новые чувства, любовь, странность слов Аджосси… Но внимательный взгляд серых глаз, что впился в спину, как острый клинок, его нервировал. «Спокойно. Дыши глубже. Ничего не происходит, все нормально!» — Шинву попытался сосредоточится на том, что он делает. М-21, и правда, сидел тихо, молча смотря на спину подростка, улавливая движения лопаток, рук и пальцев. Он видел, что его взгляд заставляет подростка нервничать. И признаться, оборотню это начинало нравиться. «Вот бы никогда не подумал, что мой взгляд может так влиять на Шинву. И все же молчание затянулось!» — подумал М-21. — Почему я нравлюсь тебе? — спросил оборотень, по-прежнему не отрывая взгляда от Шинву. — Что? — Хан резко обернулся, не ожидая подобного вопроса. Отчего нож начал выскальзывать из его руки, пытаясь его поймать, Хан полоснул запястье. — Черт… Оборотень в один шаг оказался рядом с Шинву и, открыв кран с холодной водой, он направил его запястье прямо под холодную струю воды. — Нужно быть осторожным с острыми предметами, — оборотень не сильно сжал запястье подростка. — Это все Ваша вина, аджосси, — Шинву огляделся в поисках чистого полотенца, но тут произошло то, чего Хан меньше всего ожидал от него. — Вот как, — легкая улыбка скользнула на губах оборотня. Он все еще удерживал руку Шинву в своей. Притянув её к себе, М- 21 провел языком по открытой ранке, ощущая металлический вкус крови. Хана бросило в жар от близости и смущения. — Что Вы… — слова застряли в горле, стоило почувствовать движения языка аджосси, который двигался по ранке. — Всего лишь дезинфекция, — оборотень посмотрел на порез, не думая, что его поступок вызовет такую бурю эмоций у паренька. Находясь так близко к нему, М-21 слышал, как глухо стучит сердце Шинву. «Интересно, это из-за острого слуха оборотня меня оглушает этот стук? Просто преступление быть таким милым и сексуальным одновременно. Хан Шинву, ты даже не представляешь, кого впустил в свой дом», — М-21 ощутил, что его маленькая шалость не прошла даром и для него. Неожиданно в нос ударил запах чего-то сладкого и приторного, заставляя его сжать запястье в своей ладони сильнее. Его клыки начали удлиняться, и оборотню стоило не малых усилий отойти на несколько шагов назад, чтобы взять себя под контроль. Повернувшись к подростку спиной, он пытался успокоить свое дыхание. «Что это такое? Ведь не может же оборотень испытывать жажду крови? Раньше такого не было… а может, это потому что я модифицированный?» — вопросов стало больше, и, к счастью для него, он может их задать одному человеку. — Аджосси? — Шинву был немного удивлен и слегка расстроен, что мужчина сдержался. Не стоило дразнить его. — Не могли бы проследить за мясом, а я пока найду пластырь… — Я сам, — ответил М-21 слишком поспешно, оставляя оглушённого Шинву на кухне. Уверенным шагом направился к двери, которая вела в ванную. Он не понимал свою реакцию, но анализировать в данный момент не было времени и возможности, промыв рот холодной водой, М-21 попытался успокоиться. Черт возьми, это всего лишь кровь, откуда такое сильное желание овладеть им? Отыскав пластырь в аптечке, он вернулся в кухню. Шинву тоже пытался унять бешеный стук своего сердца. Кровь уже не текла, да и ранка оказалась не столь глубокой, как думал Хан. И все же из-за действий аджосси, боль отступила, сменяясь легким возбуждением. «Он прикоснулся к моей коже языком и…» — размышлять о том, что было бы дальше, он опасался. Аджосси мог не остановиться, и тогда…нет! Не смей об этом думать сейчас! «Мясо, думай о мясе. Ты хочешь есть больше, чем завалить аджосси на пол и поцеловать в засос! Еда, мясо! Улыбайся так, будто это самое важное в твоей чертовой жизни!» — повторял про себя Шинву самую бредовую молитву, что могла прийти ему на ум. Появление охранника не было неожиданным, Шинву слышал его шаги. Он хотел нормально его поблагодарить, но тут аджосси вновь взял его за руку и наклеил пластырь поверх ранки. — Прости, что отвлек тебя, — извинился М-21, признав, что в случившимся есть и его вина. «Не могу… не могу игнорировать свои чувства», — понял Хан, ощущая на своей коже горячие пальцы мужчины. Дыхание вновь сбилось, но охранник отпустил его руку и вернулся за стол. Снова молчание, кухня наполнилась ароматом мяса и приправ. Аджосси не требовал ответ на свой неожиданный вопрос, но Шинву не мог его игнорировать. «Почему он мне нравится? Как вообще можно подобрать правильные слова, чтобы описать мои чувства. Аджосси сильный, его аура влечёт и побуждает меня каждый раз вызвать охранника на спарринг. Аджосси красивый. Конечно, не такой, как Рей, но его холодный и мужественный вид заставляет меня каждый раз размышлять, какое тело скрыто под дурацким костюмом. Его серые глаза, походка, голос, даже запах, черт возьми, — все это вместе заставляет сердце бешено стучать и просыпаться на мокрых простынях. Он хоть понимает, как трудно мне улыбаться каждое утро, глядя в его лицо? Учитывая, что двадцать минут назад кончил от извращённых снов с его участием!» — Шинву закусил губу, думая, что говорить о подобном вслух просто не допустимо. Но вопрос был задан, а Хан не хотел, чтобы Аджосси думал, что его чувства не более чем подростковая блажь. Хан Шинву никогда не был трусом, поэтому, погасив огонь под сковородкой, он решительно сделал шаг к сидящему на стуле охраннику. М-21 ощутил решительный настрой парня, увидев, как тот выключил плиту. Вопросительно приподняв бровь, он посмотрел в голубые глаза Шинву, в которых горела решительность. Он не сопротивлялся, когда Хан взял его руку в свои ладони, прикладывая к своей груди, к месту, где бешено стучало его сердце. — Шинву? — оборотень видел эмоции парня, как на ладони, мысленно давая себе подзатыльник за идиотский вопрос. Но любопытство, что же привлекло в нем этого невинного ребенка, было сильнее. — Ты можешь не отвечать, я просто… — Нет, я отвечу! — упрямо мотнул головой Шинву. — Вы потрясающий! Когда вижу вас у ворот школы, я специально замедляю шаг, пытаясь растянуть время и полюбоваться Вами подольше. Я не могу сказать, что мне в Вас нравится. Поскольку весь Вы вызываете во мне бурю разных чувств. Я люблю наблюдать за вами, и когда вижу, что Вам плохо, мне хочется подойти к Вам и обнять. Ваши глаза, в них всегда такая грусть, что мне больно. Но когда вы улыбаетесь, в них мелькает тепло. Видя Вашу улыбку, пусть и еле уловимую, мне хочется открыто улыбаться вместе с Вами. Возможно, Вы не замечаете, Аджосси, но вы расслабляетесь только в обществе Такео-ним и Тао-ним. Я ужасно этому завидую. Я хочу, чтобы вы улыбались чаще, ведь Вам очень идет улыбка… «Я даже не думал, что за мной так пристально наблюдали. Его лицо так мило покраснело, опять не могу себя сдержать…» — М-21 останавил сбивчивый поток слов подростка, притягивая его голову ближе к себе и напористо сминая его губы в поцелуе. По мнению оборотня, парень сказал больше, чем требовалось. «Я не имею права даже на половину этих чувств…» — думал оборотень, прижимая его к себе. Сжимая в кулаках тонкую ткань футболки, М-21 хотел разорвать её к чертям и завалить Шинву прямо на этот стол, овладеть им. Сделать своим, чтобы он кричал от боли и наслаждения на весь чертов дом. Но нельзя! М-21 не хотел причинять боль, только не тому, кто так открыто показал ему чувства. Хан не противился такому напору, наслаждаясь горячим поцелуем и новыми ощущениями. Зарываясь пальцами в тонкие, пепельного цвета волосы, Хан наконец-то узнал, что на ощупь они гораздо мягче, чем кажутся. Пропуская их между пальцами, Шинву старался прижаться как можно плотнее к сильному телу аджосси. Воздуха стало катастрофически не хватать, и тогда Хан уперся руками в плечи охранника, разрывая затяжной поцелуй. Судорожно хватая ртом воздух, он уткнулся в шею Аджосси. Шинву был к нему так близко, чувствовал, как крепко он прижимал его к себе. Он все еще не мог поверить, что это происходит наяву. «Если это сон, я не хочу просыпаться!» — подумал Шинву, обнимая аджосси одной рукой за плечо. — Хм, — М-21 проник рукой под сбившийся фартук, погладив ладонью пах, который весьма ощутимо упирался в тонкую ткань брюк. — И это от одного поцелуя? Шинву промычал что-то неразборчивое, отвернув свое покрасневшее лицо в сторону. М-21, видя смущение парня, довольно улыбнулся и сжал ладонью выступающий бугорок. Шинву вскрикнул и выгнулся в его руках, совсем не ожидая такой предательской реакции от своего тела. Повторив свой жест, оборотень услышал тихий стон Хана. По собственному телу пробежали разряды удовольствия, будто дрожь Шинву передалась и ему. — Не… не издевайтесь, — взмолился Шинву чуть надрывным голосом, чувствуя, как пальцы свободной руки аджосси скользят по спине. Невольная мысль, что они слишком горячие промелькнула в голове. «Словно огонь…» — отстранено подумал Хан, не замечая, как ловкие пальцы аджосси развязали узел фартука за спиной. Сдернув ненужный предмет одежды вместе с футболкой, М-21 на секунду позволил себе залюбоваться бронзовой гладкой кожей. Худой, но хорошо сложен: рельефная грудь, мышцы, выделяющийся пресс и красные от смущения щеки паренька. «Кажется, не у одного меня есть шрамы» — оборотень заметил небольшую полоску на боку в виде звездочки, невольно гадая, как Шинву умудрился её заработать. Время вопросов обязательно будет, а пока М-21 притягивал к себе лицо дрожащего от нетерпения и легкого холода парня, втягивая его в поцелуй. Оба никогда бы не подумали, что целоваться будет так приятно и волнующе. У Шинву нет опыта, но он сполна компенсирует это жадностью, отвечая на юркие движения его языка. Оборотень исследует, скользя пальцами по выступающим ребрам, к прессу. Прижимая ближе к себе, чувствуя как Шинву от удовольствия комкает в ладонях его рубашку. Хан так же нетерпелив в своем желании. Он так же хочет узнать, какова на ощупь кожа аджосси. Не разрывая поцелуй, Шинву шумно сглотнул, реакция собственного тела до сих пор смущала, но проснувшаяся жадность куда сильнее. Не в силах возиться с мелкими пуговицами Хан просто со всей силы дернул ткань рубашки в стороны, слыша, как оторванные пуговицы стучат по паркету. «Какой странный шрам» — Шинву прикоснулся пальцами к узкой ромбовидной полоске, которая явно была оставлена ножом. М-21 вздрогнул, когда Хан дотронулся до зажившей раны, оставленной Шарком. Хоть регенерация действовала лучше, этот шрам сходил медленно. Словно напоминание о его безрассудном решении. Шинву же, не замечая заминки, прикоснулся к обнаженной коже аджосси. «Я так давно хотел сделать это, почему-то мне кажется сердце сейчас выпрыгнет из груди…» — их взгляды снова встретились, и Хан, пойманный в ловушку серых глаз, не осознанно скользнул пальцами по груди аджосси, задевая соски. Именно в этот момент Шинву готов был поклясться: серые глаза изменили свой цвет на темное — серебро, с вертикальным узким зрачком. Это длилось всего секунду, но затуманенный желанием разум не обратил на это внимание, так как аджосси сгреб его со стола и, удерживая на руках, отнес в гостиную и уложил на диван. — Шинву… — глядя в затуманенные желанием синие глаза, М-21 понимал, что не сможет остановиться, даже если Хан будет умолять его. «Никогда не думал, что буду испытывать такое…» — в мыслях полный бардак, но М-21 не в силах себя остановить. Склоняясь к груди Шинву он, еле сдерживая желание укусить твердых сосок, лишь втягивает его в рот. «Аккуратнее, он человек, помни об этом!» — отчаянная молитва стерлась, стоило услышать громкий полустон из уст Шинву. Оборотень и не думал, что Хан может издавать такие стоны. «Да пошло оно все…» — М-21 сдался. — Прости, если причиню тебе боль, — прошептал оборотень, прикасаясь пальцами к сжатому колечку. Шинву инстинктивно хотел свести колени, но аджосси не позволил ему, начиная проникать в него одном пальцем. «Больно, но… разве не этого я хотел?» — боль и наслаждение мешают трезво мыслить. Хан кусал до крови губы, закрыв лицо локтем. Когда аджосси добавил второй палец, он хотел уйти от неприятных ощущений, но сильная рука, лежащая на животе, не дает ему это сделать. — Больно… ах, — Шинву чувствовал, как по щекам текут слезы, но тут же с громким криком выгнулся в объятьях аджосси, кончая от прикосновения пальцев к простате, пачкая собственный живот, грудь и, кажется, подбородок. — Вау, — М-21 не думал, что небольшая стимуляция заставит его кончить, и весьма обильно. Посмотрев на свою испачканную руку, оборотень не удержался от желания попробовать её на вкус. — Ты вкусный. — Да вы… — Хан дар речи потерял, опустив голову и сжимая кулаки, он лежал перед любимым человеком в самом бесстыдном виде. — Шинву? — оборотень вынул пальцы из парня, слыша, как тот заскрипел зубами. Голову Шинву опустил, и даже когда встал на коленки не поднял её. Не ожидая подвоха от него, М-21 как-то не думал, что ему заедут фирменным хуком правой и молча прошествуют в ванную, громко хлопнув дверью. — Кажется, я перестарался, — вздохнул оборотень, прикасаясь к щеке. Серьезного урона тот не принес, но мужчине было интересно, чем он его так разозлил. Или это было из-за смущения? «Ужин мне уже явно не светит, ну и ладно…» — М-21 привел себя в порядок и, накинув пиджак на плечи, понял, что рубашку он застегнуть не в силах. Задержавшись перед дверью, за которой скрылся Шинву, он, думал: подойдёт ли ребенок теперь к нему после того, что он с ним сделал? «Возможно, стоило действовать жестче, и Шинву больше никогда бы не решился заговорить со мной. Но я не хочу…» — М-21, передвигаясь на скорости, довольно быстро добрался до дома директора Е-Ран. Появляться в таком виде перед всеми не хотелось, но выбора особо не было. Входя в дом, он прошел прямо в гостиную. — Доброго вечера, — М-21 постарался максимально игнорировать застывшие лица благородных при его появлении и удивленные глаза Тао и Такео. — Тебя кто так помял? — Тао едва не подавился печеньем при виде боевого товарища. Волосы торчком, распахнутая рубашка и помятый пиджак. И в дополнение к этой чудной картине - синяк на скуле. — На тебя напали? — нахмурился Такео, Франкенштейн, сидящий в кресле, при этих словах более внимательно осмотрел оборотня и фыркнул, давясь смехом. — Не глупите, никто на меня не нападал, — М-21 грозно посмотрел в сторону директора, но тому такие взгляды, как слону дробина. — Тогда откуда синяк? — невозмутимо спросил Раэль. Не то чтобы ему было интересно с кем подрался модифицированный, он просто проявлял вежливость. — Синяк? — неподдельное удивление в голосе М-21 вызвало волну любопытства у всех присутствующих. «Как там у Тао… не ржать. Не ржать, держаться!» — Франкенштейн снял очки, видя, как оборотень подходит к зеркалу и видит на своей левой скуле небольшой синяк. Шинву определенно заслуживает уважения, после такого точного удара. — Это, — оборотень осмотрел всех присутствующих и с видом «злые вы, уйду я от вас» повернулся спиной. — Я со стеной столкнулся. —... — Ноблесс отвлекся от чая, молча посмотрел на М-21 пристальным взглядом, от которого у оборотня мороз по коже прошел. — Надеюсь «стена» жива? — ученый сразу понял причину беспокойства Мастера. — Да, — М-21 повернул голову к Франкнштейну, улыбаясь, — оказалась куда крепче, чем я думал. «Ну, Шинву, я тебе устрою завтра в школе. Кстати, какого черта синяк вообще появился? Я ведь даже удара не почувствовал!»— М-21 оставил растерянных благородных и товарищей наедине с чаем и направился в свою комнату. Падая на кровать, он думал, что не хочет увидеть завтра во взгляде Шинву ненависть к нему.***
— Ох, моя спина! — простонал рыжеволосый паренек, хватаясь за поясницу. Он поднялся с холодной мраморной плитки. Спать на полу ванны было не самой лучшей идеей, но после всего случившегося ему было очень страшно выходить не то что из этой комнаты, но даже на улицу. — Я опять все испортил… — Шинву прошептал это своему отражению, чувствуя стыд вперемешку со счастьем, что аджосси вчера прикоснулся к нему. Целовал и даже больше… «А я, придурок этакий, вдарил ему по лицу и сбежал сюда!» — сунув голову под струю холодной воды, Шинву сжал зубы и стал думать, как извинится перед ним. Правая рука ныла, но Хан не обратил на это внимание. Покинув свое временное убежище, Шинву понял, что аджосси ушел, не дав ему и шанса, чтобы исправить ошибку. — Еще так рано, — на часах ровно пять утра, Шинву застыл по среди комнаты и бессмысленным взглядом смотрел на диван, на котором они недавно… «Черт! И почему я всегда все порчу!» — Шинву оправился на кухню поесть, чтобы живот перестал стонать, как стая умирающих чаек. Хана вдруг озарило: обход охранников обычно приходится на обед, так что обычно они покупают перекус из автомата. Шинву не был уж таким приверженцев здоровой пищи, но для него это шанс. «Весь вопрос в том, смогу ли я…» — Шинву вошел в свою комнату и забравшись на табуретку потянулся к пыльной коробке, стоящей на самом верху. Он три года не притрагивался к ней. Три долгих года не готовил ни для кого из друзей. «Сестра, мама помогите мне!» — смахнув пыль, Шинву извлек потрепанную тетрадь, изрисованную забавными каракулями. — Как думаешь, о какой стене говорил вчера босс? — Тао прицепил повязку к рукаву, откидывая надоевшую прядь черных волос со лба. — Хм, — Такео забрал свои длинные волосы в обычный хвост и так же накинул пиджак. — М-21 ничего не сказал даже утром, только уволок босса после завтрака в лабораторию. — Да я тоже заметил беспокойство на его лице, — Тао посмотрел на друга, вспоминая утренний инцидент. — Думаешь, опять Союз? — Вряд ли, — Такео закрепил оружие и вышел из раздевалки. — Пошли, скоро школьники пойдут, а мы должны быть на воротах. — Не люблю, когда я что-то не знаю, — недовольно буркнул Тао, но напарник его уже не слушал. Выйдя из здания, они увидели, что М-21 уже встречает детей, и поспешили к нему. — Интересно, Шинву сегодня опять опоздает? — беззаботно спросил Тао, не видя, как вздрогнул оборотень. — Хм, — Такео, заметив это еле видное движение, задумался, не попал ли Шинву в очередную переделку. Это объяснило бы потрепанный вид друга вчера. «Помог в драке, не заметил, что летит в стену и… не, что-то не вяжется!» — киллер задумчиво постукивал пальцами по подбородку. — Кто знает, — безразлично пожал плечами М-21, не собираясь посвящать друзей в личные дела. Пусть сами догадываются, скрывать своего отношения к Шинву он не будет. — Доброе утро, Аджосси, Хёны, — помахал им рукой Ик-хан. Компания из Суий, Юны, Рея, Сэйры и Региса неспешно шла в их сторону. — Доброе утро, — во весь рот улыбнулся Тао. — Мне кажется, в вашей компании кого-то снова не хватает! — Я заходил к Шинву, но его уже не было дома, — нахмурился Ик-хан. — Я думал, он уже пришел. — Вот как, возможно, он где-то задержался, — Тао подтолкнул его чуть вперед. — Не волнуйтесь, а то сами опоздаете. — И правда, — Юна, бросила на аджосси взгляд, будто желая о чем-то спросить, но тут же резко развернулась и быстрым шагом направилась в сторону школы. — Все стройнее и стройнее, — Тао вздохнул, не понимая напряженности между Юной и М-21. Ученики проходили мимо них, здороваясь и желая доброго утра. Оборотень прислонился к каменной колонне, смотря вперед. Он спорил сам собой, придет ли Шинву, или же… — О, успел в последнею минуту, — Такео выглянул из-за плеча М-21, видя, как рыжеволосый парень появился на горизонте. Шинву раньше готовил обеды друзьям, но это было в средней школе. Они просили его сами, и он не считал это чем-то необычным. Напротив, Хан был даже рад, что Юна, Ик-хан и Суий доверяли ему, и им нравилась его еда. Суий даже просила его приготовить ей ужин, пару раз. Из-за плотного актерского графика время на нормальный обед и ужин не было. Утром такой способ попросить прощения у аджосси не вызвал противоречий. Вдохновленный этой идеей, он начал готовить и только когда уложил приготовленный ланч в специальную коробку его озарило: так поступают девчонки, когда хотят понравиться парню! «Да, Хан Шинву, поздравляю, ты достиг дна! Ну что ж, герой, ползи, ощупывай его!» — иронично подумал Хан и быстренько сделал еще две коробки с едой. Теперь это не будет выглядеть настолько явно. Он решил, что преподнести обед хёнам и аджосси будет всего лишь вежливостью, не более того. «Но я определенно перестарался. Ладно, поздно отступать!» — Шинву решительно задрал подбородок, останавливаясь напротив охранников. — Доброе утро, — Хан поздоровался со всеми, решив отдать приготовленное здесь и сейчас, пусть это и будет выглядеть странно. — Ты припозднился, Шинву, — улыбнулся Тао, задерживая взгляд на коробке с тремя отсеками. — До урока пять минут, не задерживайся, — Такео посмотрел на Шинву, но тот казалась даже не заметил их слов. Он смотрел прямо на М-21, словно решая что-то для себя. Тао всегда был умным парнем, поэтому дернул напарника за рукав и отвел его на несколько шагов от парочки. — Ты что творишь, — зашипел снайпер, одёргивая приталенный пиджак. — Тихо, — шикнул на него Тао. Шинву и М-21 стояли напротив друг друга, ведя молчаливый диалог, и на секунду Тао показалась, что между ними аж молнии проскакивают. — Ты можешь и правда опоздать, Хан Шинву, — оборотень все же первым заговорил. Он чувствовал аромат еды, исходящий от коробки, которую принес с собой парень. Очень вкусный, надо сказать, что было там М-21 мог только догадываться. — Аджосси-ним, я прошу прощения за свое вчерашнее поведение, — выдал это Хан без запинки, абсолютно ровным голосом, вручая охраннику коробку прямо в руки. — Примите мои извинения за удар. Удачного дня. Шинву развернулся и спокойным шагом отправился в сторону школы. М-21 держал в руках коробку и был, мягко говоря, в шоке. Нет, он нисколько не сердился за удар по лицу. «Никогда бы не подумал, что Шинву извинится, да еще и таким способом!» — оборотень бросил взгляд на рыжеволосого паренька, который уже скрылся за стеклянными дверями, все еще не веря, что тот приготовил для него обед. «Ладно, не только для меня, но и для Тао с Такео, почему этот факт меня немного бесит?» — М-21 нахмурился и покачал головой, прогоняя глупые мысли из своей головы. Скорее всего, Шинву было неудобно принести обед только ему, и все же было немного досадно. — М-21, колись, что у вас происходит? — Тао повис на одном плече друга, улыбаясь так, что оборотень понял: от допроса не уйти. — Вы поссорились с Шинву, или это что-то другое? — Такео положил локоть на другое плечо оборотня, поддерживая напарника в стремлении узнать подробности. — Какие любопытные, — хмыкнул М-21, удобнее подхватывая коробку. — Если обещаете вести себя хорошо, так и быть расскажу и даже отдам вам обед, который приготовил Шинву. — Это шантаж! — возмутился Тао, не препятствуя оборотню, который легко ушел в сторону базы. — Ничего не слышу, — фыркнул М-21 улыбаясь свой фирменной улыбкой, которая не раз выводила врагов из себя. «Эти двое… как дети малые!» — сокрушительно вздохнул Такео, спеша за друзьями. Тао не оставит М-21 в покое, пока все не выпытает, поэтому мысленно снайпер пожелал оборотню удачи.***
Франкенштейна утренняя картина позабавила, но стоило вспомнить, что М-21 рассказал ему утром, как выражение лица стало серьезным. — Жажда крови? — услышав об этом от М-21 рано утром, он сначала не поверил своим ушам. — Да, это произошло… впрочем, неважно, — оборотень явно не хотел посвящать его в подробности. — Я попробовал всего немного, когда Шинву порезался. И почувствовал, как моя звериная форма готова выйти из-под контроля. Франкенштейн, я никогда раньше такого не чувствовал. М-24 мог обращать людей, поскольку относился к инфицированному типу, но я на такое не способен, да и разве могут оборотни обращать людей? — Успокойся, — ученый похлопал М-21 по плечу. — Я не слишком часто общался с оборотнями, так что не знаю таких подробностей. Но обращать людей в оборотней, как и у благородных, является преступлением. Я попробую узнать больше, а пока будь аккуратнее с Шинву. Ученый проигнорировал тогда удивлённый взгляд модифицированного. С его стороны было ожидаемым требование оставить Хан Шинву в покое. Но вмешательство может сильно осложнить дело. Если у оборотня, в которого превращается М-21, определенная реакция на Шинву, это может стать проблемой. И в первую очередь для подростка. Дождавшись конца уроков, Франкенштейн вызвал Шинву в свой кабинет, обдумывая ситуацию и находя только один рациональный выход. Решение, которое, возможно, очень не понравиться Мастеру. «Что гадать, он будет очень зол на меня!» — мысленно вздохнул ученый. — Директор Ли, вызывали? — в кабинет со стуком вошел Шинву. Его вызвали по громкой связи сразу после уроков, поэтому друзья отправились в компьютерный клуб без него. Ему было любопытно, о чем хочет поговорить директор. — Присаживайся, — ученый переместился на диван, тщательно подбирая слова, когда Шинву устроился напротив него. — Надеюсь, ты помнишь, что скоро в Е-ран пройдет спортивный фестиваль? — Директор Ли… — Шинву помнил, но никак не думал, что это вновь его коснётся. Разве прошлый год ничему не научил его? Хан не мог больше подводить команду. Франкенштейн, видя, как напрягся сидящий перед ним ребенок, мысленно пожелал себе удачи. — Я хочу, чтобы ты помог с организацией и тренировками. Учителя будут заняты и не смогут слишком много времени уделять ученикам. А ты как один из самых спортивных ребят школы способен выжать из них максимум. — Что? — шоку Шинву не было предела. Но глядя в серьезное лицо директора, он понимал, что тот не шутит. Конечно, много ему не доверят, присмотреть за одноклассниками на стадионе, помочь с разогревом и проследить, чтобы никто не поранился, он может. — Ты же понимаешь, что в конце года тебе предстоит определиться с будущей профессией. Шинву, ты все еще не определился со своим будущим, — Франкенштейн серьезно посмотрел на подростка. — Твоя успеваемость снизилась и, как директора меня это не устраивает. Я знаю, что ты способен на большее, пора вернуться. — Возможно, — Хан опустил голову, скрывая глаза за алой челкой. После произошедшего три года назад, Шинву стал все чаще забивать на тренировки. Это сказывалось на его теле, но не слишком сильно. На хулиганов хватало обычных ударов, причин тренироваться усерднее вроде как и не было. — Возражений я не приму, это твой долг перед школой, — Франкенштен не хотел на него давить, но выбора не было. — Завтра сдашь кровь и пройдешь медосмотр в больнице, а сейчас иди. — Простите, — Шинву поднялся и все так же не глядя поклонился директору, вышел из кабинета, притворяя за собой дверь. Хан был совсем не против принять участие в школьной деятельности. Он совсем не возражал выйти победителем в каком-либо соревновании, но все это его давно не интересовало. Голова забита другим, и отвлечься на что-то другое у него вряд ли получится. — Хан Шинву, что ты тут делаешь? — голос аджосси раздался за его спиной, заставив его остановиться и обернуться. Скрестив руки на груди, охранник стоял посреди коридора, освещенный оранжевыми лучами солнца. Невольно Шинву подумал, что зрелище поистине завораживало. Хан натурально залип, понимая, что походу пропал и даже не против этого. Схватив аджосси за запястье, он потянул его к лестнице. М-21 не совсем понимал, что происходит, но покорно поддался Шинву. Хан открыл первую же дверь в пустой класс, вталкивая охранника внутрь и, сходу обнимая его, прижался к нему. «Что-то случилось? Он весь дрожит, кажется, Шинву выходил из кабинета Франкенштейна. Он что-то ему сказал?» — вопросы мелькали в голове М-21, но он не задал их. Вместо этого он аккуратно обнял подростка за плечи. Хан вдыхал знакомый запах аджосси, думая, что это кофе в вперемешку с зеленым чаем. Весьма необычный аромат, надо сказать. — Спасибо за обед, Тао и Такео понравилось, — оборотень решил, что стоит отвлечь Шинву от неприятных мыслей. — А вам? — не удержался от вопроса Хан, поднимая лицо и смотря в холодные глаза аджосси. — Хм, — М-21 не удержался, изображая на лице раздумье. На самом деле оборотню даже очень понравилось, просто хотелось подразнить парня, который его вчера так жестко обломал. Но видеть немного злобное личико Шинву было еще более приятно. — Весьма вкусно. — Вот как, я рад, — Шинву искренне улыбнулся, снова утыкаясь в плечо аджосси. — Можем мы так постоять немного, пожалуйста. Оборотень кивнул, чувствуя, что улыбка этого ребенка пробила еще одну брешь в его выдержке. Поэтому, не сдержавшись, М-21 поднял лицо Шинву за подбородок и прикоснулся к губам легким поцелуем. Хан сам потянулся навстречу, сам просил, чтобы поцелуй стал более жадным и продолжительным. Ноги не держали обоих, и они медленно опускались на пол, размыкая губы только когда у обоих закончился воздух в легких. — Пожалуйста, — голос Шинву хриплый и надрывный. Уткнувшись лицом в рубашку аджосси, он не в силах поднять свое лицо. — Пожалуйста, дайте мне время. Я сейчас так счастлив, что сердце выпрыгивает из груди. Не могу… не могу контролировать это. «Я тоже!» — подумал оборотень, прижимая парня ближе к себе. — Тебе не нужно просить, — М-21 поцеловал парня в макушку, соглашаясь, что до конца обоим доходить не стоит. По крайне мере, пока Франкенштейн не выяснит его странной реакции на Шинву. — Мы не будем торопиться. Хан чувствовал облегчение от того, что аджосси не обиделся, а М-21 впервые пожелал, чтобы все агенты Союза забыли о существовании Сеула и Южной Кореи в принципе. Оставили их в покое, потому что, сидя на полу в пустом классе, обнимая и целуя Шинву, М-21, наверное, впервые испытал чувство, похожее на счастье.