Темная сторона сказки

Норвегия - это то место, где началась новая глава мой долгой жизни. Я полюбила его за отсутствие взглядов: в Форксе люди смотрят, ищут, что-то высматривают. Тут этого нет. Нет осуждения в глазах старшего поколения, нет предрассудков и пересудов. Однако в этом городе мне все чаще кажется, что я нахожусь в сумасшедшем доме. Чтобы объяснить это явление, я приведу несколько примеров. Только в этом доме в вас может полететь книжный шкаф и только у нас проходящий мимо индеец может на лету выхватить из него нужную ему книгу. И нет, мы не ссоримся... просто делаем перестановку… Окна нашей с Эдвардом комнаты выходят на лес... второй этаж. Однако не стоит пугаться, если к вам в окно заглянет одна предсказательница. Соскучиться может даже вампир, верно? О спорах Розали и Джейка можно слагать легенды, но что характерно они все заканчиваются одной фразой: «Ну ладно, хрен с ним, давай попробуем!». Что может бедный индеец против вампирши в предвкушении? Я всегда считала Эсми самой милой и доброй из всей нашей разношерстной семейки, пока не увидела как Эмметт случайно разносит её гостиную. Хотя здоровяк гризли в розовом переднике и с веником в руках, это, пожалуй, даже мило. Когда уровень ненормальности для меня зашкаливал, я находила утешение в казалось бы самом необщительном обитателе нашего дома. И это не раз заставляло меня пересмотреть свое отношение к вампирам в целом. Джаспер не тушил мои эмоции своими способностями. Он просто научил меня видеть прекрасное. Странно звучит, правда? Но, пожалуй, только он понимал меня полностью. — Когда мы только присоединились к семье, мне тоже было непривычно. — Я смотрела на этого вечно молодого и холодного парня и понимала, что он действительно способен понять мои чувства в этой семье. — Ты сможешь принять их, если начнешь смотреть вглубь. Люди или вампиры, не важно кто... самое сокровенное мы прячем в самый темный угол. Ты можешь рассказать мне о них. Тогда я еще не понимала к чему меня приведет этот рассказ. Было ли это внушением или нет, однако я полностью доверилась ему. Я рассказывала порой то, о чем, как мне казалось, даже не смела думать. Я рассказывала об Эсми, в которой видела маму, такую, о которой мечтала и никогда не имела. Ту, которая могла заботиться обо мне. Мне не нужно было переживать, что меня не поймут. Эсми находила в своем сердце место для каждого. И отдушину в виде Джейка. Тот, кто рано потерял мать, наслаждался этой любовью. Хейл научил видеть, как искренне вспыхивают глаза миссис Каллен, когда мы возвращаемся домой, как она упивается нашими разговорами, играми и спорами. Видела как высокомерная Роуз копается в машине, полностью вымазывая одежду, возится с жутко пахнущими веществами, любовно перебирает деталь за деталью. Азартно спорит с Блэком о том, что можно еще исправить, добавить и усовершенствовать. Как охотно она делится с ним секретами и учит чему-то очень сложному. Как нежность и любовь плещется в её взгляде, а мягкая улыбка делает её прекрасней, стоит нам только наведаться в магазин детских вещей. С какой нерастраченной материнской заботой она смотрит на маленьких сирот. Розали была, пожалуй, самой ранимой из нас, оттого и поверхностно жестокой. С доброй улыбкой я теперь наблюдала за Элис. Вечно непоседливая и юркая она была маленькой, капризной девочкой, любящей играть в игры и мухлевать, предвидя ходы соперника. Совместно с Эмметтом подбивали окружающих на игры в бейсбол и банальные салочки, происходящие на скорости вампиров и с навыками выслеживания. Она могла часами бродить по деревьям, купаясь в картинах будущего, и млеть в руках спокойного и сдержанного Джаспера. Здоровяк Эмметт, любящий помериться силой и спаринговаться с Джеем, так и не простил меня за победу силой новообращенной. Он любит устраивать споры и соревнования. В его стиле вынести рояль Эдварда в лес, наблюдая как он бесится, подкалывать его неприличными шуточками и отпускать пошлые намеки мне. Однако он прочно вообразил себя моим старшим братом и теперь блюдет мою честь от нашего музыканта. Что совершенно не мешает его намекам. Джаспер показал мне вечно спокойного и собранного Карлайла совершенно растерянным перед маленькими детьми. Уходящего с головой в научные статьи и исследования. Бродящим по дому в тапках-зайцах и готовящего завтрак Джейку, когда Эсми приходиться отлучаться по делам. Не знающим как себя вести со мной и Блэком, безумно нервничающим перед вручением нам карточек с доступом к семейному бюджету. И тихо посмеивающимся над записками от директора. Поскольку наш милый пушистый друг никак не собирался взрослеть больше, чем положено. Не гнушаясь срывами уроков и шутками над учителями. И то, что Эмметт и Элис фигурируют в его делишках реже, значит только то, что они особо часто не палятся. — Наша семья стала живее, словно жизнь забила ключом в нашем доме. — Я не знала, как было до нас. Но точно знала, что с нашим появлением стало весело. — Белла, Чарли просит ему позвонить. — Эдвард всегда был где-то рядом в моменты нашей близости с блондином, и пусть он понимал абсурдность ревности, она была определенно сильнее. Я легко свесилась с крыши, запрыгивая в комнату. Выполнять такие кульбиты было слишком легко. — Привет, пап! — Шериф редко звонил сам. Как бы он не волновался, Чарли все же был не из тех родителей, что будут звонить тебе днями напролет. — Все хорошо? — Все в порядке, мне звонила Рене. — Собственно поводом понервничать быть не должно. Поездка в Финикс прошла более менее нормально. — Скажи мне, Беллз, кто тот обаятельный парень, от которого без ума твоя мать? И где ты прятала все это время своего Каллена? Где-то на первом громко заржал Эмметт. А в комнате появилась недовольная мордаха моего вампира. — Тише папа, ты палишь мне всю конспирацию. — Эдвард нахмурился еще больше, а короткие смешки послышались уже в трубке. Все же я обожаю свою семью.