Магические цепи

      Неделя выдалась утомительной — слишком много бумажной волокиты. Пусть Гарри и был главой Аврората, обязанности от этого только возрастали. Министр же стал частенько вызывать его к себе, чтобы или просто поговорить, или выпить, или чтобы Гарри дал совет. Это было весьма забавно, и развлечение для Поттера было именно в этом. В остальное же время он читал, редко встречаясь с друзьями, да и, собственно, больше Гарри ничем и не занимался. Слишком много времени уходило на работу, однако она, бесспорно, нравилась Гарри, поэтому и жаловаться он не спешил.       В личной жизни, видимо, у Гарри все не заладилось с самого начала. Поцелуй с Чжоу, все остальное время с Джин — свадьба с ней же. Если бы Поттер знал, что все закончилось бы именно так, то никогда бы не связывался с ней. Но он это сделал, посвятив два года этому браку, пока не понял, что она создана не для него. Гарри для Джинни все также оставался Великим Поттером, Мальчиком-который-выжил, и это весьма раздражало самого Гарри, ведь весь этот фанатизм он совершенно не понимал.       Именно из-за Джинни и Чанг он был весьма разочарован в девушках, хотя не винил в этом их. Просто Гарри очень поздно понял, что отношения могли быть не только с противоположным полом. И все же, когда он это осознал, то получил невероятное удовольствие и наслаждение, которые ему подарили различные парни и мужчины. За восемь лет таковых набралось предостаточно, но долго с ним никто не задерживался. Некоторых пугала его мощь, а некоторые наоборот становились зависимыми от его магии, но Гарри не отчаивался, ведь он не ставил себе цель вновь обременить себя отношениями.       Мисс Уизли за последнюю неделю зачастила со своими просьбами о встрече. Чего она хотела, Гарри понять никак не мог, но отказать был не в силах, потому что знал по опыту, что данная особа так легко бы от него не отстала. А простая встреча затратила бы меньше нервов, нежели различные отказы от нее. Да и что скрывать — ему было скучно. Обыденность порядком поднадоела Гарри, а так хоть какое-то развлечение, пусть и в лице немного тронутой на нем бывшей. Когда же, пытаясь поскорее выпроводить Джинни Поттер увидел Снейпа, он был крайне удивлен и заинтересован. Что же могло понадобиться профессору от него, самого ненавистного ученика?       После школы Гарри решил взяться за учебу — лучше поздно, чем никогда. Раньше в Хогвартсе сосредоточиться на учебе было совсем невозможно, да и не сильно хотелось. Многие учителя прощали ему всё, закрывая глаза на все его проступки. Но только не Снейп. Пожалуй, он был единственным, кто пытался впихнуть хоть крупицу знаний в лохматую голову Поттера. Только вот преподнесение знаний оставляло желать лучшего. Волна ненависти, которую профессор каждодневно выплескивал, заставляла лишь грубить, отвечая и на ненависть тем же. Много времени Гарри стал проводить в библиотеке поместья Блэков. А она была весьма обширной, поэтому множество различных техник он почерпнул именно оттуда, хоть и некоторые из них были не совсем законны. Наиболее успешно у Гарри получалось чувствовать магию, а она рассказывала о самом человеке — его чувствах, эмоциях. Начав ощущать отголоски магии, Гарри смог быстрее приходить к компромиссам, выворачивая это в свою пользу, что невероятно упростило жизнь. Взять тех же аристократов: натянут на себя равнодушные личины, и не знаешь даже, как к ним подступиться. А манипуляции и уловки были Гарри несколько неприятны — хватило Альбуса и войны.       Снейп удивил не только своим приходом, но и чувствами, которые испытывал. Это был страх, почти панический страх, но его лицо совершенно ничего не выражало, что даже в какой-то степени восхищало, но из-за этого появлялись вопросы. Всегда ли Снейп предпочитал носить эту маску, снимал ли он ее вообще когда-нибудь? И чем был вызван этот страх?       Гарри пригласил профессора в дом и предложил чай, от которого тот отказался, что совсем не удивило Поттера. Поэтому, не теряя времени, Гарри сразу решил перейти к делу. Некоторое время Северус молчал, видимо, собираясь с мыслями, и на удивление Гарри все-таки волнение выбилось наружу — пальцы профессора нервно подрагивали.       — Мистер Поттер, вы знаете о наследиях? — аврор презрительно посмотрел на Северуса, руки последнего судорожно сжались.       — Значит, знаете. Что ж, это все значительно упрощает. У Люциуса и Драко наследие вейл, им нужен сильный партнёр. В Гринготтсе они узнали, что лишь ваша магия может в полной мере подавить их вейл. Они боялись отказа, поэтому попросили меня обратиться к вам. Ведь, насколько вам известно, вейла без своего партнера умирает, — маг закончил, но от него волнами шло разочарование и грусть, взгляд его был опущен в пол.       — Что ж, дело действительно важное. Мне нужно подумать. Вы больше ничего мне не хотите сказать, Северус? — спросил Гарри. От того, что Поттер произнес его имя, Снейп дернулся и уже хотел что-нибудь ответить, съязвить, но, посмотрев аврору в глаза, не мог и слова вымолвить. Взгляд Поттера был властным, его магия заставляла подчиняться, не смея перечить. Она манила, и Северус желал подчиниться, однако профессор считал, что не был достоин того, чтобы быть в подчинении у Гарри. Снейп был смущен тем, что Поттер произнес его имя, но ответить на его вопрос он не мог. Это был не приказ, а раз так, он будет молчать. Приказ Малфоев Северус выполнил, но за себя он попросить не посмел и не посмеет. Так было всегда.       — Нет, мистер Поттер, это все. Отправите им сову со своим решением? — спросил Снейп, вставая с кресла. Ему нужно было убраться из этого дома. Скорее убраться, чтобы не думать о том, что Гарри мог согласиться. Не думать, как Малфои будут делить с ним постель. Как страстны будут их ночи. И каково это — подчиняться Поттеру.       — Да, конечно, Северус, — дрожь вновь пробрала тело Снейпа. Зачем Гарри это делал? Что он этим хотел доказать?       Сам Гарри сидел и внимательно следил за магией, которая оплетала Северуса. Мерлин, чего в ней только не было! Такие насыщенные чувства, еще бы знать, о чем думал этот человек с аконитовыми глазами, из-за чего Северус все это испытывал. Не мог же Гарри одновременно вызывать в нем грусть, тоску, смущение, раздражение, разочарование и некую обиду. Или мог? Хотелось разгадать этого человека, очень хотелось. И, пожалуй, у Поттера всегда было такое желание, но сейчас оно особенно сильно и четко закрепилось в некую цельную мысль. Видимо, жизнь могла стать намного интересней, только нужно было направиться в библиотеку, чтобы просмотреть все записи о наследии вейл, на каких условиях лучше было заключать подобные отношения.       Северус быстро и самостоятельно покинул поместье. Он не желал больше находиться под испытывающим взглядом изумрудных глаз, слышать, как его зовут по имени, хоть это и было очень приятно. В Малфой-мэнор аппарировать Снейп аналогично не захотел, желая попасть в свои комнаты, чтобы запить сполна собственную трусливость, заняться самобичеванием. Надеяться, чтобы вновь один случайный приказ ученика его не убил. Или убил. Теперь даже и не было ясно, что из этого лучше.