Он - дракон

Николай уже седьмицу торчал на чертовом острове посреди океана. Деваться было некуда, плавать Гоголь не умел. Да и взгляд Якова Петровича после отчаянного побега (на дырявой лодке с одним веслом) держал покрепче корабельных канатов. Гуро тогда драконом выловил Гоголя из воды, донес обратно до острова и кинул в расщелину. Следующие несколько часов пещеру заливал огонь. Николай забился в угол каменного мешка. Раскаты громового рычанья дракона заставляли вздрагивать и молиться Богу. Яков Петрович - уже в человеческом обличии - тяжело спрыгнул вниз. Гоголь застыл, вжавшись в стенку. Гуро протянул руку, не подходя ближе. Николай мог бы извернуться, взлететь по каменной стенке вверх, до крови сдирая пальцы. Дракону из узкой расщелины не вылезти, да и в человеческом облике Яков Петрович не сможет подняться по отвесной стене. Но вместо этого Гоголь хватает Якова за руку и позволяет себе на пару секунд прижаться к горячему драконьему плечу - вроде как нечаянно, не сумев вовремя затормозить. Гуро ухмыляется в темную макушку. Мальчишка пылью книжной пахнет, кровью и тьмой в глубине прозрачных глаз. Не его тьмой - чужой, инородной, не родной, изнутри съедающей, потому что не своя. Николай выбирается сам и помогает выбраться Гуро. Яков Петрович отряхивает брюки, пальто (сколько у него их вообще? И где он их берет?) и кивает в строну импровизированной кухни: - Непослушный мальчик. Дракон вас, уважаемый, мог бы без вилки съесть, если б не я. Под конец Гуро переходит на интимный шепот, впиваясь в писаря шоколадными глазами. Гоголь замирает монохромной статуей, кажется, у него даже губы побелели. Гуро отстраняется, довольный результатом, и тянет Гоголя прочь: - Пойдемте, голубчик, пообедаем. Регулярное питание - залог здоровья, а здоровье - залог долгой жизни! *** Готовить Яков Петрович умеет - и ещё как. И если поначалу Николай к блюдам прикасаться побаивался, вскоре видами/ароматами соблазнился, распробовал и икорку, и рябчиков, и яблочки с яйцами. Откуда дракон продукты брал, было чуть меньшей загадкой, чем неизменное алое пальто - покупал, когда летал на материк. Оттуда же привозил книги, одежду (но не пальто!) и прочие мелочи. Когда в притащенной в острых драконьих когтях Гоголь увидел томик Алова, он скривился, обиделся немного и к ужину выйти постеснялся. - Николай, вы ужинать сегодня не будете? Рагу из овощей и свинины. - Гуро заглянул в комнату-пещеру, принося с собой запах мяса, тепла и огня. - Николай, все нормально, не приболели? Зря я, видать, расстарался... - Откуда вы узнали про "Алова"? - буркнул из-под одеяла Гоголь. На душе было муторно. - Ну, голубчик, вы не очень-то прятались - у вас в сумке рукопись и полу-сгоревшая книга с тем же текстом. - хмыкнул Гуро, присаживаясь на край гоголевской постели. - И бросьте - вы прекрасный писатель! Еще испробуете свою известность на вкус! - наощуп нашел под простыней голову и погладил по макушке. - А теперь - будте добры к столу. Гоголь стянул простыню, и в волосы зарылись сильные пальцы, массируя голову. - Ух-ты. Не знал, что гоголи мурчат, - лукаво улыбнулся Яков Петрович. - Вы звали... Пойдёмте ужинать. *** - ЯКОВ ПЕТРОВИЧ!!! - кричит Гоголь, пытаясь пробиться сквозь завалы хлама к огню. Он не знает, как начался пожар, и откуда здесь так много людей, они же на острове... - Жги чертову тварь!!! - закричал кто-то. От дыма у Николая слезились глаза. Охотники пришли после рассвета. Гоголь не знает, почему Яков Петрович не улетел. Может, не хотел оставлять дом или чувствовал, что все равно убежать не сможет. Вокруг острова стояли десяток кораблей с пушками. Ему бы не дали уйти. Николай ничего не мог сделать против тридцати вооруженных воинов, пришедших убить его дракона. - Нет!... Не надо! Вы не понимаете! - его откинули назад, за толпу, звенящую мечами, топорами и пиками. Загнанный в угол, в огне бился дракон. Крылья обгорели первыми, оставив на своем месте обгоревшие лохмотья. Приглядевшись, Гоголь понял, что не огонь повредил крылья, а мечи охотников. Он снова рванулся к беснующемуся огню. Дракон, словно почуяв его приближение, открыл наполненные болью карие глаза. - Яков Петров... - хотел крикнуть Николай, но сзади раздался грубый окрик: - Э, куда лезешь? И его со всей силы саданули по затылку. Гоголя шатнуло, голову заволокло кровяной мутью, и Николай потерял сознание. Последнее, что он запомнил - разъяренно-отчаянный рык погибающего дракона... *** Вокруг слишком много сажи и нечем дышать. Гоголь сгребает в ладони то, что осталось от заботливо обставленого Яковом Петровичем жилища. От него самого... Люди ушли, оставляя за собой разрушения и пепел. Гоголь оглядел пещеры. От прежнего великолепия не осталось ничего. - Простите, Яков Петрович. Я не знаю, как я буду без вас...