История о несуразной Золушке

      Вдруг на балконе появились Анна и Лизи в безвкусных своих нарядах. Не то, чтобы платье Ариэнны могло подпевать последнему писку моду, но Леголасу, конечно же, экзотический имидж нашей героини был милее вычурных сестёр её. А те, явились, прихватив с собою пустые бутылки от вина. Видать, эти бутылки, опустошила всё-таки не Ариэнна... -Сейчас мы тебе покажем! – угрожающе зашипели сестры.       Но это не напугало Ариэнну. -Я защищу тебя! – смело загородил принц девушку своими тонким и изящным телом. -Да ладно, не надо, - беззаботно отмахнулась Ариэнна – а то они тебя прикончат.       Девушка с этими словами спрыгнула с балкона, ухватилась за подоконник нижнего окна, по зарослям спустилась ещё ниже. Затем зацепилась за ветку дерева и по нему уже смогла опуститься на землю. Принц диву давался, что это за девушка, с силой богатырей в женских плечах, с ловкостью обезьяны в ногах и с отважностью какого-нибудь героя-рыцаря в сердце. -Как тебя зовут!? – кричал он вслед, но предмет его обожания уже скрылся где-то в темноте.       Тётушка Аннет схватила дочерей за уши и отвела в зал, затем повела из дворца вообще. А принц весь вечер оставался задумчивым. Он нашёл зимние сапоги этой удивительной девушки, долго осматривал и любовался столь безвкусной обувью, пока не нашёл на подошве её имя «Гигопотамище из Селезёнки» - гласила надпись корявым почерком на первом сапоге, а на втором «Ариэнна…»       А тем временем, обладательница этих очаровательных сапожек, босыми ногам пробежала по всем улицам и мостовым, прежде чем добраться до дома, где она легла на кровать и долго не могла заснуть. В её сознании мелькали бал, танец, принц, комплимент. Но более всего мысли молодой девушки занимало то, что она не проведала своих рыбок. Но сейчас не об этом. Понимаю, читателю наверняка было бы интересно прочитать об этих рыбках хоть одну сотню страничек, но я расскажу о Анне и Элизе.       Следует полагать, что от негодования они напились вина. Просто расстроенные пьяные девицы несколько взбунтовались, но тётушка Аннет привезла их домой, и нянюшка пыталась, по крайней мере, облегчить пьяную горячку. Ариэнна же чувствовала себя хорошо, и, доковыляв до аквариума, посчитав рыбок, спокойно уснула. Признаться честно, нельзя гарантировать, что все рыбки были в аквариуме, у Ариэнны двоилось в глазах, и потому она не обнаружила отсутствие как минимум половины рыбок.       Утро было чудесным, тёплым… Ариэнну разбудил лучик солнца, прокравшийся в её комнату сквозь щель плохо задвинутых занавесок. Головокружение отпустило только спустя продолжительно время, но вот сухость в горле не давала Ариэнне покоя. Она, шатаясь, добралась до аквариума и лицом нырнула в воду, жадно глотая её… Утолив жажду, девушка почувствовала, как ей полегчало. Она бы сказала, что чувствует, будто заново родилась, но девушка не помнит, как она себя чувствовала в первые минуты своего появления на свет. А ещё ей полегчает больше, если она полюбуется на своих любимых рыбок. В глазах уже не двоилось, и Ариэнна, хоть и совсем не дружила с арифметикой, однако обнаружила, что половины рыб в аквариуме нет! Тут её охватил страх, что она их проглотила! Но, когда в комнату вошёл рыжий кот с довольной мордой, Ариэнна поняла, что она в этом не виновата. И на том успокоилась. А то, что её дорогих рыб больше нет, дошло до неё только через час. Но не будем об этом.       Элиза и Анна поднялись с постелей нехотя. Мать отчитывала их всё утро, пока те приводили себя в надлежащий вид, а после и за завтраком. Аннет была так увлечена нравоучениями для своих дочерей, что и не заметила опоздания Ариэнны. Овсянка и кисель уже остыли, повара готовили кофий и сдобу для второго завтрака, а наша героиня, мечтательная и напевающая ерунду под нос, спустилась в столовую. Она не вошла, она пропорхала к своему месту. Аннет поняла, что питомица её, очевидна, влюблена в прекрасного принца, потому думала, что девушка, как всякая влюблённая особа, откажется от еды и будет лишь ковырять ложкой в десерте всё утро.       Кофий был подан, вместе с привычной выпечкой на стол поставлены были восточные сладости. Рахат-лукум был излюбленным десертом Ариэнны, потому никакая влюблённость, пусть даже в такого красавца, как Леголас, не могла перебить любовь к угощению. Служанка по обыкновению второй раз наполнила чашку Ариэнны ароматным крепким напитком, приправленным жирными сливками, а девушка и решила закусить ещё круассанчиком любимый напиток в честь такого доброго утра. Но сахарная плюшка, такая милая, румяная, как смущённая хорошенькая девочка с круглыми щеками, смотрела на Ариэнну, и та не смогла обделить её вниманием. "Ну и вас я тоже люблю!" - мысленно сказала девушка круассанам, которые уже начинали ревновать её к плюшкам. Когда и плюшки, и круассаны (и тем более рахат-лукум) исчезли с тарелок, Ариэнна допивала свою чашку кофе, но последний эклер, щедро политый шоколадом, конечно, не стал скучать в одиночестве... Он отправился к другим вкусностям.       Ариэнна не считала правильным засиживаться после обильного завтрака. Тем более, что скоро обед. (да, кушали в этом доме "по-хоббитски") Она побежала играть в сад. Она бегала за дворовым пуделем с листьями лопуха и кричала "пападюрька! пападюрька!" Белая шесть пуделя начала серебриться, собачка уж избегалась, а всё-таки боялась позволять Ариэнне догнать себя. Сестрицы негодовали, да диву давались - как со всеми угощениями в животе можно так быстро бегать, да ещё и за этим ужасным пуделем! Собачка любила только Аннет, а на дочерей её всегда лаяла да клыки скалила. Но Ариэнну боялась до жути. Особенно было страшно пуделю, когда Ариэнна вдруг во время бега вздохнула поглубже, чтобы воздуха в лёгкие набрать, а корсет её порвался таким треском, что собачка уж думала: "стреляют!"