cellar

Полумрак подвальных залов разбавлен одинокими потолочными люстрами, заставляя сравнивать его с бутылочкой Пенфолдс Гранге, поднесённой к одной из настенных ламп. Кирпичные стены, столы и стулья из красного дерева придают этому месту еще больше загадочности, а стеклянные полки с сотнями бутылок за пару сотен долларов добавляют некого шарма. Это место больше, чем мечта всей жизни для Юнги. Алкоголь больше, чем лекарство от дурных мыслей, а может просто способ забиться. Это как первый партнер, которого хочется распробовать маленькими глотками, укусить кусочек ночной эйфории. Только партнёр сменяется на второго, а солоноватый вкус кожи на губах становится привычным, но пьянящее чувство после бокала красного как впервые. Шаг за шагом, днем за днем, и вот с лучшим другом на пару они открывают ресторан, где изюминкой является один из известнейших дегустационных залов в Корее. Спускаясь по бетонным ступенькам в холод алкогольного сада, Юнги с неким трепетом втягивает этот сладковатый запах с ноткам кислоты и тут же попадает в крепкие объятья. — Неужели наш дорогой Юнги счёл посетить своё детище? — в голосе проскальзывают нотки сарказма, от чего сложно не улыбнуться. — И я рад тебя видеть, Чимин-и. — Ой, не нужно мне тут. От тебя ни слуху ни духу, и вот я самым последним узнаю, что мой друг собирается приехать. — Я тут, вообще-то, тебе подарочек привез. И где уважения к старшим? Только сейчас Пак замечает бумажный пакет с известным логотипом в руках приятеля, но почему бы не поломать комедию дальше. — Какое уважение к старшим, если я твою пьяную задницу вытягивал из передряг чаще, чем видел родного брата, — хриплый смех расходится по темным уголкам погреба, радуя уши младшего. — но за подарок спасибо. Чимин и был тем другом, который разделил с Юнги его мечту, помог её осуществить. Встречая его в студенческие года, Мин не ожидал, что этот мальчишка с ангельским личиком будет тем еще экспертом по выпивке. Сколько бы они вместе ни попадали в передряги, с какими трудностями бы ни сталкивались, дружба и мечта всегда были сильней. Пока Юнги поддается ностальгии, Чимин с удовольствием рассматривает бутылку Каберне Совиньон, что привез друг, в своих руках и улыбается сам себе. — Однако крепкий подарочек ты привез. Нужно как минимум полчаса чтобы оно настоялось в бокалах. — Предлагаю встретиться где-то на неделе. Думаю, что как раз за полчаса я справлюсь со своим рассказом об этом путешествии. — Даже не буду отказываться. Но перед этим у меня есть маленькая просьба, — загадочный тон парня заинтересовал Юнги, так что он был в предвкушении того, что парень скажет дальше. — У нас тут заказали экскурсию по подвале с ужином в нём. — Так в чём проблема? Администратор или кто-то из официантов легко может устроить её. — Как раз в этом и проблема, гидом просят быть одного из управляющих. Сказали, что хотят услышать историю этого места с первых уст. Сумма не волнует. Юнги кивает. Он хорошо понимает, к чему ведет Чимин, ведь за недели его отсутствия тот хорошо подустал от работы управляющего на своих плечах. — Хорошо, я проведу, а ты езжай, высыпайся. — Должны подъехать ближе к восьми вечера. Спасибо, дружище. Хлопок по спине на прощание, и Юнги остается один в царстве пьянящих запахов. Когда стрелка часов приближается к восьми часам, на пороге появляется статная фигура вместе с одним из официантов. — Мистер Мин, посетитель прибыл, ужин будет накрыт в четвертом зале, — после легкого поклона официант поднимается вверх. Юнги удивлен. Он ожидал людей постарше, но никак не двадцатипятилетнего юношу. Но, признаться, в черной шелковой рубашке с закатанными рукавами и брюками, что обтягивают накаченные ноги, он выглядит очень даже шикарно. -Мистер Мин? -Мин Юнги. — Чон Чонгук. Приятно познакомиться, — парень пожимает протянутую руку. И его взгляд сразу же падает на полки позади Юнги. — Сколько же здесь алкоголя? — Думаю мне и дня не хватит, чтобы рассказать о каждой бутылке, но будьте уверены: здесь можно найти все, что угодно, начиная португальскими фруктовыми ликерами и заканчивая известным брендом виски прямиком из Австралии. Но особое внимание здесь уделяется винам, ведь большинство полок занято именно ими. Юнги приятно, что его слушают. Пока в соседнем зале, среди бочек домашнего разлива, накрывается стол, он посвящает своего слушателя в историю этого погреба, разливая по бокалам Айриш Крим и жестом предлагая выпить. — Один из первых ликеров, попробованных мной. Не бойтесь, за это не придется платить, угощаю. — Деньги меня не волнуют, — если бы в воздухе не витала дружеская атмосфера, Юнги счёл бы этот ответ нахальным. Сидя на столе, они в тишине распивали алкоголь, иногда перекидываясь парочкой фраз. Хоть места в комнате было предостаточно, горячий бок собеседника все ближе и ближе придвигался к бедру Мина. А рука Чонгука, когда тот разговаривал, время от времени опускалась на колено Юнги. С каждой секундой от былой вежливости в глазах собеседника остались только игривые искорки. Мин все чаще начал замечать, как младший пялится на его губы или как он дольше положенного оставлял свою руку на колене. То ли из-за выпитого алкоголя, то ли из-за горячих рук этого гостя, Юнги не был против этих жестов, даже поддразнивал его: облизывал свои губы, понижал голос почти до шепота и, будто совершенно невзначай, довольствовался тяжелым дыханием на его жесты. Когда официант сказал, что блюда поданы, Юнги предложил провести гостя до зала. В комнате, которая не отличалась от предыдущих, был накрыт стол на двоих. — Не знал, что ты ждешь кого-то ещё. — А я никого и не жду. Мистер Мин, не желаете со мной поужинать? В другой ситуации Юнги бы вежливого отказался, и, оставив своего соблазнителя в одиночестве, поднялся наверх. Но сейчас этого совсем не хочется, так что он только усмехается и предлагает: — Позволь подобрать нам вино. И уже через минуту возвращается с бутылкой. — Пино-нуар — идеально сочетается с лососем, а иногда даже белой рыбой. Именно то, что нам нужно. Чонгук наблюдает за темно-красной жидкостью, что наполняет бокал наполовину, и безбожно залипает на длинные белые пальцы. — Разве вы сами не говорили, что красное вино для мяса? — Раньше, как известно, тунец был единственной рыбой, к которой подавали красное вино. Но почему бы не уступить классике и не попробовать что-то новое? Уверен, ты не пожалеешь. Юнги было приятно, что его слушали. Пусть даже с немного затуманенным разумом, но парень все хорошо запомнил. Однако, стоит только гостю потянуться к бокалу, как Мин бьет его по руке. — Айщ, чтобы ощутить его спектр вкуса, вину нужно дать немного настояться. — Тогда что нам делать? — Чонгук откидывается на стул. — Ужинать, — Юнги игнорирует тон, с которым было это сказано, и берётся за еду. По истечению пятнадцати минут, к Чонгуку продвигается бокал, и парень может податься соблазну аромата и вкуса красного напитка с вишневыми нотками. Слегка ленивый разговор расходится по всему помещению, и только в отражении от бутылок, стоящих на нижних полках, можно увидеть, что самое интересное скрыто под столом. Уже неясно, кто первый потянулся носком своего туфля к ноге другого, и почему мужчины продолжают играть в эту игру вежливости, если их тела кричат о желании овладеть друг другом. Первым не выдерживает Чонгук. Он подрывается, и садится на колени Юнги, когда чужой носок туфля начинает тереться об его бедро. Тот одной рукой поглаживает его спину, а другой держит почти пустой бокал. — А ты тяжелый мальчик. Чона выводит этот отстраненный тон, он отбирает бокал, ставя его на стол, и зацеловывает шею. — Не фарфоровый, — укус под подбородком. — потерпишь, — губы поцелуями опускаются до ключиц, кусая. Юнги поднимает за подбородок младшего, хватая зубами его нижнюю губу. — И где ты такой взялся, — затягивает младшего в горячий поцелуй. Они потеряли счет во времени за изучением друг друга, и кто знает, чем бы все закончилось, если бы не открытая бутылка, на которую был направлен взгляд Юнги. — Это будет кощунством, если мы остави… — но губы, что так настойчиво кусали, не дали ему договорить. — Тогда предлагаю допить её у меня в кровати. Рано утром, когда солнце высоко в небе полностью освещало комнату, Юнги проснулся. На полу лежало допитое красное вино, а в проходе, только в одних спортивных штанах, стоял Чонгук. Как и думал Мин, тело у младшего правда восхитительное, а расцвет лиловых засосов и длинных царапин, только украшали его. При другом освещении, без дорогой одежды, с растрёпанными волосами, Юнги заметил, что парень выглядит совсем юно. — Тебе хоть двадцать есть, мальчик? Тот только усмехается и садится на бедра старшего. — Кого это интересует. — Только не говорите, что я споил несовершеннолетнего, — холодные руки пробираются по резинку штанов, чем вызывают мурашки по телу Чона. — Через месяц это уже не будет преступлением, плюс ко всему, у меня есть разрешение Чимина-хёна. — Ах вы мелкие… — но Юнги опять жестоко затыкают поцелуем.