LOVE SICK: беспокойная жизнь парней в синих шортах

Грёбаная башка меня убивает. Внутри крутится лишь эта мысль. Голова трещит по швам, кажется, я скоро отключусь. Если б мог, то охотно прилёг бы прямо здесь, но кто, блин, меня тащит? — Отпусти… меня… хочу спаааааааааать… — Скоро поспишь, — сразу узнаю голос. — Пунн… куда… ты… меня… ведёёёёёёшь? — чёрт, столько усилий, чтобы просто слово выдавить! — В кровать, чтобы ты мог поспать. Будь добр, не артачься, ты тяжёлый, как слон, — говорит Пунн, перекладывая мою руку на своих плечах. Чувствую головокружение и лёгкую тошноту, словно что-то норовит вылезти наружу. — Мы почти на месте, — успокаивает он. От его слов мне становится капельку лучше. Спотыкаясь, поднимаемся вверх по лестнице. Башка по-прежнему раскалывается, пока Пунн старается отпереть дверь. Открываю глаза и вижу, что это… его спальня. Мигом захлопываю их снова. Какого хрена он притащил меня сюда?! Я хочу домой! — Домой! Отвези меня домой! Домой! Я хочу домоооооооой! — бросаю все оставшиеся силы на попытку вырваться, обнаружив, где я. Хотя не совсем уверен, чего так из-за этого кипишую. Пунн сжимает в тисках мою руку: — Прекрати упрямиться. Ты пьяный в хлам. Хочешь домой, чтобы Па тебя выпорол, глупый? — он ещё чего-то нудит, фиг знает, о чём. Когда снова очухиваюсь, спина прижата к мягкому матрасу. Божественно. Но сил на то, чтобы сменить позу и нормально поспать, у меня нет. Пытаюсь ворочаться на кровати, потому что неудобно. В итоге Пунн помогает мне, толкая в спину, так что я могу улечься получше. Голова болит просто адски и вынуждает пихнуть его в плечо, тормозя. — С тобой всё будет хорошо, Но? — что я должен ответить? Голова в любой момент взорвётся. Не могу даже рот открыть, хоть слово сказать. Боль всё растёт, я с трудом разлепляю глаза. И сразу вижу лицо Пунна Пумипата, так близко к своему, что чувствую его дыхание. А следом натыкаюсь на пристальный взгляд тревожных чёрных глаз и совершенно забываю о головной боли. Странно, что-то в его глазах настолько манит, ты просто не можешь отвести взгляд. Словно они умоляют тебя: не уходи. Я, не отрываясь, смотрю в сияющие, медленно приближающиеся глаза. Наши лица так близко, мы видим каждую чёрточку друг друга. Чувствую, как рука Пунна нежно поглаживает мою голову, когда наши губы неспешно соприкасаются. Но… — Тьфу! Буэ! — тревога! Тревога! Немедленно покиньте помещение! Я отпихиваю Пунна и запрыгиваю в ванную, чтобы обнять унитаз. — Буэ! — Хе-хе, выворачивает? Точно, слабак, — рядом слышу насмешливый голос Пунна, но я не настроен с ним спорить, моя блевотина сейчас важнее. Слышу, как он посмеивается, а затем ощущаю тяжёлую руку, растирающую мне спину. — Выблюй всё, и станет лучше, — ну, тебе легко говорить! На практике куда сложнее! Очень хочется повернуться и проклясть его, да тошнота мешает. Заставляю себя выплеснуть всё наружу, но получается плохо. Пунн долго и терпеливо растирает мою спину. — Тебя рвёт или как? Думаю, он замечает, что уже какое-то время я обнимаю унитаз, и ничего не происходит. — Я хочу… но… не могууууууу, — в конце концов, выбора нет, кроме как принять ужас всей сложившейся ситуации, хотя меня до сих пор жутко тошнит. Понимаю, что не могу тут оставаться, дружбаня с унитазом и обременяя Пунна, который будет и дальше гладить мою спину. Рискую махнуть на всё рукой и разрешаю Пунну помочь мне встать, чтобы вернуться в кровать. Но голова подпрыгивает, и я сознаю, что на пределе. — Буээээээээээ, — рвотой окатило нас обоих. -_-” Мои ноги подкашиваются в момент, когда был выпущен первый выстрел. Я, измученный, валяюсь посреди лужи на полу в ванной. — Ты в порядке, Но?! — странно, Пунн не орёт на меня за то, что я учудил. Вместо этого он садится и помогает, поддерживая моё коматозное тело. Я намерен заявить, что в порядке, но едва открываю рот… — Буэээээээээээ, — и, ребята, второй раунд. Я совершенно потерял контроль над собой. Не шучу! Сейчас лишь знаю, что раз уже блюю, то заодно можно дойти до конца. Мне наплевать, если выворачиваюсь на кого-то. Скажем так, я пользуюсь благосклонностью Пунна, ведь он не ругается на меня. — Буэээээээээээ. — Всё вышло? — он растирает мою спину, пока я блюю ещё пару раз. Наконец, чувствую, что живот пуст. — Всёёёёёёёё. — Ты уверен? — уточняет Пунн, прежде чем подхватить меня, собираясь отмыть в ванной. От нас обоих воняет рвотой. Меня бы снова вырвало только из-за этой вони. Сижу на краю ванной, совершенно изнурённый. Я превратился в кроткого Но, позволяющего Пунну снять рубашку и джинсы, сейчас похожие на большую вонючую массу. Опускаю лицо и позволяю воде из душа литься на волосы. Между тем Пунн стягивает свою одежду, так что теперь мы оба в боксерах. — Что ты деееееееелаешь? — наверное, когда пьянеешь, просыпается паранойя. — Что ещё?! Пытаюсь отмыться! — отвечает он, смеясь надо мной, затем тянет душевой распылитель и споласкивает моё тело. Я прикрываюсь, когда замечаю, что Пунн порывается меня намылить. — Ты чего со мной будешь деееееелать? — Если не хочешь под душ, отволоку твою задницу в гараж, спи там, — угрожает он, прежде чем поднять мои руки-ноги и покрыть мыльной пеной. С ним не поспоришь, согласен, сегодня ночью я, без сомнения, как свинья. Тихо сижу и разрешаю Пунну меня отмывать. Потихоньку начинаю трезветь. Наконец, я полностью осознаю происходящее и понимаю, что Пунн устраивает мне ванну. Я думаю о том, как, должно быть, странно принимать душ в трусах, как сейчас. — Пунн… — Что такое? Уже протрезвел? — интересуется он, намыливая шампунем собственные волосы. — Получше стало. Тебе, может, неудобно? — В смысле? — спрашивает он, поворачиваясь, чтобы промыть волосы. — Принимать душ в трусах… — хотя я понимаю, мой вопрос чуть сомнителен и звучит грязновато, но, наверное, в голове ещё туман, поэтому решился его задать. Пунн сразу прекращает мыть волосы. Он поворачивает своё красивое лицо ко мне и насмешливо приподнимает брови: — И? Хочешь, чтобы я их снял, что ли? — Ты обычно в них принимаешь душ с друзьями в лагере? — отвечаю вопросом, отказываясь сдаваться. — Нет. Голый, — он смеётся. Я определённо не желаю эту картинку у себя в голове. — Ага, и ты у себя дома. Разве не должен делать всё, как тебе удобно? — какого чёрта я вообще это говорю? Будь проклят мой рот. Я тебе вдарю, безмозглый, когда вернутся силы. Замечаю, что Пунн на мгновение замирает, услышав мои слова, потом возвращается к помывке волос. Когда он, наконец, заканчивает, то хватает полотенце, чтобы обтереть нас обоих. — Эй… — начинает он. — Я не такой уж джентльмен… и правда не хочу быть ещё большим мудаком, чем теперь, — от вида его грустной улыбки у меня всё сжимается в груди. Не могу этого объяснить. На секунду Пунн вспыхивает улыбкой, и я чувствую, как его мягкие губы нежно касаются моего лба. — Мне хватит для счастья и этого… нам нужно поспать. И не блюй на постель, — наставляет он, а после тянет переодеваться, чтобы мы могли отправиться в кровать. Мы спим рядом, с подушкой между нашими телами. Но всё же я ощущаю странное спокойствие, просто держа его вот так за руку. Если это доброта, что Пунн дарит Эм… …тогда я не хочу, чтобы она была напрасной.

***

По мне неслабо проехался Ом, когда я в понедельник заявился в школу. Он всё трындел, до чего я нажрался, что Пунн отвёз меня домой, и, видимо, я натворил кучу всякого дерьма. Вот стыдоба! — Как говнюк себя вёл, когда наклюкался. Типа, тем, кто его выбешивал, хотел задницы надрать, — он не прекращает. Кажется, это третий раз за утро, когда он доказывает всем, что мне лучше сдохнуть от смущения. — Серьёзно? Ты сейчас о нашем Но?! — спрашивает Пэлм высоким голосом. Почему нет?! Мне нельзя побыть плохим парнем, что ли?! — Ага, про него. Вообще, для нас он чудик, но когда пьяный, такой отморозок. Пунн был так любезен, прикончил последнюю бутылку, но этот ублюдок ударил Пунна по котелку. Парень прям остолбенел, все ржали, как полоумные. Неловкость зашкаливала! Ха-ха-ха! — пиздец, я реально такое отколол?! — Стой, он ударил по голове Пунна Пумипата? Секретаря студсовета?! — Дааааа! Я глазам не поверил. Кстати, про насилие в семье. Пунн очень боится своей жёнушки, — сволочь! Ну, я ведь не могу больше молчать? Открываю рот, намереваясь проклясть Ома, когда замечаю в глазах Пэлма панику. — С каких пор вы с Пунном в таких отношениях? Хрясь! Первым делом я огреваю по башке этого пиздюка за то, что не слушает, как положено. Чёрт бы его побрал. Ом взрывается гомерическим смехом (поскольку это его рук дело), чтобы затем снова заполучить внимание Пэлма и продолжить рассказ. Хотя Пэлму досталось, урок он не выучил. Он уделяет пристальное внимание каждой сраной выходке, что я, якобы, отмочил в субботу. Честно говоря, мне отчасти любопытно, что я наделал (Ом рассказывает правду или приукрашивает историю?). Но чем больше слушаю, тем сильнее уверенность, что мне уже не любопытно. T___T Я был таким мудаком. Шумел и устроил большой скандал. С официантами вёл себя, как козёл. Пролил повсюду напитки. Лез с кулаками на друзей. Припоминаю, ронял свой сотовый раза три. Дошло до того, что мои друзья решили, будет лучше, если я отправлюсь домой. Однако я уйти отказался. Ом заявил, что около 10 парней заталкивали меня в такси, чтобы Пунн (к несчастью для него) мог прекратить это безумие. Так почему Пунн совершенно не упомянул, как ужасно я себя вёл?! T____T Ему в самом деле надо прекращать джентльменствовать! Чёрт! — О, ещё кое-что. Но был так пьян, но всё равно упрямился, ага? Итак, он поднял свою жалкую задницу, чтобы куда-то пойти, но Пунн ему не позволил и потянул обратно. Но не уступил и так отмахнулся от Пунна, что в итоге потерял равновесие. К счастью, Пунн был достаточно быстр, чтобы его схватить. Ёшкин кот, это напомнило сцену из романов, где парень подхватывает девушку на руки, когда она готова упасть! — Адски романтично! — может, тебе лучше просто молча послушать, а не высказывать своё мнение, Пэлм. — Точно, чертовски романтично. В конечном счёте в этой версии «девушка» впаяла парню по лицу, и они оба завалились на пол. Мы задницы от смеха надорвали! — ааааааах! Вот бы прямо в эту секунду взять и исчезнуть! Ом и Пэлм посмеиваются, а затем продолжают свои суждения. — Если бы у обоих не было девушек, подумал бы, что наблюдаю супружескую перебранку, — ну, по крайней мере, он ещё помнит про наличие у меня девушки… После этого прекращаю их слушать (и так затянулось). Теперь мне интересно, как дела у Пунна. Я не потрудился проверить, есть ли какие-то синяки, когда его увидел. Кажется, я действительно слегка перебрал. — Так Пунн в порядке? Мне довелось увидеть, как ты его лупасишь. На нём не слишком много синяков? — едва я подумал, спустя секунду Ом уже об этом спросил. — Не знаю. — Разве не видел, когда вы принимали душ? — Я был пьян. Всё было мутным, я не разглядел. — …………………………………………….. — стоп. Из меня только что обманом вытянули какое-то признание? — ОХУЕТЬ, НО И ПУНН ВМЕСТЕ ПРИНИМАЛИ ДУШ! — ох, фааааак! Ом дико орёт. Так дико, что все присутствующие в классе бросаются к нам. Твою мать! Всё не так! — Йо! Придурок! Мы оба были в боксерах! — оправдываюсь, прикрывая свою задницу, но Родкен (который только что подбежал) указывает на меня, словно хочет в чём-то обвинить. — Если бы между вами ничего странного не происходило, то были бы голыми, как нормальные парни. Но вам пришлось остаться в трусах, как барьере, чтобы от чего-то себя удержать! — Ууууууууууууууууууу! — воистину ненавижу этих ублюдков, бессменную группу поддержки (идиоты!). Как им удаётся всегда меня подлавливать? Больше сил нет с ними спорить! Пока все веселятся, дразня меня… — Чем занимаетесь, парни? Вы жутко громкие, — чёрт, почему ему приспичило появиться именно сейчас?! Я оборачиваюсь, чтобы увидеть лицо Пунна, другого героя обсуждения. Он просто стоит там с растерянным видом. Лично мне кажется, будто я смотрю на призрака. — Ууууууууууууууууууу! — они снова заводят. Знаете что? Найдите дурацких голубей, их бы выпустить, и ещё, пока вы тут, не забудьте кинуть риса. — Давайте пожелаем им прекрасно провести медовый меееееееесяц! — Родкен и Кенг толкают меня в спину по направлению к Пунну (где мои грёбаные голуби?! и рис?! вы уже провожаете меня на медовый месяц?! чёрт!). Похоже, Пунн вообще не понимает, что происходит, но улыбается. Его ужасно развеселили задвиги моих друзей. Мне от этого не легче. -_-” Можешь не быть таким забывчивым? — Не возражаете, если на время украду невесту? Скоро его верну, — боже мой, ты вообще понимаешь, что несёшь?! Мои друзья громко улюлюкают, когда меня тащат наружу. ToT О, моя жизнь. — Чем с друзьями занимались? Кажется, было весело, — возбуждённо спрашивает он, едва мы выходим за порог. Я совершенно без понятия, как ему ответить, хех. — Эээ… — сразу начинаю с интересующего меня вопроса. — Я правда тебя бил? Той ночью в парке Люмпини? Кажется, он не ожидал такого вопроса, поскольку на мгновение впал в ступор. — Чего? — Ом рассказал, что по пьяни я вёл себя, как козёл. Бил тебя и всё такое. Блин, прости пожааааааалуйста! Я был пьяяяяяяный! Я не хотел всего этого дееееееелать! — я сильно извиняюсь перед ним, потому что чувствую себя таким виноватым. Почему он всё равно корчил из себя хорошего парня? Почему всё это терпел? Даже ни разу не пожаловался. Слышу, как он хихикает, однако с налётом лукавства. — Да, мне очень больно. Ты был отвратительно жесток. Я всё раздумывал, как с тобой за это расквитаться. — Чёрт, прости! Ударь меня! Давай! Отлупась меня тоже! Сегодня делай всё, что хочешь! — Опусти голову и закрой глаза! — господи, он что, власть почуял? В любом случае, я не могу ему возразить, ведь уже заявил, что сегодня позволю ему абсолютно всё. Надеюсь, он не будет слишком сильно меня бить. Y__Y Держу голову опущенной. Мои глаза плотно закрыты, пока я прикидываю, что Пунн будет делать. Ударит по голове? Щёлкнет по уху? Пихнёт? Даст коленом в живот? Или другое? Что больнее всего? Смогу ли выдержать всё, что ему взбредёт со мной сделать? Продолжаю ломать голову. В конце концов чувствую, как что-то холодное ложится вокруг шеи. — Можешь открывать. Распахиваю глаза, чтобы увидеть на собственной шее серебристый медальон, сувенир с футбольного турнира. — Ох! Я почти про них забыл! Что, остались лишние?! Пунн улыбается, качая головой. — Неа, в этом году была куча обслуживающих трибуны. И ещё выпускники. Мне удалось стянуть один, когда кормил Ына и всё такое. — Только один? — Да. — А как же ты? — Не бери в голову. Этот — твой, — он прекратит когда-нибудь джентльменствовать? Меня это напрягает. — Весело. Ты его взял, так что должен оставить себе! — браню его, пытаясь снять медальон. Пунн немедленно хватает мои руки и крепко стискивает. Он смотрит на меня странным взглядом, словно его очень обеспокоил мой порыв. — Я… даю его тебе. Можешь не быть таким?.. — точно, я забыл, что не должен так себя вести. Пунн, видимо, замечает, что я прекратил попытки снять медальон, поэтому отпускает мою руку. — Ты тоже упорно трудился и, наверное, хочешь его. К тому же парни обычно дарят их своим девушкам, — я понятия не имею, зачем сказал последнюю фразу. Но ведь это правда. Сувениры с крупных мероприятий довольно важны. Поэтому если ты их кому-то даришь, то, как правило, тому, с кем встречаешься. Пунн глубоко вздыхает, так глубоко, что слышно мне. — У Эм от меня уже тонна безделушек… поэтому позволь хоть раз подарить что-то тебе. Не отказывай, — что я должен на это ответить? Мы стоим, молча глядя друг на друга. Тем не менее в голове у меня проносится вихрь мыслей. Знаю, что у Пунна тоже. Его глаза пытаются мне о чём-то рассказать. — Эй, Но! О, Пунн? Заблудился? — мы оба вздрагиваем, когда слышим голос Ына, приветствующий меня и поддразнивающий Пунна. Пунн поворачивается с улыбкой к другу, оказавшемуся президентом команды чирлидеров, только в прошлую субботу завершившей свой последний проект. — Ты тоже заблудился? — Пунн дразнит его в ответ. Ын посмеивается. — Синяки твои как, заживают? — мать его за ногу! Прекратят они когда-нибудь припоминать ту херню, что я натворил в Люмпини парке?! Пунн смеётся, ехидно смотря в мою сторону. — Я подумывал рассказать об этом отцу, — да пофиг, нытик. Если бы не тот факт, что я надавал ему как следует в субботу, вдарил бы ему сейчас. — Да, ты обязан. Так ты закончил с ним болтать? Мне надо с ним кое-что обсудить, — эти ублюдки думают, я продавец в «Ротибой», что ли? Люди в очередь выстраиваются, пора им номерки выдавать? Пунн усмехается мне. — Да, закончил. Не забудь про эту пятницу, Но, — он отвечает Ыну, прежде чем повернуться и напомнить мне о поездке в Хуа Хин. На самом деле, я почти о ней забыл. Ын кажется сбитым с толку, когда провожает взглядом уходящего Пунна. — Что за планы на пятницу? — Да фигня. Что случилось? — быстро меняю тему, поскольку он, видимо, о чём-то хочет со мной поговорить. — О, точно. Я пришёл отдать его тебе. Как обещал, — Ын сверкает улыбкой и показывает мне серебристый медальон. Но… ах, что за чёрт?! — Ох, вот, у меня уже есть такой! — указываю на шею. Так он даже не обратил внимание? -_-“ Ын выглядит страшно поражённым, словно увидел привидение. — Откуда ты его достал?! Вроде даже никому из техников не перепало! — но, похоже, у меня единственного будет целых два? Ха-ха-ха. — Пунн только что мне отдал. Прости, чувак. Думаю, останешься с разбитым сердцем, бро, — шучу, слегка похлопывая его по плечу. Я не был серьёзен, но заметил, что он помрачнел. — Да… Полагаю, так и есть, — чего он там пробубнил? Я не расслышал. — А? — Ничего, ничего. Лучше пойду в класс. Кстати, моя группа участвует в музыкальном конкурсе. Я подам заявку позже, — Ын меняет тему на музыкальный конкурс, который мой клуб организует накануне Рождества. Это конкурс, победитель которого выступит на рождественском мероприятии, а также получит возможность посоревноваться на RAD в Ратчабофит. Я дарю Ыну дружелюбную улыбку. — Да, конечно. Оставишь её в кабинете клуба, хорошо? Но если слишком занят, можешь оставить здесь, в моём классе, — говорю ему, но он просто криво улыбается вместо ответа, затем прощается и возвращается в свой класс. Что это с ним? Почему он выглядит таким подавленным? Но неважно. Я отправляюсь в Хуа Хин уже в эту пятницу?