Тебе не сломать крылья моей души

Прошёл месяц с того момента, как мне повторно зашили рану и меня увезли обратно домой. Парни были против того, что бы мы с Никитой жили вместе, ведь опасались за мою жизнь и переживали, что Тёма с Толей хоть что-то могут предпринять, а Киоссе еще слишком юн и все боялись одного — потерять меня навсегда. Моя спина всё также болела, ведь раны кровоточили каждый день, что приходилось делать перевязки по нескольку раз на день, но тем не менее, ему удалось их переубедить и мы уже как неделю живём в новой квартире. Человек, который спас мою жизнь, как-то охладел ко мне, он бы таким романтичным и страстным, как это было в начале и всему виной моё признание, что сильно задело его чувства. Я смотрела ему вслед каждый раз, когда он уходил и от этого становилось больно. Я сама разрушила своё счастье. Мне надоело засыпать одной в холодной постели, обнимая подушку, вместо его горячего тела; надело видеть равнодушие в его карих глазах, если раньше они сверкали, извергались, как лава в вулкане, то сейчас ничего этого не было. Он перестал целовать меня по утрам, лишь уходил молча, оставляя лишь записку о том, что бы я поела. Но однажды мне это надоело… — Ты что делаешь? — Спросил Никита, когда только-только вернулся домой и зашёл в комнату за чистой одеждой. — Я задал тебе вопрос. — Я лишь изредка вытерала слёзы, что выдавали моё моральное состояние и скидывала свои лекарства, одежду и документы в чемодан. — Никит, я вижу, что я тебе уже надоела и больше мозолить глаза не буду. Я благодарна тебе за твою заботу и помощь, но будет лучше если я сейчас уйду. — Киоссе схватил меня за руку, не давая закончить дело. — Ты ополоумела, пока меня не было? — Да, скорее всего, но это всё из-за нехватки твоего внимания. Я осталась совсем одна в этом жестоком мире, где каждый сам за себя и закон джунглей актуален, но у парней был другой девиз «Один за всех и все за одного». — Никит, давай посмотрим правде в глаза, ты охладел ко мне, нет больше тех чувств, что ты испытывал ко мне. Я… я понимаю это и не хочу травить тебе жизнь ещё больше, я к парням вернусь… мне там рады… — моя речь была невнятной и даже корявой. Мне было сложно собрать свои мысли и сказать то, что я хочу. — Я тебя никуда не отпущу. — Твёрдо и уверено сказал шатен, сильнее сдавливая мою конечность. От этих слов мне было всё более и хреновее. Зачем он так со мной? Зачем говорит эти слова? Они ранят меня… — Хватит, Киоссе. Хватит отрицать очевидное. Тут всё понятно. Хватит, наигрались в любимых! Пусти мою руку, мне пора уходить. — Я не ожидала такой реакции и такого действия. Он просто обнял меня, гладя по волосам, утешая и говоря ласковые, милые слова на подобии «Принцесса, малышка, солнышко». — Ника, нет. Я не разрешаю тебе уходить и даже если ты и уйдешь, я верну тебя обратно. Между нами действительно есть небольшой холод, но это вполне нормальная реакция на тот поступок, который ты совершила. Ты понимаешь, что могла меня морально уничтожить? Я открыл тебе душу, свои мысли, свой мир, а ты хотела растоптать это всё одной фразой «Не люблю». Я не знаю, как я пережил всё это, но я могу тебя понять. Ты были зла и тобой управляла месть, на твоём месте я поступил точно также, но я рад тому, что ты вовремя одумалась и сошла с этой «скользкой» дорожки. Я рад, то мне удалось завоевать твоё доверие, но твое чистосердечное признание просто разрушило то, что я испытывал к тебе. За эту неделю я многое понял. Я знаю, что выгляжу сейчас глупо, но я не могу на тебя злиться. Я люблю тебя… Я никогда тебя не брошу, помнишь, тогда в реанимации, я был рядом? И так будет всегда. Мне нужно было время, нужно было разложить всё по полочкам и разобраться в себе. Я шёл к тебе, что бы сказать, что больше не злюсь, — на тумбочке я увидела цветы, которые он оставил, утешая меня от очередной истерики. — Распаковывай обратно вещи. — Я улыбнулась, чувствуя небольшое облегчение. Нам давно нужно было сесть и обо всём поговорить. — А если в твою дурную головушку придут еще раз такие мысли, то я с удовольствием их выбью, тебе всё понятно? — Он нежно вытер мои слёзы, а после трепетно поцеловал, извиняясь за такое долгое отсутствия внимания. Маша со мной перестала общаться, ведь я долгое время к ней не приходила, а я не могла, мне доктор запретил выходить за пределы дома, а если учесть, что мне сейчас мёрзнуть вообще нельзя, то я сидела дома и, как примерная девушка, готовила ужин, на что, а на это у меня сил хватило. Никита меня убедил, что она вовсе и не была мне подругой, она хотела поближе подобраться к Толе и использовала нашу с ней дружбу. Обидно, конечно, но такова реальность. После нашего примирения, Никита стал углублять поцелуй, а когда дотронулся рукой до раны, я тихо зашипела. — Прости, — тихо прошептал парень, начиная поглаживать чуть выше поясницы. — Никит, мне нельзя. — Я его обламывала уже месяц и восхищалась его выдержкой. Другой парень на его месте уже давным-давно ушёл и отымел в клубе какую-нибудь куклу, а этот держится. Сразу видно, что делает он это всё из-за любви. — Я тебя понял. Как только доктор даст зелёный свет, ты дай мне знать, хорошо? — Я еле заметно кивнула, а после он потащил меня в кухню. — Я в ресторан заехал и суши нам с тобой купил, ты ведь не ела целый день, как я понимаю? Еда нетронутая. — Констатировал факт и потащил меня за стол, ставя передо мной острый соус и сам продукт. — Я вижу по твоим глазам, что ты не умеешь ими пользоваться, — от ткнул пальцем в специальные палочки, — поэтому давай лучше я тебя покормлю, а то сейчас рыба с рисом будут валяться по всему полу. — Закатив глаза, я открыла рот, ожидая, когда меня накормят. Как дитё малое, честное слово. — Буду теперь с тобой, как с маленькой обращаться! — Строго сказал он. — Корми ты уже, или хочешь, что я тут с голоду сдохла? — Он усмехнулся, всовывая в меня суши. — Боже, за что тебя полюбил? — Я сама задаюсь этим вопросом каждый день, — улыбнулась я, прожевывая всю эту смесь. Пока Никита пробовал себя в роли отца, в дверь нашей квартиры позвонили. Кто может приходить к нам в гости в девять часов вечера? Конечно парни. — О, это мы вовремя подошли, — Толя сразу хлопнул в ладоши, настраиваясь на вкусный ужин в приятном обществе. — Это да, — процедил сквозь зубы Никиты, ставя еще два прибора. Парни достали бутылку вина, а после Тёма мужественно её открыл. — Дама не пьет, — я сразу же возразила. С какой стати это не пьют? Мы в детдоме практически каждый день «дегустировали» и пробовали новые сорта вин. — Она за ЗОЖ. — Кто тебе сказал эту чушь? — Я прищурила глаза. — Давай наливай, я такой стресс пережила до вашего прихода. — Парни сразу уставились на меня, а потом потребовали, чтобы я сказала им, кто стал источником моих нервов, хотя это и так было понятно. — Никита, я тебе говорил, что с Никой нельзя так поступать! А ты «я хочу проучить её, я хочу проучить», — перекривил его Толя, а Никита уронил бокал. Беги, Киоссе, ой, беги и как можно быстрее. — Спасибо тебе, «друг», за то, что держал это в секрете. — Кажется, Толя немного побелел, когда понял, что он только что сказал. — Ника, я могу всё объяснить! — Давай, если уложишься в три секунды, оставлю тебя в живых, если же нет, пойдешь бомжевать! — Бедный Никита растерялся и не знал, что сказать и тут на помощь пришёл Тёма. — Чё ты тупишь? Беги! — Крикнул он и Киоссе послушался его совета. Когда я проходила мимо телевизора со сковородой в руке, то услышала новость, которая повергла меня в шок. — Не может быть…