Может переспим?

***

      Маринетт ехала настолько быстро, насколько могла, хоть она и успешно сдала экзамен по вождению, жуткого желания пересесть за руль у неё не было. Она всё равно чувствовала себя не в своей тарелке, сидя в кресле водителя. А сейчас, испытывая панику с примесью раздражения, было вдвойне тяжелее контролировать себя, но она старалась не обращать на это внимание, держа в голове более важную цель.       Подъехав к парковке клуба и наскоро расплатившись, Маринетт беспрепятственно прошла фейс-контроль и, наконец, попала внутрь, ощущая полнейший хаос вокруг.       Невозможно громкая музыка* терзала уши и отстукивала басами в грудной клетке, как будто за одного дышали двое. Мелькающий свет и пьяные «нелюди», кто в масках, кто с гримом, мелькали перед глазами, создавая полнейшую неразбериху сплетающихся в движении тел.       «Сущий ад! — с отвращением подумала Маринетт. — Как тут можно кого-то найти?»       Встав немного в стороне, она в который раз набрала номер Адриана, монотонные гудки опять и опять слышались в трубке. Почему-то в данную минуту и не надеясь на другое, Маринетт следом набрала Нино.       — Маринетт! Я тебя вижу, погоди минуту, я сейчас подойду, — отозвался не очень трезвый голос мулата.       И через минуту перед Мари возник «мертвец» с пьяными глазами Нино.       — Ну ты и страшила! — скривилась девушка.       Не слыша её приветствия из-за музыки, он в ответ лишь ухмылялся.       — Адриан не появлялся? — приближаясь к самому уху парня, спросила Маринетт.       — Нет, — он отрицательно покачал в головой.       Девушка выпрямилась, отодвигаясь от друга, и рассеянно посмотрела в сторону танцующих людей.       — Почему ты думаешь, что он не поехал домой? — Нино тоже наклонился к самому уху Маринетт.       Вместо ответа она открыла на смартфоне, который держала в руках, то самое сообщение и показала его другу.       Прочитав, он нахмурился и, взяв её за руку, со словами: «Пошли!», стал утягивать за собой, пробираясь сквозь толпу вглубь клуба. Маринетт послушно поплелась следом. Сквозь танцующих и толкающихся ряженных Нино вёл её в сторону мужского туалета. Когда парень открыл перед ней дверь, предлагая войти, Маринетт удивлённо взглянула на него.       — Здесь немного тише, я заколебался орать весь вечер.       Попав в уборную, Маринетт в самом деле услышала, что голос друга уже немного с хрипотцой.       — Угу.       — Ну, рассказывай, — без лишних прелюдий спросил пьяный друг.       — Вроде уже и нечего рассказывать. Мне пришла странная sms-ка. Сначала я подумала, что это прикол такой, но Адриан не взял трубку, и я позвонила тебе, ты сказал, что он уехал, — она посмотрела на парня, и тот кивнул, — но он снова не отвечал на звонки. Тогда, пытаясь понять, что же случилось, я позвонила по этому номеру, — она приподняла смартфон в руке, — мне ответила какая-то девушка. Она сказала, что к ней подходил высокий парень, м-м, Дракула, кажется, она сказала, и просил написать сообщение для своей девушки. Но она сказала, что он был темноволосым, так что это не мог быть сам Адриан. То есть это предупреждение. В итоге, уже паникуя, я притащилась сюда, и он всё ещё не отвечает. Я волнуюсь, Нино. У меня не очень хорошее предчувствие.       Нино стоял прислонившись спиной к кафелю, сложа руки на груди. Он не смотрел на Маринетт, но о чём-то явно размышлял.       — Короче, ты ни хера не знаешь. И я тоже не могу тебе сказать, уехал он отсюда вообще или нет. Мне показалось его бегство мальца странным, но я подумал, что это алкоголь, — он немного помолчал. — Видимо не только!       Маринетт стояла, уныло смотря на парня, и теребила в руках телефон и ключи.       — Блин, знать бы, уехал он или нет, наверно пройду по залу, если его нет, то поеду обратно домой, — без особого энтузиазма сказала она.       — А это идея! — вдруг окрылился Нино. — Мы с Максом недавно не совсем легально схимичили тут одну вещицу, — Нино выразительно посмотрел на Маринетт, выуживая из кармана свой смартфон, — только тихо, нам же для дела.       Маринетт непонимающе смотрела на разрисованного друга.       Дверь в туалет периодически открывалась и закрывалась, молодые люди, заходившие сюда по нужде, косились на эту парочку, но никто ничего не говорил.       Нино включил экран и, произведя несколько манипуляций, хмыкнул, просто показывая экран девушке.       С минуту она пыталась понять, что же тут изображено: карта города и мигающая зелёная точка. И, наконец поняв, она подняла глаза на Нино.       — Это клуб, в котором мы находимся, — сказал Нино, подтверждая догадку Маринетт.       Адриан был здесь в клубе, ну может быть не сам он, но его телефон точно.       — Разделимся и пройдём по залу, — повторяя её предложение, сказал Нино. — И да, загляни в женский толчок, — при этом он подошёл к ближайшей кабинке и открыл её настежь.       Маринетт не стала ждать и вышла, чтобы через пару метров свернуть в двери женского туалета. Здесь проверить все кабинки быстро и сразу не представлялось возможным. Свободными были только две, и она в нетерпении встала у стены, ожидая, пока остальные кабинки откроются и предоставят обзор своих внутренностей.       Через десять минут Маринетт с уверенностью вышла из туалета, здесь Адриана точно не было. Она уже было свернула в сторону мигающего света и громкой музыки, но с другой стороны из темноты коридора до неё донёсся девичий смех, и в тусклом освещении мимо прошествовала обжимающаяся парочка.       «Откуда они вышли? Или просто сосались тут в тёмном углу?» — задалась Маринетт вопросами, и холодок пробежал по её спине. Девушка двинулась в темноту, выставляя перед собой руки. Через пятнадцать-двадцать шагов она ощутила плотную ткань, видимо штору, скрывающую какой-то проход.       Маринетт включила фонарик на своём смартфоне и посветила перед собой, здесь во всю ширину коридора была плотная гардина. Тяжело выдыхая, она отодвинула ткань и увидела перед собой чёрную широкую дверь с металлической ручкой, располагающейся поперёк всего её массива. Не думая, она толкнула дверь и… ничего, она не поддавалась, ни вперёд, ни назад. Здесь было закрыто.       Продолжая освечивать дверь в поисках скважины или какой-либо кнопки, она лишь увидела сверху тоненькие золотые буковки «VIP».       «Он по-любому здесь»!       Это не было предположением, это была интуиция, какое-то неведомое чувство вело её именно сюда. С колотящимся от напряжения сердцем Маринетт решила затаиться за шторой и подождать, пока «избранные» опять откроют дверь, чтобы выйти или зайти, зная, что здесь в темноте её всё равно никто не заметит.       Спустя непродолжительное время притаившаяся девушка услышала разговор приближающихся к ней молодых людей, это были два парня.       «Вот дерьмо! — промелькнуло у неё в голове, — педики несчастные!»       Испытывая полнейшее отвращение, она стояла молча, стараясь себя не выдать. Один из них, по звукам, отодвинул штору и приложил что-то к двери, карточку, как показалось Маринетт. Толкнув дверь, парни прошли мимо в тёмно-синий коридор, не замечая под шторой кого-то ещё. Мари подставила ногу, не позволяя двери совсем закрыться, и, подождав немного, тоже толкнула её от себя.       Небольшой коридор, напоминающий примерочные с плотными шторами вместо дверей, предстал перед ней. Здесь всё было залито ультрафиолетом. Музыка** в этом коридоре не орала, как в клубе, и была совершенно иная, способствующая расслаблению совсем другого характера. От понимания того, куда она попала, внутри Маринетт всё сжалось, и её накрыли уныние и безнадёжность.       «Если Адриан действительно здесь, может лучше сразу убраться отсюда и не видеть ничего?» — подумала она, но какая-то неведомая сила приковала её к месту, и, борясь сама с собой, она стояла в проходе, замерев, испытывая подступающее ощущение опустошённости.       «Это ужасно! Это отвратительно! Все они здесь… — даже мысленно ей не хотелось произносить это слово, — а-а-а, это место грёбаных плотских утех для самых избранных, почему, почему, блин, меня не оставляет чувство, что он именно здесь?»       Сморщив нос и из последних сил сдерживая себя, чтобы не разрыдаться, Маринетт трясущимися руками поднесла смартфон к глазам и набрала номер Адриана.       «Пожалуйста! Пожалуйста, пусть его тут не будет!»       В трубке послышались гудки, и Маринетт, борясь с отвращением, двинулась к первому проёму.       «Нет, не то».       Дальше.       «Снова не то».       Ещё… и её сковало ледяными тисками, сердце рухнуло в пятки. Она услышала его рингтон, негромко играющий там за шторой. Маринетт закрыла глаза, всё внутри застыло: дыхание, мысли, её тело.       «Уходи, развернись и уходи!» — стучало в голове, но тело, продолжая эту пытку, не двигалось с места.       Медленно, без её желания, рука со смартфоном опустилась, и пальцы сами нажали отбой — звук мелодии смолк. Ошибиться было невозможно.       «Беги, вон отсюда!» —мысли кричали в её голове, но тело не слушалось.       Маринетт попыталась сдвинуться с места, но что-то не позволяло ей этого сделать. Рука, в которой были зажаты ключи от машины, без её разрешения поднялась и приоткрыла край шторы, создавая небольшую щель. Находящиеся в комнате не могли видеть Маринетт, но зато она увидела всё, что происходило внутри.       Почувствовав «острый нож» предательства в своей спине, её лицо перекосилось от боли переполнившей её сердце. Там, в таком же синем свечении, на широченной кровати были двое обнажённых. Парень сидел, по-турецки скрестив ноги, а девушка с длинными белыми волосами, забранными в высокий хвост, восседала верхом на нём спиной к Маринетт и стонала — они занимались сексом.       С силой стараясь развернуть голову, Маринетт уже в открытую протестовала со своим телом, желая действительно окончить это издевательство над своим разумом, но ей это не удавалось. Паника и ужас, примешиваясь к чувству подавленности, охватили её. Она испытывала такое чувство, как будто её голую пытаются вытолкнуть в толпу беснующихся извращенцев, и что она цепляется из последних сил и никак не может удержаться от ожидающего её полнейшего позора.       «Нет, это не он!» — протестовала Маринетт в своей голове, не видя за блондинистой копной волос лица молодого парня.       И эта мысль послужила последним толчком. Неизвестное нечто, удерживающее её здесь, словно желая окончательно доказать вину её парня, полностью втолкнуло отчаявшуюся девушку внутрь, открывая её присутствие здесь для предающейся любовным утехам парочки.       Стыд, мерзость и разрывающая всё изнутри безысходность сковывали разум Маринетт, во рту всё пересохло, и стало невозможно дышать.       Увидев краем глаза, что штора двинулась, парень, целующий в этот момент свою партнёршу в шею, скользнул взглядом по Маринетт и, узнав её, ехидно сощурился. Он растянулся в пошлой улыбке и, немного отстранившись от блондинистой девушки, полностью открыл своё лицо.       Это был Адриан, он высокомерно и презрительно смотрел на Маринетт.       Все мысли в её голове оборвались, наступил крах всему, полнейшее оцепенение в теле не позволяло девушке даже моргнуть.       Адриан, эротично сжимая ягодицы двигающейся на нём Хлои, ошибиться было невозможно, взглянул на блондинку взглядом полным привязанности и нежности, немного прикрывая глаза от удовольствия, которое та ему доставляла, и снова посмотрел на Маринетт, презрительно поднимая уголки губ.       — Убирайся! — и, оторвав одну руку от задницы блонды, показал средний палец.       Больше он не смотрел на неё, вернувшись к Хлое и наслаждаясь её работой, он продолжал вливаться в этот процесс вместе с ней.       Взгляд Маринетт, потерявший всякую точку опоры, стал рассредоточенным. Ни обиды, ни ярости, ничего вообще не выражало её лицо. Она просто отпустила всё, и оцепенение, которое её удерживало пропало, на автомате ноги сами повернули её тело, унося свою хозяйку от боли и унижения.       Вот коридор… вот дверь… штора, темнота, снова музыка, орущая, режущая на куски, но ей всё равно. Толпа, и она идёт через этих гомонящихся пьяных людей, просто насквозь, задевая кого-то, но не обращая внимания. Гардероб — она мимо — раздетая на улицу… в руках сжимая смартфон и ключи от машины.       «Просто убраться отсюда, просто раствориться, просто в никуда!»       В голове война, водоворот из миллионов мыслей. И главная: уйти, покинуть это место.       Не осознавая, что она делает, Маринетт просто двигалась в обратном направлении, совершая те же действия, когда приехала сюда, только наоборот.       Парковка, машина, ключ, дверь — села.       «Куда ехать?.. Теперь всё равно».       Она повернула ключ в замке зажигания, и машина, издав характерный звук, завелась. Выехав со стоянки, Маринетт сохраняла ещё какое-то внешнее спокойствие на своём лице, но движение и понимание того, что здесь никто её не видит и не слышит, освободили бурю, которая бушевала в её душе, и слёзы медленно полились из её глаз.       Она ехала просто прямо и прямо, не замечая ничего вокруг, ни сигнала машины о том, что не пристёгнут ремень безопасности, ни холода, из-за отсутствия пальто, ни моросящего, постепенно усиливающегося, дождя, ни того, что на пустынной ночной дороге, где лишь изредка ей попадались встречные машины, за ней на отдалённом расстоянии неотрывно следовал одинокий байк.       Её слёзы, сначала просто стекающие по щекам, постепенно усиливались, вся обида, застрявшая комом в её горле, начинала волнами вырваться наружу. Маринетт всхлипнула, стукнув рукой по рулю, от чего машина немного вильнула. Перед глазами всплыл нечёткий образ Адриана, говорящего: «Убирайся!», и её прорвало: девушка разрыдалась, почти что впадая в истерику.       Она не могла в себе больше ничего контролировать. Краешек сознания ещё воспринимающий действительность, настойчиво долбил, что нужно остановить машину, но вся эта лавина страдания не позволяла ей принимать никаких осознанных решений. Теперь она просто находилась в движущейся машине, содрогаясь всем телом, потеряв бдительность и контроль над управлением. Неуправляемый Пежо попал в мокрую колею и его повело.       Не понимая в таком разрозненном состоянии что происходит, она, ухватившись за руль, стала его выкручивать, чтобы вернуть машине сцепление с дорогой, но ничего не получалось, вместо этого её несло ещё больше и уводило в сторону неглубокого оврага, образовавшегося в месте соединения дороги и объездного моста, по которому она ехала.       «Это конец!» — мелькнуло в голове Маринетт.       Страх перед лицом смерти отрезвил её. Всё ненужное в данный момент вылетело из головы, оставляя только одну главную мысль: «Нужно спасти жизнь!»       Но неконтролируемая машина с зажатыми тормозами скользила всё дальше, в итоге врезаясь в поребрик колёсами. Сильно наклонившись, как в замедленной съёмке, Пежо стал переворачиваться на бок. Раздался металлический скрежет и звон трескающегося стекла, с хлопком сработала боковая подушка безопасности, и резкий запах пыли и газа ударил в нос. Не пристёгнутую Маринетт силой тяжести придавило к дверце.       — А-ах! — выдохнула она, выставляя перед собой руки, видя, как по салону разлетаются какие-то клочки.       Не было крика, не чувствовалась боль, но от испуга зрачки расширились, и резкий выброс адреналина заставил её тело напрягаться и группироваться перед новым ударом.       Машина, на секунду замирая на боку, испустила пар и низкий свист со своего открытого днища. Овраг, над которым она зависла, был не глубок, но сила движения, не иссякнув, клонила её дальше, и Пежо, завершая свой кувырок, с приглушённым грохотом бьющейся стеклянной крыши, немного покачнувшись, улёгся колёсами вверх, испуская шипение.       Перевёрнутая девушка, неудобно сгруженная, от удара потеряла сознание.